Сын Пустоты

     Ирен Соммерсет сидит за своим письменным столом в кабинете и нервно кусает ногти. На лбу молодой женщины проступает пот и она судорожно касается лица ладонью, протирая капельки, лезет за платком.
       Дверь в её рабочий кабинет открывают без предупреждения, и входит Сандра, её секретарша. В руках девушки папка с документами, которые она хочет передать своей начальнице. Девушка видит, как та нервничает, изящные длинные пальцы госпожи Соммерсет барабанят по столу, начальница закусывает губу и смотрит невидящим взглядом в одну точку перед собой, полностью игнорируя вошедшую.
«Простите, госпожа Соммерсет, у меня к вам факс...» - начинает девушка, и начальница наконец замечает её присутствие. Выбеленные краской, длинные серебристо-платиновые кудри миссис Соммерсет превращаются в ледяной водопад холодной ярости, когда она резко встряхивает головой и встаёт из-за стола, переводя взгляд на вошедшую. Худенькая темноволосая секретарша, оробев от такой реакции, отступает на шаг назад  - она чувствует, что её начальница не просто не в своём духе. Она разъярена.
        Тонкие губы миссис Соммерсет сжаты, черты её красивого лица напряжены. Через мгновение её губы изгибаются в подобии улыбки, дежурной и лицемерной, как и вся деловая натура госпожи Соммерсет.
«Что, Сандра, принесла вторую часть на подпись?» - холодным тоном спрашивает начальница, но голос её чуть заметно дрожит — ей едва удаётся сдерживать свой гнев.
«Д-да, госпожа Соммерсет. - заикаясь, отвечает Сандра. - Ваш брат.. ээ.. господин Уиллоу Соммерсет, прислал Вам новые бумаги, касающиеся дела о передачи акций компании.»
Губы начальницы дрожат. Одетая в строгий деловой костюм серого цвета, она кажется сейчас словно каменной статуей, частью декора в своём же кабинете.
«Я ненавижу!!! - внезапно вскрикивает миссис Соммерсет. - Ненавижу этого ублюдка! И слышать о нём не хочу! Не в моём офисе и не в моём присутствии!!!»
Её красивое лицо перекошено, морщинки, так искусно утаиваемые косметикой, обнажены, серые глаза, которые могли бы казаться прекрасными, сейчас исполнены неприкрытой животной злобы.
Сандра пугается и, озираясь по сторонам, пятится назад к двери, прижимая к груди папку с документами.               
«Он украл у меня всё, пока я эти годы была в Европе! Вся работа, все проекты фирмы — всё это свинье под хвост! Ублюдок!» - выплевывает ругательства миссис Соммерсет. В порыве гнева она хватает со стола подставку с письменными принадлежностями и запускает ею через весь кабинет.          
«Сукин сын!!!» - орёт миссис Соммерсет не своим голосом. Такой за долгие годы работы в центральном отделе компании, Сандра её никогда не видела.
Закончив с ругательствами, начальница сжимает кулаки в бессильной злости и переводит взгляд на свою секретаршу, опустошённая от приступа гнева.
«Положи мне их на стол и пошла вон! Вон я сказала!»  - миссис Соммерсет бьёт кулаком по столу, и ручки, бумаги и дискеты разлетаются в разные стороны.
Секретарша добегает до стола, кидает на него папку, и пулей выбегает из кабинета, захлопывая за собой дверь.
       Ирен Соммерсет в бессилии опускается на кресло и машинально заводит за уши  жестом кудри своих волос. Она берёт в руки папку, и холодными пальцами открывает её, листает документы. Её глаза отрешённо скользят по строкам сухого юридического текста.
«С 30 марта 2008 года, согласно установленному порядку по добровольной передаче акций в размере 80% от Договора 05.09.2003 года, на компанию по производству линии косметических средств «One Way To Star”, Советом компании утверждена должность нового генерального директора, г-на Уиллоу Джона Соммерсета, как обладателя большинства акций компании, а также передача ему остальных двадцати процентов в связи с последним актом о продаже акций принадлежащих г-же Ирен Соммерсет...»

Она прикрывает ладонью глаза и откидывает папку на край стола.  Её родной брат, с которым она начинала дело пять лет назад, уверял, что никогда ни в чём не обманет её. Ей пришлось сделать ему всего одну уступку — большую часть акций перевести на него. Ведь никто не знал, что тогда выгорит из этого дела. Теперь, когда компания стала крупной и успешной… он предал её. Похоже, он планировал это уже много лет, но умело скрывал от неё свои намерения.
        Ирен начинает плакать, порой испуганно поднимая взгляд на дверь, опасаясь что кто-нибудь войдёт и увидит её в таком состоянии. А какая разница. Теперь всё равно. Она станет никем, и жить будет только на те деньги, что откладывала на свои счета. Ни уговоры, ни суды, ничто иное не подействует на брата — он умён, хитёр, и обладает хорошими связями среди адвокатов и юристов.
         Выплакавшись, она сидит какое-то время в полной тишине, игнорируя поступающие к ней звонки на телефон. И спустя время, начинает укорять себя за свою слабость. В серых глазах загораются новые искорки, женщина более не чувствует ничего, кроме ровной, холодной ненависти к своему брату, и к тому факту как он с ней поступил. Она вспоминает, сколько сил и денег она вложила в дело на начальном этапе, и её берёт гордость за то, что она сделала.
            Наплевав на собственный запрет о курении в офисах компании, она достаёт сигариллу и зажигает её, пуская ментолового вкуса, дым. Мысли о том, насколько много она потеряла, наконец сменяются мыслями о том, сколько ущерба может она нанести тому человеку, который обрушил на неё своды её же замка, похоронил заживо её будущее. Ирен начинает улыбаться своим мыслям. На ум приходят различные физические расправы, региональный суд, иски о моральном ущербе в баснословных размерах. Пытки, садизм, лишение имущества, поджог.. Она хочет привязать своего брата-предателя к толчку унитаза и спустить в шахту лифта…
Нет.
Ирен Соммерсет усмехается своим глупым мечтам. Что из всего этого она может осуществить без вреда себе? Разве что потратить все деньги на адвокатов, пытаясь что-то отсудить у этого пройдохи. А любовников-качков для осуществления физической расправы, у неё не имеется. Поэтому все что остаётся — это подписать документы, собрать свои вещи и уехать из города навсегда. Может, к матери, в другой штат. Если её мать ещё жива, конечно.
                В кармане звонит мобильный телефон. Ирен сначала игнорирует его, затем слышит что приходит несколько текстовых сообщений. Женщина извлекает из кармана устройство и пролистывает «почту».
«Не отвечаешь? У тебя много дел?! Надеюсь у тебя все хорошо, дорогая. Я приехала!! Снова ненадолго задержусь в городе. Я здесь по делам, но как всегда, вспомнила о тебе и хотелось бы очень увидеться… Ты ведь скучаешь, правда ?!! Целую тебя крепко. Напиши или позвони поскорее. Твоя Мари-Анн.»               
                Ирен улыбается вопреки своему настроению. Эта странная Мари-Анн. Её лучшая и единственная подруга… Её зеркальное отражение. Мари-Анн Хосе Гарсия де Альма. Быстрая, смышлёная, знойная, весёлая… Смешная. Открытая… Серьёзная когда не надо. Миссис Соммерсет читает сообщение снова и прикрывает глаза, внезапно понимая, что её старая подруга — наверное единственный человек, который остался среди близких теперь в её окружении… Ирен почему-то сильно жалеет о том, что не удавалось за последние годы выбраться к ней в Венесуэлу, что приходилось много работать и откладывать встречи на потом. За последние 6 лет они виделись всего четыре или пять раз.
                Перед глазами Ирен проносятся те годы, когда они часто были вместе... Сначала школа, когда родители Мари-Анн жили здесь, потом университет. А потом наступила разлука… И работа, и расстояние, и личная жизнь — были тому причинами. Ирен снова перечитывает сообщение, и как наяву, видит перед собой, воскрешенный из памяти образ — небольшого роста, с волосами тёмного цвета до пояса, и большими тёмно-карими глазами, улыбающуюся девушку. Она снова нужна ей… Как никогда.
                Миссис Соммерсет прячет в карман телефон, снова берёт в руки бумаги, и не глядя, подписывает все листы. Закончив, собирает свои вещи в  сумку, выключает компьютер, и достав зеркальце, и приведя себя в порядок, выходит из своего кабинета.
«Всё готово, Сандра, передашь это, когда придёт запрос.» - как ни в чём не бывало, Ирен кидает на стол секретарше папку с готовыми документами. Девушка хлопает глазами, не понимая настолько резких сегодняшних перемен в настроении начальницы, и принимая папку, удивлённо смотрит ей вслед.
                Миссис Соммерсет мимолётно прощается со встречающимися по дороге сотрудниками офиса, и не глядя им в лица, направляется к лифту, а спустившись на первый этаж офисного здания, идёт к парковке, где стоит её малинового цвета «Тойота».
                Сев в машину, она захлопывает дверцу с таким садистским наслаждением, будто испытывает в душе неподдельную радость за то, что груз ответственности наконец-то спадёт с неё, и она, возможно, сможет начать спокойную жизнь. Но это проходит через мгновение. Она снова вспоминает, с каким удовольствием она приезжала каждый день в свою компанию, как относились к ней сотрудники, каким доверием она пользовалась у деловых партнёров. И крупная дрожь проходит по её телу при мысли, что этого никогда больше не произойдёт.
                Ирен достаёт телефон и набирает номер Мари-Анн.
«Ооо, привет моя дорогая!!!» - раздаётся в трубке жизнерадостный голос. Миссис Соммерсет невольно улыбается, слушая непрерывный словесный поток от подруги, которая обрушивает на неё целый водопад вопросов.
«Ты где остановилась? Я приеду. А можешь и ко мне» - говорит Ирен. Мари-Анн отвечает, что остановилась в одноместном номере в гостинице в центре города, но с радостью бы заехала к подруге.
«Ну ты где сейчас? Я освободилась. Давай мне адрес я приеду на машине заберу тебя». - предлагает миссис Соммерсет, и её подруга соглашается, диктуя свои координаты…



