Научиться чуть-чуть рисовать. Е. Артова

Суббота. 10.30 утра. Мастерская художника в Королёвском историческом музее. Неспешно в тишине появляются люди – женщины, мужчины, подростки. С некоторых пор, и я стала одним из них, приходящих сюда. Что движет этими людьми? Куда и зачем они идут? Кто ждет их там?
 
В творческой мастерской Артовых, расположенной как раз в здании музея, еженедельно собираются взрослые и дети – это клуб, который люди с легкой руки сотрудников музея назвали «За чашкой чая», тем самым определив и его внутреннее задушевное, немного даже домашнее состояние – творчество для души.
Сюда приходят те – кто под руководством члена Союза художников Подмосковья и Творческого Союза художников России – художника и искусствоведа Елены Артовой желает и развивает творческое начало, заложенное в человека природой.
Как выстраивает свои неповторимые уроки хозяйка студии? Кем она ощущает себя - и чем наполняет мир?

- Кто такой художник? Функция или призвание?
- По сути, художником нельзя стать. Нельзя решить стать художником. Ты дышишь? Не дышать – можешь? Я пишу, потому что не могу не писать. Если у меня нет кисти или карандаша, я пишу мыслью, пишу глазами. По-другому – не бывает. Это не специальность.
Художник – это и театр с его постановками, городское шоу или выставка, фестиваль - действо, и скульптор, живописец, график, фотограф, –видеоряд, модельер, дизайнер, литература, музыка – звуковой ряд и среда жизни человека – все это соприкасается с творчеством и является плодом художественного решения. Действо, видеоряд, среда - понимаешь? Это не специальность, это образ жизни, состояние души. Творчество в человеке либо есть, либо его крайне мало. Организовать его в себе нельзя, но его можно и нужно в себе развивать и очень важно почувствовать в себе творческое начало, а дальше все зависит от твоего образного мышления, от самообразования, в большой степени от учителя, который поможет узнать и систематизировать знания и умения.

- Какие учителя, события, встречи оставили след в Вашей творческой биографии? - продолжила я беседу.
- Все. Каждый человек, каждое мгновение, эпизод. И не потому, что пропускаешь все через душу – нет. Просто это часть нас – все, что происходит в мире, это неразрывно. Бывает, встречаешься с человеком, получаешь от него некую информацию, неважно даже, вербальную или невербальную… а реакции сразу не возникает. Она приходит потом. Но она неминуемо будет. У Ленина, знаешь, есть выражение: невозможно жить в обществе и быть свободным от общества.
 - А мне так хочется верить, что возможно…
- Увы, нет. В рамках работы над созданием сиреневой коллекции и 10 сиреневых фестивалей на территории области и столицы соприкоснулась с жизнью Генриха Брокара («Парфюмерного Короля» – Товарищество «Брокар и К» - ныне «Новая заря») я не застала его, но общаюсь с его потомками и с большим количеством людей – самых разных слоев, национальностей и уровней образования и стилей жизни. Готовлю к изданию книгу с рабочим названием «Встречи под кустом сирени». В ней очень четко просматривается неразрывная связь человека и времени, там, надеюсь, есть ответ на Ваш вопрос о свободе от общества.

 - Чем заняты люди в вашей студии?
- Каждый из нас развивает свой творческий потенциал. Мы учимся при помощи рисунка понимать этот мир и свое место в нем. При помощи масла и пастели мы ищем и создаем свой цвет, выражая свое настроение и впечатление на холсте и бумаге.

- Вы признаете, что у каждого человека – своя цветность. И это очень ценно – таким образом, Вы признаете за каждым человеком собственную индивидуальность…
- Да. Недаром сказано, что нельзя научить цвету… потому что цвет у каждого свой. Существует всего семь цветов, но оттенков у них – огромное количество! И у каждого человека цвет будет разным. Я буду рассказывать о красном – у меня он будет один, вы будете рассказывать –он будет другим… А сколько мы оттенков видим – зависит от нашей проводимости.
 - И от кругозора…
- Да. Вот у Шишкина было более ста десяти оттенков зеленого. Более ста десяти! Более того, - подчеркнула Елена Артова. - Вот здесь я собираю людей вместе, чтобы они могли увидеть друг друга, творчество друг друга, и – чтобы могли расти на этом. При этом стараюсь выявить индивидуальные особенности каждого и индивидуальный уровень каждого. И пытаюсь помочь поднятья, систематизировать то, что в нем есть. Я только систематизирую их ощущения и знания, даю знания, которых не хватает, – и они поднимаются сами. Просто выстраиваю матрицу, в которую люди вкладывают свои ощущения, мысли… себя.

 - Слышала от одного художника-самоучки, что если учиться у вузовских преподавателей, то зачастую учитель давит ученика. Лепит из него клона, второго себя. Насколько это справедливо? - задала я следующий вопрос.

