Блажен, кто верует -3

            3
   
   - Ну, мать моя, ты совсем сбрендила! - проворно, но без суеты готовя стол к долгому чаепитию, произнесла Вера Николаевна, выслушав невесёлый рассказ подруги о поездке в город. - Во-первых, почему ты решила, что твоя сватья намекает на то, что ты должна помогать молодым?
    - Да потому что она при каждой нашей встрече напоминает о своей помощи им!
    - А тебе не приходила в голову простая мысль, что своей помощью она оправдывается перед тобой за то, что её дочь и внук находятся на иждивении твоего сына?

   Нет, такая мысль в Аннину голову не приходила, как   не было и мысли о каком-то там иждивении Леночки и крошки Гулюшки. Она считала правильным, что мужчина, в данном случае, Денис, содержит свою семью, но расставаться с обидой  на сватью  явно не желала.
- А мебель? Как можно при такой мизерной зарплате заменить всю мебель?
- Ой, дорогая моя, это делают даже при меньших доходах. Может, сватья твоя лет десять денежку  копила, а не три года, как тебе было сказано.   Подгоди-ка, - Вера Николаевна с удивлением посмотрела на Анну, -  ты что, решила контролировать их семейный бюджет?  Вроде, раньше   ничего подобного за тобой не замечалось. Ты же никогда не интересовалась, куда он тратит деньги. Никогда! Неужели в этом вся проблема?
   
     Анна вяло махнула рукой.
  - Проблема не в деньгах. Проблема   в том, что Лена его не любит. Там  даже элементарным уважением не пахнет, если она не постеснялась унизить Дениса в моих глазах, в глазах его матери. Да и я сама в тот момент выглядела  какой-то нищенкой.  Не Дениса она любит, а именно его деньги.

- Д-а-а,  - протянула Вера Николаевна, - видать,   не родилась  ещё  та свекровь, которой   с невесткой бы подфартило, даже если бы на эту роль ангел небесный был уготован. Плеер, видите ли,  невестка ей на время дать пожалела! А вдруг ты её неправильно поняла? Ишь, разобиделась-то как!

    Анна покачала головой.
- Нет, не разобиделась, просто изменила своё мнения о Лене. А понять её неправильно  было   невозможно. Всё шло открытым текстом.

    Анна опять почувствовала комок в горле и подступающие   слёзы. Перед   глазами вновь появилось лицо Леночки, но не той Леночки, которую она так обожала, а другой - недоброй, жадной.  Опять зазвучал её  голос, ставший вдруг неприятным: «Ты что,   отдаёшь плеер?! Он   нам самим уже не нужен?!»
  Анну тогда от головы до пят ошпарило чувство невыносимо жгучего стыда. Не за невестку. Нет.  Ей было стыдно за себя и за сына. Ведь это они, Анна и Денис, сговорились ограбить доверчивую девочку на целый видеоплеер! Ведь только по счастливой случайности Леночка оказалась в нужное время и в нужном месте и раскрыла их преступный замысел!А не то жила бы она, наивная, и не ведала, что этого старого видеоплеера у неё уже нет, поскольку   им давным-давно никто не пользуется. У них ведь и новый без дела пылится, потому что   фильмы или музыку из интернета скачивают на флешку   и вставляют её прямо в телевизор.

      
 
  Вот так милая, застенчивая и обаятельная девочка перечеркнула всё. Прав был Вадим Шефнер, предупреждавший, что словом  можно убить и предать… Но Леночка, наверное, не читала его стихов.


- Даже если и так, никакой трагедии я не вижу,  - оторвала Анну от Шефнера  Вера Николаевна. - А хороший Лена человек или прожжённая  девица с далеко идущими меркантильными планами, так  это только время покажет.  Денис сам разберётся.
 - Боюсь,  пока разбираться будет, останется не только без денег, но и без здоровья. А что потом?
 - Ты хочешь, чтобы они разбежались в разные стороны
 

- Бог с тобой! Пусть живут. Я  не об этом, а совсем о другом.  Мне ведь, Вера, надобно,  чтобы Дениса не превращали в покорного раба, в половую тряпку. Не для того я сына растила, чтобы об него ноги вытирали.  Я хочу, чтобы он имел равные права с женой и тёщей.