                Через час они встречаются. Мари-Анн всё такая же, ни капельки не меняется. Тёмные глаза, полные жизненной силы, блестят на смуглом приятном лице, длинные вьющиеся чёрные волосы волной спадают по изящным плечам и спине. Мари-Анн крепко обнимает Ирен, улыбается, радуясь встрече. Они долго сидят в машине, болтая о том о сём, как в старые времена. Мари-Анн говорит что голодна, и женщины направляются в кафе, где проводят время до вечера, взяв бутылку шампанского и холодные закуски. 
                Со временем в кафе им становится слишком скучно, и кроме того, два парня сидящие справа от них за столиком, уже который час пялятся на смуглокожую подругу Ирен. Женщинам становится неловко, и продолжать разговор на личные темы здесь уже совсем не хочется. Поскольку они выпили, Ирен оставляет машину на парковке около кафе, оплатив за сутки, и они ловят такси.
                Около одиннадцати вечера они уже сидят в уютной гостиной в доме Ирен Соммерсет. Мари-Анн в который раз удивляется, насколько шикарный у её подруги дом, и поражается почему она так и не встретила никого за последние пять лет, с тех пор когда разошлась с мужем. Ирен смотрит на подругу, так легко относящуюся ко всему и говорившую о серьёзных вещах с такой воздушной лёгкостью, и даже немного завидует ей. Она не хочет рассказывать о личной жизни слишком подробно — да и толку, если её за эти годы практически не было. Женщины готовят вкусный ужин, и Ирен открывает вторую бутылку шампанского, чувствуя, как хочет наконец-то полностью расслабиться, забыв о свалившемся на неё грузе проблем за эти недели. Она счастлива, что подруга ничего не знает об этом, и они продолжают беседы о прошлом и о жизни, включив фоном негромкую приятную музыку.
                Но после очередного бокала, Мари-Анн удаётся найти подход и начать расспрашивать подругу о работе и о семье. Ирен не в силах уже сопротивляться внутренним скрытым чувствам, и утаивать от последнего близкого ей человека всё накопившееся за этот страшный месяц. Она рассказывает о начале её краха, как она пыталась бороться с помощью юристов, как защищала свои права перед советом директоров компании, как говорила с партнерами в поисках помощи… Она в сочных чёрных красках описывает всё, что думает о своём подлом старшем брате, теперь уже полностью завладевшем её бизнесом.
                Лицо Мари-Анн темнеет, вся весёлость и задор будто снимается по мановению волшебной палочки. Подруга внимательно слушает её, как Ирен изливает ей всё, что пришлось пережить за последнее время, сколько нервов ушло на  борьбу , и все — чего она добилась, - это незначительной отсрочки неминуемого итога.
«И что ты теперь с этим будешь делать? - задаёт вопрос Мари-Анн. - Ты не оставишь же всё это в покое. Он поступил как настоящий подонок, вор...»               
Ирен вздыхает и нервно улыбается. Разводит руками, откидывает голову на подушку, полулёжа восседая на большом мягком диване со спинкой.
«Всё, что я могла сделать  - уже сделала. - отрешённо отвечает она. - И никакого толку больше тратить на это средства и нервы — нет. Всё равно юридическая сила намного  прочнее чем всё остальное».
«Так ты хочешь наказать его или нет?! - восклицает Мари-Анн. - Мне больно, что он поступил так с тобой! Тем более он твой родственник, что выглядит вдвойне ужасно.»
«А что можно сделать то? - усмехается Ирен. - Придти к нему в офис и плюнуть в лицо? Чтобы охрана вытолкала меня потом взашеи?»
Мари-Анн наклоняется навстречу к ней вперёд, и медленно качает головой.               
«У меня есть способ, который поможет отомстить ему.» - серьёзным тоном говорит она.
«Может уже замнём эту тему на сегодня?» - зевая от количества выпитого, заявляет Ирен. Уставшую женщину уже клонит ко сну.
«Нет, - не унимается её подруга. - Сегодня эту тему мы только начали».
«Хорошо, - безразличным тоном отвечает Ирен. - Что же ты можешь предложить из того, чего не придумала я? И не вздумай повторятся, а то будет засчитано как плагиат». Она слабо улыбается и через чуть прикрытые веки смотрит на подругу.
        «Есть человек, который может… решить проблему с этим подонком.» - говорит Мари-Анн. Её голос холоден и тверд, как металл. В глазах не осталось ничего от той женщины, что была перед Ирен совсем недавно. «Но тебе надо будет лететь со мной в Венесуэлу, ненадолго. Всего на пару дней. И иметь с собой немного денег».
Ирен начинает интересоваться, она поднимается на локтях на диване и внимательно смотрит на подругу.
«Не темни же. Что за способ? - спрашивает она. - Мы не загремим в тюрьму после  этого?»
         Мари-Анн усмехается и качает головой.
«Никто даже не узнает об том, что произошло. Всё потом случится так, будто само собой разумеется. И да, до того как мы прибудем, я не имею права разглашать информацию об этом способе».
«Это пахнет криминалом. - настороженно произносит Ирен. Она чувствует как хмель начинает выветриваться из головы. -  Я конечно думала всякое, но… Это всего лишь мысли. Я не пойду на убийство. Никогда. Даже из мести.»
Мари-Анн отмахивается.
«Тебе не надо будет никого убивать. Заплатишь немного денег, проведешь какой-то час-два в беседах с одним человеком и всё.»
«Слишком просто всё. - возражает Ирен. - Уж не предлагаешь ли ты мне наёмных убийц нанять?»
«Без криминала же.» - с упрёком произносит Мари-Анн, и достав расчёску, начинает расчёсывать волну своих чёрных пышных волос. «Сперва скажи что согласна. Доверься мне. Насколько ты хочешь поквитаться с несправедливостью — решать тебе.»  - добавляет она.
«А ты стала непростой...» - замечает Ирен, усмехаясь. «Раз у тебя такие знакомства появились».
« Уж поверь мне, эти знакомства — были всегда.» - улыбнулась ей подруга. «Но до такого случая доходит впервые. Но и в этом тебе несомненно, помогут. Я ручаюсь за свои слова».
«Что ж… - пожимает плечами Ирен. - Дай мне время подумать».
«У тебя его не так много,  - замечает Мари-Анн, ставя на стол свой бокал и поудобнее устраиваясь на диване. - Я уезжаю послезавтра».
«Сегодня можешь ночевать у меня, всё равно сейчас спешить тебе некуда. Твоя комната на верхнем этаже.» - говорит ей Ирен, поднимаясь с дивана и направляясь к двери. - «Я пойду приму душ, а потом — спать. Тяжёлый был день.»
        Закрыв за собой дверь в душевую, Ирен раздевается и ступает под душ, закрывая глаза, разрешая приятной тёплой воде смыть с себя всё то, что накопилось у неё в душе.. Она надеется что получится, но вода лишь даёт чувство физического расслабления, тяжёлый груз прошедшего дня остаётся. Ирен в раздумиях, стоит ли верить предложению своей подруги. Стоит ли принимать его? Что же задумала такого Мари-Анн? Женщина вытирается и накинув халат, выходит из душевой, направляясь к себе в спальню. И даже спустя полчаса, уже лежа в теплой постели, она ворочается, вспоминая ужасные документы, которые принесла ей Сандра — словно приговор. Из головы не выходит образ её брата. Коротко стриженный мужчина с небольшой светлой бородкой, цепкий взгляд тёмно-серых глаз смотрит прямо в душу, а губы улыбаются хитрой лицемерной улыбкой… Ирен понимает, что никогда не сможет простить его после такого. И её мысли всё чаще возвращаются к идее мести.
        Ирен не спится. Она встаёт с кровати, зажигает сигариллу и ходит по комнате кругами. Да, думает она, только после того как подонок будет наказан, можно будет спокойно спать. Этому аферисту никогда не будет принадлежать компания, которую она поднимала с нуля. Женщина садится в кресло в своей комнате и включает телевизор, по одному из каналов идёт какой-то глупый мультик…
         Толстый барбос гонится за кошкой, но та слишком проворна, чтобы он её схватил. Он же — слишком жирный чтобы её догнать. Кошка сворачивает за угол и задевает пустые мусорные баки, нагромождённые друг на друга. Железные баки рушатся один за другим вниз, и когда собака пробегает мимо них, один из баков накрывает её с головой. Пёс злится, пытается выбраться, но в темноте ничего не видно.
«Как забавно, - смеется Ирен, и тушит сигариллу в пепельнице». Женщина немного успокаивается. Не по той причине, что её развеселил мультфильм, или же она слишком устала, чтобы думать о чем-либо сейчас. Теперь, возвратившись в постель, Ирен знает что она полностью согласится со своей подругой, поедет в Венесуэлу, и они осуществят план мщения её братцу.
             
