Дело было в той далекой стране...

Дело было в той далекой стране, где амиги в широкополых шляпах упивались ядреной текилой и закусывали ее тако или начосом, при этом, совсем не забывая о своем мачовом виде. Конечно, в экономическом плане странишка была так себе, разве что владельцы маковых плантаций и их верные наркодилеры процветали. Уж так случилось, что дон Рич проживал в самом бедном селении Мексики, настолько бедным, что даже кошки ходили лысыми, оттого, что искали на себе крайне питательных блох. Каждое утро дон Рич делал обход своего огромного яблочного сада, который приносил не только хорошую прибыль, но и, пожалуй, хорошую прибыль, правда. Вся Центральная Америка мечтала отведать этих чудесных плодов, но, увы, не каждый мог позволить себе порядка 1337 новых песо за корзинку чудес. Итак, каждое утро дон Рич делал обход своего яблочного сада и едва ли не плакал, когда расчудесные фрукты разбивали свои румяные бочка о почему-то никак не растущую траву. После обхода, он возвращался в дом и начинал так кричать, что кусочки метеоритных камней на его крыше и, даже, золотые монетки, похороненные в горшочках глубоко под его землей, начинали плясать и позвякивать. Повар, горничная и садовник (которым, кстати, по второй ставке и был сам повар) тут же хватали шайки-лейки и очень тщательно, почти плашмя, разливали воду на лысую землю. Еще некоторое время дон Рич продолжал громко выказывать свое непонимание по поводу того, что эти трое могут делать в его саду столь долго и безрезультатно. Именно в такое утро дона Рич, как всегда, выкатилась на шум, попутно захлопывая сальный халатик на крупных бедрах, а на несколько минут позже, гремя и громко гавкая, вывалились рыжие мальчишки – Брибон и Трайдор.
-Дорогой, надеюсь, ты помнишь, что на этой неделе нас посетит дон Астуто. В его планах  сделать нас самыми богатыми людьми Мексики! После него, естественно. Он будет ежегодно заказывать такие невероятные объемы яблок, что я, боюсь, придется заплатить за соседние участочки с этими пресловутыми олеви и нетривиальными кукурузчатами камерад.
-Ла эспоса, а не могла ли ты сегодня вести себя как всегда и не выбивать меня из привычной колеи? Выйти, запахнуть этот свой дурацкий халат, глянуть на меня как на умалишенного и вернуться в свою спальню?
Дона Рич настолько опешила, что помада, еще не до конца стертая любовниками за ночь, вдруг оказалась размазанной по, и без того грязному, рукаву халата. Мальчуганы переглянулись и, кивнув друг другу, исчезли за дверями дома.

…
Казалось, с этого дня что-то изменилось, что-то пошло не так. За два дня в его ворота постучалось три босяка, а это значило, что казусные события приближаются к тихой размеренной жизни дона Рича. Разумеется, он не дал им даже обломка песо. На третий день он поймал за ухо некоего наглеца с уродливой родинкой на носу, что смел есть яблоки из его сада, которых даже сам дон Рич никогда не пробовал из природной жадности. На утро четвертого дня, во время неизменного обхода, дон заметил в самом уголке сада яблоню без плодов, хотя тот мог поклясться, что еще вчера это дерево сулило, по меньшей мере, 16044 мексиканских песо! Попытавшись надеть самую дружелюбную маску, дон Рич с перекошенным лицом двинулся в гости к владельцу соседнего домика с участком не больше пятнадцати соток идиотского камерада. Осклабившись милее некуда, дон чуть было не попросил одолжить на одну ночь его тощенькую самку мастиффа, но бутафорская улыбка сама по себе отвалилась, только тот засобирался постучать в дверь. Через пять минут, после того как дон Рич разочарованно вернулся домой, садовник и горничная привели за ошейник вполне себе мирную собачку, правда, которую срочно нужно было накормить, а повар как назло куда-то запропастился. Ночью пятого дня дона и дону Рич разбудил дикий вой из очень ближайших окрестностей. Они быстро впрыгнули в тапочки и даже столкнулись в коридоре у лестничной площадки, однако, Брибон и Трайдор уже с редким любопытством открывали дверь. Родители только и успели подумать, что зазря отписали свое состояние отпрыскам по завещанию еще при жизни. Однако это был всего лишь мастифф с перебитой правой передней лапой, что преданно заглядывал им в глаза. Детишки разочарованно вздохнули и захлопнули дверь, прищемив что-то отчаянно скулящее. На утро пятого дня все семеро – дон и дона Рич, их сыновья, а также повар, горничная и садовник, – взобравшись на стремянки, резво обирали яблони в большие мешки. Грязные и уставшие, они закончили работу, когда уже упал поздний вечер или ранняя ночь. Полные мешки грузно свалились в глубокий секретный погреб. Довольный, невыспавшийся  дон Рич на утро шестого дня направился к погребу, чтобы лично удостовериться в сохранности яблок, но каким же было его удивление, когда он застал того нищеброда с уродливой родинкой на носу, уплетающим драгоценные фрукты. Налившись багровой яростью, дон было приготовился больно наказывать, а может быть даже и убивать.
-О великодушный патрон, владыка жизни моей и жизни моих маленьких детей, прости, что вторгался в твою собственность, но кто же, как не вы имеет право помочь? Одного урожая твоих великолепных яблонь хватило бы на год всему селению, чтобы не умереть с голоду! Твои золотые руки полюбовно взрастили этот превосходный сад, не могут ведь руки врать о своем владельце?
Сладкоголосые речи  настолько успокоили дона, что последний даже не переломал наглецу руки, а просто вышвырнул за ворота с наказом, что в третий раз тот точно поплатится чем-то большим, чем в кровь разбитый о камни лоб.
Седьмое утро не принесло дону Рич и его семье счастья: скоропостижно скончался садовник, вдруг решив, что он повар и очень любит горничную из хозяйского дома. Последние, кстати, так и сбежали. Да и все бы ничего, если бы дон Рич досчитался одного мешка, которого уже не было. В бешенстве дон  провел в погребе весь день и всю ночь, надкусывая каждое яблоко, а утром в панике вбежала его жена. Дона разрывным дыханием сообщила, что дон Астуто приедет к семи вечера, но к несчастью заметив, чем занимается муж, упала без чувств.
Дон хладнокровно вытащил все мешки и, наворовав из соседнего огорода «пресловутого олеви», наварил огромный котел липкого крахмала. Ничего не видя перед собой, он клеил надкушенные фрукты к веточкам ничего не понимающих деревьев и то и дело обламывал их к чертям собачьим.
Дон Астуто, как и обещал, прибыл к семи вечера. Кожаный ботинок брезгливо ступил на так и не загустевшую траву.
-Проходите, ми патрон, - услужливо кланялся дон Рич, не смея поднять головы. А вдруг увидит в отражении глаз богатого человека собственную убогость?
-Знаешь, побре, - после долгой задумчивости заговорил дон Астуто, - ты очень похож на свои яблоки.
Неожиданная волна смелости позволила хозяину крупнейшего яблочного сада Центральной Америки на самую толику приподнять взгляд. Однако и этого было достаточно, чтобы осчастливить Брибона и Трайдера, теперь богатейших людей в селении. Дон Астуто обыденно почесал уродливую родинку на носу, после чего, сплюнув на траву, отправился к воротам.