Каменщики

Я ненавижу свою работу. Ненавижу всеми фибрами своей души. Нет, не потому что работаю строителем, совсем не поэтому, а потому что работать приходится с не совсем хорошими людьми. Бригада мне изначально попалась совсем нехорошая, я могу сказать, что даже отвратительная. Работать я начал недавно. Вот только окончил университет, Решил подзаработать. По профессии  работать, увы, не получилось, так как экономистов развелось как собак не резанных, а знакомств, к сожалению, у меня нет, что бы меня хоть куда-нибудь протолкнуть, а кормить жену и годовалого сына надо. Не знаю, посчастливилось мне или нет, жениться на прекрасной девушке, которую я люблю. Женился, потому что она залетела. Ну что же, если так надо значит надо. Вот я и устроился в бригаду строителей. Навыков у меня, как и следовало ожидать, как и у всех экономистов, в строительстве нет ни каких, вот и взяли меня пока, так сказать, подмастерьем. То есть, был я там просто принеси-подай, да замеси раствор. Но я не особо жаловался, деньги платят и ладно. Но вскоре я столкнулся с проблемой. Меня с детства воспитывали правильным. Ну как правильным, я и дрался, и курил, бывало выпивал, сейчас я имею в виду, что я ни когда не крал, чужого не отбирал, да и преступлений предпочитал не совершать, вернее не совершал вообще. А в бригаде этой люди пытались навариться на всем. Они не чурались воровать как деньги, так и сырье, что закупали на постройку. Причем делали они это умело. Облапошивали заказчиков, вешаю лапшу вроде того, что кончилось. Пришлось потратить больше, ой, надо купить вот это, мы купим сами, покупали дешевое, а брали по дороже, там, где работали их знакомые, чеки пробивали им такие, как и надо, прибыль делили пополам. То есть все в доле, всем хорошо, рука руку моет, заказчики наши оказывались обманутыми, и даже не подозревали об этом. Да еще ладно если бы хоть строили нормально, так нет, вся бригада делала все тяп-ляп, да и в основном отдыхала. Вместо того, что бы делать свою работу.

Так вот, мне это совершенно было не по нраву. И я это заявлял во всеуслышание. Постоянно говорил об этом всей бригаде, но меня отказывались слушать. Затыкали рот. Грозились выгнать из бригады. Но я не унимался. Я знал, что просто так меня от туда не выгонят точно, так как планы и их действия я знаю, могу чего сболтать, а пока они мне платят, стоит сказать, что только честно мною заработанное, украденное я не брал, и не собирался. Так вот пока они мне платят, уходить я сам не собирался. Где я еще работу найду, сейчас это не так легко, а у меня жена, ребенок годовалый. Приходилось собачиться с ними дальше, а они мне еще больше работы подкидывали, что бы времени на такие разговоры у меня не оставалось.

Вот поэтому я и не люблю свою работу. И поэтому хожу туда даже не с недовольством и неохотой, а с отвращением.

Рабочий день начался как всегда. Пока я переодевался косые взгляды, разговоры за спиной, потом как всегда у них перекур, я таскаю кирпичи и замешиваю раствор. Работали мы сейчас на государственном предприятии. На заводе где перерабатывали горючее. Мы строили еще одно здание под склады, где хранили то самое горючее. Рядом с нами находилось еще два таких хранилища, так что с огнем стоило быть аккуратнее, но моих расхлябанных «товарищей» это не интересовало. Они курили, бросали не потушенные сигареты, и на мои замечания не реагировали.

И вот я все сделал, они начали выкладывать стену, я подавать им раствор. Я молчал. Не хотел портить себе настроение. Думаю, сегодня я смогу продержаться молча. Ведь дома ждет жена, и мы хотели отметить нашу с ней годовщину, два года совместной жизни. Это было причиной моего спокойствия. Я ни кого не трогал, не приставал с расспросами, и они ко мне не обращались, зачем трогать. Зачем разводить бушующее пламя, или как считали они не пламя, а вонь. Так мы проработали до обеда.