            Время летит довольно быстро… За делами дни пролетают, и вот уже наступает тот день, когда уезжает Мари-Анн.
             Рано утром подруги встречаются в аэропорту, и дожидаются своего рейса. Мари-Анн выглядит свежей и отдохнувшей, ей снова хочется поговорить. Ирен же старается не тратить время на болтовню, больше слушает и молчит. У неё с собой всё, что нужно для встречи, которую приготовит ей подруга. Фотографии её брата, и даже его личная вещь, подаренная ей много-много лет назад на день рождения — кожаный браслет с бахромой, расписанный какими-то узорами. Она взяла с собой и деньги — как наличные так и кредитную карточку.
               В девять утра они садятся в самолёт, и через четыре часа полёта прибывают в Венесуэлу в Сьюдад-Боливар.
               В городе, где приземляется самолёт, тепло и солнечно, в аэропорту полно людей: многие встречают прилетевших родных, другие же ждут своих деловых партнеров, или просто друзей.
                Ирен и Мари-Анн ловят такси и отправляются до станции поездов. Садятся на электричку и проводят около трёх часов в пути пока не добираются до родного городка подруги Ирен.
              Город на юго-востоке штата утопает в зелени, воздух здесь свежий и чистый, несмотря на царящую на улице жару. Небольшие домики расположены вдоль длинных извилистых улочек, и архитектура строений разнится настолько, что Ирен порой удивляется, как один город может быть настолько разнообразным.
                Молодые женщины направляются к дому Мари-Анн. Её дом расположен на окраине городка, куда они добираются на попутной машине.
              Двухэтажное деревянное строение немного шокирует Ирен, привыкшую видеть каменные джунгли крупных городов США. Мари-Анн смеётся, и бурно жестикулируя, рассказывает подруге, как достался ей этот дом, и как жили здесь её предки. Первое ощущение странности и чужеродности у Ирен вскоре проходит, когда они оказываются внутри дома, где царит уютная и приятная обстановка. Здесь и там висят ковры, различные панно с узорами, стены дома изнутри обиты деревом светло-коричневого цвета, в отличии от тёмной обшивки снаружи.
«Ну вот, так я и живу.» - разводит руками с улыбкой, Мари-Анн, направляется к окошку и отодвигает занавески.
Ирен подходит к окну и видит красивый зеленый пейзаж, расстилающийся за пределами городка — поля и холмы, вдалеке течёт речка, а за ней начинается небольшой лес. Она чувствует нечто мягкое и успокаивающее в этой гармонии с природой — то самое, что постоянно не хватало ей в своём городе.
«Да… действительно потрясающе.» - произносит Ирен, улыбаясь. - «Здесь очень красиво. Я никогда за столько лет не была у тебя».
«Мы жили так, как диктовал нам наш темп жизни, обстоятельства… - пожимает плечами её подруга. - Универститет, работа. Когда отец жил в США, я училась там в школе, а затем получила и высшее образование, ты это знаешь сама, ведь я и раньше говорила тебе. Здесь, на родине, я бывала редко. За домом ухаживала сестра моей матери. А когда умер отец, а сестра матери стала слишком старой, мне пришлось всё принять на себя.»
«А твоя тётя ещё жива?» - обернувшись к подруге, спрашивает Ирен.
«Она… - Мари-Анн запинается и потупляет взгляд. - Довольно редко общалась с моими родителями. И со мной. В основном по переписке. Ей уже очень много лет, и она редко выбирается из дома. Только в последний год нам пришлось встречаться больше чем за всё предыдущее время — ей нужен уход».
«А кто же тот человек, о котором ты говорила?» - приподняв бровь, задаёт вопрос Ирен. «Который за деньги готов помочь мне с моим … вопросом?»
Мари-Анн застывает на секунду, продумывая ответ, затем быстро улыбается и отвечает : «Я пойду сделаю нам чай. И у меня с собой есть какая-то еда. Но вечером всё равно придётся сходить в магазин».
Она удаляется, оставляя подругу в раздумьях. Ирен кажется странным такое её поведение. Женщина оставляет на кресле у окна свою дорожную сумку и подходит к одной из висевших картин на стене, принимаясь разглядывать её.
       На картине изображён лес и небольшой пруд, больше похожий на болото. Возле пруда расставлены свечи, и рядом с водоёмом стоит девушка с волосами до пят, протягивая руки к воде. Ирен смотрит на пруд, пытаясь понять что изображено выходящим навстречу девушке из пруда.  Фигура смутно напоминает человека, но художник явно поскупился на детали, и вместо одежды или тела изобразил лишь размытые темные пятна. Женщина вглядывается в эту фигуру, силясь провести хотя бы какую то ассоциацию, чтобы понять замысел художника, но тщетно. Некое размытое чёрное пятно над прудом ни значит ровным счётом ничего, что могло бы рассказать Ирен о смысле картины.
         «О, я вижу тебе нравится живопись! - раздаётся голос вошедшей в комнату, Мари-Анн. - Это картины сестры моей матери. Как мне рассказывали, она писала их в молодости.»
«Такие странные...»- отворачиваясь от картины, произносит Ирен. - «Наверное, какой-то авангардизм или символизм...»
Но Мари-Анн не улыбается. Она серьёзным взглядом смотрит на подругу и отвечает :
«По моему в них и так всё понятно. Это же пейзажи с натуры.»
Ирен разводит руками.
«Прости я не хотела показаться бестактной.. Наверное, совсем не разбираюсь в картинах». - извиняющимся тоном говорит она.
«Я хотела позвать тебя в обеденную. - напоминает Мари-Анн. - Чай готов, к тому же я сделала нам еще пару пирожных.»
«Да, конечно. - скороговоркой отвечает ей Ирен, быстро улыбнувшись в ответ. - Уже иду».
       Их скудный обед проходит почти что в молчании. Ирен замечает что её подруга то ли чем-то обеспокоена, то ли напряжена. Допив чай, Мари-Анн сообщает, что ей надо пойти позвонить по телефону, и просит подругу посидеть подождать в обеденной или гостиной. Ирен остаётся одна в обеденной, наедине со своими мыслями.
        Она приходит только через полчаса.
«Нас ждут сегодня, около 11.30 вечера.» - входя в комнату, с порога сообщает Мари-Анн. «Человек, о котором я говорила прежде, согласился работать с тобой»
        Ирен встаёт и подходит к подруге, пристально глядя ей в глаза.
«Ты уверена, что это безопасно?» - спрашивает она. - «Так или иначе, никто кроме нас и этого человека не должен знать об этом, а то будут крупные неприятности.»
        Мари-Анн с упрёком смотрит на подругу.
«Во первых, ты уже здесь, а значит назад дороги нет. - твёрдым голосом произносит она. - Во вторых, нельзя подводить человека, уже единожды договорившись с ним».
 «Ну хорошо, вся ответственность за эту встречу — на тебе». - словно бы убеждая больше себя, чем подругу, говорит Ирен.
        Они расходятся по разным комнатам, Ирен хочет отдохнуть с дороги и побыть немного одна. Долгое пребывание с Мари-Анн немного утомило её, ведь подруга очень любит болтать без умолку о разном. Комнатка-спальная для гостей оказывается довольно прохладной и приятной, и Ирен, сняв туфли, прямо в платье ложится на покрывало, позволяет себе немного вздремнуть...
         
          Ей снится, что она находится у себя дома, в США, в ванной комнате. Подходит к большому зеркалу, чтобы посмотреться, но.. оступается и проваливается внутрь зеркала. Чуть не вскрикивает, когда понимает что оказалась прямо на поляне в густом лесу, возле пруда с тёмной водой. Она встаёт и присматривается к пруду — вокруг него ровными рядами стоят зажжённые свечи. Ирен становится немного холодно — в лесу очень раннее утро, и еще довольно сыро. Дрожь пробегает по её телу. Она смотрит на небо и понимает что до рассвета осталось совсем немного.. Женщина видит, что на ней лёгкая сорочка на голое тело, а на ногах нет обуви. Она смотрит на пруд, и огромное желание понять, что же имелось ввиду под темным облаком на картине  пересиливает её — Ирен направляется медленным шагом прямо к воде. Вода мутная и тёмная, она не колышется, в пруду не плещутся рыбы и не прыгают лягушки. Его поверхность — как застывшее холодное черное стекло.
«Протяни руки...» - она слышит внезапный голос в своей голове и пугается. Она хочет отступить назад, убежать, но слышит этот призыв снова и снова. Голос настолько настойчив, что не даёт ей сделать ни шага назад. Сдавшись, она протягивает руки к пруду.
         Ирен видит, что поверхность воды начинает колебаться, всё сильнее и сильнее. Нечто объёмное и тёмное выходит из неё и обретает форму… Это «оно» растёт всё больше и больше, пока не становится ростом с человека. Оно не имеет формы и определённого цвета, а темнота его облика — будто лишь игра воображения над его настоящим оттенком. Невозможно различить ни лица, ни конечностей — лишь бесформенная неизвестная масса медленно приближается к парализованной страхом  женщине, и его приближение неотвратимо, будто время.
             Ирен начинает кричать… Она кричит громче и громче, потому что это Оно уже находится близко с её лицом, и женщина чувствует невыносимый тяжёлый запах застоявшейся плесневелой воды болот…

