С чего все начиналось

У канадского писателя Фарли Моуэта есть рассказ «Собака, которая не хотела быть просто собакой».
А у нас в семье жил удивительный пёс Амур, который и был не только собакой. Это был друг всех, член семьи, товарищ по играм, участник пикников и прирождённый артист.
Долгое время в нашей семье велись разговоры о приобретении собаки. Дальше этого дело не шло. Больше всего, как это обычно бывает в семьях, за приобретение собаки ратовал наш сын Игорь. Но у нас, родителей, всегда находились разные веские аргументы против появления животного в квартире.
В этом вопросе у меня было какое-то странное раздвоение личности. С одной стороны, всё своё детство я промечтал о «великолепной, умнейшей и храбрейшей» собаке, которая бы являлась моим верным другом, преданным товарищем и надёжным охранником. Конечно, эта собака должна была быть овчаркой, догом или доберманом, то есть кем-то крупным, сильным, храбрым, с острыми клыками и сильными лапами. Потом, когда я стал охотником, мои мечтания переключились на охотничьих собак. Тут уж ничего не поделаешь, срабатывал инстинкт самосохранения. Кто из охотников пробовал доставать поздней осенью сбитый трофей из озера с холодной осенней водой, тот меня поймёт. Обычно это происходит так: стоишь и долго смотришь на сбитого селезня кряковой утки, который плавает в каких-то двадцати — двадцати пяти метрах прямо перед тобой. Видишь прекрасный зимний окрас перьев, осознаёшь, как ты сможешь похвастаться перед всеми этой уткой, вздыхаешь, раздеваешься и плывёшь в очень-очень холодной воде за этим самым «великолепным трофеем». Или когда сбиваешь над непроходимым камышом петуха фазана, оперение которого горит, как хвост павлина, всеми цветами радуги, и он падает в самую крепь. И ты лезешь, обливаясь потом, ищешь, ищешь, ищешь... пока, наконец, не находишь этот восхитительный трофей. В такие моменты очень хорошо понимаешь, что без охотничьей собаки настоящему охотнику жить очень-очень сложно.
Всё это можно было положить на одну чашу весов, на другой чаше которых находились практицизм и элементарная лень. Ты прекрасно осознаёшь, что на охоту ездишь не так уж и часто. А она, эта охота, является твоим хобби, а не профессией. И, если здраво контролировать выстрелы, птиц можно сбивать над вполне доступными местами. А вот выгуливать собаку, хотелось бы тебе этого или нет, необходимо утром и вечером каждый день в любое время года, в любую погоду, «и снег, и ветер, и звёзд ночной полёт»... Бр-р... Ведь я прекрасно осознавал, что эти прогулки, за исключением тёплых и солнечных дней, мне вменят в обязанность! Так впоследствии всё и оказалось.
Когда сыну было десять лет, он попал в больницу, и ему была сделана операция под общим наркозом. Жена была всё время неотлучно рядом с ним. И вот ребёнок в полубредовом состоянии начинает рассказывать ей, что ему приснился удивительный сон, в котором Дружок (его любимая и верная собака) спасает его от гибели. Так как жена в детстве сама была большой любительницей собак, то её особо не надо было упрашивать. А что касается меня, то все аргументы в совокупности: болезнь сына, жалость к нему, печальный вид ребёнка после операции, его «чудесное спасение» во сне, с одной стороны, а с другой стороны — всего лишь какая-то лень — всё это меня окончательно убедило в необходимости приобретения животного.
Хотя, должен честно признаться, тогда я почувствовал, что это начинает осуществляться и моя детская мечта. Сделав вид, что сломлен обстоятельствами, я, наконец, дал своё согласие на появление животного в доме. Единственное моё условие, и, главное, я требовал, чтобы оно было запечатлено на бумаге, было то, что кормить, поить собаку, а также гулять с ней будут жена и сын. А я буду этот процесс контролировать, ну и, возможно, помогать. Но только тогда, когда это сам сочту нужным. Родные с этим почему-то быстро согласились, но на бумаге заверить свои обещания как-то забыли.
