НА ДОНУ

На территории Волгоградской области протекает множество рек и речушек. Но среди всех, конечно, выделяются Волга и Дон. Волга с ее уникальной Волго-Ахтубинской поймой – огромным природным парком, протянувшемся от Волгограда до Астрахани. И Дон с его поймой и Цимлянским водохранилищем, самым большим хранилищем рыбы в Европе. Об этих местах написаны целые книги и люди со всех уголков России и зарубежья приезжают сюда отдыхать.
Как-то летом мы собрались выехать семьей на Дон. Конечно, в сопровождении Амура.
Выезд ничем особенным не выделялся. Все как обычно. Было такое впечатление, что все имущество квартиры, за исключением особо габаритных вещей, было собрано, упаковано и всунуто в автомобиль. На заднем сиденье осталось только маленькое место для сына. Как это так получается? Это всегда остается и для меня загадкой. Просто у жены всегда был еще и такой талант, как комплектация автомобиля в дорогу. Или, например, если она собирает чемодан, в него помещается столько же вещей, сколько у меня не поместилось бы в два. Кстати, с годами, ничего не изменилось. А также не изменилась привычка, что даже если мы едем на пару-тройку дней, берется с собой все на все случаи жизни. Правда, если быть совсем честным, то мы не знали, где будем жить эти дни. Когда-то, еще до женитьбы, я с женой и ее родителями ездили отдыхать на турбазу, которая располагалась на Дону, недалеко от районного центра Иловли. Тогда нам очень понравилось. Мы с женой ловили столько рыбы, сколько нам было надо и такой, какой хотели. Но основной упор мы сделали на судаков и жерехов. Весов у нас не было, некоторые экземпляры рыб явно были в районе пяти килограммов. 
Тот выезд мы вспоминали все эти годы и очень хотели «вернуться в прошлое», в те далекие годы, когда все было так просто и здорово. Но с тех пор прошло больше пятнадцать лет и как сейчас там обстоят дела, мы не знали. Будут ль места на этой турбазе или нет? Найдем ль мы место на другой турбазе или придется становиться лагерем на берегу – мы не знали. Поэтому на всякий случай среди взятых вещей были и палатка с матрасами, котелки, ну и все остальное, необходимое для «дикого лагеря».
В тот раз мы ехали не одни. На второй машине с нами собрались в это путешествие мой брат Вадим с женой Ларисой. Ну, и конечно, с ними поехала и их дачка, а моя племянница, Вика. Когда мы заехали на ними, то увидели стоящую во дворе машину, загруженную точь в точь как наша. Да и как могло быть по другому, если взятые вещи просто дублировались, так как наши жены перед поездкой вели бесконечные консультации и собеседования друг с другом. Те же палатка, матрасы (замотанные в целлофан и привязанные на багажнике на крыше машины) и прочие принадлежности. Для Вики также как и для Игоря было оставлено лишь небольшое место на заднем сиденье.
Глядя на такую комплектацию вещей, сразу вспоминается загадка-шутка: как засунуть слона в холодильник? Ответ: подвести слона к холодильнику, открыть дверцу, засунуть слона в холодильник, закрыть дверцу… Все просто и понятно. Мы, по-моему, при сборе руководствовались именно этим ответом.
Вся эта сутолока происходила под пристальным вниманием Амура, который носился между нами и как только открывалась дверь машины, моментально залетал во внутрь ее, боясь, наверное, что его могут забыть.
В общем, долго ли, коротко ли были сборы, но они все-таки закончились и мы расселись по машинам и тронулись в путь. Амур сидел в ногах у жены и трясся от избытка чувств и предвкушения встречи с природой.
Дорога была хорошая и мы преодолели путь до Дона без всяких проблем.
Хотя мы и не были здесь больше полутора десятков лет, но, руководствуясь давними воспоминаниями, довольно легко нашли дорогу к турбазе. Она за эти годы почти не изменилась. Только бывший ее директор, который раньше жил в Иловле и приезжал сюда на работу каждый день, теперь перебрался сюда жить с женой. Они построили неплохой домик, завели небольшое хозяйство, основной частью которого являлись козы и куры. Был у них и довольно большой огород. Этими они не только обеспечивали себя продуктами, но и часть продавали отдыхающим на базе людям.
К нашему счастью один большой домик оказался пустым и нас он полностью удовлетворил. Он был с предбанником, в котором мы потом хранили свои рыболовные принадлежности, залом и двумя спальнями.
