Решетников Достали языка

   Мальчики играют в войну.  А мальчики всегда играли в войну. Во все времена и во всех странах и у всех народов. Потому как мальчик – это будущий воин. А вся история человечества – это история войн. И как вы думаете, разве это печальное явление не могло не отложиться во всей мальчишеской природе.  А воин это мужество, это сила, это бесстрашие, это готовность отдать все  ради победы. А ещё и готовность отдать даже и самую жизнь свою. Это сама природа, это плоть и дух, диктуют свои суровые законы в его растущем сознании. И стыдно мальчику не подчинится этому жестокому закону. Вот он, играючи,  и готовит себя с самого детства к тому, чтобы стать воином.
 
    Вся история развития  с самого начала  разделила нас на рода, племена и народы. И разные цивилизации. И разные верования с великим множеством богов и высших надчеловеческих существ. И каждому роду племени дала свой кусок пространства  на нашей не столь уж большой Земле. А пространства каждому племени и народу хотелось всегда побольше.  Даже зверь метит свою территорию. То же самое делал и делает и разумное существо, такое чудо природы как человек.

   И он тоже метит свою территорию со своими соплеменниками. По вере, по языку, по традициям и обычаям. И право сильного в этой борьбе за жизненное пространство никто не отменил. И по сей день.

     Сегодня эти отметины. –  границы. Всё, что внутри, -  это твоя Родина. А Родина – это святое. Её в нашем жестоком мире надо защищать. Вот Лермонтов написал всем известные довольно странные стихи. 
               
Люблю отчизну я, но странною любовью!
     Не победит ее рассудок мой.
          Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.

    Как же так, спрашиваю я себя. Как же так, что земля, политая кровью твоих пращуров, то есть то, что в бореньях силы обретая, стало твоей державой, и  не шевелит в душе великого поэта отрадного мечтания?!

    А что же шевелит? А вот что:   

     Но я люблю — за что, не знаю сам —
     Ее степей холодное молчанье,
     Ее лесов безбрежных колыханье,

 Но не только и это, а ещё и вот  что:
         
          Избу, покрытую соломой,
          С резными ставнями окно;
          И в праздник, вечером росистым,
          Смотреть до полночи готов
          На пляску с топаньем и свистом
          Под говор пьяных мужичков.

   Что же получается? А получается любить  свою землю надо только за холодное молчание и ещё за пляску пьяных мужичков. И я ничего не передёргиваю. Как говорится, вчитайтесь в текст. И не кидайтесь в меня после этого  тапочками и каменюками. Потому что, по сути,  выходит именно так! А то, что земля эта полита кровью наших пращуров, не раз защитивших её,  не затрагивают тонкие душевные струны поэта.
 
    Но ведь великий Лермонтов сам же себе и противоречит в другом месте. Бородино! Вот в нем мы видим, как слава купленная кровью на этом обширном поле уж как всколыхнула душу поэта.

   В первом случае волшебная арфа поэта прозвенела нам о довольно странной любви, по его словам, к родной земле, совершенно очаровав нас. А в другом случае все та же чудная  арфа возвращает нас к совсем не странной любви.

                *****
   Вот мальчики на картине Решетникова совершенно точно знали, за что надо любить родную землю. Да и как им не знать. Картина эта была написана в самом конце войны. Самой страшной за всю нашу историю. А самому старшему из них лет 12, не больше. А это значит, что все их ещё и не закончившееся детство пало на самый большой смертельный напряг страны. Им не нужно было изучать это время по книжкам и учебникам. Пусть ещё и мелкие, но они жили в этом времени. Всё их детское сознание было проникнуто им. И другого детства у них уже не будет. Оно наложит печать на всю оставшуюся их жизнь.
 
   И редко у кого из этих мальчишек отец не был на фронте и не воевал. А кого-то война уже и оставила без отцов и ближайших родственников.  Они познали то, что мы, к счастью, в нашем поколении не знали. А именно то, как в наш мир вторгся враг с целью уничтожить его, а вместе с ним и нас всех.

     Однажды Толстой уже писал об этом: «Силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие». А ещё и вот это: «Люди Запада двигались на Восток, чтобы убивать».
 
    Но только наш литературный гений не знал тогда, когда писал эти строки, то, что познали эти мелкие ребятишки. А они знали совершенно точно, что эти люди Запада шли на этот раз не просто убивать, а смахнуть нас с нашего жизненного пространства, как крошку со стола. И этих мальчиков на картине тоже.