               «Ирен?!! Да что ты так орёшь!» - внезапно слышит женщина голос подруги совсем рядом с собой и открывает глаза. М-да.. Она видит Мари-Анн, трясущую её за руку, и понимает, судя по её виду, настолько она её напугала своими криками.
                «Наверное, тепловой удар схватил.. - потирая голову, сонным голосом отвечает Ирен. - Такой сон ужасный снился, аж жуть».
                «Время уже близится к 11 вечера.» - поджав губы, произносит Мари-Анн. - «Нам надо собираться. Когда приедем  обратно, потом ещё поспишь. Я жду тебя через десять минут у выхода. Пойду пока вызову такси.»
                Подруга уходит, оставляя Ирен одну.
«Я расспрошу её потом подробнее обо всём этом. - решает Ирен, собираясь в дорогу, приводя себя в порядок. - Обязательно. Слишком она много стала темнить.»
                Вскоре Ирен покидает комнату, и направляется к  выходу, проходя мимо той самой картины, ужасный вид которой напугал её во сне. Взгляд мимолётно задерживается на картине и… она чуть ли не отпрыгивает назад, когда замечает что теперь над прудом не висит ничего темного. Свечи не горят. Девушка всё также протягивает руки вперёд, но всё выглядит как обычный лесной местный пейзаж…
«Проклятье», - бормочет молодая женщина, открывая дверь и выходя на улицу.
                Такси уже ждёт. Ирен и её подруга садятся внутрь и машина трогается.
Через некоторое время они приезжают к большому многоэтажному дому, в котором по всей видимости, живёт несколько семей. Они выходят из машины и направляются ко входу, Мари-Анн звонит в звонок, и вскоре ей открывает седоватый полный мужчина с усами.
«Вы к кому? - спрашивает он. Ещё раз оглядев девушку поближе при свете ламп в коридоре, он несколько раз кивает головой, и без лишних вопросов пропускает их внутрь. - Я понял, проходите.»
«Тебя здесь уже знают?» - спрашивает Ирен подругу и та пожимает плечами.
«Ну да, бывала же пару раз». - говорит Мари-Анн. - «Идём за мной».
Они проходят коридор с множеством дверей, и Ирен оказывается права — это частный дом-гостиница, где снимают комнаты.
За коридором они сворачивают налево и идут до конца пока не приходят к лестнице идущей вниз.
«В подвал?!» - удивляется Ирен.
«Почти. - без тени сомнения, отвечает подруга. - Идём».
Она спускается первой, Ирен — следом.
Оказавшись в конце двухпролётной лестницы у двери, Мари-Анн некоторое время смотрит на дверь, будто готовится к чему-то, затем несколько раз стучит.
       Шорох за дверью говорит Ирен о том, что там кто-то есть. Понемногу, шорох превращается в шаги, тяжёлые и медленные. Шаги слышатся всё громче. У Ирен почему-то возникает желание схватить Мари-Анн за руку и убраться отсюда поскорее. Она чувствует как к горлу подступает комок. На душе молодой женщине становится неспокойно, и она уже чуть не сообщает об своих опасениях вслух, как вдруг дверь открывается.
           На пороге стоит чернокожая женщина очень преклонных лет, одетая в мешковатую одежду. Она не полная, в отличии от тех чернокожих американок, которых Ирен видела в США, но напротив — её лицо слишком худое, будто выточено из темного мрамора, глаза — большие и темные, смотрят внимательно и цепко. Седые длинные волосы забраны в хвост. На шее старой женщины висит тяжёлая многослойная матерчатая лента, на которой прикреплены ниспадающие вниз, пестрые амулеты из косточек животных и разноцветных кусков ткани.
«Здравствуй снова, Мари-Анн. - приветствует она подругу Ирен, не сводя с с первой женщины своего пристального взгляда. - А это та, которую мы ждём? О которой ты говорила.»               
«Да, это она. - коротко и, как кажется, слегка волнующимся голосом, отвечает Мари-Анн.»
«Проходите, я запру дверь.» - говорит чернокожая женщина, и подруги входят внутрь её жилища. Ирен беспрестанно оглядывается — она чувствует какой-то подвох, но не может раскусить в чём именно он заключается. Комната странной хозяйки обставлена отнюдь не подстать ей — один платяной шкаф, широкий старый круглый стол и кровать с тумбочкой — вот и весь строгий и аскетичный интерьер. Если бы Ирен увидела эту комнату в другом городе — то подумала бы, что здесь обитает какой-нибудь очень занятой делами холостяк.
«Присаживайтесь обе. - раздаётся голос хозяйки совсем рядом, выбивая Ирен из своих мыслей.»
Они садятся за стол, под висящей на потолке лампой, и ждут, когда усядется старая женщина. Она неспешно отодвигает свой стул и садится, складывая руки на груди.
«Рассказывай.» - внимательно глядя на Ирен, говорит она требовательным тоном. Ирен немного неприятно, что её назвали на «ты», но она подавляет порыв гордости, думая, что возможно, у местных принято здороваться по другому.
«Что именно Вам рассказать? - спрашивает Ирен. - Мари-Анн должно быть, поведала Вам мою проблему...»          
«Я говорю сейчас не с Мари-Анн, а с тобой.» - грубо перебивает её старая женщина. - «И меня не интересует «как» и «почему». Ты можешь мне ответить на вопрос «зачем?»
Чернокожая женщина смотрит на неё, как удав на кролика, и Ирен становится не по себе. Она видела в жизни много тяжёлых в разговоре людей, но такие чувства она испытывает впервые. Почему-то она понимает, что ей здесь не удастся солгать или вывернуться. Только правда.
Ирен вытаскивает из своей сумки фотографию брата и передаёт её женщине.
«Этот человек лишил меня почти всего что я нажила сама. Я хочу отомстить. Зачем ? Потому что я считаю, что этот человек должен быть наказан по справедливости».
Чернокожая женщина долго смотрит на фотографию, затем её сухие губы расплываются в улыбке. Ирен почему-то приходят ассоциации с движением темных, тяжёлых вод болот…
«И что ты хочешь чтобы я сделала с ним?» - спрашивает её старая женщина.
«Что-нибудь, чтобы он до конца жизни чувствовал силу моего наказания. И мне плевать, как вы это сделаете». - придав уверенности в голос, говорит ей Ирен.
«Искренне ненавидеть — такое же большое и редкое искусство, как и искренне любить.» - изрекает чернокожая женщина. - «И как я вижу, твоя ненависть действительно слишком сильна. Что ж, я сдержу своё слово. Деньги вперёд, разумеется. И ещё — ничего о моих методах я тебе сказать не смогу. Просто даю гарантию, что всё будет сделано. Идёт? »
«Да.» - без колебаний соглашается Ирен. - «Называйте цену».
«Восемьдесят девять долларов». - произносит старая женщина.
Ирен удивлённо смотрит на неё : цена за такую услугу кажется ей безумно смешной. Ей кажется, что Мари-Анн вместе с этой старухой негритянкой просто-напросто разыграли её.
«Вы.. не шутите? - с опаской задаёт вопрос Ирен, пряча своё удивление. - Это должно же стоить гораздо дороже..»
«Для каждого случая — своя цена.» - отрезает старая женщина, показывая, что спорить здесь неуместно.
На кредитных картах, которые взяла с собой Ирен, около пятиста тысяч долларов. Наличными — около пяти тысяч. И теперь, она достаёт кошелёк и отсчитывает старухе восемьдесят девять, словно делает некую покупку в дешевом магазине…
      Чернокожая женщина придвигает к себе деньги и пересчитывает их, считая вслух.
Затем удовлетворённо кивает головой.
«И ещё — вещь. Которая принадлежит твоему брату. Давай сюда. - требует она. - И можешь проститься с ней, больше она тебе не пригодится.»
Без лишних вопросов, пожав плечами, Ирен достаёт браслет, завернутый в пакет и протягивает негритянке. Бросает взгляд на Мари-Анн, столь спокойно и безучастно наблюдающей за процессом сделки.
«Теперь всё. Уходи. В ближайшие дни ты увидишь плоды твоих намерений.» - говорит ей старая женщина, и машет рукой на дверь.
«И.. всё?! - не выдержав, спрашивает её Ирен. - Вот так и закончим наш разговор?!»
«Так и закончим! - раздражается чернокожая женщина. - Иди же!» Её палец указывает на дверь.
«Ладно, черт с тобой». - вспыливает Ирен, и поднявшись, забирает свою сумочку и направляется к двери. «Мари-Анн, я тебя жду наверху в коридоре». - кидает она через плечо своей подруге.
       Через секунду она уже оказывается за дверью и поднимается наверх, но слышит негромкий разговор в комнате старухи. Ирен колеблется. С одной стороны ей хочется узнать тайну этой их связи — что же за связи и влияние у этой старой бабы, раз из Венесуэлы она может подействовать на человека, живущего в США? Уж точно не лично приехать к нему с двухстволкой! Любопытство побеждает, и Ирен спускается на цыпочках к двери, и прислоняет ухо, пытаясь уловить разговор.
          Тщетно. Обрывки фраз на чужом языке складываются в невнятный шум, и она ничего не может понять.
Внезапно дверь открывается и на пороге прямо перед ней вырастает старая негритянка. 
«Если много подслушивать, дорогая, можно лишиться ушей.» - сквозь зубы произносит она. «Я, кажется, сказала тебе что сделать».
Ирен хочет выругаться на неё всеми бранными словами которые знает, но вместо этого сцепив зубы, разворачивается и поднимается наверх. Ох уж и выльет она всё недовольство на свою подругу в эту ночь! Потащила её в другую страну к какой-то сумасшедшей старой бабке! И в этом заключается вся её помощь?!
          Ирен стоит в коридоре и ждёт подругу. Та приходит минут через десять, видно что она в подавленном состоянии. Они вскоре покидают здание, и садятся в такси, которое ждало их всё это время. Молодые женщины едут молча, а когда доезжают до дома Мари-Анн, и подруга расплачивается с таксистом, отпуская машину, то Ирен обрушивает на неё всю свою критику и недовольство прямо на улице.
«Что всё это значит, подруга? Что за безумная баба с ужасным характером?! - вскрикивает Ирен. - Я думала, ты меня приведёшь к человеку, который решит эту проблему реально! А теперь у меня забрали и фотографию, и браслет, но хотя бы деньги запросили небольшие за весь этот фарс!»
Мари-Анн раскрывает рот в желании ответить, но Ирен перебивает её и продолжает тираду.
«Я потеряла деньги на билеты и личное время! - продолжает сокрушаться она. - Лучше бы я за это время ещё раз поговорила с мистером Гордоном, и он хотя бы попробовать найти мне толкового адвоката, согласившегося бы работать со всей этой бодягой! Кто эта женщина? Ты уж извини, но она никоим образом солидно не выглядит для той, кто решает проблемы! У нас в стране таких полно, которые у вокзалов и баров побираются!..»
Черты лица Мари-Анн искажаются на мгновение и она с размаху отвешивает подруге мощную пощёчину.
Сумочка Ирен падает на землю, она хватается за горящую щёку.
«Ах ты...» - начинает она, но подруга прерывает её.
«Не смей так говорить о ней. - тихим угрожающим голосом произносит Мари-Анн. На её лице нет ни капли той привычной для неё милоты и обаяния, веселости и спокойствия. Её лицо сейчас похоже на маску. - Не смей оскорблять эту женщину. Она — моя тётя.»
«Тётя?!… - в растерянности хлопает глазами Ирен. - Но она же.. и ты…»
«Да. - поняв, что хочет сказать подруга, продолжает Мари-Анн. - Она не родная сестра матери. И заканчивай тут истерики, как взбалмошная девчонка. Идём в дом».
         
        «Я не буду говорить тебе много и в подробностях. - говорит ей Мари-Анн, когда они сидят в гостиной её дома. - Но скажу лишь основное. Сестра моей матери родом с Гаити. И то, как она решает проблемы — мало кто может. Мало кому дано совершать  то, что делает с людьми она.»
«Я не совсем понимаю… о чём идёт речь. - встряхивает головой Ирен, поправляет волосы. - Это что, магия, колдовство-какое  что-ли?! Пф, это же смешно в наше время! Ты решила разыграть меня? Так и сказала бы. Ну прости меня насчёт твоей тёти… Я погорячилась. Но ни в какой мистический бред я не верю. Это удел дикарей и малых детей.»
Лицо Мари-Анн - всё та же холодная маска беспристрастности. «Тогда я зря согласилась помогать тебе. - ответила она Ирен. - Сейчас я понимаю, что возможно даже ошиблась, считая тебя подругой. У нас я вижу, теперь... слишком мало общего. Я пойду отдыхать, располагайся в своей комнате. Завтра днём тебе придётся уехать.»
        Глаза  Ирен расширяются от удивления.
«Ч..что?! Что ты сказала? Ошиблась считая подругой? - она всплескивает руками и вскакивает с дивана. - Чёрт возьми, мы дружим уже пятнадцать лет, с самого конца школы! И ты меня отвергаешь из-за каких то сомнительных принципов?!»
        Мари-Анн встает и направляется в сторону двери.
«Я не отвергаю тебя. ТЫ сама поставила эту стену. - обернувшись, через плечо произносит Мари-Анн. - Заперлась в бесконечно лживом иллюзорном каменном мире. Думаешь что твои бумажки и офисы вершат жизнь и судьбу? Я думала, ты живая  в душе, но нет… Где та, что радовалась жизни и любила цветы? Которой нравились романтические фильмы и прогулки в садах? Что любила фотографировать природу, и стеснялась близко общаться с парнями? Нет. Оказывается ты умерла ещё тогда, когда вкусила той извращённой жизни, после того, как мы расстались по окончанию университета. И знаешь..  - смуглокожая женщина немного помолчала. - Я даже рада, что не видела того, как ты менялась. Может поэтому мы смогли встретится снова.»
     Ирен находится в шоке от такой тирады. Она раскрывает рот, желая что-то сказать подруге в оправдание.. но понимает что это бесполезно. Все точки уже расставлены. Прозрение открыло истину на то, что скрывалось годами. Ирен молча поднимается с дивана и направляется в ванную комнату, включает холодную воду и умывается. Смотрит на себя в зеркало. Вспоминает своё общение с подчинёнными на фирме, с секретаршей. Приказы, задания, повелительный тон, не терпящий возражений. Но можно ли было иначе? Ей хотелось денег, и она их заработала. Но она ни за что не будет идти и мириться с Мари-Анн! Слишком через многое она прошла, чтобы теперь её так осуждали! Ирен хочет чтобы эта ночь прошла поскорее. Она уедет к чёртовой матери завтра первым же рейсом. И пусть эта Мари-Анн делает что хочет в своей глухомани — хоть кормит свою старуху с ложечки, ей будет всё равно.
      Она ещё раз умывает лицо, потом закрывается в душе. Снимает одежду и включает воду.. Приняв душ, одевается снова и возвращается к себе в комнату. Запирает дверь. Ирен не хочет сейчас видеть и слышать эту Мари-Анн.

«Искренне ненавидеть — такое же большое и редкое искусство, как и искренне любить.»… - всплывает у неё фраза в голове, когда она ложится на кровать и накрывается лёгким покрывалом. А ведь старая карга была права, думает Ирен. Но ей сразу же становится как-то тошно на душе. Неужели за всю жизнь она так долго училась лишь одному — ненавидеть? И обрела мастерство в этом искусстве настолько, что всё другое ей стало чуждо?…
Ирен вздыхает и переворачивается на бок, пытаясь выбросить все мысли из головы. Всю эту идиотскую поездку. Старую бабку из гостиницы. Мари-Анн. Да, особенно Мари-Анн, которая наверное, спит в соседней комнате.
Ей удаётся сделать это спустя время, и Ирен поражается, насколько это оказалось легко убедить себя в этом. Она засыпает, теперь уже спокойным сном, без сновидений.

