III. Хросно

                III. Хросно

                1.Мысль — разведчик души
«Призрачно все в этом мире бушующем. Есть только миг, за него и держись. Есть только миг, между прошлым и будущим — именно он называется жизнь!» — хорошие слова иногда попадаются в популярных песнях. Простые, ясные и доступные. Но главное, через такую простоту, как через марлевую повязку, проступает красный цвет обнаженных ран жизни, кровь самой правды. Моя свобода на заводе оказалась обманчивой. Я потерял что-то важное, даже не сразу заметив это.
Оставив литературно-культурную прослойку и уйдя на завод, я не решил ни одну из проблем. Не сразу пришло осознание: проблема внутри! Первые года два, может и вдохнул «свободы», по крайней мере, появилось два выходных, которыми всецело распоряжался: отсутствие твердых обязательств помимо восьмичасового рабочего дня окрыляло и придавало оптимизма. Но второе дыхание так и не открылось… Почему?
И тут до меня дошло: я заблудился! Каким образом это случилось? Еще позавчера, например, чувствовал себя счастливым, жил и радовался, а теперь вдруг понял, что заплутал в трех пошехонских соснах. А осознав, начал метаться, искать выход. Как получается, что человек вдруг ощущает потерянность и покинутость? Все приходит от мыслей. Мысль, словно разведчик души, как дозор основного войска, высылаемый в авангарде с целью узнать, нет ли впереди врага, свободен ли путь? За жизнь мы проходим две дороги: одну обычную земную, а другую — небесную, проживая путь мысленно. И дорога в мыслях значительно длиннее. Так получается, что сначала сбиваешься в мыслях, а потом начинаешь плутаешь и в жизни. Как разорвать этот круг? Хорошо бы в мыслях вернуться на знакомое место, где последний раз ощущалось счастье: как пчела-разведчик облетев окрестности, возвращается в улей, принося в свидетельство взятку мёда, так и мысль, посланная на разведку, возвращается к человеку, неся в себе радость бытия, сообщает душе правильное направление и возвращая ощущение счастья. Мне нужно было найти свою дорогу, найти её сначала в мыслях.
Меняя окружение, исподволь меняем и мысли, склонности и, в конечном итоге, меняем судьбу. Но мысль часто инертна, ложится в глубоко выбитую колею привычного вращения, идя на её поводу, попадаем в определенное окружение — мысль оказывается бесплодной. Чтобы изменить судьбу, сначала надо изменить направление мыслей. Среда лепит человека по своему подобию и переделывает на свой манер. Бросившись в кипящий котел рабочего класса, который смотрел на занятие литературой, как на непонятное чудачество, у меня все реже возникало желание писать, реже подступала необходимость пробежаться по редакциям, справиться о судьбе публикаций, пообщаться и поспорить с редакторами, и предложить взамен отвергнутого что-то новое. Поэты и прозаики, политики и общественные деятели, с которыми раньше был близок, и рабочие завода жили в совершенно разных, абсолютно не пересекающихся, параллельных мирах. Не буду говорить об их интересах, очень приземленных и примитивных, часто на уровне одноклеточного сознания. И так достаточно унижен и раздавлен нынешний рабочий человек. В первое время меня еще удивляло, что «работяг» абсолютно не интересует, чем живет белорусская культура, а представители творческой интеллигенции совершенно не вникали в чаяния простых людей.
