Раса господ. Глава 7. Взаперти

Глава 7. Взаперти

В комнате точно была микроволновка. Ее назойливый писк заползал в голову откуда-то справа-сзади, но, в отличии от всех остальных микроволновок, она не ограничивалась традиционными пятью сигналами. Пищало постоянно.
 
«Нашли время Доширак готовить...»

- Макс, ты меня слышишь? – над головой Матвеича светились яркие флуоресцентные лампы, - Ты можешь говорить?

Я попытался ответить, но смог издать только мычание. По всему телу начало распространяться неприятное покалывание, какое бывает после того, как отсидишь ногу. Каким образом я сумел «отсидеть» еще и голову – оставалось загадкой.

- Попробуй пошевелить пальцами...

Я последовал совету Матвеича и к своему ужасу обнаружил, что не чувствовую ни рук, ни ног. На кровати лежало абсолютно чужое тело, в которое каким-то образом запихали мое сознание. Наверное, мои глаза полезли из орбит, потому что Матвеич положил свою лопатообразную ладонь мне на плечо в успокаивающем жесте. Прикосновения я тоже не почувствовал.
 
- Не волнуйся, Макс, это сейчас пройдет...  Тупые солдафоны с дозой переборщили, ты почти двенадцать часов в отключке пролежал.  Врач сейчас придет. Моргни, если ты меня понял.

Я собрался с силами и моргнул.

«Солдафоны? Доза? Врач? Матвеич, с*ка, тебе придется основательно объясниться! Как же сильно покалывает!»

- Вот и хорошо! Знаешь, может оно и к лучшему... - Матвеич раскаянно вздохнул.

«К лучшему? К какому еще, нахрен, лучшему?» - отвечать мыслями на слова было неудобно, но Матвеич, казалось, предугадывал все мои возражения. Все-таки двенадцать лет дружили.

- По крайней мере, я смогу тебе объяснить... Макс, другого выхода не было. Правда. Я знаю, что ты сейчас злишься, но попытайся меня понять. Это был единственный вариант. Я был против парализатора, но не я принимаю такие решения...

«Парализатора? Да вы, тут, ребята, неплохо устроились... Господи, когда же это покалывание закончится?!?» - невидимые швейные машинки пунктировали каждый сантиметр моего тела.

Краем глаза я заметил, что в мой правый локоть впилась змейка капельницы.

- Я пытался убедить начальство... - продолжал каяться Матвеич, - Что смогу с тобой договориться... Не вышло. Сказали, что риски слишком высоки.

Где-то под подушкой лопнула шина, послышался шипящий звук вырывающегося на свободу воздуха. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что это было мое собственное дыхание, прорвавшееся через обвалившуюся пещеру горла. Ценой нечеловеческих усилий, я приступил к эвакуации погребенных под завалом слов.

- Мэтт... - на полное имя Матвеича не хватило воздуха, - Мэтт... Сын?

Я до конца надеялся, что у Матвеича были уважительные причины поступить так, как он поступил. Если «они» - кто бы «они» не были - взяли в заложники сына Матвея, то я смог бы это понять. И простить.

Матвеич снова вздохнул, обдав мое лицо кариесным запашком.

- У меня нет сына, Макс. Извини...

Я закрыл глаза. Ну вот и все. Одним другом стало меньше, одним предателем больше. Не конец света, конечно, но все равно противно.
 
- Почему? – у меня не получалось произносить более одного слова за раз, поэтому приходилось выбирать самые лаконичные.

- Потому что тут, Макс... - Матвеич сделал полукруг рукой, - Тут находится все то, что мы так долго искали! Поверь мне, дружище...

- Нет... - я имел ввиду, что никакой он мне теперь не «дружище»; Матвеич подумал, что я не верю тому, что он рассказывает. Покалывание становилось невыносимым - швейные машинки уступили дорогу миллионам ядовитых муравьев-убийц.

- Да, Макс, да! Мы с тобой были так же далеки от правды, как... не знаю, как шимпанзе от человека! Мое место здесь, Макс. И твое тоже. Я знаю, что ты сейчас расстроен, я все понимаю, но когда ты узнаешь хотя бы десятую часть того, что знаю я – ты не захочешь отсюда уходить!

- Где?

- Мы в Подмосковье, ты уже был тут вчера. Тебя привезли поздно ночью...

Я не удивился. С самого начало было понятно, что с этой «липовой» клиникой дело было нечисто.

Раздался щелчок замка, который тут же сменило жужжание дверного доводчика.
 
- А вот и врач! – сообщил Матвеич и повернулся к вошедшему, - Он уже разговаривает, Леопольд Маркович. Все в порядке!