- Это неверно, - решительно ответила моя собеседница. - То, что включается в школьную программу, училищную, вузовскую – это базовые знания и умения. Это школа – основа, земля. А мастер рождается на базе школы. Вот если ученику школы, техникума или ВУЗа доведется в жизни встретить мастера, поучиться у него лет пять… когда мастер систематизирует его знания, ученик сможет раскрыть самого себя и создать себя. Но никак не клона. Мастеру неинтересен клон, мастеру интересен новый, открывшийся мастер. Это значит, что мастер растет, видит и растит ученика выше себя. Есть такой глубокоуважаемый человек, уже на девятом десятке – Герман Яковлевич Дёмин. Очень интересный мастер с интересными жанровыми работами. (Жанровая живопись - это высший пилотаж искусства, так как отражает все развитие и движение общества). У него не так много учеников, среди них был мой отец и братья Климовы. Один из них создал Олимпийскую деревню, а второй – мемориал Вечный огонь у Кремлевской стены, третий стал известным живописцем. А вот учитель – изначально – художник-полиграфист, который учил их творчеству. Воспитал своих учеников, один из которых – скульптор, второй – архитектор, третий – живописец, - видишь многогранность? – он дал каждому из них раскрыться и стать творческой личностью.

- Каждый ли может преподавать? Как долго надо учиться у преподавателя?
- Увы, нет. Преподавать может каждый, а научить учиться, расти - не всякий. Учитель не бывает на пять минут, он бывает пожизненно. И мой отец возил Герману Яковлевичу свои работы, и я до сих пор вожу свои. Получая подзатыльники, обучаясь, двигаясь дальше. Художник… нет, мне не нравится слово ‘художник’ – творческий человек учится всю жизнь. И чем больше он учится, тем шире он раскрывает свои границы. Николай Иванович Барченков – заслуженный художник РСФСР – говорит так: «У художника не бывает степени обучения, как не бывает и пенсии».
 
- Недавно на творческой встрече в Историческом музее прозвучала фраза: «Умный всю жизнь учится»...
- А мудрый ещё и делится этим. Потому что можно знать, учиться – и похоронить это в самом себе.
Уважение, которое я питала к Елене Сергеевне, после этих слов возросло на несколько порядков...

- Что больше всего помогает или мешает Вам в творчестве?
- А оно не зависит от меня. Это мысли. Что мешает мыслить? Я хочу подчеркнуть: есть два понятия – ‘подумать’ и ‘мыслить’. Думать – это о насущном, о бренном, о сегодняшнем. Помыслить – это широко и много, далеко и глубоко, за целый пласт публики. Потому что мы не пишем для одного человека. Я не беру в расчет то количество населения, которое может подумать о том, что кому-то сегодня надо сходить в магазин, купить хлеба, воды, что-то ещё... Я говорю о тех, кто возвращает нам красоту. Потому что творец в первую очередь возвращает нам красоту, пропущенную нами в суете бытовых хлопот и забот и делает это посредством мысли.

- Возвращает или открывает? - задала я уточняющий вопрос.
- Возвращает. Что мы видим на картинах? Места, предметы мимо которых мы прошли? Пропустили?… Мы увидели потом работу, написанную автором. Нравится картина? Красиво? - спросила меня Елена Сергеевна, указав на натюрморт, висящий слева от нас: цветы, емкость с водой, драпировка...
 - Бесспорно…
- Банка с цветами. Две тряпки. Простенько. И мы проходим мимо каждой такой вещи – отдельно взятой – не замечая, что они так красивы. То, что мы видим на полотне, - это композиторское решение. Потому что ‘художник’ и ‘композитор’ – понятия равнозначные.

 - Какие сюжеты изображаете Вы на своих картинах?
 - Ощущения от увиденного. Я же не только художник, который пишет картины. Я экспозиционщик, человек, который показывает публике творческих людей. Создаю концептуальные решения для той или иной выставки, создаю чертежи и элементы. Можно показать красиво, подняв тем самым уровень выставки, а можно показать скучно. Моя задача в том, чтобы человек, придя на выставку, запомнил, ЧТО ему было показано – и КАК это было показано.

- Какова цель вашей студии?
- Это даже не моя студия… Она создана не по моему велению. И не по моему желанию. Вопреки ему – потому что я не собиралась открывать студию. Для меня этот этап был закончен, когда мои дети окончили восьмой класс. Это желание людей, которые ходили к нам на выставки в Белый зал. Они пришли и сказали: ‘А научите нас тоже «чуть-чуть рисовать»…’ Мы с этого начали. ‘Чуть-чуть рисовать’. Первая ученица пришла со словами: ‘Я не хочу смотреть. Я хочу пробовать сама’. У нас в студии собираются люди разных социальных слоев, разных профессий, разного мировосприятия, но это люди, которые чувствуют в себе творческий потенциал, который не раскрыт или раскрыт не до конца. Среди них есть даже люди с высшим художественным образованием. Но они ходят. Зачем? За новым в себе. И задача студии в том, чтобы дать человеку возможность раскрыться. Вот как человек может творчески раскрыть себя? Когда внешняя оболочка находит взаимопонимание с внутренним ‘я’.

