Глава первая. Сумерки

На небольшой возвышенности, в самой чаще леса, вдали от человеческих глаз, притаился старый полуразвалившийся хутор. Он находился в двенадцати верстах от деревни Подволочная, что находилась в Шантарской губернии, Красноярского края. Местные жители предпочитали в той стороне не бывать. По крайней мере, близко к заимке не подходили. Заброшенный двор  состоял из нескольких древних  строений: хозяйского дома, пары обвалившихся хлевов, колодца с журавлем и сарая под сено.  Крыша основного дома еще не обвалились. Кровля частично сохранила свой первоначальный вид, только вся поросла мхом. Тес местами отпал, но кое-где держался крепко. Кровля хлевов  прогнила и была сорвана дикими ветрами, бывающими в этих краях частенько. Кто и когда основал хутор, никто не помнил. Тот, кто когда-то знал, давно уже лежал на таежном погосте. Народ в  деревне болтал разное. Кому верить, а кому нет, было не понятно. Мне понравилась самая невероятная версия. Дед горбун, у которого мы с Серегой остановились, поведал нам такую историю:
-  Хозяин того хутора, - Говорил дед, - превратился в черного ворона. Он уже сто лет неотступно охраняет свое имущество. Да, да, он и сейчас там живет, сторожит свой проклятый дом.
- А почему дом проклятый ,  дед? - Спросил я не уверенным голосом у старца.
Дед поманил нас пальцем поближе, пригнулся, и стал рассказывать дальше шепотом:
- Лихие люди пытались растащить хутор по бревнышку, но с теми кто это делал, в последствии происходили черные дела. Разные, так сказать, несчастья и беды! Сказывал мне об этом еще мой дед. Сто лет назад  все жильцы этого хутора (целая большая семья была) исчезли бесследно, в одну ночь! Всё осталось стоять на своих местах - все вещи лежали там, где их оставили хозяева. А сами исчезли! Корова, несколько свиней и лошадь, все  пропали вместе с жильцами! Больше их никто не видал. А после исчезновения людей,  откуда-то взялся этот самый ворон. Он огромный как орел, черный как уголь,  страшный как дьявол! Я сам один раз его видал, совсем не похож на своих сородичей. Ужасть как страшно! Вот хутор и окрестили проклятым.  Люди перестали ходить в ту сторону, тайга забрала хутор себе, густой порослью затянула. Все дороги к нему прекратили быть, они лишь еле-еле угадываются заброшенными просеками в чащебе леса.
- Да ты гонишь дед, что за хрень ты нам тут рассказываешь, не было этого и все тут! - вольно надсмехался я над дедовским рассказом.
Серега тоже что-то засомневался, с ухмылкой качал головой.
– Враки это все, дед, пустой разговор!
Дед хитро улыбнулся и сказал:
- А ты проверь парниша, сходи, коль такой смелый, дома то на лавке каждый смелый!
 - Да легко, … !!! – сказал я хвастливо матерным словом, и резко встал изо стола.
Серега обнимал пышногрудую Люську,  ее необъятная талия ерзала по скамье как егоза. Они сидели обнявшись за столом, Серега шептал ей что-то на ухо. Она весело смеялась закатывая от удовольствия глаза, позабыв про рассказанную дедом страшную историю.
– Ложитесь-ка ребятки спать, уже поздно, у меня на чердаке комната имеется, а внизу чулан свободный с тахтой, выбирайте кому где спать! - сказал  дед, и пошоркал  усталыми ногами в другую половину дома.
Глядя на довольную параоку,  я почувствовал себя лишним на этом празднике жизни. Шатаясь, я попытался выйти из дома, решил сходить до ветру, да видно перебрал немного и никак не мог найти выход из комнаты. Мы столько выпили самогонки, что ноги меня совсем не держали, а разум остался в стакане с холодной водой на подоконнике. Ступив два шага за порог, моя правая нога соскользнула со ступеньки,  и я с грохотом рухнул в темноту. В доме раздался громкий смех моих собутыльников.