   - Ну, дорогая моя, - усмехнулась Вера Николаевна, - это уже зависит только от него самого. Это ему надо сказать своё веское слово, причём, сказать так, чтобы оно было услышано. Вот тут-то и выяснится,  спутником жизни   Леночка считает Дениса или всего-навсего временным попутчиком.
  - А мне-то теперь что делать, Вера? Как дальше жить?

  Вера Николаевна провела ладонью по клеёнке на обеденном столе, за которым они сидели, собрала в кучку крошки от печенья и вздохнула.
- А ничего тебе, Анечка, делать не надо.  Это уж как бог на душу положит.  Так что живи, как жила, и ни о чём плохом не думай. Не кличь беды, глядишь, и пройдёт она стороной.
 Не спеши хоронить надежду раньше времени. Верь в лучшее!
 
  -   Спасибо за совет.
  - Ты только не забудь им воспользоваться, - с улыбкой ответила Вера Николаевна,   –  выбрось   из головы всё то, что мешает жить. И на Дениса не обижайся, что редко тебя навещать стал. Вспомни себя в его годы. Много ли ты сама о родителях пеклась, когда замуж вышла?
- Много не много, а навещать не забывала, - обиделась Анна. – И письма писала… редко,  правда.
- Да уж, навещала она! – фыркнула подруга. – Раз в год и то по обещанию. Как, впрочем, и я.

     Но продолжила серьёзно:

  - А ведь наше время было иным, мы худо-бедно, но жили. Мы жи-ли, а наши дети вы-жи-ва-ют. Чувствуешь разницу? И чтобы выжить, им приходится на нескольких работах вкалывать.Что для твоего Дениса, что для моего Дмитрия северная вахта не отпуском заканчивается, а началом новой вахты. Одна сменяет другую. Когда они должны к нам приезжать да заборы чинить,  если имеют один выходной день в неделю?
Кстати, не худо бы иногда вспоминать, что от твоего дома до дома Дениса километров с триста, однако, наберётся. Ты хочешь, чтобы он вместо отдыха ещё в общей сложности часов восемь баранку крутил? И чего ради? Гвоздь в твой забор вбить? Я уже не говорю о том, что стоимость сожжённого бензина превысит оплату работы того, кого ты наймёшь.
- Но я же скучаю, - жалобно прошелестела Анна, - а...
- Скучаешь? - перебила её Вера Николаевна. - Тогда садись в маршрутку и поезжай к ним. У тебя-то выходных семь дней в неделю. И нечего тут ныть и всеми позабытую из себя корчить. Дети, видите ли, её своим вниманием  обделили, забросили убогую! Ничего о себе не сообщают!
  Да ты радоваться должна, что они тебя своими проблемами не грузят, на твоей шее не сидят! Теперь такое благо не каждой матери дано. Раскрой шире глаза, посмотри на наш посёлок, где сплошь и рядом здоровые парни и девицы-кобылицы от материнской юбки оторваться бояться. Вон Светка Безухова у слепой восьмидесятилетней бабушки на иждивении который год сидит, а  работы чурается. Ещё и пить-курить умудряется за бабкин счёт, тунеядка чёртова! На пекарню подсобной рабочей позвали – отказалась. Тяжело, говорит. Ты представь, живёт в двух шагах от водокачки, а воду водовозу заказывает. Это в какую деньгу та водица обходится?
  А одноклассница твоего Дениса, Любка Ларчина? У неё тоже, как и у Светки, даже Трудовой книжки нет! А годков-то этой дурынде поболее, чем твоему сыну. Только мужиков в постель собирать и насобачилась.
  Или вон мой сосед Илья Ишимов год назад к матери приполз гол как сокол. По белу свету болтался, нигде не задержался. И здесь работы не ищет.

