Тьма и Люцифер. Главы 7-8

С та­ки­ми тем­па­ми я, на­вер­ное, ни­ког­да не до­бе­русь до алоэ и его пред­по­ла­га­емо­го хо­зя­ина. Но я дор­вал­ся до бу­ма­ги. Я где-то про­чел о Ека­те­ри­не Ве­ли­кой. Там опи­сы­ва­ет­ся ее «прис­туп бу­ма­го­ма­ра­тель­ства» и су­ро­во по­ри­ца­ет­ся. Дес­кать, ее ждет стоп­ка не­под­пи­сан­ных важ­ных го­су­дарс­твен­ных ука­зов, а она на ка­кую-то лич­ную хрень бу­ма­гу пе­ре­во­дит.

 Бед­ная Ка­то. Она – плен­ни­ца ть­мы, как и я. И ть­ма пог­ло­ти­ла ее. Всю жизнь ть­ма, по­се­лив­ша­яся в ее ду­ше с детс­тва, дик­то­ва­ла ей, как пра­виль­но на­се­лять ть­мой ду­ши ос­таль­ных.

 Я чи­тал о мно­гих, ушед­ших по этой до­ро­ге. Эти лю­ди, прой­дя че­рез страш­ные ис­пы­та­ния в детс­тве, все де­ла­ют од­ну и ту же ошиб­ку. Они ре­ша­ют, что раз вы­жи­ли, то те­перь име­ют пра­во ре­шать за ос­таль­ных, по­то­му что ду­ма­ют, что силь­нее. Те­перь они бу­дут на­се­лять ть­мой ду­ши тех, кто по­па­дет­ся на их пу­ти. Волк Лар­сен. Я не хо­чу быть им. Я рад, что не бу­ду им. Я – ка­ле­ка. У ме­ня пло­хо дви­га­ет­ся но­га и час­то бо­лит го­ло­ва. Ть­ма пе­рес­та­ра­лась. Как я мо­гу слу­жить ей в та­ком сос­то­янии?

Скуд­ный де­неж­ный па­ек не мог на­сы­тить ме­ня. Я го­ло­дал. Как и Джейн Эйр в сво­ем при­юте, я «имел ап­пе­тит здо­ро­во­го ре­бен­ка, а по­лу­чал еды столь­ко, что ед­ва хва­ти­ло бы под­дер­жать си­лы боль­но­го, ды­ша­ще­го на ла­дан». Я знал, что мож­но есть мол­люс­ков, что во­ди­лись в на­шем мо­ре. Их ос­трые си­ние ра­ко­ви­ны всег­да бы­ли су­ве­ни­ра­ми для ту­рис­тов. Мно­гие од­нок­лас­сни­ки про­бо­ва­ли их и де­ли­лись впе­чат­ле­ни­ями. Мне бы­ло про­тив­но. Но на­чав­ши­еся об­мо­ро­ки зас­та­ви­ли ме­ня ре­шить­ся на этот шаг.

По­сей­дон – стран­ный бог. Я уже пи­сал, ка­жет­ся. Он по­че­му-то бла­го­во­лил ко мне. В го­род­ской чер­те не­воз­мож­но най­ти жи­вые ра­ко­ви­ны. Я ушел да­ле­ко под об­рыв. Там бы­ло опас­но: об­рыв на­ви­сал над мо­рем. С вер­ши­ны кру­чи сры­ва­лись ог­ром­ные кус­ки гли­ны и зем­ли. Они, так же как и вол­ны, не раз со­би­ра­ли свою дань с не­за­дач­ли­вых ту­рис­тов. В прош­лом го­ду по­хо­ро­ни­ло па­лат­ку с семь­ей. Я, на­вер­ное, по­то­му ту­да и по­лез. Мне ка­жет­ся, я все вре­мя ис­кал смер­ти, хо­тя и не по­ни­мал это­го. Она по­ма­ни­ла ме­ня тог­да, в но­яб­ре, на про­мер­зшем ме­ля­ке. И не от­пус­ти­ла до кон­ца. В мое сер­дце впи­лись ос­кол­ки бу­ду­ще­го де­кабрь­ско­го ль­да. Я – Кай. Но у ме­ня нет Гер­ды. И мне ни­ког­да не сло­жить «веч­ность». Но­ябрь­ский лед в мо­ем сер­дце ко­ва­рен. Ему не стать ль­дин­ка­ми. Он все еще жид­кий, но он уже лед. И он не от­пус­тит ме­ня. Ведь ес­ли нет ль­ди­нок, то как сло­жить из них сло­во? За­гад­ка Буд­ды. Как зву­чит хло­пок од­ной ла­донью? Я знаю от­вет.