Сени были завалены всяким хламом, в этом хаосе я запутался, попытался выползти, но не смог. Что-то невнятное пробормотав себе под нос, я заснул мертвецким сном.
                ***
Ворон сидел на гребне гнилой крыши. Он смотрел по сторонам - беспокойно вертел головой. В какой-то момент мне показалось, что он заменил меня. Пронзительный крик птицы заставил меня инстинктивно присесть на корточки и затаиться за деревом. Его черный, колдовской  взгляд, пробрал меня в одно мгновение! Я почувствовал его даже спиной. Покатились мурашки, шея стала влажной, рубаха прилипла к беспокойному телу. Пальцы перебирали сухой мох на коре старой сосны за которой я прятался. Таежный гнус жужжал перед носом, лез в глаза в уши, я отдувался от него как мог, но все было четно. Было страшно, но в тоже время интерес рос в моей дурной голове. Глотнул из бутылки дедовского самогона,  я занюхал рукавом, и стал дальше наблюдать за происходящим.
Дом был срублен всего в пять венцов. Огромные бревна были точно сложены один к одному. Они были такие громоздкие, складывалось впечатление, что дом построен  великаном. Комли явно были неподъемны для простого человека. Дом стоял молчаливым темным монстром, лишь иногда дыхание ветра скрипело облезлыми ставнями его глаз.
Выбитые зубы ступенек при входе,  нагоняли тревогу. Дверь была  приоткрыта. Из глубины -  как из бездны, пристально смотрела темнота. Гниющий  тлен под моими ногами, усиливал страх в духоте моих скомканых мыслей. Я вспомнил, как дед устрашающе рассказывал, что каждый день по вечерам, в окне появляется свет от зажженной свечи. Кто ее зажигает не известно. Конечно, проверить эти слухи  никто никогда не решался. Но тут приехали два «придурка» из города, и один из них на спор  решил посмотреть на это «Чудо».  Это был Я.
Рядом с домом находился наполовину провалившийся колодец. Его венцы давно ушли под землю, а пышная зелень тайги затянула когда-то чистый источник. Лишь трухлявый журавль выдавал наличие колодца. По ночам он смотрел своим гнилым взглядом на звездное небо в темной воде, и задумчиво считал тусклые звезды. Кривой журавль давно не пил ключевой воды, он довольствовался дождевой ржавчиной. Держал в своем клюве, жестяное прогнившее ведро. Он дремал, не обращая внимания на то, что творилось вокруг. Ведро утомилось от времени, и еле-еле держалось на весу.
Карманы чердака заброшенного дома были полны разным хламом, он был виден через проломленные гнилые фронтоны. Рядом с массивной хибарой, стояла почерневшая собачья будка. Она зловеще смотрела всем своим видом в сторону темного лес. Пытаясь разглядеть не прошенного гостя. Эти мысли путались в моем сознании. Мне причудилось, что призрак старого пса до сих пор охраняет этот дом. Я вспомнил как болтали дурные языки в деревне, что по ночам слышен хриплый жалобный вой умирающей собаки. Представив это, мне стало совсем не по себе. Казалось, что я отчетливо слышу лай пса. Скрип сосен усиливал ощущение ужаса. Я пытался взять себя в руки, но ничего не  получалось.  Дрожь переливалась по всему телу, не то от холода не то от страха. Да что со мной такое? Я боялся всего - любого шороха! Я боялся как никогда в жизни не боялся!
Набрав в легкие большой глоток воздуха, я задержал дыхание, после выдохнул и опять глотнул из бутылки.  Самогон прошиб пробку в сознании, и лай собаки куда-то исчез.
- Хорошо, что я взял с собой дедовский самогон - подумал я вслух, и тут же заткнул рот ладонью, испугавшись что кто нибудь меня услышит.
