9 Мая 1945 года - первый День Победы

      
   
          Я хорошо помню первый День Победы, хотя мне было на тот момент без десяти дней четыре года.  «Да как же ты его помнишь? Ведь тебе и четырёх лет-то в тот день не исполнилось?!»  – удивлялась мама, когда я рассказывала ей спустя многие годы об этом дне.

 Природой заложена во мне историческая память, фотографическая. Только подумаю о каком-то давнем событии, и подсознание выдаёт нужную информацию. Просматриваю его внутренним зрением, как какой-то фильм, поэтому мне не нужно делать какие-либо записи на память или вести ежедневные дневники, чтобы потом искать в них что-то. Я родилась 19.05.1941 года. Вот эти две девятки  дают такое свойство памяти. Об этих цифрах знали астрологи  с давних времён, ещё со времён известного учёного – Пифагора.

Это связано ещё и потому что Солнце в день моего рождения находилось на 29 градусе.  В этот день рождаются историки, писатели на исторические темы, люди творческие, но и прочла о том, что покровитель у людей, рождённых в день 29-го градуса – Николай Угодник. С древних времён отмечали астрологи черты характера и способности, даруемые каждым градусом. А их в каждом знаке Зодиака тридцать. Чтобы определить градус, нужны специальные  познания из области астрологии.

Как-то смотрела по ТВ интервью с Валерием Золотухиным. Корреспондент спросил его: «Какую профессию Вы выбрали бы, если бы не стали артистом?»  На что Валерий Сергеевич ответил: «Я бы занялся наукой». Это был неожиданный ответ. В день его рождения – 21 июня 1941 года Солнце находилось на третьем градусе. И вот читаю то, что касается профессии людей, которые родились в день этого градуса.  «Артистический талант или склонности к занятиям наукой». Знал ли он об этой информации или интуитивно сказал, сейчас уже не узнаем об этом. Школу окончил Валерий Золотухин с серебряной медалью, полагаю, что хватило бы у него ума справиться с какой-то областью из наук.

Вернёмся, дорогой читатель,  в тот далёкий день – 9 мая 1945 года. В этот день я впервые увидела Валеру Золотухина,  годы которого тоже приближались к четырём.  Тогда  мы были малыми детьми и оба жили в селе Быстрый Исток. Речка с одноимённым названием опять сильно разлилась в весеннее половодье, затопила дом, в котором мы жили за Истоком. На время разлива мы с мамой опять переехали в дом по улице Ленина, но не к Ольге Бондаренко. Это был другой дом, в котором жила другая семья по фамилии Бондаренко.  Помню, что у хозяйки был мальчик-подросток. Вот в этом доме мы услышали новость  о Победе над фашистской Германией.

Был тёплый весенний день. Мама и хозяйка вернулись с работы, когда к нам пришла соседка.  Женщины вышли во двор, сели на крыльцо. Мама посадила меня к себе на колени. Прижавшись к её груди, я почувствовала тепло. День был весенний, но вечером было прохладно. Они втроём сидели и разговаривали. Стукнула калитка. Из-за угла дома появилась ещё одна женщина. Это была Матрёна Федосеевна Золотухина – родная сестра Вассы Федосеевны. Её дочь, Галина, была замужем за двоюродным братом мамы, Владимиром Иудовичем Черепановым. Он был сыном первого председателя колхоза в Быстром Истоке. «Сваты они нам», – как говорила мама, поэтому  в то время поддерживали добрые отношения, общались.

Матрёна Федосеевна вела за руку младшего сына – Валеру. Хлопнула калитка, и во дворе появился другой её сын, Володя. Он был немного  старше первого. Дети отошли от матери и стали исследовать двор.  Не найдя там ничего интересного, Володя сказал: «Мам, можно мы пойдём играть на улицу?»
– Можно. Только играйте около дома!

Матрёна поздоровалась с женщинами и поделилась новостью.
– Я что зашла-то.  Сейчас мы шли мимо магазина. А там люди толпятся, обсуждают последние новости. Кто-то слышал, как  по радио сказали, что сегодня кончилась война. Немцы сдались в Берлине. Победа. Наши победили. Скоро мужики вернуться домой, и жизнь наша будет легче.