Как костер, в который не подбрасываются дрова, угасал интерес к литературе. Подрастерялось состояние постоянного творческого поиска, когда на любое явление смотришь сквозь призму будущих литературных произведений, как на материал для работы, потому что настоящая жизнь, как мне тогда казалось, возможна только в литературе. Уже не просыпался среди ночи и, не совладав с непреодолимым желанием писать, не устояв перед магическим магнетизмом чистого листа бумаги, не пробирался больше на цыпочках на кухню, стараясь не разбудить жену. Потому что это нужно, я не знаю почему, одному Богу известно, но обязательно нужно записать увиденный образ, блеснувшую в сознании мысль. В горении творческого экстаза и наивысшем зените озаренного вдохновения, привидится вдруг, что все человечество одариваешь величайшей истиной, без которой оно просто не сможет существовать: что если сейчас не доведешь свое маленькое творение, то весь сотворенный мир провалиться в Тартар, что ты, как мифический герой, полубог, по меньшей мере, предотвращаешь вселенскую катастрофу. Это состояние ушло безвозвратно. Музы обидчивы, как женщины: раз или два проигнорируешь появление, и они уходят навсегда. Становилось жаль утраченной значимости и величия: человек творящий всегда величественен, хотя бы в собственных глазах. Анализируя это новое для меня состояние «пофигизма» и «абыяковости», полной непричастности к великим деяниям, оторванности от большого мира, я вдруг пришел к выводу, что всему виной послужило безденежье. Ведь именно ради денег я бросил любимую работу и пошел вкалывать на завод.
Меня по-прежнему радовали становящиеся теперь редкими публикации. Значит, решил я, мой творческий анабиоз, или летаргический сон, (не знаю, как еще назвать состояние полнейшего безразличия?), связан именно с тем, что денег все равно нет, и упокоился он на фундаменте заезженной фразы: «А кому это нужно?». Ради чего затевать сыр-бор, если мир не изменить? Вон сколько написанного лежит мертвым грузом, еще больше похоронено в рукописях и машинописных текстах. Оно никем не востребовано. Будь у меня хотя бы несколько тысяч долларов, можно было бы издать десятки книг. Тогда был бы резон писать новое, издание подстегивало бы работу, стимулировало бы искания. А там, глядишь, и слава бы пришла в обнимку с деньгами. Деньги — именно они являются побудительным часто скрываемым мотивом многих свершений.

                2. Найти новый источник
Денег стало не хватать еще больше. Жена попала под сокращение и пополнила армию безработных. Как-то она с возмущением заявила:
— Послушай! Ты ушел на завод, стал больше зарабатывать, а денег как не было, так и нет. Почему так, объясни, пожалуйста?
О как раздражают подобные заявления. Еще раньше на недовольное бурчание жены: сколько получил за месяц, — всегда отвечал: «Это не сложно подсчитать! От первого и до первого числа сложи все деньги, которые приношу домой, и определишь месячный доход!».
Она так и не удосужилась произвести несложный арифметический подсчет.
Сколько зарабатывал раньше? Сам теперь не могу сказать. Помню, что приносил деньги несколько раз в неделю: там ставка, там полставки, там гонорар какой-то, или деньги за выступление, еще какие-то выплаты… Никогда не считал денег: легко приходили, легко уходили. Наверное, потому их всегда и не хватало, хотя и брался за любую работу, сулившую вознаграждение. Жена же, наоборот, довольствовалась только штатным окладом, но вопрос, сколько зарабатывает муж, постоянно не давал ей покоя. «Нет денег! Где взять? Не хватает! За что купить?» — как надоедали эти требования.
«Надо жить по средствам, — заявлял твердо, — не хватает денег, значит, не умеешь вести хозяйство, не научилась планировать расходы. Сам буду этим заниматься». Со временем перестал отдавать жене зарплату. После тринадцати лет совместной жизни, освоил плату счетов за телефон, электроэнергию и коммунальные платежи. И вроде бы финансовое бремя не стало таким тягостным: хотя бы мысленно мог прослеживать и планировать финансы. «Нет денег!» — эта фраза не могла больше застать врасплох, потому что знал, когда кончатся деньги. Пугало другое: нам за сорок, а живем от зарплаты до аванса. На черный день не отложено даже нескольких сотен долларов. А дети растут… Жена отшучивалась: «Значит, в нашей жизни не будет черных дней!». А не дай Бог, что-нибудь случится? И что тогда делать? Да и невозможно до бесконечности перекраивать семейный бюджет, урезая потребности. Если денег действительно не хватает, их не станет больше, благодаря вынужденному аскетизму, выход остается один: найти новые источники финансирования!
Начались поиски возможностей дополнительного заработка, но этот заработок не должен быть связан с известными ранее способами добывания денег. Душа требовала новизны. Если ученик готов, приходит учитель.

