Дом над Витьбой

Старый дом за углом,
не могу на него наглядеться…
Помнит он о былом,
о далеком курносом детстве…
      (Из песни Бернеса)

С годами нас, как магнитом, тянет в полузабытое собственное прошлое. Его затерявшиеся следы – улицу, дом, квартиру – хочется увидеть и заново для себя воспринять. Искать их порой не так-то просто, но интересно и волнительно…

На протяжении полувека этот дом время от времени всплывал в моей памяти. Казалось, стоит мне очутиться в Витебске, я без особого труда найду его. Хотя что я о нем помнила? Только то, что дом был большим и серым, стоял над рекой, что, обойдя дом и свернув налево, я выбегала на мост, с которого открывался вид на весь город… Здесь и нашел  меня запыхавшийся отец: «Вот ты где! – облегченно вздохнул он и строго добавил: - Нельзя сюда бегать одной!» - «А как называется эта речка?» - безмятежно спросила я. – «Витьба… - обрадованный успешным розыском дочки, ответил папа. - Поэтому город – Витебск». Он взял меня за руку и повел назад к дому.

В этом доме наша семья жила в начале 50-х, когда Витебск еще не был отстроен после войны, а пригодных для жилья домов сохранилось ну очень мало. Этот чудом уцелел. Мы жили на третьем этаже. На площадке две квартиры, в них ведут высокие двустворчатые двери, наша – слева. Помню, как моя старенькая бабушка, приехавшая к нам из деревни, выходя, машинально хлопнула дверью, а ключ, оказалось, не взяла.  Она всплеснула руками и запричитала: «Ах, божачкi! А што ж гэта рабiць?!..» Мы вдвоем горевали на лестнице, пока не пришел бородатый дворник. Топором он ухитрился отжать язычок замка, и дверь открылась! Помню очень длинный коридор в квартире, по которому можно было кататься на детском велосипеде. Помню, как мы в нее въезжали…

Жившая до этого семья еще не вывезла все свои пожитки, они громоздились в коридоре, и одна коробка особенно гипнотизировала меня: она с горкой была завалена игрушками. Такую гору сокровищ я еще никогда не видела! Хозяином ее был мальчик Игорь, носившийся по коридору с диковинным колесом, которое он катил с помощью металлического прута. Как он это делал, я понять не могла, зато мальчик, видя мое изумление, еще больше куролесил и важничал. Его бабушка то и дело усмиряла внука, попутно сообщая моей маме, хлопотавшей на кухне: «Вот-вот приедут!.. Вот-вот…» Она ждала сына с грузовиком. Смешно, но тогда впервые я услышала словосочетание «вот-вот» в смысле «скоро» - оно показалось мне очень забавным и странным.

Помню, что в дом мы входили с улицы, подъезд был сквозным, с выходом во двор. Помню раскидистую яблоню посреди двора… Однажды, вернувшись с мамой с прогулки и заглянув во двор, мы увидели жуткую сцену: на яблоне сидел растрепанный дядька с большими плоскогубцами в руках и громко кому-то грозил! Люди внизу пытались его урезонить, среди них была и женщина с лохматыми волосами и запекшейся на виске кровью. Меня охватил ужас: происходящее казалось диким и нереальным, я понимала, что от страшного дядьки  на дереве и его железяки исходит опасность. Мама уточнила у соседки, звонили ль в милицию. «Да», - кивнула та, и мама, торопливо сдернув с бельевой веревки у сараев свою салатную трикотажную кофточку, за руку потянула меня домой.

Помню, как в полумраке спальни бабушка протягивает мне тарелку с клюквой, посыпанной сахаром, и приговаривает: «Ешь «клюксачку», ешь!..» Полное лукошко клюквы она привезла из деревни, а почему называла ее именно так, ума не приложу… Вообще многие слова бабушка произносила по-своему и порой очень смешно. Пока я наворачивала ядреную кисло-сладкую клюкву, она что-то неторопливо рассказывала маме, время от времени приговаривая «Як гэта сказаць», а мне всё слышалось «Ягодка сказать», и, уже засыпая, я пыталась расшифровать для себя эту загадочную присказку…От «ягодки», поминутно мелькавшей в бабушкином шепоте, было особенно тепло и уютно…

Папа уехал в командировку в Крым и скоро прислал нам оттуда посылку. Деревянный ящик торжественно водрузили на табуретку у огромного окна, в которое било солнце. Сняли крышку, развернули бумагу – и запахло соленым морем. В посылке была селедка, много-премного! Крупные жирные рыбины, чуть поржавевшие на брюшке. Мама с бабушкой очень обрадовались! А нас с сестрой ждал другой сюрприз – в углу ящика притаился кулек с настоящими ракушками!

