Глава 3. Парень, который всегда заказывает ром

Ром сжимал палитру в окровавленных руках. Взгляд часто отрывался от мольберта и устремлялся на пол, где лежало обескровленное тело рыжеволосой девушки. Аккуратными линиями он выводил изгибы ее тела венозной кровью. На столе, в черном кожаном пенале лежали художественные кисти, стояла початая бутылка спиртного, валялись замаранные сгустками крови сигареты.

Кровь впитывалась в льняной холст и будоражила сознание ярким насыщенным цветом.

За разбитыми окнами Город черных оттенков. Профессиональный глаз Рома различает более двадцати тонов. Черное дерево, ворон, древесный уголь, чернила, оникс… Казалось бы они одинаковые, но он улавливал мельчайшие изменения в полутонах.

Долгие годы  картины смешивали в себе всю палитру черного цвета и не находили отклика в сердце художника.

Накануне вечером он возвращался из бара, где изрядно набрался рома – любимого алкогольного напитка. В честь него художника так и прозвали. Ром никогда не называл настоящего имени.

Он медленно брел по неосвещенным закоулкам в студию, думая о картинах и сюжетах, пока слух не уловил тихое бормотание и позвякивание четок.

Впереди различались сгорбленные силуэты.

Фигура в мантии склонилась над другой, полуголой, сжав горло короткой, едва обхватывающей шею, полоской ткани и шептала давно забытые молитвы, пока жертва не обмякла в его руках.  В свете луны Ром разглядел, то, что заставило его сердце стучать сильнее. По подбородку жертвы стекала алая струйка крови.

Красный цвет. Насыщенный. Яркий. Заставляющий полотна оживать.

Ром закончил писать картину и отошел подальше, что бы насладиться первым шедевром. На нем, в тонах запекшейся крови, была запечатлена фигура Лона и бездыханное тело рыжеволосой шлюхи.