                3. Мутоновая овчинка
Однажды встретил старую знакомую радио журналистку. Остановились на улице, разговорились.
— А что Вероника все там же на телевидении? — поинтересовалась Инесса.
— Да нет. Вероника уже год безработной ходит.
— Даже так? Я и не знала, — удивилась она.
— Когда при «Розовощеком Пакемоне» началось психологическое давление, написала заявление и удалилась в гордом одиночестве. Все прямо-таки поздравляли ее с достойным поступком. Ты же знаешь, нашу творческую элиту в кавычках. Ушла простым корректором в издательство. А через год издательства объединили, и половину сотрудников выбросили на улицу. Вероника оказалась в их числе. Пошла в первых рядах, как она говорит, с флагом и с песнями. А теперь вот мыкается в поисках работы. Оказывается, найти работу не так-то просто. Может быть, у вас что-нибудь появится в перспективе?
Инесса задумалась, потом почему-то понизив голос, начала говорить.
— Понимаешь, я тут одним делом занимаюсь. Но предупреждаю, это никак не связано с журналистикой.
— А с чем же тогда связано?
— Тяжело объяснить в двух словах, тем более на улице. Я там неплохо зарабатываю.
— И сколько это «неплохо» получается в цифрах? Если не секрет конечно?
— Секрета нет. Долларов восемьсот заработала за полгода. А скоро вообще получу бонус в 1400$. Так что овчинка стоит выделки.
— Ого! Хорошая овчинка получается, мутоновая. А что нужно делать? Справится ли Вероника? Может и мне это подойдет? Признаться, на заводе уже порядком надоело, наелся досыта.
— Давай договоримся так, — почему-то радостно перехватила разговор Инесса, — мы каждую среду собираемся в кафе «Monte Carlo». Приходи вместе с Вероникой, в 18.00. Там все и узнаешь. И все поймешь. Это работа с людьми. Главное, — уметь общаться… — подытожила она.
На том и условились. Общение — мой природный дар, доставляющий истинное наслаждение, легко схожусь с незнакомыми людьми. Нахожу в этом некое моральное удовлетворение. Для меня не существует барьеров, типа: «неудобно», «стыдно» или «страшно». Могу запросто разговорить любого человеком на любую тему, вывести его на откровенный разговор по душам и он, как на исповеди, все без утайки расскажет, поделится, найдет сочувствие и понимание. «Она говорила, что работа требует коммуникабельности, что-то нужно организовывать. Я же неплохой организатор, сотни организованных литературных встреч, конкурсов и вечеров поэзии… Значит, и мне подойдет».
В следующую среду пришел в указанное кафе без жены: она сослалась на кучу всяческих дел, на усталость, а на мои уговоры выставила, как острый штык, последний аргумент: «Не хочу!» — а это уже непреодолимое препятствие.
Оказалось, Инесса Краб говорила о страховой компании, работающей по принципу сетевого маркетинга. Страхование жизни от несчастного случая — благородное дело. Но так ли уж нужное? Вот если бы страховки выдавали в небесной канцелярии… Жизнь, самое драгоценное, что есть у каждого. Так почему бы не заняться этим? Я сам часто с ужасом подпускал мысль: не дай Бог, случиться чему-нибудь, оказываемся совершенно беззащитными перед слепым ударом судьбы, — подпускал на безопасное расстояние, и тут же отгонял подальше: неуютно начинаешь чувствовать себя, когда такая мысль, подобно взбесившейся собаке, начинает гавкать в сознании на своего же создателя.

                4. Страховой бизнес
Встреча был устроена в недорогом кафе. Инесса вся прямо светом просияла, вскочив со своего места, как только я появился на пороге. За небольшую плату, официанты разнесли бутерброды, салаты и чай. Полчаса пообщались, и тут на подиум выскочила довольно энергичная женщина.
— Это наш лидер! — с восхищением произнесла Инесса, наклонившись ко мне, — Язвинская. Она в Белоруссии имеет самый высокий уровень. Зарабатывает больше десяти тысяч долларов каждый месяц.
— Ого! — удивился я, решив про себя, обязательно познакомлюсь с ней после официальной части.