Когда вслед за отцом мы переезжали из Витебска в Крым, впопыхах забыли в тумбочке яркого тряпичного клоуна Петрушку, подаренного нам с сестрой приятельницей мамы. Это была лучшая из наших игрушек той поры, и как мы умудрились ее оставить? Веселый, в красно-синем наряде клоун надолго остался в памяти, как и тоска о его потере.

Вот и всё, что я помнила. А из рассказов родителей, которых давно нет, хорошо усвоила еще то, что жили мы в Доме специалистов, так он тогда назывался. Но ни названия улицы, ни номера дома я не знала.
   
                ххх

Больше в городе детства мне быть не приходилось. Желание вновь увидеть дом, живущий в памяти, возникло уже в зрелые годы. Во время очередного отпуска оно обострилось и удачно совпало с семейными планами. Отдыхая в санатории под Витебском, мы с мужем два дня посвятили поиску моего дома. А накануне в деревне под Оршей я встретилась с Надей, в юности нянчившей нас с сестрой в Витебске, и выведала у нее, что жили мы тогда на улице Доватора. Ура! Это уже что-то! «А вы могли бы сейчас найти этот дом?» - спросила я с надеждой. - «Что ты! – с сомнением покачала головой уже ставшая бабушкой Надя. – Я ж тогда совсем девчонкой была!».

В Витебске, который произвел на меня сильное впечатление (в детстве он казался серым, невзрачным, безлюдным) – широкие проспекты, монументальные здания, величественные храмы, просто Минск в миниатюре - мы первым делом бросились искать улицу Доватора. Нашли быстро, она в самом центре, через квартал от площади Свободы. Всю улицу, взбирающуюся в гору и петляющую над речкой Витьбой, мы прилежно обошли вдоль и поперек, но дома, того, что я помнила, не нашли!..

Впрочем, один дом, на углу Доватора и Баумана, расположен по отношению к реке и мосту примерно так, как мой, но уж очень он длинный да еще розовый! А я-то помню серый! С торца здания – мемориальная доска. Может, она что-нибудь прояснит? Ага, оказывается, именно на этом доме, который возвышался над лежащим в руинах Витебском, в день освобождения города от фашистов капитан Мясоедов водрузил красный флаг. Напротив дома – Академия ветеринарной медицины с роскошной мозаикой на фронтоне. Увы, этого красивого старинного здания я напрочь не помню! Мы обошли близлежащие улицы Ленина, Советскую, Суворова (может быть, Надя перепутала улицу?) – я старательно приглядывалась к домам, смахивающим на тот, что мерещился мне с детства, но на всех уже лежала печать современности в виде каких-то надстроек, пристроек и фасадной косметики. А ведь мой старый дом могли и снести!..  Разочарованные, мы вернулись в санаторий ни с чем.

На экскурсии в Полоцке нашим гидом была историк из Витебска. Когда я спросила у нее, не известна ли ей судьба Дома специалистов, уцелевшего после войны, экскурсовод молниеносно ответила: «Конечно, известна. Он до сих пор стоит на улице Доватора, напротив ветеринарной академии». Ничего себе! Значит, Надя не перепутала улицу и надо снова съездить к тому большому дому, который я не признала сразу.

В очередной раз всматриваясь в длинный и довольно скромный дом напротив академии, я поняла, что помню эти высокие лестничные окна, а обойдя двор, убедилась, что именно отсюда бегала вниз к мосту над речкой. Ну да, вот этот мост. Тогда я, думаю, доставала только до середины перил. Справа на горке – плотно застроенные домами улицы, слева высится над рекой наш большой дом. Но отчего он не мрачно-серый, как раньше? Перекрасили? Вернувшись к дому, я отколупала кусочек штукатурки с торца, но серых следов так и не нашла. То, что в детстве он не казался мне таким вытянутым, объяснялось просто: тогда мой взгляд мог охватить лишь часть дома. Либо… Дом стоит на углу в виде буквы Г, и мы могли жить в его короткой части. Фасад ее смотрит на скверик, а не на академию - вот почему она мне совсем не запомнилась! Сделав несколько снимков и не встретив жильцов, мы удалились.
ххх

Уже на обратном пути домой нашими попутчиками в купе поезда оказались (ну надо же!) преподаватели ветеринарной академии, той самой, что напротив моего загадочного пока дома! Вот это удача! Ведь, скорее всего, в Доме специалистов и должны бы жить сотрудники академии. Так и есть, подтверждают соседи по купе, среди жильцов есть и ветеринары, причем один из них – приятель нашего попутчика! Валентин Васильевич тут же по мобильнику связался с коллегой - так я разжилась телефоном нынешнего обитателя моего бывшего дома. Увы, Иван Сергеевич, которому я позвонила уже из дому, не так давно живет в доме на Доватора и плохо знает его историю, но зато он вывел меня на старожилов Максимовых.