И начались совещательные выборы породы, которые согласовывали все члены семьи. Собака, с моей точки зрения, должна была быть непременно охотничьей. И желательно спаниелем. Объясню почему. Как-то на открытии осенней охоты мы настреляли довольно много уток. Будучи охотником, как практиком, так и теоретиком, перечитавшим множество книг об охоте, я всегда был твёрдо уверен в том, что убежавший подранок — позор для охотника. Раненая птица забьётся в крепь и просто пропадёт. В тот раз как мы ни старались, а приличное количество подранков у нас всё же разбежалось. Наутро на другой стороне озера, на котором мы охотились, появился охотник со спаниелем. Он не сделал ни одного выстрела. Просто стоял и смотрел. А это лохматое чудо природы раз за разом бросалось в камыши, что-то там возилось, плюхалось, чавкало и, в конечном результате, появлялось около хозяина с уткой в пасти. Хозяин гладил его по голове, и пёс, подбодрённый похвалой и лаской, снова бросался в камыш. Без единого выстрела охотник добыл около десятка кряковых уток, которых принесла ему спаниелька.
Даже издалека было видно, что пёс и сам получает огромное удовольствие от своей работы. Он, как и его хозяин, был самым настоящим охотником. Я бы даже сказал, что именно пёс являлся охотником, а не его хозяин, который только и занимался тем, что навешивал на антабки добытых собакой уток, не затрачивая на это никаких усилий и не сделав ни одного выстрела.
Все мы с одной стороны озера и тот незнакомый охотник с другой стороны просто стояли и смотрели, как охотится этот замечательный пёс. И не могли налюбоваться этой удивительной охотой.
Понятно, что моё сердце было полностью завоёвано этой породой.
Кстати говоря, на это повлияло и то, что у друга моего папы был спаниель по кличке Дик. Этот пёс тоже был неподражаемым охотником в полном смысле этого слова. Не помощник, а полноправный партнёр по охоте. Он охотился очень продуманно. Например, если он чувствовал фазана, то делал круг и выгонял птицу на охотника, который легко сбивал летящую на него дичь. От Дика не мог скрыться ни один подранок. А какое удовольствие он получал от охоты! Один раз по уважительной причине его не взяли на охоту, и собака просто заболела. Притом не могли определить, что с ней. Пёс был вялый, не ел, еле поднимался со своего места. Назначенные лекарства не помогали. Но когда через неделю хозяин собрался на охоту, Дик неожиданно ожил и выздоровел. С тех пор он стал обязательным членом охотничьего коллектива.
Но желание есть желание, а жизнь вносит свои коррективы. Когда на семейном совете был вынесен вопрос о породе собаки, договорились, что решение должно было удовлетворить пожелания всех членов семьи. Жена первой внесла предложение завести болонку. Я почувствовал, что у меня из-под ног уходит земля. Ничего себе охранник и охотничий пёс! Я начал жалобным голосом просить о пощаде:
– Да как же я на охоте-то с болонкой?
Жена резонно мне заметила:
– А как же ты говорил, что любую собаку можно выдрессировать? Вот и научишь её уток искать!
– Да на неё же все репьи поймы налипнут!
– Зато у меня в детстве была болонка Сильвик, и он умел служить на задних лапках!
Ну, вот и всё. На охоте с болонкой, которая служит на задних лапках. Какой-то фильм ужасов под названием: «Прощай, охота, навсегда!»
Но тут вмешался в спор наш ребёнок, который категорически не согласился с мелкими собаками, так как во сне собака, Дружок, его спасала, поэтому она должна была иметь хоть немного приличный рост и внушительный вид. К моему огромному сожалению, по этой же причине теперь уже женой и сыном были забракованы спаниели, фокстерьеры, ягдтерьеры... Мои доводы «об их горячих и преданных сердцах» не нашли ни у кого ни отклика, ни поддержки.
Опять с моей стороны сыпались предложения по охотничьим собакам, но они отвергались одно за другим. Доводы приводились, с точки зрения моих ближних, вполне резонные: лайкам нужна свобода, гончие и борзые — негде их дрессировать, гулять и охотиться; ягдтерьеры и фоксики — низкорослые и так далее. Равно как и с моей стороны отвергались не охотничьи собаки: от овчарок — много шерсти, доги — уж слишком большие. Не помню, какие отрицательные аргументы были применены к эрдельтерьерам и доберманам, но вдруг, перелистывая книгу «Охотничьи собаки», мы увидели породы дратхаар и курцхаар (немецкие жесткошёрстные и гладкошёрстные легавые) и, прочитав описание их экстерьера и поведения, все пришли к выводу, что это именно то, что нам необходимо. Но дратхаар имеет более длинную и жёсткую шерсть, поэтому по всем критериям победа досталась курцхаару.