Женщина бойко рассказывала о страховом бизнесе российской компании «Хросно», о великой и почетной миссии страхового агента. Приводила разные примеры, доказывающие как страховая компания помогала людям в сложных ситуациях, сколько и кому выплатили по страховому полису, и сколько лишних проблем пришлось бы попутно решать, не окажись в нужный момент в дамской сумочке карточки с номером страхового полиса.
Говорила Язвинская, в общем-то, грамотно, но, учитывая десятитысячный месячный доход, подумалось, что ораторское искусство за такие деньги могло быть более профессиональным. Не хватало живого участия, «оттараторила», как заведенная кукла, положенное время и сошла со сцены.
Следующим выступающим оказался мужчина небольшого роста в очках. Опять Инесса, склонившись вполоборота, сообщила: «Это тоже лидер высокого уровня! Очень люблю его выступления. Он ко всему прочему еще и кандидат технических наук».
Выступление мужчины понравилось больше. Он не растекался мыслью по древу в обобщенных темах, не навязывал, как это делала женщина, приобретение страхового полиса, будто ты и не человек вовсе, если не имеешь в кармане страховой карточки. Его выступление было предметным и касалось системы вознаграждения, так называемого плана маркетинга: откуда у компании берутся деньги и каким образом оплачиваются усилия агентов.
Мужчина рисовал кружочки и стрелочки, писал циферки, делал несложные подсчеты. На бумаге все выходило легко и просто. Платишь 100$ за страховой полис на всю семью, и приступаешь к работе: рекомендуешь кому-либо купить такой же полис, чтобы и он в свою очередь порекомендовал своим знакомым купить страховку, а те — своему кругу знакомых... Таким образом, растет сеть: все хватаются за «страховку», как за репку из народной сказки и вытаскивают из сети деньги. Кстати, эта сказка имеет и такой народный вариант: вытащил дед колхозную репку; посадили дедку за репку, бабку за дедку, внучку за бабку, а Жучку за внучку, кошку за Жучку… Досталось и мышке, правда её потом реабилитировали — посмертно.
Маркетинг «Хросно» строился по бинарному принципу: от каждого кружочка отходило только два лучика вниз. За всю жизнь для полноты вознаграждений нужно привести в компанию только семь постоянных клиентов. Всего лишь семь, — и твой бизнес сделан! Но первую денежную выплату получаешь, когда под тобой вырастет общая сеть из 21-го человека. («Очко» — подумал я, склонный находить в цифрах скрытый смысл). Но самое главное, «правое и левое плечо», два лучика, нисходящие от тебя и образующие сеть потребителей услуги, должны быть равномерно сбалансированы.
Мне показалось совершенно плевым делом найти всего семь человек. Даже самому построить сеть, состоящую из двадцати одного человека, не составит большого труда. Так думалось, без абсолютного представления, как строится такой бизнес. Тут же загорелся новой для себя идеей. «Но где взять 100$ для полиса? Если Инесса уже заработала в этом бизнесе восемьсот долларов, тем более у нее скоро будет большая выплата, «бонус», как она сказала, то может, предложит мне взаймы для такого прекрасного предприятия? Получается, что мы будем с ней партнерами? Она явно заинтересована во мне?». Но только подумал так, почувствовав: нельзя просить у нее денег. Высказал соображение вслух, Инесса сказала, что с радостью одолжила бы мне на страховой полис эту сотню, но все деньги находятся в банке, и она не может их снять, предварительно не расторгнув договор, а расторжение ей невыгодно.
По дороге домой Инесса живописала о прелестях работы в страховой компании «Хросно», дала несколько книг и какой-то корпоративный журнал. А я уже серьезно раздумывал, где разыскать нужную сотню долларов?
На следующий день, достаточно заведенный этой идей, возбужденно рассказывал на работе, как хорошо иметь страховой полис, и какая прекрасная страховая компания существует в России.

                5. Споры о возможностях
— А почему мы не слышали о такой компании? Почему нет рекламы?