Прежде чем им позвонить, я порылась в белорусской энциклопедии и (о, чудо!) нашла свой дом! Его фото, адрес, короткий текст, чертеж планировки квартир - знать бы еще, в какой именно жили мы! Отчего я раньше сюда не заглянула?! Оказалось, дом на Доватора попал в энциклопедию благодаря тому, что таких домов в Беларуси всего два. Второй - в Гомеле, на углу улиц Кирова и Комсомольской. Был и третий - в Минске, но в первые же дни войны его разбомбили немцы, сейчас на этом месте по проспекту Независимости – другое солидное здание, известное тем, что в нем располагается редакция «Вечернего Минска».

И вот я узнала, что многоквартирные жилые дома специалистов строились по специальному решению ЦИК и Совнаркома СССР в период с 1932 по 1935 год в крупных городах союзных республик. В строгом стиле конструктивизма, но на широкую ногу внутри, выглядели они внушительно – этакие уменьшенные копии московского Дома на набережной. Это было самое престижное жилье довоенного времени. А сейчас - историко-культурная ценность, охраняемая государством. Об этом гласит недавно прикрепленная к стене витебского дома табличка.

Строился дом по проекту архитектора С. Презьмы. Однако некоторые планировочные решения были заимствованы у известного архитектора А. Мордвинова, проектировавшего в те же годы монументальные жилые дома по улице Горького в Москве. Всего по Союзу возвели 66 домов специалистов. С комфортабельными по тем временам квартирами: просторные раздельные комнаты, высоченные потолки, ванная с окном, туалет, встроенные шкафы и антресоли. Даже холодильная камера была предусмотрена в наружной стене кухни. Витебский дом состоит из шести секций в 4 и 5 этажей. Квартиры трех- и четырехкомнатные, причем последние - с закутком для домработницы. В довоенное и послевоенное время присутствие домработницы (часто дальней родственницы из деревни) в семьях чиновников, военнослужащих и интеллигенции было привычным явлением.

Фасад нашего дома украшают эркеры, лоджии с колоннами и балконы. На первом этаже – продовольственный магазин, в подвале – бомбоубежище, а в советские годы был еще и «красный уголок». В витебском и гомельском домах по 50 квартир, в минском было 100. Больше таких домов не строили, а в 60-е годы, отказавшись от каких бы то ни было излишеств, и вовсе перешли к хрущевским малометражкам.

Пообщавшись по телефону со Светланой Максимовой, я узнала, что родители ее мужа получили квартиру на Доватора уже после того, как мы оттуда уехали, а дом до капитального ремонта действительно был серый! В 60-е годы его не только перекрасили, но и заменили печное отопление на центральное. В 90-е подвели горячую воду. Я вдруг отчетливо вспомнила, как бабушка носила из сарайчика во дворе охапки полешек, чтобы растопить титан в ванной. Как бросала их на пол и кряхтела, подбрасывая полешки в топку. Видимо, и плита на кухне топилась дровами.

Первыми жильцами дома были артисты, врачи, инженеры, преподаватели ветеринарного института, военные. Во время войны здесь была база отдыха немецких летчиков – может, потому его и не успели разбомбить. После освобождения в уцелевший дом въехали новые люди, по большей части в погонах, сюда же переселили из деревни под Витебском родителей летчика Александра Горовца, Героя Советского Союза, сбившего девять вражеских самолетов в своем последнем смертельном бою на Курской дуге.

Так полузабытый дом из далекого детства открыл мне свою историю, о которой я  и
не догадывалась...

Я перезвонила Наде, сказала, что нашла наш дом, и уточнила, помнит ли она, что напротив него был ветеринарный институт. «Конечно! – слышу в трубке. – Твой отец еще уговаривал меня туда поступать,  да я не решилась…» Итак, всё сошлось. А ведь можно было начать поиски сразу с энциклопедии! Но кто ж знал, что Дом специалистов – это маленькая веха в истории большой страны…

Фото автора.