Сели перекусить. Я ел в сторонке. Не хотел видеть их лица. Я разговаривал с женой по телефону. Она уже ждала меня с работы. Скучала. Я скучал тоже. Ребенок отдыхал, спал, у жены вот и выдалась минутка со мной поговорить. Выдалась минутка и у меня.

-Харош трындеть! – услышал я.

-Ладно, любимая! – обратился я к жене. – Надо идти. Труба зовет!

Она попрощалась со мной. Я скинул контейнеры, где была еда в свой портфель, туда же телефон. Пошел к бригадиру, по дороге натягивая перчатки.

-Короче, сейчас задача просто! – сказал он. – Вон тот склад видишь? Там лежит пара мешков с цементом. На кой черт их туда вперли, я не знаю. Но надо их сюда притащить. Понял? Возьми тачку, положишь на нее сразу два. Чтобы не таскаться два раза. Все понял?

-Понял, - буркнул я.

Я пошел к стройке. Там нашел тачку. В ней лежали кирпичи. Кто-то принес, а разгрузить не удосужился. Я сделал это вместо него. Только потом покатил ее к нужному складу. Я прошел мимо насыпи, которая разделяла все склады. Открыл створки ворот, зашел внутрь. Увидел где лежали эти мешки. Подкатил туда тачку. Положил вначале один мешок, потом поднял второй. В нос ударил резкий запах бензина. Я положил мешок в тачку. Выпрямился. Огляделся. Откуда-то несло бензином. Но откуда? Никого рядом не было. Но бензином воняло ужасно. Я решил выйти, окликнуть кого из своей бригады. Я отошел от тачки на несколько метров. И тут почувствовал резкий жар, потом яркий свет…
         
   
*                *                *

-Он пошел в тот ангар за цементом. Я не знаю, что этот цемент там делал. Парень просто сказал, сейчас принесу, он в складе. Ну, я ни чего ему не сказал! – говорил бригадир следователю. – Мы пошли с ребятами на объект. Парень за цементом ушел. Потом внезапно ба-бах! Мы даже понять не успели в чем дело. С нас кепки посдувало. Оборачиваемся а там столб дыма стоит. Огонь хреначит. Нас-то спасла только насыпь. Слава богу! Мы тут испугались, кинулись туда. А близко не подойдешь, там жар как в аду.

-Да, он с сигаретой туда шел! – крикнул один из рабочих этой бригады, что стоял неподалеку.

-Я тоже видел. Мы с Митькой тогда кирпичи таскали. Смотрим, он тачку везет и курит! – подтвердил напарник первого рабочего.

-Я еще ему крикнул, потуши мол, ты че, куда прешь с цибаркой! А он рукой махнул так! Мол, да все нормально! Ну, сами знаете, - продолжал первый рабочий.

-Все понятно, - сказал металлическим голосом следователь. – Не соблюдение техники безопасности!
*                *                *

А вечером того же дня в новостях передавали:

-На заводе, один из строителей, каменщиков погиб. Он взорвался в одном из складов. Парень не соблюдал технику безопасности. На работу он устроился недавно. У двадцати пяти летнего погибшего осталась жена и годовалый ребенок…

А жена сидела на кровати, плакала, утирала слезы платком, смотрела новости, хотя уже все знала. Ребенок спокойно спал в своей кроватке. Он еще не понимал, что случилось. Он ни когда теперь не вспомнит своего папу, который трудился для него же. Только жена еще поплачет, погорюет, а потом найдет другого. А время постепенно вымоет всю боль и память, как вода смывает надпись на песке. А сейчас она плакала и повторяла:

-Не мог он так! Не мог! Не нарушил… Не курил… Не мог…
И только бригадир знал всю правду. А правда заключалась в том, что если ты каменщик, то ты во всем согласен с братством. А если не согласен, то выход один – смерть. Каменщики бывшими не бывают. Как и масоны. А разве это не одно и тоже?