Когда мы со всем определились и заехали на территорию, Амур был, наконец-то, выпущен на свободу. Мы совсем забыли, что он принадлежит к породе охотничьих собак. Вспомнили об этом только тогда, когда он, увидев кур, встал в стойку. Куры – это не представители диких пернатых, которые должны были бы замереть и не двигаться в надежде, что их не заметят. Они не стали дожидаться окончания этой сложной манипуляции собаки, которая стояла замерев в стойке удава, готовящегося кинуться на жертву, а благоразумно бросились в разные стороны. Посреди двора остался только один смелый петух, который после капитуляции вверенного ему подразделения, тоже готов был бросился в бега. Этот петух был просто красавец: большой, весь разноцветный, с большим красным гребешком. Именно таким раньше я представлял себе деревенского петуха.
Амур вдруг понял, что еще немного и вся дичь сейчас окончательно разбежится, а ему, ну  крайне, необходимо поймать хоть кого-нибудь. Понятно, что этим кем-то оказался зазевавшийся петух.
Мы стоим и с ужасом наблюдали следующую картину: галопом бежит петух, за ним догоняя его, мчится Амур. На их пути растет небольшой кучкой несколько дубков. На наших глазах происходит действие, которое мультипликаторы часто любят запечатлевать в мультфильмах: петух и собака с бешеной скоростью начинают носятся вокруг деревьев.
Замерев, с волнением ожидаем развязки. Хоть Амур и любит всех, но последствия данного происшествия никто предсказать не может. Вдруг проснется дух охотника и добытчика, который все равно где-то глубоко в нем должен быть.
В какой-то момент петух резко вырывается из этого заколдованного круга, отлетает в сторону и проскальзывает в дырку в заборе. А бедный Амур этого не заметил и продолжает наматывать круги. Когда силы были на исходе,  он решил пойти на хитрость. Остановился и с разворота бросился назад. Видимо хотел встретить жертву мордой к клюву. Какого же было его удивление, когда на встречу ему никто не попался. Он закрутился, разыскивая эту коварную птицу, но она бесследно исчезла. Горю не было предела. Петух сразу попал в разряд врагов и все остальное время, которое мы провели на базе, на него велась охота. К нашему удовольствию - безуспешная.
Началась переноска вещей из машин в наше временное жилище. Как мы радовались, что половина вещей, взятых для проживания на «дикой природе» нам не потребовались и мы оставили их в машинах.
Пока женщины занимались разборкой вещей, мы с братом пошли и получили весла к довольно пластиковой лодке, которая была закреплена за нашим домиком. Она была довольно большой и мы все впоследствии, плавая, помещались в ней.
Амур был полноправным участником всех этих процессов. То он носился из дома на улицу и снова залетая в дом, когда там мыли полы. То обнаружил собаку, которая пришла с территории другой турбазы. Надо сказать, что Амур был не равнодушен только к сукам любых пород. С кабелями же он с удовольствием устраивал потасовки из который практически всегда выходил победителем. И тут такое счастье после неудачи с петухом: на теперь уже его территории наглым образом разгуливает какой-то пес. Налетев на него, он с разгона грудью сбил пришельца с ног, явно собираясь разделаться с ним. Но тот еще проворней вскочил и исчез в дыре забора, разделяющего базы отдыха. Как только чужак оказался на своей территории, то сразу стал смелым, развернулся и начал лаять. Амур же по каким-то неписанным собачьим законам осознавая, что туда может быть допущен только с разрешения хозяина, которого он только изгнал, развернулся и занялся своими дальнейшими исследованиями. В последствии почти каждый мы видели этого кабеля около дыры забора, занимающегося выяснением вопроса: уехал Амур или нет?
Домик наш располагался совсем рядом с берегом. Почти напротив него был спуск к воде. Он представлял из себя удобную лестницу, которая переходила в небольшой причал, состоящий из понтонов, к которым были привязаны лодки. 
К вечеру мы решили пойти на рыбалку. Вернее поплыть. Мы прекрасно помнили где раньше ловили рыбу, поэтому сразу решили проверить свои уловистые места.
