Утерянный образ

Он уже несколько часов как не спал и боялся пошевелиться, чтобы не разбудить девушку, которая спала на его плече. Он лежал и пытался осмыслить события, которые произошли с ним за последнее время, как заметил утреннее солнце, которое падало через полузакрытые жалюзи полосатым узором из света и тени. Он одной рукой дотянулся до фотоаппарата, лежавшего рядом на тумбочке, и посмотрел на девушку через объектив фотоаппарата: обнаженные ноги под белой простыней, сливочно-белая кожа, волосы раскиданы по плечам. Он сделал несколько снимков и тут по его спине пробежал холодок – что перед ним лежит абсолютно чужой человек. Человек, которого он теперь не знает. Кто ты? – думал он, но ответа на этот вопрос он не знал…
Не смотря на то, что все эти странные в жизни начались чуть больше месяца назад, он помнил их, как будто они были вчера. Тогда как раз был его дебютный последний на данный момент мастер-класс по фотографии. Девушка, Кристина, тогда спускалась по лестнице редакции. В руках у нее был ежедневник и ручка. За ней шла девушка с самодельными шкатулками в виде книг.
-     Я все скину тебе на почту для согласования, когда расшифрую, - говорила Кристина, девушке, которая спускалась за ней следом после «сеанса» интервью.
-     Хорошо, - ответила она, – надеюсь, Чарлик не сильно нервничал.
-     Чарлик?
Они спустились к выходу, и девушка показала на выход – к кованой ножке столика, стоявшего у входа, сидел на привязи английский бульдог. Пес оживился при виде хозяйки.
-     Не хотела его одного дома оставлять, - сказала девушка, сдержанно погладила пса и стала отвязывать его от стола.
-     Боже, какая прелесть! – воскликнула Кристина, – Можно его погладить?
-     Конечно.
Кристина сначала не очень смело погладила собаку, но вскоре уже села на корточки и без стеснения стала тискать пса, как будто перед ней был не английский бульдог, а «лялька».
-     Это кто такой шладкий песик? – сюсюкалась она с ним и тискала его за шею, - Кто такой шладкий?
Вдруг со второго этажа редакции послышался звонок телефона, а потом и голос одного из менеджеров:
-     Кристина!
Она раздраженно махнула рукой.
-     Скажи, пусть перезвонят, - крикнула она.
-     Говорят это важно!
-     Это у меня сейчас важный разговор, - ответила Кристина, посмотрев на пса, - Да, пупсик? Кто такой шладкий пупсик…
Артур в это время, барабаня пальцами по объективу своего фотоаппарата, наблюдал за этой картиной из конференц-зала. Он глянул на наручные часы – без пяти минут двенадцать. Мастер класс был запланирован ровно в полдень и ему уже закрадывались подозрения, что никто не придет. Прошло еще какое-то время, и в зал вошла Кристина с тарелкой бутербродов в руке.
-     Будет что снимать для мастер-класса, - сказала она, поставив тарелку на стол.
Артур встретил ее шутку с каменным выражением лица.
-     Я думал ты на диете, - ответил он.
-     А я думала, что ты на мастер-классе…

На следующий день Артур уже сидел на бирюзовом диванчике в редакции и наблюдал за тем, как Вероника, менеджер по продажам и, по совместительству, главный редактор, разговаривала с клиентами корча гримасы и передразнивая их.
-     Артур, - вдруг услышал он, как его позвали, - Артур!
Внизу его ждала пара: невысокий, коротко стриженый мужчина и симпатичная молодая девушка, его жена. Видимо местный бизнесмен, подумал Артур, учитывая то, что он достаточно долгое время провел в кабинете директора. А девушка, как фотографа (или как мужчину), его сразу заинтересовала – она была нарядной, в вечернем платье. Она приветливо улыбалась Артуру и любила позировать. Только шрамик на лбу все портит, подумал Артур.
-     Ну что, начинаем? – спросил Артур, подготовив студию.
-     Леша! – позвала девушка, - Боже, куда он опять запропастился?
Девушка едва успела выйти из студии, как к ней присоединился Леша – их сын, маленький мальчик лет семи. На фотографии они оказались все вместе, очень милая семья: успешный муж, красавица жена, с хорошим вкусом, и маленький сын.