- Спасибо, Конов, я сам разберусь - в порядке он или нет... - в голосе врача чувствовалось плохо замаскированное раздражение.

Леопольд Маркович подошел к кровати, бесцеремонно подвинув моего бывшего друга в сторону. Врач был похож на состарившегося Наф-Нафа – самого сообразительного из трех поросят. Оно и понятно - иначе, как бы он смог окончить медицинский? Леопольд Маркович был в полтора раза ниже и в два раза шире Матвеича. Склонившуюся голову врача украшала блестящая ленинская плешь. Остатки черных волос жгуче контрастировали с белоснежным медицинским халатом. 

- Здравствуйте, Максим Алексеевич. Как себя чувствуете?

- Колется...

- Это нормально, это хороший знак. Чувствительность скоро восстановится, а затем и моторика... – врач распрямился и подошел к «микроволновке». Противное пищание слегка приглушилось его массивной тушей.
 
- Все жизненные показатели в норме. Замечательно! Сейчас мы вас чуть подлатаем... - судя по звукам и движению пластиковой змейки, врач колдовал над капельницей.

- Я думаю, что Налбандян с дозой переборщил... – начал Матвеич, но врач не дал ему закончить.

- Конов, я лично подбирал дозу, исходя из физических данных вашего друга. Впредь, пожалуйста, не комментируйте те области нашей деятельности, о которых вы имеете только отдаленное представление. Заранее благодарю.

Матвеич промолчал, но по его лицу было видно, что отповедь врача не доставила ему удовольствия.

«У них тут, однако, субординация...»

Врач Леопольд вернулся к кровати.
 
- Итак, Максим Алексеевич, как говорил один мой знаменитый тезка: «Давайте жить дружно!» Насколько дружно мы с вами будем жить – зависит целиком от вас. Сейчас вы находитесь под действием нейротоксина, который мы активно выводим из вашего организма. Обычно весь процесс занимает не более пяти часов, поэтому уже скоро вы вернетесь к нормальному состоянию. В первое время вы можете испытывать некоторые трудности с координацией движений, но не переживайте, ничего перманентного. Побочные эффекты полностью исчезают по истечении суток. Сейчас вам принесут поесть; для обеда, правда, уже поздно, но мы что-нибудь придумаем. Ваш организм перенес сильный стресс и ему требуются новые силы. Настоятельно рекомендую вам не отказываться от пищи, потому что в противном случае мы будем кормить вас внутривенно. Вся продукция биологическая и поверьте мне... - врач сделал хитрое лицо, - В еде нет никаких посторонних препаратов. Если хотите, я даже могу попробовать, прямо при вас.
 
- Не надо... - просипел я. Покалывание начало спадать.

- Ну вот и замечательно! Сейчас я подниму спинку кровати, думаю, вам так будет удобнее. Да, еще такой момент. Комната находится под круглосуточным видеонаблюдением. В случае чего – просто позовите. Вы меня понимаете?

Я прекрасно понял суть сказанного - лежи, не рыпайся и не вздумай попытаться убежать.

«Хотя, какое там бежать... Начать бы ходить...»
 
Откуда-то снизу раздалось жужжание механической пчелы и верхняя часть кровати медленно поднялась на сорок пять градусов. Больничное одеяло, скрывавшее мое тело ниже пояса, немного сползло, обнаружив широкие белые ремни, закрепленные на запястьях. На груди, словно медали за ранение, сияли два белоснежных кружка пластыря, из-под которых тянулись провода. 

- Конов, вы уже доложили директору?

- Нет. Я заходил, но он был на телефоне с Грозовским... - Матвеич закатил глаза. Леопольд Маркович поморщился. Кто бы ни был этот Грозовский, его тут явно не жаловали.

- Хорошо, у меня с ним встреча через час. Я ему доложу. Вы со мной?

- Давайте я останусь... - предложил Матвеич, - Нам с Максом нужно о многом поговорить...

- Нет... - прохрипел я, - Не надо... Потом поговорим...
 
Не хотелось его видеть. Он понял.

***

Помещение, в котором я находился было настоящей «ай-комнатой» - в глаза бросались доминирующий белый цвет и отсутствие прямых углов.
 
В голове всплыло: «Сижу за решеткой, в МакБуке сыром...»
 
Похоже, нейротоксин все еще действовал.
 
Кроме кровати и двух стульев в комнате отсутствовала какая-либо мебель. Окон тоже не было; единственная дверь расположилась прямо напротив кровати. Стены комнаты были обиты мягким материалом, что навевало невеселые ассоциации с дурдомом. 
   