Спустившись к воде, мы сели в лодку и готовы были плыть. Но для Амура все это было вновь, и наш смелый пес трясся на мостикам никак не решаясь перебраться в лодку. Никакие уговоры на него не действовали. Тогда мне пришлось снова вылезти, взять его на руки и передать сыну. Тот взял сопротивляющегося пса и, поставив на дно лодки старался удержать его. Амур сопротивляется, пытаясь сбежать на такой надежный берег, но сын крепко держит его. Поняв, что дальнейшее сопротивление бесполезно. Собака сдается и мы отчаливаем.
Нам нужно было плыть против течения, что с такой переполненной лодкой было н совсем легко. Поэтому доплыв до песчаной косы, мы приблизились к берегу и потащили лодку на веревке по мелководью.
Вот уж где Амур оторвался! Он сначала спрыгнул в воду и начал бегать и прыгать по песку. Потом, осмелев, зашел в воду и залез в лодку к сыну. Понятно, что с воду надо отряхнуться, поэтому все наши вещи покрылись слоям воды и песка. Игорь, оказавшись таким же мокрым и грязным, столкнул этого чумазика в воду. А тот и рад. Новый круг по берегу, в воду и в лодку и опять сноп брызг! Когда приехали на место, то нам пришлось мыть лодку, чтобы обратно возвратиться не замарашками.
Вечерело. Мы занялись поимкой мальков на насадку. Вернее ловили мы с сыном, а остальные купались и загорали в лучах садящегося солнца. Амур тоже предавался водным и солнечным процедурам. Рыбалка для него была совсем непонятным занятием.
Мальком было, почему-то, совсем мало, но все же нам удалось поймать их с пяток. Да больше и не надо. Мы решили поймать судачков только на жереху и уху. Насторожив спиннинги, забросили их и повесив колокольчики,  стали ждать.
Как только солнышко скрылось за горизонтом и похолодало, наши купальщики пришли к нам. И как будто рыба этого только и ждала. Колокольчик резко подпрыгнул и зазвенел. Игорь первым подбежал к спиннингу и, схватив его, резко подсек.
- Есть!
- Большой попался?
- Да!
- Тогда не спеши. Потихоньку выводи.
Спиннинг пружинил, согнувшись дугой. Ну, вот. Первый судак, которого сын
поймал на Дону. Женщины стоят рядом и наблюдают на процессом извлечения рыбы из водной стихии. Рядом с ними за этим наблюдает и Амур. Он чувствует, что происходит что-то важное, но понять ничего не может.
Наконец, на песке запрыгал первый судак. В нем оказалось около двух килограмм. Здорово. Брат, который до этого пошел исследовать берег вверг по течению туда, где кончался песок и начинался обрывистый берег   лесом, бегом вернулся обратно и стал разматывать свой спиннинг.
Тут уж в рыбалку включились все, в том числе и Амур, который сначала начал лаять и кидаться на прыгающего по берегу судака, но потом, уколовшись, начал вести себя более степенно. Увидев, что мы насадили судака на кукан и снова отправили в воду, стал смотреть на него, сидя на берегу. Смотрел до тех пор, пока брат не поймал еще одного, добавив его на кукан. В общем все были при деле: мужчины ловили рыбу, женщины болели и переживали за них, а Амур охранял добычу.
На пять мальков было поймано меньше, чем за час пять примерно одинаковых по весу судаков. Прям как в сказке!
Больше рыбы нам и не надо. Поэтому собрались и поплыли обратно. Амура уже не надо было упрашивать забираться в лодку. Он, видимо осознал, что это такое же средство передвижения, как и машина.
А как здорово грести по быстрой реке вниз по течению! Вверх по течению ползли как черепахи, а обратно лодка летит как ласточка!
В тот день мы готовить рыбу не стали, оставив это мероприятие на утро. Просто рухнули в постели и уснули. Амур, мокрый после купания, как всегда расположился около постели Игоря. В постель, конечно, в этот раз он допущен не был. И как бы он не устал, но как только мимо домика кто-то проходил, он мгновенно включался в режим охраны и лаял. На утро уже вся база знала, что у нас есть достойный охранник.
Через пару дней после нашего приезда мы решили поехать пополнить наши запасы свежими продуктами, а заодно по дороге заехать на расположенное в полутора километрах от базы озеро. Там, как мы узнали у директора турбазы, можно было половить раков. Ловить я собирался при помощи маски и трубки. Жена в этот раз решила дезертировать из нашего общества и остаться отсыпаться на базе, а остальные все, включая Амура, загрузились в машину и мы поехали.