 - Как Вы относитесь к словосочетанию ‘Радость Творчества’?
- Овации, признание? - уточнила Елена Артова.
- Нет-нет, Радость внутренняя…
- А она кратковременная. Когда ты поставил последний мазок, выполнил задачу, развернул картину к стене – и забыл о ней, в голове уже следующие мысли, следующая работа.
 - То есть, по сути, понятия ‘Радость Творчества’ для Вас не существует?
- Вот если мы решаем математическую задачку для шестого класса – мы испытываем радость от получения решения. Когда ответ сошелся с тем, что подсказано в конце учебника. Это то же самое! - заключила художница.

- У Хемингуэя в ‘Празднике, который всегда с тобой’, есть строки о творчестве: «Но потом, когда приходит опустошенность, нужно читать, чтобы не думать и не тревожиться о работе до тех пор, пока не приступишь к ней снова. Я уже научился никогда не опустошать до дна кладезь творческой мысли и всегда прекращал писать, когда на донышке еще что-то оставалось, чтобы за ночь питающие его источники успели вновь его наполнить».
 - Хемингуэй все-таки эгоист. Мне ближе Довлатов. Мы всегда работаем на полный зал, сколько бы человек ни пришло. Не может у творческого человека быть мысли о том, что мир – подождет. Не подождет. И у тебя есть возможность в данный момент высказать что-то, что ты хочешь высказать. И публику свою, высказывая что-либо, надо уважать. И любить. Быть откровенной. Поэтому всегда выкладываюсь полностью.

- Вы сказали однажды, что на картине непременно должен быть человек – как точка притяжения. Получается, на натюрморте точка притяжения каждый раз своя? Особенная? - поинтересовалась я.
- Да, своя точка – человек или предмет. Натюрморт, как и любая картина – это диалог художника и зрителя, в котором первый говорит о своих ощущениях, а второй о рождающихся образах. И «точка притяжения» в композиции задает тон этому диалогу.
 
- То есть натюрморт, равно как и любая другая картина, - это рассказ, фильм, направленный на слушателя. Но один писатель отметил: 'Поэт пишет не для людей, и не для богов, и даже не для вечности, которая вряд ли умеет читать, а лишь потому, что обжигающие слова приходят неведомо откуда и безжалостно раздирают грудь’… Возможно, Вы скажете, что автор этих слов немного не в себе…
- Все правильно. Художник садится перед чистым листом в оторопи. Мне страшно, я думаю, хватит ли у меня мастерства, чувства такта, материала, чтобы высказать то, что я задумала. То, что я хочу донести. Речь идет не об уверенности или неуверенности в себе – этот процесс независим от человека. И по полотну можно понять, в каком он был настроении, когда писал, - ответила Елена Сергеевна.

- Примем за некую… отправную точку, что творчество – это кропотливый труд. В чем тогда Вы видите свое предназначение как художника? В чем цель Вашего творчества?
- Порадовать людей. А труд действительно кропотливый. Ведь к полотну нельзя подойти без мыслей, оформленных уже в образы. Я просто притормаживаю там, где другие идут и не замечают Красоты. И если это порадовало, привлекло взгляд – значит, я не так уж плохо это показала. Значит, я действительно что-то могу рассказать. О человечестве, о спасении мира я не думаю, я просто делаю то, что умею делать профессионально – пишу, показываю, делюсь мастерством.

 - Что бы Вы хотели сказать людям - всем людям, живущим на Земле? Если допустить, что у Вас появилась бы такая возможность и соответственно читательницам Королевчанки? ... - задала я свой 'классический' вопрос.
- Пожелать любви, благополучия и творческого куража.

- А что бы Вы пожелали человеку, который только собирается попробовать себя в живописи?
- Приходите к нам! Попробуйте себя в творчестве! У нас собираются люди самого разного возраста. Есть определенная степень мужества в том, чтобы, преодолев свою занятость, перепланировать поток своего бытия так, чтобы у Вас хватило времени на то или иное занятие для души. И если однажды потянуло рисовать - не опасайтесь, пожалуйста, потакать своим творческим порывам!
Здесь, в творческой мастерской Сергея Артова, вас встретит теплая улыбка Елены Артовой, чуткое внимание которой поможет Вам стать ближе к миру изобразительного искусства.