Глава тридцать девятая

 Вот уже несколько дней, как Катя жила на Балхаше, словно и не было месяцев
разлуки с этими местами. Она избавилась от отношений с Кириллом, так радовала
свобода в душе, полет над озером, пожелтевшими полями. Выходила вечером, 
дышала полной грудью. Только мысли о Максиме занимали ее, гнала их от себя, да
бесполезно.
 Илья Тимофеевич изменился сильно. Катя увидела старика с опустившимися
плечами, сгорбленного. Не оказалось в нем того нагловатого взгляда, куда - то
подевалась колкость в словах. Даже не услышишь матерного словца. Илья
Тимофеевич больше молчал, чем говорил, не ел практически. Пятичасовой чай
перешел в историю. Катя обнаружила остатки часов во дворе, порадовалась.
И ее кукушка раздрожала. Страдал Буров, может винил себя в беде с
Тамарой. Он теперь сидел с женой, помогал кормить и передвигаться. И Катя
удивлялась, даже приятно стало от перемен. Подумалось, сколько бы не
хорохорился Илья Тимофеевич, а без Тамары не мыслил жизни. Кто - то свыше
показал  изнанку бытия. Человек меняется от любви и боли невыносимой, а все
остальное - мелкое, ничтожное. Но как же эти глупые мелочи и предрассудки
портят нам жизнь!
 Теперь она вроде стала хозяйкой. Забавно, ее прежний дом превратился в
совершенно иной, с близкими людьми, сквозь горе и радости. И жизнь в нем
пошла новая. Катя вставала рано, кормила Тамару и Илью Тимофеевича, варила
обед и ужин, кур не забывала, да ворох мелких дел по дому. Весной начнется
огород. Надо искать работу, запас денег рано или поздно закончится.
Люда одна перебралась в отчий дом. Леночка училась, осталась с отцом, так
что она решила последовать совету Тамары, еще тогда данному, и может
единственный раз за годы поступила так, как хотелось или велело сердце.
Устроилась на работу в магазин в местном поселке.
 На выходные приезжали молодые, сразу становилось шумно, веселее что ли.
Прав оказался Кирилл, она колхозница. В резиновых шлепанцах на босую ногу,
надевала Тамарин передник, уже пошли в ход куртки и штаны. Двенадцать градусов
было в октябре на Балхаше, а ночами еще меньше. Дни стояли сухие, солнечные.
 Катя в пятницу недели две спустя узнала, приезжает Максим. Звонил Андрей,
предупредил. Снова всколыхнулось внутри, целое море зашумело волнами. Не знала,
как вести, что говорить. Да и в глаза посмотреть боялась.
Тамаре сказала, та заплакала. Катя тоже пустила слезу.
 - Чего ревете, бабаньки? - Илья Тимофеевич вошел в комнату.
 - Максим приедет. - проговорила Тамара.
 - А что плакать - то? Соскучился значит. Пора ему мать навестить, болеет ведь.
Он посмотрел на Катю. - Наделала глупостей, боишься, что не захочет видеть
тебя? Погоди, Катюха, может и ничего. Он отходчивый, любит тебя до безумия. Я
знаю. - Он погладил жену по руке, взялся помочь доесть супчик. Катя варила
для нее особый, пюреобразный. 
 Катя смотрела на стариков, а сама не могла унять дрожь в груди. Пусть будет,
как будет. Главное, что Тамара не одна, под присмотром, а там жизнь сама
рассудит. Потечет ручейком, огибающим камни.
 К вечеру приехал Максим. Катя мыла посуду после ужина, услыхала шаги за
спиной. Он стоял в дверях, молча смотрел на нее.

Продолжение - http://www.proza.ru/2016/07/17/98