Озеро мы нашли легко. Оно было действительно очень красивое. Вокруг берегу росло несколько развесистых ив. С другой виднелся дубовый лес, а вокруг по берегу шли заросли камыша.
Пока я нырял,  остальные подбирали пойманных мною раков выброшенных к ним на берег. Ловить было интересно. Многих раков я снимал с подводной части камыша. На одной камышинке я обнаружил целых три этаких крупных сидящих монстров.  Они сидели6 держась маленькими ногами за эту большую траву, а расставленные в разные стороны были большие клешни раскрыты и ожидали проплывающую мимо добычу. Плавая, я потерял счет времени. Вода была чуть прохладной, а после изнуряющей жары это было просто блаженство. Но когда ведро в которое собирали раков стало полным, меня было предложено покинуть водную стихию и присоединиться к остальным.
Амур в это время был предоставлен сам себе. Конечно, он этим с удовольствием воспользовался и отправился на поиски чего-нибудь интересного. Проще говоря – исчез, как это умел делать из поля зрения наблюдающих за ним.
Я заметил исчезновение собаки, когда вышел на берег и бросился на поиски. Амура нигде не было. На зов не отзывался. Когда я заканчивал бежать второй круг вокруг озера, то заметил какую-то возню в кустах. Подойдя, увидел этого гурмана. Не только увидел, но и почувствовал запах, который был просто с ног сногшибающим. Самым интересным и ценным, что он смог для себя разыскать, оказалась дохлая черепаха. Амур валялась в этих органических остатках, кувыркаясь через спину. Когда я подошел, он  первый раз в жизни отказалась подчиниться и идти за хозяином. Просьбы, уговоры, приказы и угрозы оказались недейственными. Пес был счастлив и ни за что не хотел расставаться со своей находкой. Пришлось идти в машину за поводком, и практически волоком возвращать его в «лоно семьи». То бишь в машину.

Но не все так просто. Когда мы все оказались в машине, а все это происходило жарким летом, то поняли, что доехать до чистой проточной воды, где можно было бы отмыть этого эстета, просто не реально. Запах был не выносимым. Хотя у озера были глинистые берега, первое купание пришлось сделать здесь же. Водой и травой, вместо шампуня, была сделана жалкая попытка хоть немножко убрать этот аромат. Потом, доехав до притока Дона речки Иловли, в честь которой и назван райцентр, было второе и третье купание. Нам повезло, что в поселке продавался собачий шампунь. Поэтому на обратном пути было еще одно купание с применением этого радикального средства. Наш пес теперь благоухал ароматами. Только когда мы сели в машину, то поняли, что водные процедуры не закончены. Пришлось мыть и салон машины, который был измазан глиной после первого купания.. Вот почему так всегда: одному полчаса счастья, а расплачивается вся семья полдня?
Конечно, отдых на Дону у многих ассоциируется с пойманной рыбой. Самое интересное, в тот раз, сколько бы мы не ловили, рыбы у нас было ровно столько, сколько необходимо для еды. Вернее так «не сколько бы мы не ловили», а мы ловили столько, сколько нужно было для еды. В основном, ловились судаки.
Через неделю с начала отдыха семья брата засобиралась домой, а мы решили еще на недельку задержаться.
Оставшись уменьшенным коллективом, мы продолжили наш отдых.
К рыбе Амур был равнодушен. Зато принимал участие во всех затеях и начинаниях, которыми был увлечен сын. В частности, коллекционировании насекомых. Конечно, Амур их не коллекционировал, зато гонялся за ними вместе с Игорем, лаял и всячески мешался под ногами. Хотя сам, наверное, считал, что очень помогает и делает неоценимую работу.
Про сына можно сказать, что это очень увлекающийся ребенок. Сначала мы собирали монеты, потом марки. Дело в том, что у каждого ребенка в определенном возрасте проявляются те или иные интересы. Как в анекдоте: «У родителей в семь лет сын начал собирать этикетки от спичек. В девять лет этикетки исчезли, но появились пачки из-под сигарет. В двенадцать пачки исчезли и появились марки. В семнадцать марки исчезают, и юноша приводит домой девушку. На что мать сына в ужасе восклицает: «Неужели это начало новой коллекции?!» Нашему сыну тогда шел двенадцатый год, поэтому свои интересы он с этом году остановил на коллекционировании жуков и бабочек.