            Когда Ирен просыпается, Мари-Анн уже нет в доме. За окном утро — прохладное, но солнечное. Она приводит себя в порядок, одевается и собирает вещи.  Ирен больно оттого что её подруга так поступила с ней. Ведь она ей ничего плохого не сделала…  У дверей дома Ирен находит записку от подруги, ставит чемоданы на пол и внимательно читает.
«Дорогая Ирен. Я уехала по делам, и надеюсь, мы больше не увидимся. Я чувствую что мы стали слишком разные чтобы быть близкими подругами. Своё обещание я выполнила. Не держу на тебя зла. Но не пытайся меня искать — не получится. Надеюсь, когда нибудь в будущем ты изменишься — это поможет тебе. О доме позаботится моя тётя и её знакомые. Счастливого пути назад в свою Америку. Твоя бывшая подруга, Мари-Анн.»
            «Бывшая подруга… - проскрежетала зубами Ирен, сжимая в руках записку. - Ну и чёрт с тобой! Прозябай здесь, в своей Венесуэле вместе со своей чернокожей старухой!» Женщина комкает бумажку и выбрасывает её в урну рядом с дверью. Она выходит из дома, и закрыв двери, направляется искать телефонную будку, чтобы вызвать такси — её мобильный телефон здесь не работает.
           Договорившись с водителем такси, она доезжает за несколько часов до аэропорта, и вскоре берёт билет назад. До авиарейса примерно около двух часов, и Ирен заходит в кафе, чтобы попить чай и спокойно подождать рейса. Сидя одна за столиком, она задумчиво смотрит в окно, где по территории аэропорта ходят люди с чемоданами, работники обслуживают и проверяют машины, готовя их к ближайшим рейсам. Теперь она стала совсем одинокой. Что же она будет делать, когда прилетит обратно домой? Отдохнёт, конечно, пару недель. Может, купит тур в Европу, например, отдохнёт в Египте. А затем? Ирен не может себе представить как она будет работать на кого-либо из руководителей, когда она сама недавно только была одной из них. Каково ей будет теперь подчинятся начальству, ей, бывшей начальнице?! Она от всей души желает про себя чтобы всё изменилось.. И сидит, вздыхая над своими мечтами.
                Вскоре она садится на самолёт и через полдня уже прилетает к себе в родной город. Погода хмурая, идёт дождик, и на улице — порывистый ветер. Ирен берёт покрепче свою сумку, пытаясь удержать ещё и зонт, но налетает порыв и ломает зонт. Тот падает на землю, в большую лужу, и женщина чувствует внезапно какую-то полную растерянность, опустошённость, глядя, как все люди проходят мимо, даже никто не поможет ей поднять этот зонт. Смиряясь с этим, она медленно бредёт до автостанции и там нанимает водителя, который докинет её до дома. С мокрой одеждой, подавленная, она садится в автомобиль, и едет, наблюдая унылую серую стену дождя за стеклом…
                Едва приехав домой и сбросив мокрую одежду, и поставив вещи,  Ирен достаёт из бара бутылку шампанского и прикладывается к ней, выпивая прямо из горла. Включает телевизор и плюхается в кресло в комнате, не зажигая свет.
                По телевизору крутят тот же самый мультик, наверное продолжение.
На экране — кошка сидит на низком пологом карнизе, укрывшись от ливня, а собака стоит внизу на улице, дожидаясь, когда же кошке надоест так сидеть. Ирен заинтересованно смотрит на всё это, задумываясь о том, почему же кошке просто не сменить место жительства? Почему она всё время живёт в этом квартале, где за ней гоняется собака?… Ответ приходит неожиданно. Потому что все эти погони и вся эта игра уже стала частью жизни кошки. И ей станет слишком скучно, когда в другом квартале она променяет такую жизнь на размеренную и спокойную. Ирен находит в этом параллели с самой собой. Ей нравилось все время реализовывать смелые новые проекты, рисковать, связываясь с новыми инвесторами, но кем она станет, работая на простой работе в подчинении? И хватит ли духу ей организовать новое своё дело, снова довериться людям, уже чужим, которые опять же, со временем могут предать?
                Проходят часы. Ирен допивает бутылку шампанского и ставит её на пол рядом с креслом. Глаза женщины слипаются, её клонит в сон. В полумраке вечерней комнаты она тихо засыпает, а за окном всё также льёт серой беспросветной стеной, дождь...

               



           В тот же вечер, когда ушла племянница со светловолосой клиенткой, темнокожая женщина по имени Ашари Мвонга решает не откладывать своё дело на потом. Она готовит всё необходимое для похода, и дожидается времени после полуночи. Она зовёт своего знакомого, Мигеля, и просит его отвезти её на машине к «тому самому месту». Он знает, о чем говорит Ашари. Мигель возит её туда в тех случаях, которые она называет «особенными».
               Они едут в ночной тишине около полутора часов, пока не достигают местного леса. Лес довольно стар — он был здесь ещё тогда, когда прапрадед Мигеля ещё только переехал в эти места со своей семьёй, а вместо города была лишь небольшая деревня.
               Этот лес был здесь всегда. И когда в молодости, Ашари вместе с мужем остановилась в городке, лес практически сразу позвал её. И она пришла. Она нашла в нём тот самый пруд, который можно было скорее назвать болотом. Ещё девушкой, она почувствовала неотвратимое влечение сидеть и слушать тишину, находясь подолгу у заросшего пруда — и тишина отозвалась. Ашари понимала, что древние духи леса нуждаются в ней, как и она нуждалась в них. Духи говорили с темнокожей девушкой также, как и говорили с её предками и предками её предков, на Гаити. Они заключили с ней вечный договор, согласно которому, периодически она должна приносить жертвы, а они дадут ей взамен силу, позволяющую лечить болезни, изменять судьбы. Ашари Мвонга, будучи молодой и амбициозной, быстро поняла, что на этом можно зарабатывать. Ей не хотелось, как её сводной сестре, батрачить за копейки в местной столовой в качестве поварихи. Она быстро овладела силой, которой её наделили духи леса, и принялась брать заказы, получая за это хорошие деньги. Через время, она купила собственный дом, и поселилась там со своим мужем.
                Жертвы, которые она приносила Духам леса — это те люди, которых «заказали» её клиенты. Довольно часто ей приходилось совершать грязную работу за других, и она не чуралась этого — напротив, тех, кого она отправляла на покой были ужасными людьми — изменяли своим женам, воровали втайне от других, насиловали, и провозили контрабанду наркотиков, торговали оружием. Одним словом — почти все они были преступниками с точки зрения закона. И родственники пострадавших от их преступлений обращались к  всемогущей Ашари, чтобы восстановить справедливость… Но однажды жертва была непомерно высока.  Её муж, Бокари, работавший строителем в городе, свалился с пятого этажа и разбил голову… Она отправилась к духам, спрашивая их за что они взяли такую жертву, но те молчали. Ашари сочла это предательством духов, и больше, на протяжении тридцати лет, не принесла им ни одной жертвы. Она лечила и заговаривала своих клиентов используя лишь собственные силы, и целебные травы. Её дела стали идти всё хуже и хуже. Денег у неё осталось мало. Сводная сестра со своей семьёй жила далеко, но был человек, который всегда относился к ней теплее чем все другие родственники — её племянница. В ней не было ни капли африканской крови, у неё не было духовной связи с Ашари и её наследием. Но стареющая негритянка очень ценила заботу и доброту племянницы, поэтому решила сделать именно её наследницей своего имущества. И теперь, спустя много лет — когда у неё практически не было денег чтобы содержать свой дом, Ашари решила попробовать вернуть расположение духов к себе путём принесения жертвы. Она искренне надеялась, что они не забыли про неё...
               