— Да потому, что самая надежная реклама из уст в уста. Зачем тратиться на рекламу, когда и так от клиентов отбоя нет? Смотрите, каким чудесным образом можно здесь заработать денег…
И я рисовал кружочки, писал циферки, рассказывая о прекрасных возможностях заработка, и о головокружительных перспективах, которые открываются клиентам компании. Но в ответ встречал недоуменные улыбки, недоверие и непонимание, — последнее меня раздражало больше всего. Создавалось впечатление, что для всех это уже давно пройденный этап, только я один открывал Америку. Но я отлично знал, что никто таким делом раньше не занимался. И, наконец, понял: они не хотели вникать потому, что им это совершенно не было нужно.
— А зачем мне твой страховой полис? За что платить сто долларов?
— Как зачем? А вдруг что-нибудь такое...
— А если ничего не случится?
— Ну и что? Полис есть не просит, его не нужно кормить! — не сдавался я.
— Хорошо. Допустим, я купил полис, выложил сотню, положил его в стол, или под стекло… Что дальше делать с этой бумажкой? Смотреть на нее и любоваться?
— Пускай лежит. А вдруг несчастный случай?
— А если ничего не случится? Выходит, нужно ждать несчастья? Зачем? Взял, да и ломанул ногу теще: «Платите деньги!». Ничего не скажешь: хороший бизнес. А если ничего не случится, то потерял сотню долларов. Я так понимаю, страховой полис действует один год? На следующий — покупай новый!
— Превосходно придумано: выкачивай себе деньги, — рассуждал кто-нибудь.
— Там же не дураки сидят, — подхватывалось дальше. — Работать не хотят, а хлеб с маслицем все хотят кушать. Вот и соображают: что бы такое придумать, чтоб не напрягаться, не рвать жилы, но чтобы люди сами несли деньги? Вот и придумали: теперь им уже и на черную икру хватает.
Меня удивляло людское тугодумство: мол, если ничего не случится, то деньги потеряны, а если случится, то компания может и не выплатить? «Где гарантия, что они хоть что-то заплатят? Будешь бегать целый месяц, бумаги оформлять, а тебе скажут: «По прейскуранту, вот эта черепно-мозговая травма стоит у нас 5$, — получите! Ах, вам не нравится? Покупайте полис в другой компании. До свидания!». Они уже свои деньги заработали.
Я приводил конкретные примеры, которые услышал в кафе, когда люди по несчастному случаю получали большие деньги, но к моим доводам прислушивалась только пустота.
— Покажи мне этих людей. Где они? Я тоже могу наговорить… Может, кому-то и заплатили для рекламы, но мы что-то не слышали, что благодаря страховке, кто-нибудь квартиру купил, или машину дорогую.
— Выходит, компания может заплатить, а может и не заплатить, — вмешивался еще кто-нибудь в разговор.
Против меня ополчились вся бригада, ополчились не столько против меня лично, сколько против самой идеи быстрого, и как им казалось, лёгкого обогащения, они-то и не прочь были сорвать легкие деньги, но никто не верил, что такое возможно. Каждый норовил вставить свое соображение: «Видишь, какая петрушка с укропом, получается: могут дать, а могут и отказать, даже если несчастье. И деньги потерял, и ничего не заплатили. А так у меня на несчастный случай будет своя сотня долларов, и не надо ни перед кем кланяться и что-то доказывать, достал и рассчитался».
— Хорошо! — не мог я успокоиться и смириться с поражением. — Я предложил, тебе не нравится. Но что ты сам предлагаешь? Сидеть на заводе и не позволять себе ничего выше зарплаты. Жить по установкам, которые спустили сверху, будь то мастер, директор, президент или президиум? Разве это достойно человека? Быть как все, товарищем из стада. Покупать и носить не то, что нравится и хочется, а то, что тебе определили. Работать не в свое удовольствие, а по нужде. Я так не хочу жить! Хочу быть хозяином своей судьбы, человеком хочу быть. Что в этом плохого? Но вы же ничего не видите, вам страшна даже сама возможность: увидеть. Потому что, увидев и поверив, придется поднапрячься.
— Анатолий Алексеевич, оказывается, это вы дисциплину разлагаете, — вкрутил шутку мастер, и все дружно засмеялись, — а я-то думаю, почему бригада неуправляемой стала? Никому ничего нельзя поручить.