Конечно, леса и пойма Дона – рай для натуралистов.
Я даже вообразить себе не мог, сколько разнообразных насекомых у нас есть. Далеко ходить за ними было не надо. Просто с наступлением темноты мы шли подойти к столбу, на котором для освещения висела большая люминесцентная лампа. На ее свет со всей округи слетались различные насекомые. Какие-то жучки и ночные бабочки, ударившись о лампу, падали в траву и мы их извлекали оттуда, каких-то нужно было ловить сачком, какие-то просто падали на голову и копошились в волосах. Это было очень похоже на охоту и наше мужское население, то есть я с сыном и Амуром, было увлечено этим все вечера. Правда, благодаря помощи последнего из перечисленных участников этой экспедиции, многие насекомые обретали свободу и ускользнули от нас.
Но, не смотря даже на активную помощь Амура, коллекция ночных обитателей быстро пополнялась. Даже стали попадаться только повторные экземпляры.
Для полноты коллекции не хватало дневных бабочек.
А на другой стороне Дона был лес, с нашей точки зрения, этакий нетронутый, девственный, густой как джунгли, за которым начинались донские меловые горы. Там просто обязаны были проживать такие насекомые, о которых мы даже и мечтать не могли!
 После долгих согласований и сборов именно туда и была собрана экспедиция. Сборы выражались в том, чтобы уговорить жену пойти с нами.
Наконец было дано согласие и объявлен день похода.
Утром, как только солнышко пригрело, мы переправились на лодке на другой берег Дона. Нас встретил тополиный лес, растущий на песке. Тополя и песок. И никаких бабочек.
Мы с грустью подумали, что этим все завершится и уже хотели возвращаться. Но все таки решили немного углубиться от берега. За прошли тополиную рощу, и за ней нашим взорам открылась обширная поляна метров триста в ширину. Начали попадаться степные бабочки. Они были небольшие, но удивляло их многообразие. Набегавшись по поляне, мы обратили внимание на то, что меловые горы, которые должны были быть сразу же за лесом, находятся от нас на таком же расстоянии, как и в самом начале нашего пути. Мы направились к ним. Задача подняться на эти горы была намечена еще вчера вечером как конечная цель нашего путешествия.
Какое же было наше удивление, когда дорогу нам преградил болотистый лес. Не знаю, может эта была вода, оставшаяся после половодья, но сейчас был август, а ее было предостаточно. Перебираясь по бревнышкам, с кочки на кочку, время от времени срываясь в затхлую воду, мы углублялись все дальше и дальше. Честно говоря, я все чаще и чаще погладывал на жену, ожидая, когда кончится ее терпение. Но в очередной раз убедился, что, оказался не прав. Казалось, что все эти мелкие неприятности нашей экспедиции только подбадривают ее. Глаза начали светиться, чувствовалось, что она охвачена азартом дойти во чтобы то ни стало до намеченной конечной цели нашего путешествия.
Все же, напряженность возрастала. Возрастала и неизвестность, так как я не мог знать, когда и где все это закончится и на сколько далеко тянется болото. А вдруг глубина его увеличится? 
Все это время Амур, сопровождая нас, старался идти так как шли мы. Он тоже перепрыгивал с кочки на кочку, перебирался по бревнышкам так, как делали это мы.
Вскоре мы были вознаграждены. На очередной сухой полянке посреди болота вокруг нас появилось большое скопление разнообразных бабочек. У жены появилась возможность передышки, а для нас с сыном настало напряженное время охоты. Ведь бегать по жаре с сачком, спотыкаясь, падая, так как взор прикован к порхающим созданиям, без азарта охотника, просто не возможно. Амур остался охранять жену.
Но вот бабочки отловлены, упакованы, и мы продолжили путь.
Впереди нас ждал еще один густой лес. Деревья местами были сильно повалена, делая его почти непроходимым. Но вот и он позади. Все препятствия пройдены. Осталось последнее. Самое большое. Самое высокое и крутое. Перед нами меловая гора.
Мы начали восхождение.
Как все легко и замечательно выглядит с другого берега! Как все красиво!
И какой пологой гора казалась издалека!