Не выдержав, я снова взглянул на будку. Перед ней лежала перевернутая собачья миска, напоминая о невидимом страже. Из-под тарелки  торчала огромная белая кость, мысль промелькнула мгновенно, -  Она человеческая! Жуть  проникла глубоко в душу. Не удержавшись, я громко закашлял.  Зажимая рот, я прятался за огромной сосной, и пытался успокоить тревогу в сердце. Оно готова было выпрыгнуть из груди и сбежать отсюда прочь!
В голове крутились рассказы деда. Он шепотом говорил мне на ухо:
– Даже лихие люди обходят эту заимку стороной. Только дождь и ветер могут посмотреть на дом сверху, пытаясь разглядеть каждую мелочь происходящую внизу. Испарение болота, что находится в низине рядом  с хутором –  ядовитые. Там вообще не стоит лазить, может возникнуть галлюцинация.
- А ты откуда дед знаешь такие хитрые слова? - Прикалываясь, мы спрашивали Петровича, наливавшего еще по одной.
Воспоминания путались в голове с реальностью! Меня окончательно взял необъяснимый ужас, переходящий в панику! Перекрестившись, я стал медленно отходить назад. Запнувшись об коренья под ногами, мое тело пошатнулось, потеряв центр тяжести, грохнулось на землю. Ушиб больно раскатился по спине, из земли торчали небольшие камни. Приложив резкое усилие, я мгновенно вскочил на ноги, хмель испарился как и небывало. Мой взгляд сфокусировался в сторону страха, и мне опять стало мерещиться всякая дрянь!
- Это не чистая! - закричал я в темноту, отползая на четвереньках я инстинктивно крестился. Засохшая ветвь калины  ударила по окну дома и разбила стекло. В доме что-то ухнуло, упало, затрещало - как будто лифт провалился в АД! Раздался женский визг! То ли в голове у меня, то ли в черном лесу! Я прикусил нижнюю  губу до крови. Глаза напряглись до невозможности и я ошалел!!!
- Что за черт! Что это такое!?! Ну его на хрен!!!!! - я вглядывался в непроглядную тьму, но не мог ничего разглядеть. Визг усиливался, нарастал! Лопались перепонки, вены, мышцы каменели! Мысли путались, ноги стали ватные, и сами отходили назад.
                ***
Черный ворон взмахнул огромными крыльями, плавно соскользнул  с гнилого охлупеня  крыши, и тяжело набирая высоту, полетел в чащу леса. Его черная тень еще долго маячила между огромных сосен.

- Кто же ты? - сказал я в пустоту.
- Я хозяин этого хутора - ответил незнакомый голос.
- Сколько же тебе лет? - со страхом спросил я незнакомца.
- Много, не помню даже сколько. Царь - батюшка Александр второй был еще на престоле!
- Ничего себе!!! - подумал я вслух,- Охренеть!

Вдруг я заметил, что разговариваю сам с собой. Я стоял в полной темноте, притворяясь деревом . Бутылка самогона выскользнула из моей руки, и с грохотом покатилось в овраг. Хлопнувшись о камень, она разбилась вдребезги! Я слышал как капли самогона медленно стекают, звонко капая в болотную жижу пустой комнаты. Ужас. Немота остолбенела во мне. Крылья ночи накрыли время и понеслись прочь.
Быстрым шагом, хромая в сторону деревни, я ускорялся как мог. Невысокие елки, палки с сучками попадались под ноги, мешали бежать пьяному идиоту с выпученными глазами. Когда я оглядывался, мне казалось, что кто-то бежит за мной. Лес хрустел, охал, громко вздыхал, шептал гадости. В ушах женский крик сменился на плач, а после на истошный собачий лай! С диким криком, я бежал на пролом, как сумасшедший спринтер за золотой медалью. Иногда падал, катился  кубарем, обдирал лицо, снова вскакивал и бежал дальше. Споткнувшись  в очередной раз, я  упал в грязь всем телом и растянулся. Доля секунды, подскочив как ошпаренный, я побежал еще быстрее. Лай собаки догонял меня, кусал за пятки, за ноги, мне казалось  вот-вот и он откусит от меня кусок плоти! Вышедшая луна смеялась надо мной, хохотала до боли в животе! Звезды ржали как кони в конюшне! Страх гнал меня, как стая волков гонит свою добычу на встречу свежей крови! Сволочи ... !!! - Кричал я как умалишенный! Но вдруг дорога споткнула меня об огромный корень, я ударился головой и потерял сознание.