Я шел и ду­мал об од­ной очень прос­той ве­щи. Ну, вот ку­да я прусь? Ка­кие, к чер­ту, ми­дии. Ко­нец ян­ва­ря. Хо­лод­но. Сне­га поч­ти нет, но хо­лод­но. Мо­ро­зец не­боль­шой, но в мо­ей ста­рень­кой бо­лонь­евой кур­точ­ке и не­утеп­лен­ных ды­ря­вых крос­сов­ках ощу­ща­ют­ся все ми­нус двад­цать, а не пять. Я – Мар­га­ри­та. Я все ча­ще стал пле­вать на до­маш­ние де­ла и ухо­дить гу­лять. Где мои ми­мо­зы? На­вер­ное, де­ло все-та­ки не в ми­ди­ях. Прос­то я уже не мог на­хо­дить­ся в до­ме родс­твен­ни­ков. Я не мог вы­но­сить то­таль­но­го прес­син­га по всем нап­рав­ле­ни­ям. Да­же пор­ка пе­рес­та­ла пу­гать ме­ня. Но за­то ее пос­ледс­твия ста­ли, ка­жет­ся, пу­гать те­тю.

Ме­сяц на­зад в ги­пе­ре я не удер­жал тя­же­лую те­леж­ку, ког­да бра­тец не­ожи­дан­но ис­под­тиш­ка тол­кнул ее но­гой. Те­леж­ка вре­за­лась в бок ка­ко­му-то тол­стя­ку. Он от­тол­кнул ее. Ме­ня впе­ча­та­ло в стенд с ал­ко­го­лем. Ну да, скан­дал, раз­бор­ки и все про­чее. Но дос­та­лось опять мне.

 Чес­тно го­во­ря, дя­дя по­рол ме­ня не так час­то, что­бы раз­ма­зы­вать соп­ли по бу­ма­ге. Мо­ему со­се­ду-од­нок­лас­сни­ку от его от­ца дос­та­ва­лось нам­но­го ча­ще. Па­рень – приз­нан­ный секс-сим­вол клас­са - ни­ког­да не скры­вал это­го. А мо­жет, спе­ци­аль­но на­ры­вал­ся. Из­вра­ще­нец. Де­монс­три­ро­вал в раз­де­вал­ке пе­ред уро­ка­ми физ-ры свою на­ка­чен­ную в до­ро­гих фит­нес-цен­трах обал­ден­ную фи­гу­ру и не­боль­шое ко­ли­чес­тво крас­ных по­ло­сок на мус­ку­лис­той спи­не. «Это тащусь от него, такой мужественный!» - час­тень­ко слы­шал я ше­пот иди­оток-од­нок­лас­сниц. Все счи­та­ли его ге­ро­ем.

А я мол­чал. Тща­тель­но скры­вал мед­лен­но за­жи­ва­ющие руб­цы на то­щей зад­ни­це и кос­тля­вой спи­не. Де­ло, ска­жем так, в фи­зи­чес­ких ве­ли­чи­нах. Как вам за­дач­ка по фи­зи­ке? Мас­са тя­же­ло­го рем­ня, ум­но­жен­ная на при­ло­жен­ную си­лу, ум­но­жен­ная на гра­ду­сы чуть ли не ежед­нев­ной пор­ции спир­тно­го, все ча­ще вли­ва­емо­го в се­бя дя­дей. Че­му рав­ня­ет­ся?