Перед нами оказался склон, по которому можно было взбираться местами подниматься даже на четвереньках. Временами думали, что дальше пути просто нет, слишком круто, нужно возвращаться назад. Но брошенный обратно взор отвергал эти мысли, потому, что спуститься с такого обрыва можно было только при помощи парашюта. Движение измученных путешественников вперед продолжалось. В мыслях проносились сюжеты из книг детства: пустыня, палящее солнце и жажда, жара…
Все невзгоды Амур стойко переносил с нами. И преодоление лесов, болот, степи под солнцем, ловлю бабочек, за которыми он носился для вида. Все это время сын переживал за него: как бы он не перегрелся на солнце или не застрял в болоте. А когда начался подъем, конечно же, все ожидали, что Амур сорвется вниз.
Только Амур этого не понимал этого беспокойства и носился вверх-вниз по склону как угорелый, радуясь чистому воздуху, ясному небу, хозяевам, которые почему-то так медленно ползут, но все же ползут и находятся рядом.
Вот, наконец, и вершина.
Присев, мы просто не можем подняться. Сидели долго, пока не отдохнули и не почувствовали, что силы возвращаются. Отступила и усталость. Мы поднялись и, с удовлетворением от героического проделанного пути, огляделись вокруг. Открывшаяся перед нами панорама зачаровывала и захватывала дух. Открылся вид на многие-многие километры преддонья. Как на ладони с высоты птичьего полета и вправо и влево был виден красавец Дон-батюшка с его протоками, излучинами. Вокруг него простирались пойменный лес и заливные луга. А за этим зелено-желтым царством тянулись непроходимые донские пески со скудной растительностью. Местные жители говорят, что и по сей день там можно встретить табуны, одичавших еще с гражданской войны, диких лошадей. Эти пески на самом деле непроходимые и проехать через них можно только зимой на вездеходе. Несколько лет спустя, с другом на двух «Нивах» мы попробовали проникнуть в эти пески. Но и пары километров хватило, чтобы мы образумились и ретировались на твердую почву.
Все, что виделось вокруг, невозможно описать словами. Полноту восторга дополнял весь нами проделанный путь.
И, самое главное, с вершины мы увидели, что рядом по балке был удобный спуск. Благодаря которому, обратный путь был несравненно легче. Мы обошли стороной все леса и, пройдя через небольшие заросли ивняка, оказались у Дона. Пройдя вдоль реки до нашей лодки, мы  с женой присели на песок, потом прилегли и поняли, что нет тех сил, которые смогут нас поднять.
Но, вдруг, услышали смех, плеск и барахтанье в воде и увидели, что Игорек с Амуром играют в догонялки вокруг лодки, которая наполовину находится в воде. Сколько же сил и энергии Господь дает детям! И животным. Правда, через пару минут, я был насильно вовлечен в эту чехарду, путем выливания воды из ведра на  мою, перегретую солнцем, спину.
Незаметно день проходил на днем. У нас даже выработался дневной режим. С утра мы не спеша просыпались, днем купались, а вечером ловили рыбу. Ну, и как вечерняя гимнастика на сон грядущий – ловля ночных насекомых под осветительной лампой. За эти дни у нас собралась великолепная коллекция насекомых донских пойменных лесов.
В предпоследний день Игорек вдруг задает вопрос:
- А почему мы ни разу не ходили на рыбалку утром?
- Даже не знаю, что тебе сказать. Давай завтра и сходим.
Почти с начала нашего отдыха мы как-то приноровились, в основном, ловить судаков. Судак – рыба отличная: костей мало, уха из него замечательная, а копченый – просто пальчики оближешь! Но наши соседи по утрам ловили приличных лещей и сазанов. Действительно, почему бы и нам не попробовать их половить напоследок? Вечером мы определились на наживкой и стали укладываться пораньше спать. Тут всем этим заинтересовалась жена:
- Куда это вы собрались?
- Извини, забыли тебя предупредить, завтра с утра пойдем на рыбалку на рыбалку.
- Без меня?
- А ты встанешь половина четвертого?
- Тогда без меня. Только Амура возьмите с собой, а то он мне спать не даст – будет за вами проситься.
- Да, куда ж мы его денем? Ведь ловить будем с лодки.
- Ничего. Посидит в ней.
Что можно сказать на это? Да и жену жалко… Ведь как приятно отоспаться в последний день отдыха перед целым годом рабочих рутинных дней!