Я никак не мог успокоиться. Когда начальник отпускает плоскую шутку, подчиненные считают своим долгом поддержать смехом. Как в том анекдоте: начальник рассказал — все взрываются хохотом. Один молчит. «А ты почему не смеешься?» — спрашивают его: «А зачем? Я завтра увольняюсь…».
— Как ты не понимаешь, Володя, — обращался к самому толковому спорщику из бригады, — даже если ничего не случится, то вот эти сто долларов, которые заплатил за полис, служат твердым гарантом спокойствия.
— Для меня лучший гарант — наличные, а не бумажка с красивой печатью.
— А разве сотня на год за спокойствие и уверенность, такая уж и большая цена? Но это же половина дела. Вы забываете о возможности заработка!
— Ага! — встревал в разговор Головенчик Николай, — тоже мне заработок: ходить и впаривать кому-нибудь эту бумажку. Вешать лапшу на уши, искать вахлаков и лохов. Купите полис! Застрахуйтесь! Сколько там надо найти?
— Всего семь человек за всю жизнь подключить.
— Семь дураков, — так правильнее! Человек в здравом уме на такое не купится, только круглый идиот влипнет. А всего нужно найти двадцать одного такого идиота? Да, это же нереально! У людей хлеба не за что купить, а ты предлагаешь им страховой полис. Нужен он им как зайцу стоп-сигнал. Надувательство и лохотрон. Зарабатывает тот, кто сверху.
— Все ясно: это пирамида!
«Пирамида!», «Пи-ра-ми-да!!!» — доносилось с разных сторон, как будто, все наткнулись на разгадку, или, говоря иначе, наконец-то раскопали зарытую собаку.
Несмотря на то, что бригада выискивала слабые места страхового бизнеса, не имея опыта ведения подобных диспутов, продолжал спорить со всеми, да еще и удивлялся: почему люди не хотят понимать, не замечают новых возможностей?
Несколько раз ходил по вечерам в кафе на презентации страхового бизнеса. С Инессой Краб жили в одном микрорайоне, по дороге домой обычно беседовали. Наши разговоры сводились к одному и тому же: новому делу и деньгам. Оказывается, если клеить везде, где это только возможно фотографии и картинки денежных купюр, то в скором времени, притянутые подобным магическим действием, появятся и наличные деньги. В такие басни не верил даже я, но Инесса утверждала со всей серьезностью: «Так оно и есть!» — и приводила примеры из своего и чужого опыта. «Расскажи об этом в бригаде, — думал я про себя, — на смех подымут и заклюют».

            6. Подступы к сетевому маркетингу
— Анатолий, — обратилась она ко мне в одну из таких поездок, — ты знаешь, что такое МЛМ? — «Гербалайф, что ли?» — удивился я. — И да, и нет. Гербалайф — одна из компаний сетевого маркетинга. Кстати, у них очень хорошие биологические добавки, я сама принимала.
— Да? Ничего себе! Вот уж не думал, — я не поверил ей, считая всех гербалайфщиков сдвинутыми по фазе. — Был я на их презентации и всё видел. Очень мне там не понравилось. Представляешь, на перепонки давит тяжелая музыка. Выскакивают по очереди на сцену и рассказывают, какие они счастливые… И все, благодаря компании, каким-то добавкам. Ну, прямо — зомби. Такое впечатление: у всех поехала крыша, в крайнем случае, наглотались колес.
— Да, у них очень жесткий маркетинг. Но я не об этом. Многоуровневый маркетинг, или по-английски «мульти левел маркетинг», — это особый способ продвижения товаров и услуг, в корне отличающийся от обычного. Ему уже около полувека. Чем он отличается от привычного продвижения товаров и услуг? Основное отличие, — убираются посредники. Почти не расходуются деньги на рекламу. Клиенты компании становятся партнерами и компания делиться прибылью со своими сотрудниками. Благодаря МЛМ появились сотни долларовых миллионеров. И компания «Хросно» работает по такому принципу. До страхового бизнеса я перепробовала много компаний. И знаешь, почему остановилась на «Хросно»? Во-первых, это очень благородный и нужный людям товар, вернее не товар, а услуга — страхование жизни. Самое ценное у человека — жизнь! Все хотят жить долго, быть здоровыми и уберечься от несчастных случаев. А второй критерий, — не нужно таскать никаких продуктов, баночек, скляночек — вот маленькая папка с документами, вот ручка и голова на плечах… Все инструменты необходимые для бизнеса. Это бизнес для интеллигентов. Кстати, в этом деле много наших общих знакомых, радио- и тележурналистов. Даже ученые есть, ты же видел на первой встрече.