                ***
Туман разошелся повсюду, - молоко пьяной извести было непроглядно. Ночь осела холодной пеленой на утреннюю траву, все заблестело как в сказке. Пропел первый петух. Солнце начало проглядывать меж искристых елок. Роса покатилась по стеблям травы, моя одежда стала намокать. Дискомфорт, я стал застывать. Дрожь захватила все тело, голова болела на прострел, не то от холода не то с похмелья. Я приоткрыл один глаз, увидел стоящего надо мной деда горбуна, у которого мы жили с Серегой. Он испуганно спросил:
- Ты где был то, сынок? Я тебя потерял. Ты ночью вышел до ветру и пропал.
- Какой ночью, Петрович? – спросил я непонимающе и стал подыматься, держась за больную голову ободранной рукой.
- Я вчера ходил на хутор заброшенный, про который ты нам рассказывал. Ушел туда днем, а вечером испугавшись сбежал. Всю ночь бежал, меня чуть собака – призрак не съела. А как здесь оказался, не помню.
- Какая собака, какой призрак, какой хутор? Ничего такого я вам не рассказывал, да что с тобой? Ты перепил вчера, сказал что тошнит тебя, и вышел из хаты до отхожего места. Выходя, сгромыхал в сенях, а потом пропал куда-то. Я  тебя искал, с керосинкой ходил, нигде тебя не было, подумал ты на сеновал ушел. А утром пошел в хлев кормить скота, смотрю ты у забора лежишь, испугался за тебя! Где ж ты был то?
- Ничего не понимаю, это был сон что ли, или наяву? Я отчетливо помню, как пробирался по заросшей просеке к старому хутору, ты же сам мне дорогу показал туда, объяснял как пройти, – Я смотрел на деда, и не мог понять кто из нас дурак!
- Ничего я тебе не показывал. Мы вчера вместе, с самого обеда начали самогонкой баловать. Вы с Серегой притащили Люську ко мне домой, в сельпо уговорили ее отдохнуть с вами! Она обещала за подружкой сходить, но так и что-то не сходила. Весь вечер и пол ночи бухали как черти, я аж вторую четверть достал из шифонэра. Медовухо оказалась, с нее тебя и понесло верно. Потом вы эту бабу не поделили, ты обиделся, сказал что пойдешь в туалет, и пропал.
- А где Серега  то?
- Так с Люськой он, на чердаке,  ночью улезли шельмы и всю ночь мне спать не довали. Там у меня маленькая комнатенка есть. Спять ешо наверно.
- Слушай дед, у тебя на чем самогон  настоян, я чуть душу Богу не отдал!
Дед засмеялся и сказал с усмешкой:
- Так на ягодах лесных, однако…
- На волчьих что-ли?, – спросил я мутно, и прикрыл глаза ладонью.
- Да нет, нет! Чур меня, чур! Крыжовник , малина, кора всякая полезна, в общем ничего вредного, одна польза, вон у Сереги своего спроси! Вторая четверть тебя сгубила, на меду она была. Вот голова и трещит, я же говорил не надо больше!
- Ладно, че вспоминать тут. А ты точно про хутор проклятый не рассказывал??! – недоуменно спросил я у деда.
- Да пошутил я, пошутил, а вы и поверили дураки!  - рассмеялся дед во все свои три зуба.