 Не­ожи­дан­нос­ти. То­му, что те­тя чуть ли не впер­вые в жиз­ни по­ру­га­лась с дя­дей из-за ме­ня. С то­го про­ис­шес­твия, от­ме­чен­но­го дол­гим об­мо­ро­ком и трех­днев­ной го­ряч­кой, ме­ня не по­ро­ли ни ра­зу. Пин­ки, зат­ре­щи­ны – са­мо со­бой. Го­лод и вы­во­ра­чи­ва­ние мо­их моз­гов, но не столь це­ни­мое дя­дей раз­вле­че­ние.

Тог­да и по­яви­лась эта стра­шил­ка – про шко­лу для «труд­ных под­рос­тков». Ку­да яко­бы родс­твен­ни­ки по­да­ли до­ку­мен­ты. И ско­ро от­ве­зут ме­ня ту­да. Я не ве­рил. Где у нас та­кие шко­лы? В ко­ло­нию по воз­рас­ту не под­хо­жу. По­ка. Но вско­ре дя­дя пред­ста­вил мне не­оп­ро­вер­жи­мые до­ка­за­тель­ства. Ему, бед­няж­ке, при­хо­ди­лось труд­но. Пе­ред но­сом ма­ячил лич­ный Джек Рей­монд. Веч­ный соб­лазн свя­то­ши, об­ла­го­де­тель­ство­вав­ше­го ме­ня, неб­ла­го­дар­но­го си­ро­ту. Уб­рать соб­лазн с глаз до­лой! В шко­лу его, в шко­лу. Пря­мо как в на­до­ев­шем анек­до­те: Гриф­фин­дор? Сли­зе­рин? Сра­зу в Аз­ка­бан!

Я опять от­влек­ся. Ко­му ми­мо­зы, ко­му... ры­ба! Ме­ло­чев­ка, еще жи­вая, сла­бо тре­пы­ха­юща­яся на пес­ке. Я те­перь Сак­сон из «Лун­ной до­ли­ны». На­би­раю пол­ные кар­ма­ны. При­не­су до­мой, ук­ра­ду у тет­ки соль. За­со­лю, спря­чу в га­ра­же под во­ро­хом ко­ро­бок и пус­тых плас­ти­ко­вых ка­нистр. Бу­дет к ка­ше. Бог с ни­ми, с ми­ди­ями. Толь­ко и то­го, что кра­си­вое сло­во. Га­дость, на­вер­ное, не­сус­вет­ная. И где их жа­рить? Или ва­рить?

Под­ни­маю го­ло­ву: с вы­со­чен­но­го об­ры­ва спус­ка­ет­ся мощ­ная ве­ре­воч­ная лес­тни­ца. Да­же не ве­ре­воч­ная - на ка­ких-то ша­ри­ко-ро­ли­ко-под­шип­ни­ко­вых це­пях. Вот те­перь яс­но. Я наб­рел на ныч­ку бра­конь­еров. Где-то здесь у них се­ти и лод­ка. Ме­ня уто­пят, как ко­тен­ка, ес­ли уви­дят. Сви­де­те­ли не нуж­ны. Но ме­ня лю­бит По­сей­дон. Ис­пы­та­ем.

Я ле­зу по лес­тни­це вверх. Она скри­пит и ка­ча­ет­ся. Страш­но. Вы­со­ко. При­мер­но на се­ре­ди­не пу­ти мне ста­но­вит­ся пло­хо. Сла­бость. Го­ло­вок­ру­же­ние. Я зас­трял. Ни вверх, ни вниз. Не мо­гу. Сил нет. Раз­жать бы око­че­нев­шие ру­ки и вниз. Нель­зя. Вы­со­та мет­ров шесть. Не ра­зобь­юсь. Ос­та­нусь ка­ле­кой. У ме­ня с детс­тва хруп­кие кос­ти и пло­хие зу­бы. Сло­маю поз­во­ноч­ник. Луч­ше бы шею, но мне не мо­жет так по­вез­ти. Нель­зя сер­дить По­сей­до­на глу­постью.