Обрабатывая фотографии этой молодой семьи, Артур слегка подчистил их лица и убрал девушке шрам со лба. Кроме того, он не удержался сделать несколько более округлой ее фигуру. Артур отодвинулся на стуле от монитора, чтобы дать глазам отдохнуть и взглянуть на плоды своего труда со стороны – девушка выглядела отлично: чистое лицо и идеальная фигура. Он устало потер глаза – хватит на сегодня работы. Дверь комнаты вдруг открылась, и он услышал голос матери.
-     Сними меня на «аватарку», – попросила она, – пока я накрашенная.

На следующее утро, во время завтрака, ему позвонила Кристина. Внизу живота от легкого волнения или раздражения, что-то скрутило. Только не она, подумал он, она не может говорить приятных новостей.
-     Не разбудила? – так же бодро протараторила она, - Сегодня тебе надо будет заехать. В городе открылся новый магазин натуральной косметики – на открытии был Лёва, пока ты отсутствовал. А сегодня надо будет поснимать «предметку»: пару флаконов и тюбиков для рекламы.
-     Лёва?  – спросил Артур.
Кристина вздохнула.
-     Наш новый фотограф. Ныл всю дорогу. Ладно, жду тебя после обеда, - сказала она и повесила трубку.
Артур снова положил мобильный на стол и продолжил завтракать. Утро только началось, подумал он, а настроение уже успели испортить. И откуда у людей только берется такой энтузиазм в работе? Хорошо, что есть кофе, подумал он, глядя на эспрессо-машину. Она вдруг затряслась, зашипела, затрещала, и вместе с паром из нее тонкой струйкой закапал кофе. Артур налил кофе в маленькую чашечку, добавил сахара и ложку молока. Он поднес чашечку к носу и улыбнулся помятым от подушки лицом.
Погода была ясной, первые желтые листья уже начали падать на еще не высохший после недавнего дождя асфальт, но солнце по-прежнему еще грело. Когда Артур свернул за угол, над домами в центре показался кремль, в легкой голубой дымке. Отсюда, он казался особенно большим.
В студии его уже ждала та самая косметика: претенциозные алюминиевые тюбики, как из-под масляных красок, загадочные бутылочки непонятного предназначения и какие-то коробочки. Артур включил свет, настроил студию – подготовил предметный столик, на котором и снял всю косметику. У выхода, пока он складывал свое оборудование в рюкзак, он услышал, как дверь редакции открылась и на улицу, дымить сигаретами, вышла Вероника и та девушка со шрамиком, которую он снимал вчера.
-     Вы знаете, я чувствую себя дамой эпохи возрождения… - доносились до слуха Артура обрывки их фраз. – Я чувствую себя потрясающе… По моему у меня сиськи больше стали… А, вот еще, посмотри, - Артур взглянул на девушек – та, что вчера была у него в студии показывала свой лоб, убрав волосы назад, - Шрам!
-     Что со шрамом? – спросила Вероника, которая в черных обтягивающих кожаных брюках и черных кедах, села на скамью, закинув ноги на стол.
-     Он исчез!

Артур засыпал зерна кофе в кофемолку и, нажав на кнопку, встряхнул их до порошка. Потом пересыпал кофе во френч-пресс и залил кипятком. Между ухом и плечом у него был зажат мобильный телефон.
-     Шашлыки?
-     Да, - ответила ему Кристина, - в эту субботу.
Артур знал, что подобные посиделки и раньше проходили в редакции, но его никогда не приглашали на них.
-     Конечно, я буду.
Послышался шум из зала и Артур лишь краем глаза заметил, как мама прошла в ванную. Артур спросил, есть ли еда в холодильнике, и мама ответила из ванны, что вчера она приготовила плов. Артур унес френч-пресс с собой в комнату, и когда он вышел из кухни, его мать закрыла дверь ванны и появилась в кухне, так и не пересекшись с ним.

Оказалось, что на шашлыки собралась вся редакция: черный мерседес директора уже стоял под старым вязом, а сама она была в джинсах, кедах и бутылкой пива в руке, «десятка» водителя тоже была припаркована рядом, а сам он уже стоял у мангала, откуда разносился восхитительный шашлычный дым. Ему помогали еще двое ребят-менеджеров. Остальные девчонки: Кристина, Вероника, дизайнер, несколько девчат-менеджеров и еще одна журналистка, вместе с директором, стояли у стола, каждый с бутылкой пива в руке, курили и хихикали.
Появление Артура они встретили радостными возгласами. Из-за того, что я пиво принес, подумал Артур, поставив на стол пакет с покупками. Он подошел к парням, справился как шашлык. Тимур посмотрел на бледное, уставшее лицо водителя.