    Главное средство и цель любой войны – это убийство. И никак иначе. Война - это не игрушка. Об этом же говорит и один из главных героев великого романа перед Бородинским сражением. Вспомним слова Андрея Болконского:

 « Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьёзно эту страшную необходимость. Всё в этом. Откинуть ложь, и война так война, а не игрушка.»

    И опять – таки сделаем сноску на время. Потому как в сорок первом, границу нашего мира перешёл не тот враг, который в соответствии со своим временем старался ввести в свои действие хоть какие-то джентльменские правила. Нет, для нового врага  – это была война на тотальное истребление. Всеми возможными способами. Ну и чему же удивляться, что именно тогда  родился известный призыв, который ныне звучит дико: Убей немца. И именно только потому, что он немец. И этого достаточно. Потому как он пришёл убивать к нам. Пришёл, чтобы убивать вот таких же ребятишек, которых мы видим на картине.
 
    Вспомним и другой замечательный патриотический стих.
 « Если дорог тебе твой дом».
 
Так убей фашиста, чтоб он,
А не ты на земле лежал,
Не в твоем дому чтобы стон,
А в его по мертвым стоял.
Так хотел он, его вина,—
Пусть горит его дом, а не твой,
И пускай не твоя жена,
А его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать,
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!

  Жуткие, конечно, слова. Только не забудем, что они были написаны в 1942 году. То есть тогда, когда всё для нас висело на волоске. Для всех. И эти пацаны на картине Решетникова знали об этом ещё как! И потому играют они в войну, и убивают они пусть и понарошку, но мстят таким вот доступным им способом за убитых своих родственников по-настоящему.
 
    И эти дети, эти пацаны одетые в одежды, похожие больше на лохмотья, хотят быть похожими на взрослых. Они играют в то же самое, чем были заняты их отцы на фронте. То есть играют они, как ни страшно сказать,  в убийство. В подражание взрослым, они, как могут, воспроизводят в воображении борьбу всего нашего рода, с жестоким врагом, покусившегося на наше бытие. А во что же ещё было им играть в то время? Не было для них занятия более увлекательного по тем временам   
                ***** 
   Хотя, вот как сказать. Каких то страшных ощущений от всей этой сцены на картине  я не испытываю.  К счастью для этих мальчиков смертельная гроза уже миновала. И они это знают. Победа настоящая,   вот она уже совсем рядом. Они это знают по всему поведению взрослых. Конец войне и конец всему страшному напрягу и всем ожиданиям. И детская природа в них побеждает. И тяга к игре их увлекает всё больше. И художник вполне преуспел в передаче этого настроения. А вообще-то он просто воспроизвёл то, что однажды увидел на улице. Да и не хитро было увидеть это в те времена. Увидел и показал всем нам.

   «Достали языка» - это его первое из целой серии  живописных изображений, посвящённой детям. Менее известное, чем, скажем, «Опять двойка», о которой я уже писал. Да и находится картина не в Третьяковке. В Белоруссии. Да ведь это всё равно. Тогда ведь мы были ещё едины.   И я верю в то, что ещё и будим едины. И горе для нас было общее.

    А дети продолжают играть в войну. Даже и сегодня. И будут, кажется играть всегда!  Они играют в это самое убийство. Жуть какая-то. Дети и убийство. Разве это совместимо?! Как можно? Да ещё как и можно! Зайдите в Детский мир и вы увидите прилавки, заваленные игрушечными орудиями убийства. Даже и Калашниковым, которого не отличишь от настоящего.

    А вот ведь и ещё одна вещь, о которой я не могу не сказать. Она как бы и не вписывается в логику выраженной художником мысли. Жалко мне этого «языка». Ну сами посмотрите. Тщедушный пацанёнок весь в лохмотьях. Его тащат, а он упирается. Ну что это за фашист такой. И вот этот заводила, к которому его подводят, у меня не вызывает никакой симпатии. Какой-то хамоватый пахан стоит подбоченясь  в предвкушении допроса и  истязания «фашиста». Нет, перебрал здесь художник. Ну понятно, вложил тут в эту сцену такую звонкую юморную ноту художник. Может и намеренно. И тем не менее картина мне нравится. А вам?