   - Да где ж ты её найдёшь, когда сплошняком безработица? – вступилась за Илью Анна.

  - Правильно, с работой по селам, деревням и посёлкам как-то не очень, - согласилась Вера Николаевна. – Но кто хочет работать, тот и у частников подрабатывает. А кто хочет заработать, тот и Северов не чурается.
   Она разлила по чашкам чай, придвинула к Анне блюдо со стряпнёй.
- Встретила я как-то Илью и поинтересовалась его планами на жизнь. А он мне ответствует, что мол, им с матерью много не надо, им и её пенсии хватает. Каково? Это говорит лоб, которому уже под сорок годков! Вообще-то, не «под», а «за».Да и не один он такой, у кого ни семьи, ни родины, ни флага. Так что не греши, мать моя, на своего Дениса, а давай-ка чай пить, пока не остыл.

    Чаёвничали в полном молчании. Каждая   думала о своём.
            

                ***

      Проводив подругу, Вера Николаевна ещё долго сидела за чашкой с остывшим чаем. Маленькие детки спать не дают,  от больших деток сам не заснёшь. Так говорила её бабушка. Потом - мама. Теперь так говорят они с Анной. Следующая очередь за их детьми и внуками. Диалектика.
 
 Сын Веры Николаевны тоже женился на женщине с ребёнком от предыдущего брака. Так же, как и сын Анны, Дима работает на Северах, а в городе снимает квартиру. И у него тоже есть тёща.  Может, и не всем довольна Вера Николаевна, её тоже подчас терзают сомнения, но с выводами она не торопится. Тот факт, что невестка уже была замужем, для неё совсем не важен. Важно то, что Вера Николаевна обожает Максимку и уже не представляет, как могла раньше жить без этого звонкоголосого чуда. Ребёнок не виноват в том, что произошло между взрослыми. Сын тоже считает малыша своим.
  Да и не в детях дело. Вон Ромку, сына нашей географички, одна прости-господи и без дитяти на деньги кинула, да на деньги немалые.
 Приехал парень с вахты (он на Дальнем Востоке что-то строит – то ли мосты, то ли дороги), тут и нарисовалась на дисплее его ноутбука эта Юлька-студентка. Ну, и зашуршал  у парня шифер на крыше. Квартиру снял роскошную, оплатил не только все кредиты, что его возлюбленная брала, не только экзамены в летнюю сессию, но и учёбу на следующий год. В общем, потратил всё, что скопил в прошлый сезон и заработал в нынешний. А сам тут же, не отдохнув от работы в Приморье, устроился в такси.  Пока Ромка с утра до позднего вечера на своей машине клиентов развозил, Юлька  на той самой съёмной квартире своих клиентов обслуживала. Вернее, клиента. Одного. Постоянного.

 Хорошо, что всё открылось до того, как Ромке приспело время вновь отправляться  на полгода к месту постоянной работы, опять на Дальнем Востоке то ли мосты строить, то ли дороги. Можно сказать, что парень ещё легко отделался. Вот если бы не застукал он сладкую парочку в самом что ни есть интимном положении, то неизвестно, сколько бы ещё содержал эту Юльку с её бойфрендом, сиречь, альфонсом. Он, дурень, ведь даже хотел оставить ей банковскую карту, куда перечисляется его зарплата.

 Вот так   иной раз оборачиваются  интернет-знакомства с интернет-девочками. Ведь для всяких юлек и «интердевочек» парни с периферии, работающие вахтовым методом, весьма привлекательны и удобны. Не на них ли расставлены сети и раскинута паутина? Не им ли отдают предпочтение наши отечественные Дианы? В конце концов, ради денег можно и потерпеть этих деревенских лохов. Благо, терпеть-то всего одну половину года… Зато вторая – в полном твоём распоряжении! Отрывайся на всю катушку да ещё с его банковской картой! Красота!
 