               Тёмные глаза Ашари обращаются к стоящему перед ней тяжёлой, высокой грядой, мрачному лесу. Она вспомнит все тропинки и пути, как обычно. Морально, ей тяжело сейчас принять решение идти вперёд, но всё же — она уже взяла деньги, и кроме этого, имеет и свою цель во всём этом деле.
                «Посиди в машине, мой дорогой Мигель, я вернусь через час или два.» - говорит она своему знакомому, и тот кивает головой, садится обратно в машину и открыв дверцу, закуривает.
                Женщина берёт с собой сумку, и направляется к лесу. Она входит в него, и закрыв глаза, пытается представить путь, ведущий к пруду. Она слышит недовольные голоса и шёпот у себя в голове, Ашари идёт и чувствует, как ветки деревьев касаются её тела, словно хотят схватить и задержать, не пуская дальше. Женщина обращается к духам, объясняя им, что вернулась. Она просит показать дорогу, и вскоре в голове у неё складывается ясный путь в обход зарослей и кустов, по той самой тропинке. Ашари следует ему, открыв глаза, и вскоре она приходит к тому месту.
                Вода в заросшем пруду недвижима, над ней не летают орды насекомых, не поют лягушки, здесь не стрекочут кузнечики, сверчки и другая ночная лесная живность. Над мрачным омутом пруда, высоко в небе, висит полная луна, озаряя ночной лес своим тусклым белесым сиянием.
                Чернокожая женщина подходит к пруду и ставит около него свечи, попутно зажигая их в строгой последовательности. Она становится на колени и закрывая глаза, протягивает руки вперёд, призывая духов выйти на прямой контакт. На шее у неё множество амулетов из костей и перьев птиц, и они начинают дрожать и вибрировать, когда воды пруда откликаются на зов женщины. Вода немного колышется и слабые волны проходят по её чёрной поверхности.
                Ашари обращается к духам, и молит их принять новую жертву и вернуть ей благословленную силу леса, раскаиваясь перед ними в своём долгом отсутствии.
Воды колышутся сильнее, и в центре пруда начинается странное бурление. Старая негритянка резко встаёт, и сбрасывает с себя тяжёлое платье, в котором она приехала, оставаясь полуобнажённой. Она протягивает руки к бурлящим водам, а затем достаёт из сумки фотографию Уиллоу Соммерсета. Ашари называет его по имени и просит духов забрать жертву в виде этого человека. Она входит в воды пруда по щиколотку, и  бросает фотографию а также браслет в центр водоёма. 
                Голоса в её голове превращаются в неистовый гневный гул, и она чувствует, что скоро потеряет сознание… Ашари ждёт, когда силы вернуться к ней, но вместо спокойных речей, обещающих большие перспективы, она слышит мерзкое безумное хихиканье. Негритянка пугается и отступает назад, но поскальзывается на мокрой земле и траве, и падает на землю. Она внезапно осознаёт насколько она была глупа, что понадеялась на свою реабилитацию перед духами леса. Насколько самонадеянной и гордой она себя считала, что думала — что теперь она овладела всеми знаниями.
                Хихиканье раздаётся повсюду, а затем резко затихает, превращаясь в монотонный утробный гул, от которого стучат виски. Ашари пытается отползти от пруда, и видит как над водой собирается нечто тёмное, клубящееся, не имеющее форм и признаков… Оно — словно огромное чёрное облако, возникшее из пустоты, массивное и внушающее безотчётный животный ужас.
«Мигель, Мигель помоги мне!» -  кричит во весь голос Ашари, и пытается встать на ноги. Ей удаётся это сделать. Босиком, полуголая, она бросает свои вещи и сумку, и бежит через весь лес сломя голову, к тому месту где ждёт её машина. Ветки больно хлещут её по лицу, ноги жжёт крапива и острые корни и сучья раздирают её кожу на ногах.
            Она выбегает из леса и пробежав несколько метров, кричит и падает, как подкошенная, в траву. Мигель слышит её крик, и пулей бросается из машины ей на помощь. Он находит её, грязную и израненную, лежащую в высокой траве, её конечности бьются в конвульсиях, как у эпилептика. Мужчина относит её на руках к машине, кладёт на заднее сиденье, и мчит обратно в город.
                Она приходит в себя в половину четвертого ночи, перед рассветом. Ашари открывает глаза и оглядывается вокруг — она в своём жилище, в подвале многоэтажного здания.  Женщина замечает, что её накрыли несколькими одеялами. На столе стоит бутыль со свежей водой. Ашари Мвонга вспоминает что произошло с ней и содрогается от ужаса. Она понимает, что это вовсе не те самые духи, с которыми она беседовала ранее. Женщина вспоминает висящее над водой облако абсолютного мрака, и немного покопавшись в памяти, осознаёт, что это такое…
                Её глаза расширяются и Ашари начинает колотить дрожь. Надо срочно позвонить племяннице и предупредить её. Чтобы та предупредила белобрысую клиентку о грозящей опасности.
               Женщина откидывает одеяла, и слезает с кровати, встаёт на ноги. Полуодетая, ковыляя, она подходит к местному телефону и  набирает мобильный номер  Мари-Анн. Облизывает губы, нетерпеливо ждёт, когда же она снимет трубку.
Долгие гудки.
«Ну давай же девочка, скорее… проснись же!» - чуть ли не вслух молит её Ашари. - «Возьми же трубку, чёрт возьми!!!»
Мари-Анн не отвечает.
Старая женщина бросает трубку и по новой набирает номер, прижимая аппарат к уху.
Долгие гудки.
«Проклятье!» - ругается Ашари и озирается на дверь. Ей кажется, что за дверью слишком тихо. Тише чем обычно.
Наконец срабатывает сигнал автоответчика.
«Вы можете записать для абонента сообщение, он прослушает его позже..» - доносится механический голос из трубки.
«Мари-Анн, дорогая,  - напряжённым, дрожащим от волнения, голосом, произносит Ашари. - это твоя тётя. Это очень срочно! Найди священника или любого жреца, который может защитить тебя от … от этого... Я была в лесу. У пруда. Я не знаю что там произошло, я клянусь, я не хотела!!! Что-то, что явилось из вод — оно стремилось убить меня! И я прошу тебя, уезжай отсюда, и сообщи той девушке, с которой ты приезжала, что она в большой опасности! Пожалуйста, пойми меня правильно, Мари...
Скрип двери заставляет её прерваться.
Телефонная трубка выпадает из рук негритянки, и она в ужасе смотрит на дверь. Ручка быстро поворачивается и входит… Мигель.
«Ох.. - от волнения женщина прижимает руки к груди и буквально падает на стул. - Мигель это ты… Спасибо тебе что довёз меня обратно, я бы умерла там если бы не ты…»
Мигель ни говоря ни слова, медленно подходит к Ашари, глядя ей в глаза.
Когда он попадает под свет лампы, она видит что его глаза расширены и в них отражён беспредельный ужас. Его рот искривлён в ужасном крике. Неведомая сила разворачивает Мигеля к ней спиной и она видит перед собой клокочущий безликий мрак, который носит тело Мигеля, словно одежду. Тело мужчины падает на пол с глухим стуком, и клубящееся облако разрастаясь, нависает над женщиной.
          «Иму… Иму Джеро...» - слетают её последние слова с языка.
Ашари кричит безумным голосом, но её никто не слышит. Липкая тьма из облака впивается в неё, парализует женщину, и проникает внутрь неё, оскверняя тело. Она чувствует, как её плоть по всему телу начинает отслаиваться от костей и с противным звуком падать на пол.



           Мари-Анн съезжает из дома, когда Ирен ещё спит. В глубине души, женщина возмущена таким отношением к себе, к своей тёте и к её делу. Она искренне думала, что Ирен отблагодарит её и нет — даже не деньгами, или подарками, а просто словом и теплым отношением. Ведь столько лет они дружили, и делились друг с другом разными секретами. Что ж, впрочем — всё рано или поздно заканчивается.
             Женщина хочет вызвать машину такси, берёт в руки мобильный телефон, но обнаруживает что тот полностью разряжен. «Вот же чёрт...» - Мари-Анн ругается, и убирает телефон в карман. Она бредёт какое-то время вдоль по улице, пока её не замечает проезжающая мимо машина. Мари-Анн останавливает её и просит подвезти до железнодорожной станции. Женщина берёт билет на поезд и вскоре садится на него, и направляется в Сьюдад-Боливар.
               Спустя несколько часов она прибывает в город и благополучно добирается до дома. Этот её дом, здесь, в центре штата Боливар, порой кажется женщине более спокойным и привычным, чем на родине её предков, на юго-востоке штата. Хотя здесь много людей, организаций, компаний, но жизнь здесь кажется Мари-Анн гораздо более интересной, чем в той глуши, где почти рядом с городком, начинается национальный парк с его километровыми лесами и сыростью.
             Мари-Анн радуется, что наконец оказалась дома. Она принимает душ, ест, а затем решает прогуляться по городу, и заодно зайти в магазины. Она замечает, что часто возвращается мыслями к тому вопросу — правильно ли она поступила с подругой. И не слишком ли скоропалительно поверила она ей насчёт того, что сделал её брат? Ведь она даже не вникала в детали вопроса.. Она лишь пыталась помочь ей с её проблемой, а в ответ услышала лишь гадости. Мари-Анн вдруг осознаёт, что знает - она ни за что бы не стала «заказывать» собственного брата, если бы даже он сделал такое. Скорее всего просто бы перестала с ним общаться. Поразмыслив над случившимся, Мари-Анн убеждает себя, что всё же она сделала всё верно. Ирен стала для неё абсолютно чужим человеком.
                Походив по магазинам, она затем решила пойти в развлекательный центр, а затем в кинотеатр, чтобы развеяться мыслями. Ведь даже телефон она решила не брать с собой. Она приходит домой к вечеру. Ставит продукты по местам, и делает себе ужин. Вместе с тарелкой и стаканом сока в руках, Мари-Анн направляется в гостиную, где у неё расположен стол с ноутбуком. Включив компьютер, она ест свой ужин, и попутно переписывается со своими знакомыми. Женщина чувствует что довольно сильно устала за эти дни, и решает сегодня пойти спать раньше.
                Телефон… В своих мыслях, она снова забыла про него. Вдруг кто позвонит с работы? Хотя у неё и так недельный отпуск. Мари-Анн ставит телефон на зарядку в гостиной, и уходит к себе в спальню. Отпуск так отпуск — она не хочет чтобы кто-то беспокоил её сейчас по мобильному. Всё равно начальник отдела знает её городской телефон и уведомит о том, если ей нужно будет выйти на работу раньше положенного срока.
                Мари-Анн переодевается, гасит свет и ложится в постель. Она начинает дремать, как вдруг сквозь сон слышит, будто бибикнул телефон. Женщина думает, что это ей лишь кажется, но звук сигнала повторяется.
«Вот чёрт, наверное забыла выключить.» - с сожалением думает она, ведь придётся вставать и идти в другую комнату, а ведь она уже так хорошо пригрелась в кровати.
Мари-Анн вылезает из постели и направляется в гостиную. Зажигает свет. Ищет где она положила телефон, но… не находит его.
Сигнал повторяется. Он исходит из ванной.
«Что за бред… - бормочет женщина. - Я не относила его туда».
Она уже думает, что в дом пробрался неизвестный, хуже всего — грабитель. Такое случалось с домами напротив — в этом году ограбили пожилую пару, и одинокую женщину с ребенком. Полиция так и не нашла преступников.
Мари-Анн аккуратно ступая босыми ногами по полу, идёт на кухню и берёт нож.
Она пытается зажечь свет в коридоре, но лампа внезапно взрывается и женщина вскрикивает.
«Убирайся отсюда! - кричит она в темноту. - У меня есть нож, так что советую не шутить со мной!»
В ответ лишь молчание.
               Осторожными шагами, женщина добирается до ванной комнаты. Держась сбоку от двери, она касается пальцами переключателя, и врубив свет, быстро открывает дверь и выставляет перед собой нож.
Никого нет. Только её отражение из зеркала смотрит на Мари-Анн, и женщина со вздохом облегчения опускает руки, даже смеясь над тем как глупо она сейчас выглядела. Она кладёт нож на тумбочку рядом со входом.
Внезапно она видит — телефон лежит прямо рядом со входом, на краешке ванны. Она берёт его в руки и видит там пропущенные вызовы и голосовое сообщение.
«Тётя?!» - восклицает она вслух, нажимая кнопку «проиграть сообщение».

 «Мари-Анн, дорогая, это твоя тётя. Это очень срочно! Найди священника или любого жреца, который может защитить тебя от … от этого..»

«Что случилось??? Боже!...» у Мари-Анн сжимается сердце. Она понимает что что-то не так… Что произошло с тётей Ашари?

«... Я была в лесу. У пруда. Я не знаю что там произошло, я клянусь, я не хотела!!! Что-то, что явилось из вод — оно стремилось убить меня! И я прошу тебя, уезжай отсюда, и сообщи той девушке, с которой ты приезжала, что она в большой опасности! Пожалуйста, пойми меня правильно, Мари...»