Еще до рассвета просыпаемся, потихоньку берем собранные вещи и спускаемся к Дону. Амур с радостью нас сопровождает. За эти дни он прекрасно адаптировался к этой «дикой» жизни, по своей сути мало чем отличающейся от его любимейшего время провождения – открытия охоты. Кормят до его любимыми шашлыками и отличнейшими косточками с мясом, свобода – гуляй не хочу, и хозяева все время рядом. Что еще нужно собаке? Лодку он теперь воспринимал просто как средство передвижения. Как только мы брали весла и шли к реке, то Амур успевал до нас уже забраться в лодку и, помахивая своим купированным хвостиком, как бы говорил: «Ну и где Вы есть? Я уже давно Вас здесь жду!»
И в этот раз пока мы в темноте спускаемся по ступенькам, боясь оступиться в темноте, Амур стоит уже в лодке. Когда мы зашли на понтон, Игорек вдруг показывает рукой на какой-то предмет, напоминающий протопленную двухсотлитровую бочку, который плавает на поверхности воды метрах в пятидесяти от нас:
- Пап, это что такое?
- Не знаю. Вчера этого не было.
- Может лодка у кого-нибудь утонула?
- Вряд ли. Ее бы достали. Скорее всего это кто-то сделал для себя буй, к которому будет привязываться во время рыбалки.
С этим и поплыли. Мы себе место еще вчера подыскали немного ниже по течению у затомленного дерева. Там обязательно должна быть рыба. Тут Игорю вдруг пришла в голову идея:
- Слышь, пап! А если это буй для отметки места рыбалки, там наверное ее и прикормили. И нет никого сейчас - значит на утренней зорьке никого не будет. Пойдем, там встанем!
- А вдруг попозже проснутся. Зачем мы будем мешать людям?
- Ну, поехали просто посмотрим, что это такое!
- Ладно. Давай подъедем.
И, отчалив, вы поплыли вверх по течению к темнеющему на воде предмету. С каждым взмахом весел он приближался, и вскоре мы были уже от него метрах в пяти.
Неожиданно этот предмет пошевелился. Или может это волна от лодки его раскачала?
- Пап, ты видел, он пошевелился?!
- А я думал мне показалось.
- Да, нет! Точно шевелился!
Придерживая лодку на одном месте, мы в молчании пытаемся рассмотреть, что же это такое.
Тут это что-то вдруг немного приподнялось из вода и снова встало на место. Сом! Огромный сом! В длину он, наверное больше нашей лодки!
Я замер, не зная, что делать. Сын, сидел, вцепившись руками в борта. Амур, про которого мы забыло, уж не знаю видел ли он все это и понимал ли что-нибудь, но он лежал плотно прижавшись к дну лодки и с испугу ли, или от возбуждения, сильно дрожал.
Как долго это все продолжалось, не знаю. Может несколько секунд, а может гораздо дольше. Вдруг эта голова опять немного приподнялась и погрузилась в воду, а вслед за ней плавно перекатываясь и уходя под воду показалась спина. Какой же он большой! Такое впечатление, что это огромная анаконда. Неожиданно конец хвоста взметнулся и ударил по воде. В нас полетело множество брызг. Они, кажется вывели нас из оцепенения и мы, развернувшись, поплыли вниз по течению.
- Папа, это что было?
- Сом. Такой огромный?
- Ну, ты же сам видел!
- А разве такие бывают? Сколько же ему лет?
- Даже не представляю. Наверное очень много.
- Слушай, а чем же он питается?!
Вот тут я не знал даже что сказать. Слышал, что сомы бывают огромных размеров. Но вот чем может питаться такое чудовище?! Взгляд упал на Амура. Вот такого проглотит и даже не почувствует. А сколько людей пропадало и никто их потом не находил… Не говорить же это все ребенку, который сейчас сидит в лодке:
- Думаю, ловит крупную рыбу.
- А человека такой съест?
- Да нет. Не сможет.
- Пап, может поехали к маме?
- А рыбалка?
- Да как-то не хочется.
Но на рыбалку мы все же поехали. В то утро клевала только мелочь и часам к восьми мы решили, что пора возвращаться. Смотав снасти, мы поехали на базу.
Все это время Амур лежал на дне лодки и не шевелился. Собаку словно подменили. Всегда активный пес сейчас тихонечко лежал и, казалось, старался, чтобы его не замечали. Но как только мы подплыли в понтонам, Амур выскочил из лодки и стрелой полетел к дому.