  Упаси, Господь, наших сыновей от такой участи! Пусть их полюбят по-настоящему. Полюбят именно их, а не их деньги!


                ***
         
    Наступал вечер, но неподвижный воздух не хотел остывать. Анна вошла в свой уютный дворик,  прошла по тротуару мимо окаймляющих его  клумб с цветами, присела на крыльцо и в изнеможении прислонилась спиной к перилам террасы. Что время с нами делает, подумала она, раньше по три километра от бухгалтерии до дома вышагивала и тут же за работу принималась. Две коровы держала, свиней, кур. А теперь прошла с одного конца улицы на другой и выдохлась. Куда силы ушли? На что потрачена жизнь? Что заработала она, Анна, за сорок лет трудового стажа? А что получат от государства её дети, отдавая ему все свои силы, всё своё здоровье, работая без отпусков… с одним выходным днём в неделю? Уже получили… отсрочку выхода на пенсию. Дочери хотя бы семьями своими счастливы, там всё  нормально, а Денис…   боль её не проходящая, то ноющая, то острая. Будет ли сын счастлив с той, которую так долго искал? И кто она, эта Леночка, на самом деле? 

    Где-то в отдалении прокатился гром. Подул ветер. Небо враз потемнело, и   тут же пошёл дождь, даруя всему и всем  долгожданную влагу,   свежесть и очищение.
 Анна сидела под его косыми струями, вдыхала всей грудью влажный воздух и почти физически ощущала, как дождь смывает с её души горечь.  Может, она утрирует то, что случилось в городе? Может, не она, а Вера Николаевна   права   насчёт сватьи? Конечно же, сватья ни на что не намекает, она просто считает своим долгом помогать молодой семье, о чём и сообщает Анне при каждой встрече. А разве сама Анна чувствовала бы себя уютно, если бы кто-то из её девочек жил на иждивении зятя?

   И Денис не может приезжать чаще, чем он это делает. В чём причина её обид?  Ведь сын постоянно предлагает ей   помощь. Деньгами, конечно. Она сама их не берёт. Ей пока и пенсии хватает. Да и столб   тот окаянный ей кто-нибудь укрепил бы, и брёвнышки бы распилил. Разве ей нечем оплатить эти услуги? Неужели Денис должен разрываться на части, чтобы поспеть и там, и тут?

  А Леночка? А Леночка просто спросила, просто  спросила, просто спросила...  Леночка ни в чём не виновата. Это она, Анна, всё поняла по-своему и вынесла неправедный приговор. Но даже если бы он был и праведным, в любом случае, она не может прожить за своих детей их жизни. Им и ошибаться самим, и ушибаться самим. Да и кто она такая, Анна, чтобы выносить вердикты? Отжившее свой век старое дерево. Точнее не скажешь.    И  если она не в силах  изменить ситуацию, то просто обязана   или изменить своё отношение к ней, или принять её, как данность.  Будь, что будет! А быть должно только хорошее! Как было до случая с плеером. Анна сама виновата в том, что произошло. Не надо было   просить у сына эту игрушку, пусть даже и на короткое время. Вот вернёт Анна Леночке плеер, тогда и воцарит мир и согласие  и у её детей, и в её душе.    

   А чтобы впредь не повторилось нечто  подобное, Анна никогда больше не будет обращаться к ним ни с какими просьбами и откажется принять даже то, что они ей сами  предложат. Она не имеет права вносить раздор в их отношения. Её проблемы должны исчезнуть из их жизни. Вот тогда, действительно, всё будет хорошо.
 Она верит в это. Нет, не верит - верует!
 
   Анна подставила лицо под  струи дождя и, как в детстве, попыталась собрать их   в свои ладони. Струи были холодные, но она этого не чувствовала. Ей впервые за последние дни стало удивительно тепло и покойно.