«Только они тут все слишком военные, для дурдома...» 

Дверь открылась без предупредительного стука и в комнату зашли два «чоповца». Блондин, покрупнее, придержал дверь брюнету, в руках которого был накроватный столик. Черная форма «чоповцев» резко выделялась на фоне белоснежной комнаты.
 
Блондин вразвалочку подошел к кровати и оглядел меня с нескрываемым весельем. «А. МАЛЮТИН. ОХРАНА» - сообщила нашивка над левым карманом его полувоенной рубашки.

- Ну, здравствуй, мой маленький любитель экстремального отдыха! Кушать подано! – в отличии от врача Леопольда, Малютин не заморачивался на вежливости. К кровати подошел второй «чоповец»; на столике-подносе виднелся одинокий пластиковый стакан, наполненный темно-зеленой жидкостью.
 
«Серьезно? Смузи? Да вы идете в ногу с кулинарным прогрессом, господа похитители...»

- Ты русский? – неожиданный вопрос Малютина был похож на выстрел в лоб.
 
- Да... - говорить стало немного легче, но каждое слово сбивало дыхание.
   
- Знаешь, в чем сегодня главная проблема России?

Я осторожно покачал головой - шея чуть ли не скрипела.

- Что такие... граждане, как ты, вроде русские, устроились наверху социальной пирамиды и паразитируют на теле нашего народа. Не возражай, не поверю. Я твою биографию читал. Знаю, чем ты занимался.

- И что? – я не мог понять куда клонит патриотически настроенный «чоповец».
 
- А то, что из-за вас, теперь никто не хочет работать руками. Все хотят засунуть свою жопу в менеджерское кресло и грести бабло лопатой. При этом даже не задумываясь, откуда это бабло берется. Знаешь, что происходит со странами, в которых коренное население не хочет работать руками и размножаться?

- Нет... - дыхание снова сбилось.
 
«Вот ведь черт надоедливый...»

- Они вымирают! – радостно сообщил мне Малютин, - Как индейцы в Америке. Ладно, об этом мы еще поговорим.
 
Правая рука Малютина демонстративно опустилась на кобуру; мои глаза машинально проследовали за ней. «Чоповец» - патриот ухмыльнулся.
 
- Я смотрю, ты интересуешься современной техникой. Это похвально. Тем более, что ты уже поимел возможность познакомиться с ней поближе. Вернее, возможность поимела тебя!

Оба «чоповца» заржали – Малютин погромче, безымянный брюнет потише.

- Внимание на экран! – Малютин расстегнул ремешок кобуры и вынул пистолет, чем-то напоминавший трофейный «Люгер», но с утолщенным стволом. «Чоповец» держал пистолет крайне профессионально – дуло смотрело в сторону стены, указательный палец расположился вне скобы спускового крючка.
   
- Парализатор нового поколения «Осиное жало»! Название дебильное, но это не я его придумал, поэтому ко мне никаких претензий. На девяносто процентов изготовлен из пластика, работает на сжатом воздухе. Практически бесшумен - утолщенный ствол служит глушителем. Стреляет дротиками, наполненными индивидуально рассчитанной дозой нейротоксина. На близком расстоянии – идеальное оружие, временно выводящее противника из строя. Ну, ты на своей шкуре прочувствовал. Тебе еще повезло – доза была больше, чем надо, и сознание отключилось. А представляешь, каково лежать полностью парализованным, не зная, что с тобой произойдет? Настоящая пытка. Крыша может поехать.

«Ты на себе, что ли, проверял?» - подумал я и спросил:

 - А автомат... зачем?

За спиной безымянного «чоповца» - брюнета виднелся укороченный вариант Калашникова.
 
- Это карабин. На случай если мы тебя парализатором не достанем! – Малютин вроде бы улыбался, но его глаза оставались абсолютно серьезными, - Итак, к чему мы сейчас провели эту увлекательную лекцию? В нашем заведении действует большое количество правил, но есть одно – самое главное. Хорошенько его запомни. Нужно всегда себя хорошо вести. Всегда. Иначе – принудительный отдых путем парализатора. Все понятно?
 
- Да... - я проглотил накопившееся во рту озеро вязкой слюны, - Все понятно.

- Замечательно! – обрадовался Малютин, - Мы принесли тебе обед.  Сейчас я отстегну ручные фиксаторы. В связи с этим вопрос: ты будешь себя хорошо вести?

- Да...

- Ответ принимается, ответ правильный! Для первого раза – верю на слово. Фиксаторы остаются расстегнутыми, пока ты себя хорошо ведешь.
 