-     Что опять что-то с машиной? – спросил он.
Тот мрачно кивнул.
-     До трех часов ночи ковырялся в ней… На держи, - он протянул ему три шампура, - Готово.
Когда Артур с шампурами подошел ко столу, Кристина протянула ему бутылку пива.
-     Открой, пожалуйста.
Артур отрицательно покачал головой.
-     У меня выходной.
Кристина скорчила гримасу, и Артур взял у нее бутылку пива и открыл.
На столе, у редакции под вязом, была расстелена небольшая клеёнка, на которой расположились бутылки пива, сигареты, смартфоны, пару салатов и большая миска с куриным шашлыком. Все собрались вокруг стола, подняв бутылки с пивом.
-     За будущий номер! – сказала директор, и все подняли бутылки.
Раздался звон бутылок, и все, сделав по глотку, потянулись за шашлыком. И вскоре у стола возобновились сплетни, разговоры о работе: о подготовке материалов у журналистов, об успешных или неудачных сделках у менеджеров, а еще об одежде. Тимур, как всегда, стоял немного в сторонке, но не настолько, чтобы быть не в теме. К нему подошла Кристина.
-     Ты с фотоаппаратом? Сними меня, - попросила она, – а то у меня на «айфоне» батарейка села.
Артур ухмыльнулся, неохотно доставая фотоаппарат из сумки. Кристина встала у старой деревянной и, надо признать, живописной и колоритной двери, которая вела в какой-то закуток, неизвестного происхождения и назначения. Таких в астраханских дворах немало. К двери вела дорожка, выложенная тротуарной плиткой, вокруг которой был сочный зеленый газон.
Кристина была обтягивающих кожаных брюках, ботинках и толстовке. Внешне Артуру она не нравилась, хоть и иногда, в редкие моменты и с определенного ракурса, она и казалась симпатичной: у нее была не самая чистая кожа, она использовала слишком много тонального крема, фигура ее была полновата, отчего она вечно боролась со своим голодом.
Шашлыки подходили к концу. Все уже порядком подпили: под столом во дворе образовалось небольшое скопление из нескольких пар бутылок из-под пива и нескольких бутылок из-под вина. Они стояли под столом, и несколько опавших листьев прижимались к их блестящим, темным бокам, прячась между ними от ветра.
-     Мне очень нравится, как ты начал снимать, - сказала Кристина. – Очень.
Кристина, на которую уже начал действовать алкоголь, сначала пыталась сосредоточиться на экране компьютера, чтобы показать что-то Артуру – таков был предлог, но потом бросила эту затею. Потому что на самом деле она бессмысленно кликала по первым попавшимся папкам, судорожно думая, как действовать дальше. Артур сел на бирюзовый диван, положив рюкзак у своих ног.
-     Спасибо, - ответил он, - Ну что там?
-     Не могу найти никак. А, ладно, - она махнула рукой на монитор и поднялась, - черт с ним.
Она не спеша подошла к дивану и села близко к нему. Долго молчала.
-     Я скучаю по тебе, - вдруг сказала она тихо, - каждый день…
Она не повернулась на него, а сказала это куда-то в сторону. Он глянул на Кристину: поза ее была напряжена, и он чувствовал волнение вокруг нее буквально физически. Казалось, что воздух, стал таким плотным от ее волнения, что его можно было потрогать. Вдруг в кармане у Артура зазвонил мобильный.
-     Будильник, - объяснил он ей, - это значит, мне пора на работу. Поговорим в следующий раз об этом, - он встал с дивана и направился на выход, - Я тебе обещаю.
Щебень потрескивал под колесами его «Форда» - Артур во двор своего дома. Он вышел из машины, хлопнув дверцей, и небольшой дворик снова погрузился в тишину. Наконец-то свободный вечер, подумал Артур, поднимаясь по деревянным ступеням на веранду. В руках он нес пакеты с тем, что должно было сделать его вечер по-настоящему приятным: упаковка с зернами хорошего итальянского кофе, круассаны из местной пекарни и немного мясного пирога…  Наконец-то все устаканилось, думал он, подходя к двери своей квартиры. Артур позвонил в дверь и стал ждать. На этих выходных и заказов не было, и даже позвонить из журнала и потащить в студию не могли в выходные не могли – не хватало наглости, поэтому Артур был в предвкушении ленивых выходных и про себя часто повторял: «Никаких сюрпризов, никаких сюрпризов, никаких сюрпризов…». Тут открылась дверь его квартиры, и Артур увидел на пороге свою мать, только выглядела она слегка странновато – лет на двадцать моложе. Сумки Артура глухо ударились о деревянный пол веранды.