У неё душа уходит в пятки. Телефон  выпадает из руки женщины, Мари-Анн стоит, вся трясясь, пытаясь осознать что хотела сказать тётя…
Из телефона слышатся истерические крики, полные боли и страданий.
«Боже… Тётя.. Боже...» - Мари-Анн разворачивается и бросается в прихожую, она во что бы то ни стало, должна добраться до тёти и узнать что с ней.
Но последний крик из трубки буквально пригвождает её к полу на месте.
«Иму! Иму Джеро! Иму Джеро!!!»
Она застывает на месте, и буквально нутром осознаёт, что сзади на неё кто-то смотрит. Из ванной. Тот, кто возможно и перенёс телефон из гостиной. Мари-Анн вспоминает про нож, так беспечно оставленный на тумбочке позади. У неё не будет времени добраться до него, если неизвестный нападёт сейчас.
           Телефон замолкает. Наступает полная тишина.
Мари-Анн молча собирается с силами, а затем разворачивается лицом к тому, кто смотрит на неё из ванной комнаты… Там всё ещё горит свет.
           Её глаза расширяются от ужаса, челюсть медленно ползёт вниз.
ОН смотрит на неё из зеркала. Огромное лицо в человеческий рост, одетое в маску из кожи её тёти. В его глазницах — абсолютная чёрная пустота, непроницаемая бесстрастная глубина космического мрака.
          Мари-Анн пытается кричать, но у неё из горла вырывается лишь хрип.
Зеркало со звоном трескается на тысячи осколков, и все осколки летят в сторону женщины.
          В последний момент ей удаётся увернутся  и броситься влево — скорее на рефлексах, чем осознанно. Часть осколков впивается острой болью в её плечо и правую руку, кровь брызжет во все стороны, попадая на пол и белоснежные обои.
          В голове Мари-Анн только одна мысль — бежать. Она пробегает коридор, бегом слетает по лестнице, кидается к двери, и благодарит на ходу Бога, что была рассеянной и забыла её закрыть ранее на ключ. Женщина выскакивает наружу, на улицу, в одной ночной рубашке, озираясь по сторонам, словно сумасшедшая. Она оглядывается в ужасе назад, и видит, как все окна её дома на первом этаже заполняются черной нематериальной массой, постепенно стекающейся к выходу.
«Телефон… надо добраться до телефона.. Предупредить Ирен...» - мысли лихорадочно путаются у неё в голове.
          Она перебегает дорогу, чуть не угодив под машину, и мчится вдоль по улице в ближайшее место, где есть телефон. Мари-Анн видит перед собой вывеску бара «Le Gonzalez” и вбегает внутрь. Сидящие за столиками люди — четверо мужчин и двое женщин оборачиваются и с удивлением смотрят на неё.
            «Телефон! Мне срочно надо позвонить! Пожалуйста!» - кричит она вне себя от страха, глаза судорожно бегают по лицам людей, смотрящих на неё.
« - О боже, синьора, что с Вами?!» - подбегает к ней высокий усатый мужчина, наверное, хозяин заведения. - «У Вас вся рука.. в крови.. и плечо.. О боже, эти осколки… Вы что разбили собой стекло?!!»
            Она уже не в состоянии говорить, она стоит и трясётся, кровь из ран стекает по её руке и падает каплями на пол.
              «ОН там… - шепчет женщина. - Прошу, спасите меня… И дайте телефон...»
             «Звоните в полицию! И в скорую! - кричит мужчина посетителям и аккуратно берёт за талию женщину, поддерживая её. - А Вы идёмте со мной, у меня здесь аптечка. Вам срочно нужна помощь!»   
             Спустя некоторое время, мужчина извлекает из её ран осколки, протирает раны спиртом и крепко забинтовывает их.
               «Мне надо позвонить… позвонить.. позвонить...» - повторяет женщина.
«Успокойтесь пожалуйста, чёрт возьми! - выходит из себя хозяин заведения. - Для начала объясните, что случилось?!»
              Мари-Анн улыбается безумной улыбкой и качает головой.
«Не поймёте.. Не поверите…»
«Ладно, чёрт с Вами, вот Вам телефон.» - ворчит мужчина, уходит и вскоре приносит ей мобильный.
               Мари-Анн берёт в руки аппарат и набирает номер Ирен.
«Прошу пожалуйста, возьми трубку… Умоляю Ирен...» - бормочет женщина, начинает плакать. «Умоляю возьми трубку…!» Срабатывает автоответчик.
«Неужели у тебя не хватит ума просто мне ответить! Ты в опасности! Перезвони мне и я всё расскажу! Слышишь??!». - кричит женщина в трубку.
         Мужчина смотрит на всё это какое-то время, затем настороженно принюхивается. Он уходит в барное помещение и Мари-Анн слышит:
«По моему, воняет газом, нет...? Вы ничего не чувствуете?!»
                Она опускает телефон и медленно выходит из комнаты в барное помещение.
«ОН здесь.» - вся замотанная бинтами, упавшим голосом  произносит она, обводя присутствующих взглядом.
«Эта баба — чокнутая.» - усмехается один из присутствующих. «Эй, Хуго, она просто делает тебе мозги!» - обращается он к хозяину бара.
«Сейчас полиция приедет, заберёт её наконец. Достали каждый вечер разные уроды сюда шлятся — то наркоманы, то шлюхи...» - сплевывает на пол товарищ первого говорившего.
                «Чёрт с ней. Раны я ей обработал — остальное не моё дело. - соглашается хозяин бара. - Я пойду проверю, потому что мне кажется  - что пахнет газом». 
              Мари-Анн переводит взгляд на одного из тех мужчин, которые до этого молчали. Она внимательно смотрит на него. Широкополая шляпа, голова наклонена вниз, лица не видно.
                «Бегите… - громким голосом произносит она, не отрывая от него взгляд.  - Бегите все!!!»          
                Присутствующие смеются, но только тот самый, в шляпе, медленно поднимает голову, и Мари-Анн видит вместо его лица — бесформенную темную массу клубящегося мрака… Он лезет в карман и достаёт оттуда зажигалку.
                «НЕТ!!!!» - орёт Мари-Анн благим матом.
Чирк.
             Весь бар и прилегающие к нему подсобные строения взлетают на воздух, растворяясь в пламени от мощнейшего взрыва.
               
               

                Когда были получены последние документы на передачу акций компании ему, то Уиллоу Соммерсет понял, насколько он теперь сказочно богат. Ему повезло ловко обдурить сестру, считавшую себя всегда самой умной. Пообещать ей быть лишь формально основателем, а самому всё обставить так, что на бумагах владельцем фирмы оказался он. Полная победа. Уладив все вопросы с оформлением документов, он решил провести время, отмечая свою великую победу на деловом фронте. Столько радужных перспектив, столько планов будет впереди! И никто не помешает ему их осуществить, никто не будет тянуть больше одеяло на себя!
«Ох Ирен, бедная Ирен.» - думает Уиллоу, сидя в своём роскошном джипе. За окном лавиной льёт дождь, и это единственное, что немного портит его настроение. Он ожидал сегодня совершенно другую погоду.
«Теперь мы с тобой можем отправиться куда угодно и когда угодно, ведь правда, дорогой?» - восклицает красивая длинноногая брюнетка, сидящая рядом с ним. Её черты лица идеальны, тонкие и изысканные, её синие глаза блестят как редчайшие сапфиры.
          Взгляд Уиллоу скользит по её фигуре и мужчина понимает что снова возбуждается. Эта Кейтлин, с которой он познакомился две недели назад в ресторане, сразу вскружила ему голову. Высокая, элегантная, с изящными манерами. Достойная жена и пара для Уиллоу. Он уже представлял как будет приходить с ней на переговоры, и все партнеры будут падать в обморок от её красоты, и подписывать нужные бумаги. О да. Это женское влияние на таких важных мероприятиях — бесценно. Действует лучше любых уговоров.
         «Сейчас мы направимся  в ресторан. - улыбается Уиллоу. - А потом ко мне. Хотя даже сейчас я ждать уже не могу...»
Он притягивает девушку к себе и целует её, его руки скользят по её телу, облаченному в зеленое красивое платье.               
          «Ну! - нарочито отстраняет его от себя девушка, - Сначала ресторан, а потом уже … это. Я же не могу на голодный желудок!»
Они оба смеются, и Уиллоу заводит машину.
             В пути до ресторана, девушка мало смотрит на своего любовника — больше на ненастную погоду за окном. А когда Уиллоу обращает взгляд на неё — Кейтлин оборачивается к нему и на её лице возникает милая улыбка. Уиллоу частично понимает, почему такая красотка как Кейтлин стремится выглядеть для него идеальной. У него много денег, и большие перспективы в будущем, а она знает что такое будущее рядом с ним её вполне устроит. Он смотрит на Кейтлин ещё раз, и усмехается про себя. Уиллоу прекрасно понимает, что если не она, так другая — такая же по содержанию и внешности, будет стремится быть рядом с ним. Что ж — в таком случае он не против. Разве что в отличии от простодушных идиотов, он будет держать Кейтлин на коротком поводке, не позволяя себе на неё траты больше, чем она заслуживает.
                Машина останавливается у ресторана и они выходят наружу, раскрыв зонты, и стремятся побыстрее дойти до заведения. Швейцар открывает им дверь, и они заходят. Стоящий внутри сотрудник заведения помогает им быстро найти удобный для них столик, и вскоре они, перед этим сняв верхнюю одежду в гардеробе, садятся, и Уиллоу начинает листать меню.
«Я так хочу салата по-французски и белого вина… - вздохнув, и посмотрев на своего любовника, произносит Кейтлин. - «А ещё устриц под соусом, и две порции жюльена».
«Конечно, дорогая. »  - улыбается ей Уиллоу, подзывая официанта. Озвучив весь заказ, он добавляет : «А мне пожалуйста, вишневого сока, отбивную из телятины, и картофельное жаркое с овощами».
«Ты не пьёшь сегодня?» - поднимает бровь Кейтлин. - «Хочешь продержаться долго, не так ли?»
              «Тупая самка…» - думает Уиллоу, улыбнувшись и кивнув девушке в ответ. «Каждую встречу она полностью убеждена, что мне нужно от неё лишь одно — это секс. Но этим я быстро удовлетворяюсь. Во всём остальном она — лишь красивое украшение интерьера, мозгов не больше, чем у фарфоровой вазы или бронзовой статуи. Зато амбиций хоть отбавляй...»

 «Дорогая, не забывай, я же за рулём. Уж лучше я доверю жизнь свою и твою — самому себе, чем какому-нибудь водиле». - отвечает ей Уиллоу Соммерсет.