Пока Малютин возился с ремнями, мое внимание привлекла нашивка на рукаве его рубашки, чуть пониже плеча. На красном контуре щита виднелась знаменитая медицинская эмблема со змеей и чашей. На первый взгляд, казалось, что она ничем не отличается от оригинала, но это было не так. Во-первых, у змеи был длинный хвост, уходящий вертикально вниз. Во-вторых, змея не наклонялась над чашей, а продолжала ползти вверх, причем ее маленькая голова была похожа на стрелку. Надпись наверху щита я не разглядел, но внизу были отчетливо видны три буквы: «ЭСО».

«Экстренные Санитары Общества? Войска Минздрава? Да ну, бред какой-то...»

Тем временем Малютин отстегнул ремни и приказал:

- Пошевели руками!

Я повиновался. Руки дрожали, как с сильнейшего похмелья, но слушались.
 
- Отлично! Игорь, выдай ему пожрать!
 
«Чоповец» - брюнет аккуратно поставил столик-поднос на кровать и немедленно ретировался на исходную позицию.
 
- Не будем мешать. Как закончишь – поставь все на пол. Тебе полезно, бицепсы покачаешь! – Малютин снова засмеялся, молчаливый Игорь улыбнулся из солидарности с коллегой, - Ну все, до новых встреч!

***

Смузи оказался на удивление вкусным, что бы они там в него не положили. После обеда я попытался заснуть, но перевозбужденный мозг упрямо отказывался погружаться в беспамятство. Я попробовал считать про себя, дошел до пяти с чем-то тысяч и сбился. Пришлось начинать заново. «Чоповцы» вернулись, когда я дошел до 6281.
 
- Едем на прогулку к директору, - объявил Малютин и кивнул головой на Игоря, который закатил в комнату инвалидное кресло-коляску, - Главное правило помнишь?

Я кивнул.

- Отлично! Игорек, расстегни ему фиксаторы на ногах. И выключи его из розетки.

«Ордена» из пластыря оторвались вместе с волосами.

«Больно, черт возьми!»

Малютин вытащил из-за пояса черную балаклаву и надел ее на свой мощный кулак. Маска была нестандартная – в ней были сделаны прорези для носа и рта, но не для глаз.
 
- Красота? – спросил он и, не дожидаясь ответа, бросил балаклаву мне, -  Лови!

Маска ударилась об мою грудь, словно птица об стекло.

- Это обязательно?

Лицо Малютина выразило крайнюю степень удивления.

- Конечно! Все, что я требую – обязательно к исполнению!
 
Я послушно натянул маску на голову. Балаклава была новая – по крайней мере, от нее не воняло старыми носками или перхотью. И на том спасибо.
 
«Чоповцы» подхватили меня под руки и на «три-четыре» поставили на ноги.

- Игорь, давай халат! Алексеев, руки в стороны! - Малютин продолжал командовать, - Теперь садись! Хорошо. Тапки ему одень!

Похоже, бедный Игорь выполнял всю "черную" работу.

От халата пахло хлоркой. Инвалидное кресло было на редкость мягким и удобным. 

- Комфортно устроился? Погнали! – скомандовал голос Малютина. Коляска пришла в движение.

За пределами комнаты пахло свежим ремонтом – то ли краской, то ли клеем. Мы повернули налево, затем направо, затем еще раз направо и остановились. Раздался звонок прибывшего лифта. Похоже, что в лифте кто-то был, потому что голос Малютина обронил очередной приказ: «Подвинуться!». Двери лифта закрылись; невидимая кабина рванула вверх.
 
 - Что это? – спросил незнакомый голос.
 
- Везем на вивисекцию! – охотно отозвался голос Малютина, - Первый в мире эксперимент по пересадке слоновьего члена человеку! Представляешь, как его жене повезет?

- Ага... - саркастично отозвался незнакомец и замолчал. Я попытался считать этажи, но лифт быстро остановился.

- На выход! Игорек, не спи!

«Чоповоцы» повернули направо и покатили меня, как показалось, по длинному коридору.
 
- Если все будет нормально, то обратно поедешь без маски. Ну а если нет – то в мешке! – смех Малютина подхватило гулкое эхо.

- Все, прибыли! – движение резко прекратилось, - А ты чего тут делаешь?

- А почему я тебе должен докладывать? – я узнал голос ответившего. Матвеич.

- А ты чего вопросом на вопрос отвечаешь? Еврей, что ли?

- Не твое дело... - огрызнулся Матвеич, - Макс, все нормально?

Я кивнул.

- У него все отлично! – ответил за меня Малютин, - Полный пансион и уход! Моя бабушка о таком мечтает. Ну что, завозим его?

- Давай...

- Сам давай!