Артур медленно побрел к машине, потерянный полностью. Мать стояла на веранде и с высоты второго этажа наблюдала за ним.
-     Ты чего? – слышал он ее голос, полный, казалось бы, искреннего удивления, - Артур!
-     А то ты сама не знаешь… - проворчал он и сел в машину, вроде бы даже собравшись куда-то ехать.
Он включил зажигание, завел мотор и уставился в пространство перед собой. Что вообще происходит? – подумал он. Какая-то мистика. Однако если со шрамом мне еще могло показаться, то с мамой нет. Я видел ее своими глазами. Он подумал, что объединяет ту девушку со шрамом и его мать и ответ нашелся незамедлительно – фотография. Обеих он снимал на днях. Почему она мне ничего не сказала? Не закричала, увидев себя в зеркале? Хотя, если бы она и закричала, то скорее от радости… Он заглушил мотор и остался сидеть в тишине салона. Стало слышно, как ветер хлопает бельем на веревках. Есть только один способ точно узнать, что это и как это работает – Артур встретился глазами со своим отражением в зеркале заднего вида. Глаза в отражении хищно улыбались, и ему стало не по себе. Артур достал мобильный и набрал Кристину.
-    Насчет нашего разговора, - начал он, - приходи ко мне завтра…
Артур сидел за компьютером и лихорадочно бегал глазами по фотографии Кристины, открытой в фоторедакторе. Он перевел дыхание, думая с чего начать. Сначала слегка ужал ее бедра, сузил немного талию, а в районе груди появилась приятная округлость. Он присмотрелся на ее грудь, наклонив голову, и решил сделать радиус этой округлости еще немного больше. Затем он перешел к ее лицу: он слегка изменил его овал, подправил носик, сделав его более аккуратным, скулы  стали более выразительными, а кожа лица – идеально гладкой и чистой. Он немного отъехал назад на стуле, любуясь своим творением. То, что надо, - подумал он. 
В дверь позвонили и он тут же вскочил и бросился к двери. Артур посмотрел в глазок – за дверью стояла брюнетка, со знакомым силуэтом. Сердце его словно колокол забилось внутри. Неужели работает! Но когда он открыл дверь, то в дверях он увидел ту девушку, которую знал: с тем же носом, тройным слоем тонального крема на лице, угловатые плечи и едва выдающейся округлостью в районе груди. Она стояла, смущенно улыбаясь, с пакетом продуктов в руках.
-     Привет, - сказала она.
Они секунду молчали глядя друг на друга. Она – смущенно улыбалась, он – был весь на измене. Глаза его метались из стороны в сторону. Вдруг Артур захлопнул дверь прямо перед ней и оперся на нее спиной. Я же не сумасшедший. Артур метнулся обратно к компьютеру. Подключенный к компьютеру фотоаппарат мигал красным, на экране стояла красотка, которую он только что создал – все было как обычно.
-     Все это какой-то бред! – вскричал он и ударил по клавиатуре.
Перед ним появилось окошко с вопросом: «Сохранить изменения в документе?». Он нажал «да» и осторожно  вернулся к двери. Он посмотрел в глазок – Кристина была еще там. Он открыл дверь, и дыхание у него перехватило, когда он увидел ее – теперь она была как с обложки. Он нагло рассматривал ее, потеряв дар речи. Но девушка была зла.
-     Ты нормальный вообще? – вскричала она, всучив пакет с продуктами.
Он пропустил ее в прихожую.
-     Я вспомнил, что забыл кое-что убрать. Проходи в комнату.
Когда она вошла, то первым делом обратила внимание на свою фотографию, которая почему-то по-прежнему осталась открытой. Девушка наклонилась к монитору, и у него так заколотилось сердце в груди, то ли от тех изменений, которые сейчас во всей красе предстали перед ним, то ли от того что не знал, какой реакции на них ждать от нее.
-     Это без обработки, да?
Артур сразу же понял, почему его мать, увидев себя в зеркале, ничего не сказала. Он облегченно выдохнул и, улыбнувшись, ответил:
-     Конечно без.

Теперь Артур сидел перед ней на кровати и не мог оторвать взгляд от нее. Кристина спала под белой простыней. Складки простыни, белоснежные, напоминали ему цепь горных вершин. Через простыню легко угадывались ее соблазнительные формы. Он решил сделать глоток сока прямо из пакета, но чуть не поперхнулся, услышав голос Кристины.