«Очень приятно что ты заботишься обо мне» - произносит Кейтлин. Она наклоняется чуть вперёд, так, что декольте её платья ещё больше открывает обзор на красивую грудь. - «А на выходных, когда у тебя не будет дел, может слетаем в Калифорнию, на денёк-другой, мм?»
«Поживём — увидим». - сухо отвечает Уиллоу. Ему не слишком нравится интенсивность её запросов. - «Ну что там с нашей едой…» - ворчит он. - «С самого утра ничего не ел».
               Официант приносит блюда через двадцать минут.
«А ещё помедленнее можно было?» - возмущённо обращается к нему Уиллоу.
«Эм.. Сэр.. Простите…» - неловко мнётся с ноги на ногу молодой парень.
«Ну что Вы,» - улыбается официанту Кейтлин. - «Всё в порядке, правда. Можете идти, не волнуйтесь».
Парень ещё раз извиняется и уходит.
«Приятного аппетита. - говорит Уиллоу девушке. - Прости, Кейтлин, что-то я сорвался на него. Просто раздражает ожидание».
«А меня наоборот, ожидание - лишь больше заводит» - отхлебнув из бокала вино, улыбается Кейтлин, откидывает назад гриву длинных тёмных волос, обнажая изящную тонкую шею.
Уиллоу не смотрит на неё, он сосредоточен на еде. За всё время знакомства с ней он уже устал от этого показного флирта. Наверное, не стоило заводить отношения с бывшей актрисой кино, пусть даже малоизвестной.
       Он ест и не замечает, как в метрах пяти от него официант, принесший еду, внезапно замирает на несколько мгновений у колонны, как вкопанный. А затем молча ставит пустой поднос на ближайший столик и направляется в туалет. Это столь обыденные действия, что никто не замечает каких-либо странностей.
           Спустя десять минут, Уиллоу чувствует что желудок его как-то странно скрутило, он уже готов идти жаловаться на качество еды, но физическая потребность оказывается сильнее. Он сильно хочет в туалет. Извиняется за отлучку перед Кейтлин и стремительно удаляется в сторону уборной.
            Мужчина открывает дверь и заходит внутрь помещения, оглядывается вокруг — никого нет. Он подходит к кабинке и уже хочет зайти внутрь, как вдруг слышит шум позади себя.
Уиллоу резко оборачивается, и видит — у входной двери стоит тот самый официант, что приносил им еду.
«Ты что, решил поговорить наедине?» - усмехается Уиллоу, поправляет ремень на поясе, подтягивает штаны. «Ты подсунул мне какую-то дрянь, ты в курсе сколько вы мне теперь заплатите в качестве компенсации?! Я вообще-то директор известной компании, бизнесмен, и мне противно видеть в таком шикарном заведении настолько мерзкое обслуживание!»
Молодой парень молча стоит, не шелохнувшись. Его глаза уставлены в одну точку.
«Ты чего застыл там? Больной что-ли?» - прикрикивает на него Уиллоу Соммерсет, и в последней фразе звучат тревожные нотки. Мужчина стоит так, наблюдая за странным официантом несколько минут, затем машет рукой в сторону : «Идиот какой-то. Ну и чёрт с тобой!»
Он заходит в кабинку и снимая штаны, садится на толчок.
Вдруг он слышит треск у входной двери в туалет, будто целый кусок выломали с корнем. А затем какой-то круглый предмет прикатывается ему в кабинку через щель под дверью.
Ручка от входной двери…
«Что ещё за шутки?!!» - восклицает Уиллоу, поднимаясь со своего белого трона.
             Дверь в кабинку внезапно ломается — её просто разрывают на части. Куски дерева и пластик летят во все стороны. Уиллоу кричит от страха, он безумно боится за свою жизнь. Когда от двери ничего не остаётся, кроме петель, в кабинку входит тот самый официант.
           Его голова, склонённая набок, медленно поворачивается в сторону Соммерсета,   начинает меняться — словно что-то перемещается под его черепом, как под обычной тканевой тряпкой.
«Что за чёрт!!» - взвизгивает Уиллоу, судорожно ища пути отхода, но фигура того, что было официантом загораживает ему единственный путь.
           Голова официанта проворачивается несколько раз вокруг своей оси и её силуэт полностью растворяется, словно некий художник движением руки стирает лишние части картины. Соммерсет хрипит, у него поднялось давление и сводит сердце от пережитого ужаса.
        На месте головы официанта разрастается огромное темное пятно, напоминающее зияющую черноту ночного мрака. ОН бросается на мужчину, и хватает его, словно тростинку своими руками, переворачивает головой вниз и опускает в унитаз. ОН начинает запихивать тело несчастного внутрь со страшной силой, а когда встречает сопротивление, то попросту сжимает плечи мужчины, ломая кости и рёбра, и заталкивает его внутрь до тех пор, пока из унитаза не остаются торчать лишь ноги.

          В зале ресторана Уиллоу Соммерсета ждёт Кейтлин. Она начинает нервничать, и даже хочет отправиться к уборной чтобы выяснить, отчего её любовник задерживается.
«Извините, Вы не видели нашего сотрудника, такого молодого темноволосого официанта, что приносил Ваш заказ?» - спрашивает подошедшая  к ней женщина-менеджер.
«Нет, не видела». - сжав губы, даже не глядя на неё, отвечает Кейтлин. Её бесит, что Уиллоу позволил себе так поступить с ней. Она этого не заслуживает. Наверняка уже смылся, под предлогом похода в туалет. Кейтлин даже заплакала бы, если б она хоть чуточку его любила. Но девушка не испытывает к Соммерсету таких чувств. Она достаёт свой мобильный и ищет в нём телефон Джона МакДугала, владельца фирмы по продаже автомобилей, с которым она встречалась до Соммерсета. У них все ещё сохранились дружеские отношения, так как окончательного повода для их прекращения не было. Кейтлин знала, что МакДугал надеется, что она вернётся к нему. А сейчас он ей был нужен ещё больше. Она чувствует крайнее разочарование и обиду к своей персоне со стороны бессовестного Соммерсета.
   Девушка набирает номер Джона, и спустя минуту он отвечает ей. У него  приподнятое настроение, и услышав воркование Кейтлин в трубку, он приободряется ещё больше. В конце разговора он отвечает, что прибудет к ресторану через 10 минут, так как был уже вечер и его работа подошла к концу.
     Что ж, теперь остаётся ждать. Кейтлин делает глоток вина из бокала, и откидывается назад в кресле за столиком, созерцая беспросветный ливень за окном.


               




          Ирен спит, завернувшись в плед, на кресле. Недопитая бутылка шампанского стоит подле неё, в комнате приглушённо работает телевизор. Аппарат начинает трещать и рябить, вскоре треск становится довольно громким, и внезапно в тишине раздаётся громкий хлопок.
     Телевизор взрывается, и женщина просыпается, с недоумением глядя на искрящиеся в полумраке остатки телевизора, и на стёкла разбросанные по половине комнаты. Свет гаснет от короткого замыкания, и дом погружается в темноту.
Ирен немного пьяна и она пытается осознать, что произошло. Она оглядывается вокруг, нетвердой походкой делает несколько шагов, и дойдя до окна, раздвигает шторы. За окном льёт дождь — коричнево-серая лавина беспросветной тоски… Вечернее небо словно застыло на месте — размалёванная небрежно пролитыми чернилами небесного художника, грязная карикатура из рваных темных облаков.
«Что за чёрт… - спотыкаясь в темноте о какой-то предмет, валяющийся на полу, произносит женщина. - Что с этим долбанным светом?...»
            Ирен поправляет одежду и направляется к дверям. На ходу берёт со столика оставленный ранее там мобильный телефон, пытается включить его — но тот молчит, словно полностью разряжен.
«Проклятье...» - выругавшись, женщина открывает дверь и спускается вниз по ступенькам, держась за стену, боясь оступиться и упасть в темноте.
              Спустившись на первый этаж своего дома, она вглядывается в темноту вокруг — ей приходит на ум, что в дом проник посторонний, который и стал виновником всего этого несчастья с электричеством.  Но что же случилось с мобильным телефоном?!
Ирен подходит к висящему на стене городскому телефону, снимает трубку. Ни гудков — ничего. Он молчит. Женщине становится жутко… Она понимает, что если в доме чужой, она даже не сможет позвонить в полицию.
             Ирен помнит что оставила свою куртку на диване в гостиной — в карманах там документы и деньги. Если в доме злоумышленник, то единственный её шанс — добраться до гостиной, схватить куртку и быстро бежать из дома до ближайшего места где есть телефон.
               Кто же это может быть… Может люди той чернокожей старухи прилетели на самолёте следом за Ирен, чтобы убрать её?! Или же она имела связи в США, что ещё было проще. Или всё же она сдержала слово, но Уиллоу выжил?… Чёрт, что же произошло?!!
        Подождав пару минут, прислушиваясь к звукам, ожидая услышать нечто несвойственное атмосфере дома и чужеродное ему, она решается пробраться в гостиную. Оказавшись на месте, Ирен открывает двери и на цыпочках спешит к дивану, где оставила свою куртку. Её глаза уже адаптировались к темноте. Голова немного болит, но весь хмель будто полностью улетучился. Женщина хватает свою верхнюю одежду, накидывает себе на плечи и крадётся обратно к двери, стараясь не создавать много шума. Кто знает, может неизвестный уже следит за её действиями. И он всего лишь ждёт момента…
            Она выходит из гостиной и быстро добирается до прихожей комнаты, и устремляется к входной двери.
Ирен хватается за ручку — всего два-три шага отделяет её от улицы…
                Но что-то или кто-то внезапно выдергивает коврик у неё из под ног и она теряет равновесие и падает на пол. Женщина сильно ушибла руку и ногу, это было жесткое приземление… Она вскрикивает и переворачивается на спину, поднимаясь на полу на локтях. Ирен не чувствует своей правой руки — будто по ней ударили отбойным молотом.
                В центре прихожей, там, рядом со шкафами, она видит чей-то силуэт. Силуэт медленно движется по направлению к ней. Ирен пытается кричать, но голос застревает у неё в глотке — получается лишь хрип и сипение. Чёрный силуэт неизвестного оказывается всё ближе и ближе к ней — эта огромная чернильного цвета масса на фоне унылых обычных теней…
«Кто Вы?!! - отваживается крикнуть ему она. - Что Вам надо?! Убирайтесь отсюда, это не ваш дом!!»
                Она слышит странные звуки, будто на полу рядом хлюпает некая вязкая жижа. Запах в прихожей наполняется чудовищной болотной вонью — словно вся сырость лесов и гниль старого земляного наста переместилась в её дом.
                Тёмный силуэт подходит так близко, что она может разглядеть его. Ирен поднимает взгляд вверх — сантиметр за сантиметром, на этого гигантского роста, незнакомца. И она раскрывает рот, глотая воздух, словно рыба — от страха у неё перехватило дыхание.
                ОН полностью гол, и кожа огромного незнакомца абсолютно черна, словно уголь, она блестит при слабом свете далёких уличных фонарей и отблесках фар от проезжающих по трассе, машин. С его пояса и ног капают вонючие вязкие капли, на его длинных разнопалых руках застыла налипшая травяная короста. А на шее висит огромное ожерелье, на котором подвешены искаженные предсмертной агонией, лица, словно закопчённые на дыму углей, маски… Женщина с ужасом узнаёт в них Мари-Анн, чернокожую старуху, и Уиллоу Соммерсета.
            Трясясь от нервного срыва и пережитого шока, она протягивает к нему руки, пытается покаяться перед незнакомцем, лопочет всякий бред и молиться всем известным богам, прося пощадить её.
             ОН наклоняется низко вперёд, и она видит перед собой отсутствие его лица — на широком, обтянутом кожей, черепе, есть только один орган - глаза. Они огромны, и кажется, занимают собой половину лица.
          Они заставляют смотреть её, они приковывают её к месту. В них нет ни капли того, что принадлежало бы этому миру. Лишь зияющая холодной бесстрастной тьмой, абсолютная пустота. Гнетущая. Зазывающая. Голодная...
          Ирен смотрит и смотрит в них до тех пор пока её мозг не выдерживает, в голове лопаются сосуды и её тело безвольно обмякает на полу.

           Где-то вдалеке, в лесу, в дальнем уголке одного из штатов Венесуэлы, после долгой тишины снова слышится пение птиц и стрекот насекомых. Воды древнего, заросшего тиной, пруда немного бурлят, а затем окончательно успокаиваются. Теперь уже навсегда.