Запах сигарет

Борис шел по улице и курил свою последнюю сигарету. Что значит последнюю, если всегда можно было купить еще? Если никто и никогда не запрещал? Если давно понял, что никакого вреда здоровью не причиняется и ничего в жизни от этого не меняется?
Просто он решил бросать.
Когда что-то превращается из интересного занятия, некоторого вызова своему организму, в повседневность, в часть образа, то в пору задуматься, а не пора ли что-то поменять? Человек живет достаточно долго, но все же слишком мало для того, чтобы опробовать все пути и все возможности.
После определенных выборов и каких-то воспоминаний мы вообще не можем вступить на новый путь, даже желая стереть свое прошлое. Но прошлое и настоящее всегда связанны между собой и желание бросить может появится только у того человека, который уже курил.
Не курящий человек бросить совершенно никак не мог и именно поэтому Борис курил.
Последняя сигарета, которая была объявлена такой меньше чем пять минут назад растворилась на молекулы и красивым пламенем улетела куда-то еще, в то время, как Борис продолжил идти вперед, раздумывая о том – правильно ли он поступил.
Переживал он конечно не о том, что не сможет приобрести новые сигареты и не о чем-то более важном, его беспокоил один более тривиальный вопрос, который вот уже много лет отправлял его в длительные раздумья.
Стоит ли ограничивать себя хоть в чем-то в том случае, если ты и без того можешь все. Создавая какие-либо искусственные ограничения – не возвращаемся ли мы на предыдущую ступень эволюции, проходя пройденное множество раз?
Если ребенок начинает плакать в тот момент, когда с него снимают ткань, окутывающую его тело, если кот живущий сам по себе предпочтет коробку или маленький коридор – чистому полю, полному кошачьего корма, или что там едят коты, живущие сами по себе, то почему человек, перешедший в возраст, позволяющий изучать, познавать и создавать, при этом создающий себе ограничения – выглядит ужасно?
Быть может потому что ограничения – это всего лишь жалкая защита нашего разума, требующаяся лишь для тех, кто вечно зависим от физического мира и не способен ощутить большего? Десятки лет назад люди решили, что наконец способны преодолеть проблемы плоти и перешли на следующую ступень, где ничто не должно было помешать человечеству развиваться.
Борис любил осознание всевозможности и вседозволенности, несмотря на то, что оно принадлежало ему по праву рождения. Конечно в ранние годы его жизни родители часто рассказывали о том, как жилось раньше, но он не любил верить в то, что когда-то людям надо было ходить в какие-то места для того, чтобы получать еду, удовольствия и знания.
Он не любил верить в то, что раньше люди пользовались сторонними вещами для того, чтобы взаимодействовать между собой и открывать себе новые идеи. Не любил, потому что знал, как было раньше из тысяч чужих разумов, из миллионов чужих воспоминаний.
Улица сменилась, Борис прошел к любимому кафетерию и разместился за его столиком. Оффициант материализовался рядом со столиком мгновенно. Удивительно, но это был настоящий человек. Видимо кто-то до сих пор находил что-то привлекающее в самых простых профессиях.
С другой стороны, даже в деле прислуживания можно добиться реального уровня искусства, о чем многие давно позабыли, решив, что услужение дело исключительно для ненастоящих разумов, порождений простых алгоритмов, в лучшем случае отличающих одно дорогое вино от другого.
С настоящим официантом можно было обсудить множество других вещей, помимо еды, воды, искусства и вообще.
 - Чего бы вы хотели Борис, - спросил официант. Не слишком культурно сразу называть меня по имени, но все равно было приятно, что новый официант в старом кафе обратился ко мне по-свойски.
 - Что-нибудь, что позволит мне забыть о курении, - сказал я, - знаете – решил бросить.
 - Очень печально, надеюсь вы не бросите ходить в наше заведение, - с соболезнованием сказал официант и тут же материализовал у себя в руках приятный бифштекс с кровью.
Я плохо представлял себе мир до того, как каждый атом земли, каждый человек и каждый предмет стали состоять из наноботов, как можно было ожидать еды или вообще чего-либо больше чем мгновение?
 - Вы соболезнуете моему бросанию курить? Но в обществе же считается, что курение всегда было чем-то плохим, показывающим на репутацию человека.
 - Каждое действие которое мы оставляем позади – маленькая смерть для нас самих. Когда наша личность отвергает что-либо, это всегда маленькая смерть, - заявил официант.
 - Вы считаете, что все что мы делали было другими нами.
 - Каждый из нас был кем-то другим. Мы бессмертны и можем в любой день стать кем-то еще, взять часть чужой памяти, даже давно умерших людей и зажить по-новому, с новым прошлым и эмоциями, что – если не старые привычки, особенно вредные не заставляют нас почувствовать себя обособленными людьми.
 - Вы считаете, что мир может состоять из всего одного человека, который проживает бесконечно множественное число жизней?
 - Так считали те, кто верили в христианство, а я всего лишь современный человек, давно понимающий, что идея бога уже не актуальна. Хотя иногда я хотел бы забыть об этом.
 - И ты можешь это сделать, - говорит Борис и понимает, что относительно его философии он предлагает ему убить самого себя, пускай это и не будет правдой.
Направляясь домой, как любил Борис пешком, рассматривая переменчивые окрестности, он обдумывал слова официанта. Ничего логично он в них не нашел, но подходя к рекламе сигарет, размещавшейся над временным зданием-заводом-космолетом, он все же материализовал очередную сигарету и улыбнувшись подумал, что самоубийство не задалось.