По приходу все это свое приключение мы вдвоем, перебивая друг друга, стали рассказывать жене. Она охала и ахала, но потом замолчала задумавшись. Пристально посмотрела на меня и спросила:
- А помнишь, тогда в детстве и плавала через Дон? Как ты думаешь, тогда он был такой же огромный?
Действительно, я вспомнил, что когда мы в первый раз были на этой турбазе, в то время моя тогда еще будущая жена любила именно с этого причала нырять и плыть рядом с лодкой, в которой я сидел и греб, стараясь держаться рядом.
- Знаешь, если он и был меньше, то не значительно.
- Ладно. Хватит о сомах. Давайте завтракать и пошли купаться. Только поплывем подальше мель, на косу…
Когда, управившись с делами, мы спустились к Дону, Амур стал упрямиться и пытаться убежать обратно, что было не допустимо. Дело в том, что одного его мы не оставляли после его встреч с курами, петухом и собакой. Это собака, кстати, все эти дни караулила его около дыры в заборе и при появлении Амура начинала на него лаять. Пары раз мы не успевали среагировать и наш пес «переходил Рубикон», то бишь границу турбаз, и гонял наглого аборигена уже на его территории. Поэтому пришлось взять собаку на поводок и чуть ли не силком посадить в лодку.
Мы почти каждый день до этого плавали на песчаную косу купаться и Амур всегда нас с удовольствием сопровождал. Сейчас он пытался вырваться и сбежать на берег. Но как только мы отплыли, он сразу лег на дно и прижался. Такое впечатление, что он ужасно боялся выпасть за борт. Но как только мы подплыла к месту купания, он пулей вылетел из нашего водного судна и отбежал от воды. В тот раз мы ни при каких обстоятельствах не смогли заставить его купаться.
В лодку, когда мы собрались плыть  обратно, Амура мы смогли завести опять только при помощи ошейника и поводка. Видимо наш смелый пес первый рас столкнулся с тем, с чем бороться был не в силах.



Десять дней отдыха пролетели незаметно. Пора домой. Собираться в обратный путь, надо сказать, было гораздо проще, так как больше половины вещей из машины мы так и не вынимали.
Вот уже все вещи и удочки в машине. Амур тоже. Еще бы! А взруг его здесь забудут. Мы прощаемся с радушными хозяевами и тоже собираемся садиться. И тут видим гордо идущего по дороге петуха. Все эти дни он бегал перебежками, выискивая скрытые от взора нашей собаки места. Сейчас же он важно вышагивал, косясь в сторону машины, в которой сидел Амур, как бы, говоря: «Ну и что? Тебя увозят, а я – снова хозяином - остаюсь здесь!»
Амур этого выдержать просто не мог. Но и неожиданный прыжок его в окно, не застал натренированного за эти дни петуха врасплох. Очередная отчаянная пробежка закончилась для всех благополучно. Пес размял мышцы и прогнал нахала, а удачливая птица в очередной раз без потерь для здоровья скрылась через дырку забора в огороде.
Путь домой был не долгим. Через пару часов мы были уже в душном городе, душной квартире.
Но какое это счастье возвращаться домой! Мы вышли из машины и долго сидели у подъезда. Все-таки здорово не только отдыхать, но и возвращаться. Поднявшись домой все почувствовали, что счастливы в очередной раз. Даже Амура не надо было направлять на путь истинный. Он не стал взбираться на диваны, а, что бывало крайне редко, пошел на свое место и, свернувшись калачиком, уснул, как будто ему все это время не давали спать и заставляли работать. Самое интересное, что после недельного отдыха мы тоже все попадали на постели и проспали с небольшими перерывами около суток. Проснувшись в очередной раз, я обратил на это внимание жены и попросил запомнить, что и от нахождения на природе тоже можно уставать. И, что обычно, когда я возвращаюсь с рыбалки или охоты, то являюсь очень уставшим человеком, которого нужно окутывать вниманием и нежностью, в частности: накормить, напоить и спать уложить. Она пообещала это запомнить и давать мне отдых после общений с природой. И на самом деле запомнила. Но только до моего следующего выезда на охоту…   
 


К сожалению, на свете нет ничего вечного. И все смертны. Когда Амуру исполнилось восемь лет, у него образовалась опухоль. Операция не помогла. Через неделю Амура не стало.
  Тогда все в один голос сказали, что больше никогда у нас не будет собак. Но это утверждение было верно лишь полгода.
Потом появился Батон.
Но этом начиналась совсем другая история.