— А кто конкретно из наших? — спросил и услышал несколько знакомых фамилий.
Прошло недели три после первой встречи, и я всерьез начал подумывать, где раздобыть сотню баксов, чтобы попробовать себя в страховом бизнесе. Никто почему-то не одалживал денег. По натуре я и не любил залезать в долги, справедливо говорят, взаймы брать легко, тяжело отдавать, потому что одалживаешь на время, а отдаешь навсегда: «Абрам, за тобой сто долларов!» — «Где?!» — оборачивается Абрам.
— Я спрашиваю, когда ты отдашь сто долларов, которые у меня брал?
— Так возьми те, что за мной и не морочьте голову!
А все потому, что одалживаешь чужие, а отдаешь свои.
Смущало одно обстоятельство: получалось, что деньги зарабатываются на людском несчастье, а в качестве аргумента эксплуатируется возможность несчастных случаев. Страховой агент, как говорила Инесса, должен сначала напугать человека до смерти, а потом успокоить его, предложив выход: покупку страховки.
Я высказал свои соображения Инессе.
— Да это так. Но зачем сгущать краски? Деньги зарабатываются не на людском горе или страхе. Мы показываем: все может случится и человек должен быть застрахован, обезопасив таким образом себя от осложнений. Мы указываем выход. Всего не предусмотришь. Жизнь богаче любых схем. Но чтобы не случилось, если у человека есть страховой полис, переносить возможные трудности будет значительно легче: на помощь придет компания.
— Инесса, а если ничего не случится? — повторил я вопрос, который чаще всего слышал в бригаде, и на который не мог вразумительно ответить: — Человек просто потерял деньги? За что он заплатил сто долларов?
— Анатолий, а сама возможность бизнеса? Начать свое дело всего лишь за сотню, разве это мыслимо в классическом бизнесе? Однозначно, нет. И такая ли уж большая плата сто долларов на целый год, да еще на всю семью? Сколько у тебя, четыре человека? Сто раздели на четыре, двадцать пять, и на двенадцать месяцев, получится по два доллара в месяц на каждого. Бутылка пива. Разве это деньги? Разве уверенность в завтрашнем дне не стоит таких денег? А спокойный сон? Сколько людей умирают от стрессов, от инфарктов. А будь у них страховка, не было бы негативных мыслей, возможно, еще жили бы. Все болезни от мыслей.
— Меня на работе хлопцы задолбали: если случится, компания выплатит, а если ничего — потерял деньги! Буду знать теперь, как отвечать. Они говорят, если случится, то еще не гарантия, что случай признают страховым. А если ничего не случится, деньги стопроцентно потеряны! А вот если я, мол, не куплю полис, то всегда будет в наличии сто долларов.
— Ты напрасно споришь с ними. Пустая трата времени. Им это сто лет не надо. Ищут отговорки, чтобы ничего не делать. Большинство людей довольны занимаемым положением. Они стонут, плачут и жалуются, но ничего не хотят менять в жизни. Им ничего от жизни не нужно. Не обращай на таких внимания. Ищи тех, кому наше предложением необходимо, как воздух. Нужно искать тех, кто сам ищет, кто хочет изменить жизнь и улучшить её качество, кому наше предложение будет как приобретение.
По совету Инессы я начал откладывать из каждой зарплаты и аванса по несколько долларов, собирая на страховой полис. Долларов двадцать у меня уже лежало в укромном месте. Вполне возможно, что я мог бы стать страховым агентом, но тут случилось событие, которое резко изменило мои планы на будущее.