Все обрадовались хорошему известию. Оживлённо заговорили, перебивая друг друга. А соседка вдруг заплакала. Ей ждать было некого. Похоронку о гибели мужа она уже получила. Он погиб под Ленинградом.
– Тебе, Матрёна, хорошо. Твой муж, Сергей Илларионович, хоть и весь израненный, но – живой, – заметила мама.
– А тебе, Катя, что пишет Павел с фронта? – спросила она.
– Давно я не получала от него письмо, – ответила мама.
– Ну ладно. Я пойду домой, – сказала Матрёна и направилась к воротам.

 Соседка тоже поднялась с крыльца, плача,  ушла за ней следом. Мама и хозяйка дома долго разговаривали, называли  имена и фамилии тех, в чьи семьи уже пришли сообщения о гибели родных. Получалось, что в Быстром Истоке мало кормильцев вернётся домой с фронта. Поэтому радостное известие об окончании Великой Отечественной войны  омрачалось большим горем.  И мама не знала о том, что папа за день до Дня Победы был тяжело ранен, и врачи боролись в этот день за его жизнь.

Уже лето окончилось, а известий от папы не было.  Впервые увидела я своего отца через пять месяцев после Дня Победы, в конце октября 1945 года. Встреча с отцом – незабываемая встреча, –  самое радостное событие в моей жизни. Иванов Павел Степанович – папа рассказал в день приезда о том, что он пережил за все годы войны и о том, как чудом остался жив при исполнении последнего задания перед Днём Победы.

В день приезда папы к нам вечером пришёл дедушка. Переступив порог, он начал задавать вопросы.
   – Павел, День Победы отпраздновали давно, а ты приехал в конце октября. Где был-то всё это время? 
   – Только недавно выписали из госпиталя. Да пока добирался до дому – ведь путь был не ближний. Ранение получил в Венгрии.
   И папа рассказал, как получил последнее ранение, после которого попал в госпиталь, как мистический случай спас жизнь командиру и двенадцати красноармейцам.
 
«Это было 7 мая 1945 года, – начал папа свой рассказ. – Я вёз в кузове машины, по дорогам Венгрии, в пункт назначения, двенадцать красноармейцев. Мы были уже под городом Цегленд.  Это – не далеко от Будапешта. Немцев там не было. Большое сопротивление оказывали венгерские солдаты и местные жители. Венгрия же воевала на стороне Гитлера.

 Командир сидел рядом со мной. Вдруг он приказал мне остановиться, чтобы солдаты смогли пообедать. Красноармейцы выбрались из кузова, расположились рядом с машиной на обочине дороги, достали сухой паёк и начали уже есть.
Вдруг  моя полуторка сама тронулась медленно с места. Как будто кто-то подталкивал её сзади. По ровной дороге ехала она вперёд, набирая скорость. Видя это, все красноармейцы громко рассмеялись. Я очень удивился, так как ставил машину на тормоз, вскочил на ноги, побежал догонять её, для того чтобы остановить. Машина отъехала, но недалеко.

  Когда я подбежал к кабине и открыл дверь с левой стороны, то услышал мощный взрыв с правой стороны машины. Щепки от деревянного кузова и части полуторки разлетелись в разные стороны. Я был отброшен далеко. Оказалось, что машина наехала у обочины  дороги на хорошо замаскированную мину.  Что подсказало командиру сделать привал? Что подтолкнуло машину вперёд? Если бы дальше мы продолжили путь, разнесло бы нас всех на куски. Меня сильно ранило. Взрывной волной одних солдат отбросило в сторону, а других присыпало землёй. Раненых и контуженых  увезли в медсанчасть красноармейцы, проезжавшие по этой дороге после нас. В День Победы находился я  в госпитале. Врачи оперировали меня, собирали части разорванного тела по кусочкам».

Папа вернулся домой весь израненный, но, слава Богу, –  живой. А судьба отвела ему, ещё пять лет жизни после окончания Великой Отечественной войны.

Фото из Интернета.