А лезть в ла­пы бра­конь­еров не глу­пость? Нет. Мо­жет, хоть уто­пят по­быс­трее. Дать по го­ло­ве и, рас­ка­чав, швыр­нуть в мо­ре с де­ся­ти­мет­ро­во­го об­ры­ва. Прос­то и быс­тро. Об­ра­щай­тесь. Труп не всплы­вет, за­тя­ну­тый под­вод­ным те­че­ни­ем в мно­го­ки­ло­мет­ро­вое пу­те­шес­твие на ра­дость ры­бам.

Я – эльф. Я пос­то­ян­но иг­раю в книж­ных ге­ро­ев. Я свих­нусь, ли­шив­шись сво­их грез на­яву. Я не жи­ву. Я иг­раю. Эль­фы – что­бы не свих­нуть­ся от кру­го­вер­ти лет в плас­тах сто­ле­тий.

Я – что­бы не жить. Я не знаю, что это та­кое - жизнь.

Я пом­ню, я сам се­бе обе­щал на­пи­сать о Лю­ци­фе­ре. Я опять за­иг­рал­ся. Ме­ня силь­но вы­би­ли из ко­леи гор­шок с алоэ, ди­ван, пу­шис­тый плед и пол­ки с кни­га­ми от по­ла до по­тол­ка. Мне бы толь­ко до­тя­нуть­ся до них. Я при­ду в се­бя и рас­ска­жу, что бу­дет по­том. Или бы­ло. Я за­пу­тал­ся. Вре­мя из­де­ва­ет­ся на­до мной, ког­да я на­чи­наю пи­сать.



Те­перь, уви­дев пе­ред со­бой мо­ре книг, я за­ды­ха­юсь от вос­тор­га. Я пе­ре­во­ра­чи­ва­юсь на жи­вот и пол­зу по пес­ку чу­дес­но­го ков­ра, то­ро­пясь оку­нуть­ся в оке­ан бла­женс­тва. О, бо­же! Как дав­но я не иг­рал в но­вые иг­ры. Ты­ся­че­лет­ние эль­фы прос­то нес­мыш­ле­ные де­ти по срав­не­нию со мной. Толь­ко я один в це­лом све­те знаю все тай­ны этой иг­ры. Как же я сос­ку­чил­ся! Лю­ци­фер по­дож­дет. Как дав­но я не ухо­дил по по­ющим пес­кам от древ­ней муд­рос­ти ста­ри­ка майя, не бо­ял­ся до ужа­са жел­тог­ру­дых ко­либ­ри, не по­лу­чал вес­лом по го­ло­ве, пы­та­ясь взоб­рать­ся из ле­дя­ной во­ды на пе­ре­пол­нен­ную шлюп­ку воз­ле то­ну­ще­го «Ти­та­ни­ка».

Путь в биб­ли­оте­ку был мне за­ка­зан на­дол­го. Там во­ца­рил­ся смрад, ис­то­ча­емый гни­луш­ка­ми. Они сгни­ли еще в пер­вые го­ды жиз­ни, но не зна­ли об этом.

Но­вая биб­ли­оте­кар­ша — близ­кая под­ру­га те­туш­ки. Я по­на­ча­лу пы­тал­ся ут­кнуть­ся в кни­гу и не об­ра­щать вни­ма­ния. Ку­да там! Про­тив та­лан­та не поп­решь. Спе­ши­те ви­деть и слы­шать! Но­вое шоу: «Про­чи­тай мо­раль неб­ла­го­дар­но­му уб­люд­ку — сы­ну лю­би­мой под­ру­ги — и сде­лай его жизнь окон­ча­тель­но не­вы­но­си­мой». Оно на­ча­ло поль­зо­вать­ся по­пу­ляр­ностью. Учи­те­ля, заб­ре­дав­шие «на ого­нек», охот­но при­со­еди­ня­лись к но­во­му раз­вле­че­нию. Но осо­бен­но сви­репс­тво­ва­ли пад­кие на по­доб­ное "Ко­ро­ле­вы шваб­ры и по­ло­вой тряп­ки".