Матвеич, похоже, не обратил внимания на последний комментарий Малютина. Его горячий шепот неожиданно возник прямо у моего уха:

- Макс, соглашайся! Не пожалеешь!

«Соглашаться? На что?»

Раздался звук открываемой двери, коляска снова пришла в движение.

***

- Александр, снимите это... - голос директора я узнал сразу. Малютин снял с меня балаклаву.

- Здрасте, Леонид Сергеевич.

Директор приветственно кивнул. На нем был все тот же серо-стальной костюм, но галстук отсутствовал. Наша вторая встреча проходила в другом кабинете и по одному взгляду было понятно, что это и есть его настоящий рабочий кабинет. Огромный «Г»-образный стол был засыпан снежной лавиной документов. Два монитора возвышались словно горные пики, окруженные холмами телефонных линий. Ослепительно яркая офисная лампа нависала над столом, словно механическая рука терминатора.
 
- Александр, Игорь, - Леонид Сергеевич обратился к «чоповцам», - На сегодня свободны.

- Шеф, вы уверены? – в голосе Малютина чувствовалось искреннее беспокойство.

- Абсолютно.
 
Дверь за «чоповцами» закрылась и я остался один на один с директором. Леонид Сергеевич взглянул на часы и поморщился.

- Времени ни на что нет... Вас уже ввели в курс дела?

- Никак нет! - я не мог упустить возможность подколоть «психолога».
 
- Не надо паясничать, Алексеев, - устало парировал Леонид Сергеевич, - Ознакомьтесь.

Директор протянул мне увесистую пачку скрепленных листов и дешевую шариковую ручку. Наверху самого первого из листа я увидел уже знакомую мне эмблему со змеей и чашей.

Текст начинался чуть ниже:

«ТРУДОВОЙ ДОГОВОР. Федеральный Научно-Исследовательский Центр Эволюции Современного Общества (ФНИЦ ЭСО) в лице Генерального Директора...»

Я запнулся и поднял глаза на Леонида Сергеевича.

- Вы что... предлагаете мне работу? – я ожидал чего угодно, но не этого.
 
- Да, Максим Алексеевич. Вы согласны? Просто подпишите на последней странице и отправляйтесь спать. У вас был тяжелый день. Да и у меня тоже.
   
Я провел большим пальцем по боку стопки листов.

- Мне потребуется время, чтобы все прочитать...

Брови Леонида Сергеевича поползли вверх.

- Зачем? Вы нам не доверяете? Я специально отправил к вам Матвея Александровича, он же ваш друг...

- Ага... Хорош друг...
 
- Напрасно вы так о нем. Матвей Александрович очень ценный сотрудник и я могу лично засвидетельствовать, что он сделал все возможное, для того, чтобы вам причинили как можно меньше неудобств.
 
- То, что он заманил меня в вашу западню - это нормально?

- Абсолютно. Все должно было выглядеть естественно. Легенда такая - вам надоела шумная столица и вы решили прокатиться по России. Последний раз вы выходили на связь из Рязани. В своем блоге, вы написали, что хотите отказаться от привычных средств коммуникации, чтобы основательно поработать над новой «взрывной» статьей.

- Вы и в мой блог залезли?

- Само собой.
 
- А похищать-то зачем?

- Чтобы конкуренция вас не нашла. О вашей же безопасности думаем.
 
«Час от часу не легче... Какая еще конкуренция? Еще одна банда похитителей?»

 - Максим Алексеевич, мы тратим время на обсуждение несущественных деталей. Все узнаете в свое время, сейчас в этом нет необходимости. Итак, вы согласны?

- Я могу отказаться? – глупый вопрос, конечно. Колхоз, как известно, дело добровольное: хочешь – вступай, не хочешь – корову отберем.
 
Брови Леонида Сергеевича решили покорить очередную высоту.
 
- Отказаться? Теоретически, да, но я искренне не понимаю, почему именно вы захотите отказаться. В этом отсутствует какая-либо логика.

- Я даже не знаю, чем вы предлагате мне тут заниматься...

- О-о-о-о... – протянул Леонид Сергеевич, -  Да я смотрю, вас не поставили в известность. Неудивительно, что вы такой недовольный, как будто у вас теща помирала, помирала, да так и не померла. Я-то думал, что вы будете прыгать от радости.

- С чего бы это?

- Ну как же... Вы будете контактировать с пришельцами, Максим Алексеевич. Лично.

Леонид Сергеевич не шутил. Он вообще не умел шутить.
 
Я открыл последнюю страницу договора и нацарапал свою подпись.   

(Продолжение: http://www.proza.ru/2017/07/01/313)