Я встал, в голове шумело, качало по морскому.
- Пойдем-ка Петрович опохмелимся, ты мне подробно вчерашний день расскажешь, что как было, что-то я в сомнениях весь.

Мы зашли в  сени, там было все развалено, раскидано, как будто ураган прошел.
- Кто это сделал? - спросил я, скромно почесывая затылок.
- Ты, кто ешо. Ночью, когда на улицу пытался выйти, - сказал грустно дед, и стал прибираться.
- Ты извини меня Петрович, давай помогу. -
И мы продолжили приборку вместе.
После зашли в дом. Серега сползал с чердака по дряхлой шатающейся лестнице. Растрепанный весь как бес, в волосах сено застряло, красная рубаха порвана на плече, босиком в одном носке. Ну и видок.
- А вы что, еще не ложились, сколько время? - спросил герой-любовник хриплым голосом. Мы смотрели молча на него и ждали продолжения.
За Серегой, задом  напереды, спускалась Люська. Огромный ее зад говорил сам за себя. Баба деревенская – дизельная! Ее грудь не отставала от ее пятой точки, тоже была хоть куда. Баба была огромная - как добрая корова, но в тоже время привлекательна, зараза! Ее груди плавно качались от ее не ловких движений. Вот-вот и выпадет из мятого сарафана наружу,  наспех одетого на чердаке.
Парочка смотрелась классно, сфоткать бы вас, да фотика нет – в машине валяется.
- Давайте к столу ребятишки! – позвал нас дед. - Я уж накрыл, то что со вчера осталось на столе, да из холодильника достал кое-что.
Мы сели за стол, дед по скорому начислил по одной, из заляпаной грязными руками  четверти. И громко сказал:
- Ну сынки, будем! – и не став ждать остальных, заглотнул даже не поморщась.
Мы друг за другом послушно выполнили вкусный призыв Петровича. Морщась, шипя как ужи, стали закусывать чем Бог послал. Недоеденные малосольные огурцы пришлись в самую пору! Пообкусанная копченая колбаса  тоже пошла в ход! Лучек, еще с каплями росы казался таким вкусным - оболденно думал я, наяривая за обе щеки!
В дальнем углу стола, стояла крынка парного молока.
- Отведайте сынки,  свеженькое, только что надоил,– похвастался Петрович.
Люська встала, чтобы дотянуться до крынки, потянулась. Ее крепкая, налитая  грудь оголилась на половину. Дед открыл беззубый рот и топорщил глаза на бабу. Я проглотил слюну и икнул. Один Серега, не замечая этой красоты, чавкал вчерашней колбасой, и закусывал свежим луком.
Люська налила мне и себе молока, Серый че-то отказался. Взглянула мне в глаза так влюбленно, как смотрит лошадь в зубы коню лунной ночью. Мне стало не по себе, я поперхнулся и спросил Серого;
- Серег, слышь! А мы вчера точно тут сидели, никуда не ходили? А то мне причудилось, что я вечером на заброшенном хуторе был.
 - Ты че братан, перепил? Мы почти до утра сидели, целую четверть выжрали, ты че, запаметовал?! - Серый смотрел на меня и улыбался. А я отвернулся, и с грустью посмотрел в яркое окно нового дня. Задумался;
- Неужели причудилось, не может быть, ну и самогонка! -
Похмелясь, все начали весело шутить, особенно про вчерашний день. Люська громка хохотала, Серега намекая на ее физические данные, рассказывал про ихнею бурную ночь. Дед стесняясь улыбался, но с удовольствием слушал рассказы молодежи, нарезал малосольные огурцы огромным охотничьим ножом.
Один лишь я, молча жевал и думал;
– Присниться же такое! Я так отчетливо помню весь этот ужас. Неужели мне все это причудилось??? Надо меньше пить! -
Подумав, я взял четверть обоими руками, и стал разливать по второй.


Продолжение следует:


23.04.2016.г.