В каж­дой шко­ле обя­за­тель­но най­дут­ся не­оп­ре­де­лен­но­го воз­рас­та тет­ки в си­них ха­ла­тах. Они — са­мые мо­гу­щес­твен­ные и са­мые бес­прав­ные су­щес­тва в мо­ей стра­не. Они прос­ра­ли свой шанс по­лу­чить нор­маль­ное об­ра­зо­ва­ние и ра­бо­ту в «бо­ях за лю­бовь». Они лю­то не­на­ви­дят каж­до­го, кто рас­по­ря­дил­ся сво­ей мо­ло­достью и моз­га­ми ина­че. Или ко­му по­вез­ло, что их ма­мы по-дру­го­му смот­ре­ли на идею «быс­трее спих­нуть доч­ку за­муж». Они вы­нуж­де­ны дра­ить ту­але­ты и орать от бе­зыс­ход­нос­ти на уче­ни­ков. Тех, кто пом­лад­ше. Тех, кто пос­ла­бее. Тех, ко­му воз­раст или вос­пи­та­ние не поз­во­ля­ет от­ве­тить им тем же. От ам­ба­лов-стар­шек­лас­сни­ков луч­ше ук­рыть­ся в под­соб­ке во вре­мя пе­ре­ме­ны.

Об­лом, да­моч­ки. С треть­его по сче­ту шоу я сбе­жал. Су­ки. Не­на­ви­жу. Не­на­ви­жу! Что­бы те­бя, те­туш­ки­на под­руж­ка, по­вы­ше под­ня­ло, да не сра­зу опус­ти­ло.

Я, по­хо­же, вол­шеб­ник. Злой. Ку­да там То­му Рид­длу из на­пе­ча­тан­ных на га­зет­ной бу­ма­ге ох­ре­ни­тель­но до­ро­гих кни­жо­нок. У ме­ня при од­ном толь­ко взгля­де на стра­хо­люд­ную кар­тин­ку на об­лож­ке ед­ва не от­шиб­ло же­ла­ние да­же от­кры­вать эту ма­ку­ла­ту­ру. Был у ме­ня шанс оз­на­ко­мить­ся с тем, как единс­твен­ную нор­маль­ную ге­ро­иню этой скуч­но­ва­той де­биль­но пе­ре­ве­ден­ной эпо­пеи об­зы­ва­ют «гряз­нок­ров­кой» и «за­уч­кой». Я сра­зу по­чувс­тво­вал в ней родс­твен­ную ду­шу. Был шанс про­чи­тать на­шу­мев­шую кни­гу, и я его ис­поль­зо­вал. Да­ют — бе­ри. Про­сят по­чи­тать вслух — я что, сов­сем иди­от, что­бы от­ка­зы­вать­ся? Го­во­рят, фильм та­кой есть. Бу­дет шанс — пос­мот­рю.

Где мой Хаг­рид? Мне уже да­ле­ко не один­над­цать. Или за злы­ми вол­шеб­ни­ка­ми Дамб­лдор при­хо­дить дол­жен? Но и его я не встре­чал. Мо­жет, Сней­пу по­ру­чи­ли, а он с зель­ями за­во­зил­ся? Опоз­дал поч­ти на три го­да. Я хо­чу тык­вен­но­го со­ка. Я на лю­бой сог­ла­сен. Я жрать хо­чу. Где вы, учи­те­ля Хог­вар­тса? Ау! За­бе­ри­те ме­ня от­сю­да, по­ка я с го­ло­ду не сдох, ро­ясь в оче­ред­ной ур­не. Бу­тыл­ки. Сдать. Ме­лочь. Го­ря­чий хлеб. Счастье!

Ой, я, ка­жет­ся, опять за­иг­рал­ся. Из­ви­ни­те.

Де­ло в том, что я мо­гу прок­ли­нать лю­дей. Пос­ле нес­коль­ких жут­ких слу­ча­ев это ста­ло со­вер­шен­но яс­ным. Нет, я не сбрен­дил. Са­ми сей­час бу­де­те в шо­ке. Спо­рим? Где мои хор­крук­сы? Ну, я же не сдох еще. Зна­чит, они где-то ва­ля­ют­ся.