-     Почему я такая?
Теперь она лежала с открытыми глазами и смотрела в никуда.
-     Ты не спишь? – спросил он.
Она коротко покачала головой. Кристина положила подушку под спину и села на кровати. Она задумалась, подбирая слова.
-     Этой ночью я просто заглянула в зеркало и увидела себя…
Она снова замолчала. Артур внимательно следил за выражением ее лица. Оно было каким-то отстранённым.
-      Такой, какой всегда представляла себя, - продолжила она. - Какой всегда мечтала быть.
Артур молчал. Кристина посмотрела на него.
-     Я не знаю, - ответил он, наконец, - Не знаю, как объяснить тебе. Ты мне не поверишь. Да я и сам до конца не понимаю.
-     Не поверю тебе? – удивилась Кристина.
Она резким движением скинула с себя простыню. Теперь она лежала перед ним на кровати, абсолютно нагая, ничуть не стесняясь. Как будто это было не ее тело.
-     Посмотри на меня. Я поверю любому твоему объяснению.
Артур не удержался от улыбки.
-     Хорошо, я попробую, - ответил он, - только оденься, а то я мысли в голове удержать не могу.
Кристина улыбнулась в ответ и стала искать свое нижнее белье. Артур оставил ее одеваться, а сам пошел на кухню.
-     Кофе будешь? – спросил он.
Вскоре она появилась на кухне в своих мешковатых джинсах и кофте с вырезом. Артур смолол зерна, засыпал их в эспрессо-машину. Он сел напротив нее и начал рассказывать. Собственно и рассказывать то было и нечего – это просто стало происходить с ним с какого-то периода.
-     Но первые подобные изменения как у тебя, - сказал Артур, - произошли с моей матерью.
Тут эспресо-машина зашипела, закряхтела, пар повалил из всех щелей, и закапала тонкая черная струйка кофе.
-     А ты знал, что со мной так получится? – она испытующе посмотрела на него.
-     Нет, - соврал он, - я тогда и не знал, что случилось с мамой.
-     По-любому, - сказала она, - эти изменения мне по душе. Ты понимаешь, что у тебя в руках?
Артур разлил кофе по чашкам. В чашку Кристины он добавил половину воды.
-     Не очень, - признался Артур, - у меня в голове не укладывается.
У Кристины жадно загорелись глаза. Она глотнула кофе и задумалась. Артур тоже выпил кофе и наблюдал за полетом ее мысли, который отражался во взгляде. Ее глаза хищно заблестели.
-     Ну чего? Чего? – сказал Артур, - давай говори уже.
-     Да это же… - начала Кристина сбивчиво, - Это же весь мир перед ногами…
Раздался звонок. Артур положил чашку с кофе и направился к двери.
-     Мама, наверное, - успокоил он ее.
Артур открыл дверь и вернулся на кухню.
-     Понимаешь, это все не просто так, - продолжал он, - это не игрушки.
-     А что здесь не так? Я все та же Кристина, которую ты знал раньше. Только лучше…
-     Не знаю, - покачал Артур головой.
-     О боже! – воскликнула Кристина, - Оглянись вокруг! Ты можешь подняться над всем этим!
Он взглянул на уже ставшие для него такими привычными облезлые стены его кухни, старая мебель и отсутствие какого-либо ремонта. В этот момент на кухню вошла мама. Кристина увидела перед собой роскошную женщину. Артур сразу заметил на лицах обеих восхищенные улыбки.  Они поздоровались друг с другом, оценивающе оглядели друг друга и, видимо, остались удовлетворены.
-     Это невероятно! – прошептала Кристина, когда его мама вышла из кухни.
Артур проводил ее на веранду. Они прошли через вывешенное на веранде белье, и остановились у лестницы. Во дворе был тихий воскресный день.
-     Я думаю вернуть все на место, пока не поздно, - сказал он.
Кристина уже собиралась уходить, но услышав эти слова, она подошла близко к нему и яростно процедила:
-     Только попробуй, - потом она улыбнулась, как ни в чем не бывало, и поцеловала его на прощание в щеку.
Артур провожал ее взглядом, с высоты второго этажа.  Кристина вышагивала прочь из дворика. У выхода к ней подбежал местный щенок, который старый стал стелиться у нее ног, демонстрируя розовый животик.

-     Фу! Пошел отсюда, - огрызнулась она, - грязная псина!