В тот ве­чер я, в ко­то­рый уже раз, пе­ре­мы­вал пол на кух­не под чут­ким ру­ко­водс­твом те­туш­ки. Там отот­ри, лен­тяй, ту­да до­тя­нись, иди­от. Стан­дар­тный на­бор зак­ли­на­ний. Моя силь­но ото­щав­шая туш­ка с тру­дом ело­зит мок­рой тряп­кой. Ее хо­зя­ин уже не в си­лах увер­нуть­ся от уда­ров тя­же­лым по­лов­ни­ком по спи­не и го­ло­ве. И так каж­дый ве­чер. Кух­ня не блес­тит. Не­по­ря­док. А­эро­би­ку ус­тро­ила, бля. Луч­ше бы в фит­нес центр за­пи­са­лась. И че­го так нер­вни­чать из-за па­ути­ны за ра­ко­ви­ной? Не сто­ит, мо­жет сер­деч­ко прих­ва­тить. До­ве­ла ме­ня. Я так и ска­за­нул.

 Крик, ор, «кру­ции» и «ава­ды ке­дав­ры», ****ь. По­лу­чил по мор­де от дя­ди. По­ва­лял­ся в об­мо­ро­ке в ту­але­те. Пос­лал на­хер брат­ца с его «до­маш­кой». По­лу­чил по мор­де от не­го. По­том опять от дя­ди. Нет, про­тив «упи­ва­ющих­ся» мо­ей кро­вуш­кой мне не выс­то­ять. Сде­лал до­маш­ку бра­ту. По­чувс­тво­вал се­бя жо­по­ли­зом и пос­лед­ним дерь­мом. Дож­дал­ся, по­ка дол­ба­ну­тая се­мей­ка зас­нет. Без осо­бой на­деж­ды тол­кнул дверь на кух­ню. За­пер­то, кто б сом­не­вал­ся. Выб­рал из му­сор­но­го па­ке­та в ко­ри­до­ре ос­тат­ки ма­ка­рон. По­мыл в ван­ной, съ­ел. Обыч­ный ве­чер.

Ночью те­тю увез­ли в боль­ни­цу с «сер­дцем». «Ведь­ми­но от­родье, су­че­ныш. Весь в ма­ма­шу, уб­лю­док», — еле слыш­но про­ши­пе­ла на про­ща­ние лю­би­мая те­туш­ка.

Даль­ше бы­ло страш­нее. Сес­тра биб­ли­оте­кар­ши жа­ри­ла се­бе че­бу­ре­ки в пив­ном ларь­ке, про­да­ва­ла пив­ко офи­ци­аль­но. Са­мо­гон­чик — из-под по­лы мес­тным ал­ка­шам. При­то­ми­лась, ва­гон­чик свой за­пер­ла, за си­га­рет­ка­ми в со­сед­ний ла­рек выс­ко­чи­ла. Сес­тру­ху встре­ти­ла, ту са­мую, да. По­бол­та­ли, по­су­да­чи­ли. Ме­ня от ур­ны отог­на­ли, в ко­то­рую ал­ка­ши не­по­на­до­бив­ший­ся за­ку­сон­чик ски­ды­ва­ли. Пе­ре­жа­рен­ные в про­гор­клом мас­ле «уш­ки» от че­бу­ре­ков. Тур­ну­ли и по­бе­жа­ли даль­ше по сво­им не­бо­го­угод­ным де­лам. Не­да­ле­ко убе­жа­ли. Я по­даль­ше ус­пел уб­рать­ся. Ку­рить на­до мень­ше. Вре­дит оно здо­ровью. Мо­ему. До сих пор эта кар­ти­на пе­ред гла­за­ми сто­ит. Я так ско­ро окон­ча­тель­но пси­хом ста­ну.

Сес­трич­ка еще од­ну си­га­рет­ку в зуб­ки взя­ла. Ва­гон­чик от­во­ри­ла и, дос­та­вая за­жи­гал­ку, прош­ла внутрь. Го­во­рят, бал­лон с га­зом не­ис­пра­вен был. Взры­вом биб­ли­оте­кар­шу в вит­ри­ну ма­га­зи­на нап­ро­тив заш­выр­ну­ло. Да так и не от­пус­ти­ло, го­во­рят. Ис­чез­ла она ку­да-то пос­ле то­го, как па­ру раз приш­ла в обуг­лен­ный ва­гон­чик сес­тру ис­кать.

Дя­дюш­ка вы­по­рол ме­ня. Ма­ши­ну я, ви­ди­те ли, не по­мыл. Я сду­ру пос­ле пор­ки ре­шил про­ве­рить свои по­доз­ре­ния. Мо­жет ли ма­гия по­поз­же ма­лость прос­нуть­ся? В под­рос­тке, нап­ри­мер, лет не­пол­ных три­над­ца­ти. Мо­жет. Не­вер­баль­но, а за ми­лую ду­шу сра­бо­та­ло: на не­вы­мы­той ма­ши­не дя­дюш­ка вле­тел на па­ру ме­ся­цев на боль­нич­ную кой­ку.

С учи­тель­ни­цей сво­ей я неп­ло­хо ра­зоб­рал­ся. Как за иде­аль­но вы­пол­нен­ные «до­маш­ки» хва­лить, так бра­ти­ка. Как пос­ле уро­ков ин­тер­нет-олим­пи­ады чуть не по всем пред­ме­там под­со­вы­вать чуть не каж­дую не­де­лю, так мне. Как дип­ло­мы с при­зо­вы­ми мес­та­ми за эти са­мые олим­пи­ады вру­чать, так пай-де­воч­кам от­лич­ни­цам, ко­то­рые в те злос­час­тные дни и в шко­ле-то не всег­да бы­ва­ли. Как в га­зе­те статью о луч­шем учи­те­ле го­да чи­тать, так о ней, ро­ди­мой. Как до­ма рем­ня от дя­ди по­лу­чать за то, что опять не­из­вес­тно где шлял­ся и по до­му ни­че­го не сде­лал, так мне.

 Что вы ду­ма­ете, с ней, не­хо­ро­шей жен­щи­ной, ста­ло? Ох, кро­во­жад­ные! За­муж она выш­ла. За мо­ря­ка. У­еха­ла. Глав­ное, чтоб гла­за мои на нее боль­ше не гля­де­ли, прав­да?

Я - кол­дун, сын ры­жей ведь­мы. Прав­да, мастью не вы­шел. Но ма­ма, на­вер­ное, по­па­ла бы на Гриф­фин­дор. А по мне Сли­зе­рин пла­чет. Я и по­хож на злоб­но­го кол­ду­на: в на­ча­ле пу­бер­та­та нос ни с то­го, ни с се­го вдруг на­чал рас­ти. Для ме­ня это был шок.

 Я на­чи­тал­ся, что го­лод и пло­хие ус­ло­вия жиз­ни за­мед­ля­ют по­ло­вое соз­ре­ва­ние. Мо­жет, ме­ди­цин­ская эн­цик­ло­пе­дия в этот раз ошиб­лась? К де­воч­кам-ним­фе­точ­кам ме­ня по­ка не тя­нет (мне бы Грей­нджер, да та­кие, как она, да­же в вол­шеб­ном ми­ре ред­кость), а вот рост на­чал уве­ли­чи­вать­ся. Я мед­лен­но, но вер­но ста­нов­люсь по­хо­жим на су­ту­лую то­щую глис­ту. Да еще этот нос де­биль­ный. Кол­дун и есть. Как из мел­ко­го кло­па с но­си­ком-пу­гов­кой мог­ло вы­рас­ти та­кое уебище? Мис­ти­ка.

Я те­перь опа­са­юсь да­же ду­мать пло­хое о не­хо­ро­ших лю­дях. Пусть жи­вут. Лю­ди все-та­ки. Мне, вер­но, не­дол­го ос­та­лось. Со здо­ровь­ем у ме­ня все ху­же. Да­же ес­ли Лю­ци­фер ме­ня не убь­ет за то, что я пос­мел по­ку­сить­ся на его кни­ги.

Главы 9-10

http://www.proza.ru/2016/07/17/404