Глава 22. Сын своего отца

Родители Сергея приняли Миграна нехотя, и, даже, с опаской – не слишком они доверяли приезжим. Лукарти, напротив, обрадовалась.
«Какой холодный приём», - думал про себя Мигран, - «Они хоть знают, зачем я здесь?»
- Так, чем обязаны вашему визиту? – спросил Виктор гостя натянуто-вежливым тоном.
- Для начала позвольте представиться. Меня зовут Мигран Муратович Аракелян…
Отец с матерью впали в легкий ступор, едва он произнес свое полное имя. Точнее, их смутило сочетание имени и отчества гостя. Мигран, скрывая внутреннее раздражение, вежливо попытался объяснить сей «феномен»:
- Видите ли, я полукровка. Моя мать – армянка, а отец – турецкий курд.
- Вот как! – смущенно проговорили Марина и Виктор. Сергей не сдержался и прыснул: родители, безусловно, поддерживали государственную пропаганду на федеральных телеканалах.
Марина сердито посмотрела на сына. Миграна позабавила их реакция, но он не подал виду.
- Итак, продолжим. Вы наверняка обо мне слышали от Сержа, не так ли?
Лукарти и родители дружно кивнули.
- Что ж, тогда перейдем сразу к делу, – промолвил он, неспешно раскрывая сумку. – Серж, подойди-ка сюда. Я кое-что тебе привез.
Марину и Виктора заинтересовало содержимое чемодана, но его хозяин лишь нахмурился, заметив их взгляды, и укоризненно поцокал языком:
- Это для Сержа! Ещё рано!
Родители послушно вернулись на свои места.
- Иди, переоденься. А потом зайди, – шепнул ему на ухо Мигран.
Через несколько минут Сергей зашел на кухню в новом одеянии. На нем была длинная белая рубаха, подпоясанная кожаным ремнем и «ермолка» белого цвета. Из-под шапки выбивались длинные светлые волосы, а его чистое гладковыбритое лицо лишь добавляло «святости» новому образу.
Мать и Лукарти потеряли дар речи от восхищения. Отец улыбнулся и одобрительно хмыкнул. Мигран сиял от радости.
- Ну не красавчик, а? – воскликнул он с резким акцентом. Затем подойдя ближе к Сергею, крепко обнял его, похлопывая по спине, - Дорогой, тебе так идет!
- Клаас! – завизжала от восторга Лукарти.
- А ну-ка, ну-ка… - вдруг встрепенулся Мигран, уставившись на Иру, как будто впервые её видит, - Не наша ли это Асия, жена Мехрдада?
- Да! – смущенно ответила Ирина.
- Я тебя поздравляю! – Мигран светился от радости, - Вы не представляете, какой благодати удостоились!
- А разве ей не положено тоже, что и мне? – развеял его восклицания Сергей.
- Конечно, но всему свое время! Сначала я должен исполнить поручение для тебя, понимаешь? Полагаю, родители уже в курсе всего?
- Угу! – дружно ответили Марина и Виктор.
- Ну, тогда, почему бы нам не пойти и не разработать дальнейший план действий? Ты ведь, уже вывел формулу? – спросил посланник ещё раз, дабы удостовериться в истинности своего предположения.
- Да, но пока в общих чертах. – спокойно ответил Сережа.
- Тогда, давай проработаем кое-какие нюансы, а? – подмигнул ему Мигран.
Сергей кивнул и вежливо улыбнулся. Вид у него был несколько ошарашенный – ну не привык он к такому панибратству!
 
Марина внимательно рассматривала нового персонажа. Он и её сын что-то горячо обсуждали, сидя за столом у компьютера. Минутой ранее она принесла им фрукты, что очень обрадовало Миграна, в то время как Сергей проигнорировал этот знак внимания, так как он не любил фрукты. Совсем. Впрочем, она с этим давно смирилась. Её угнетало осознание одиночества своего сына. У него так долго не было друзей, и жил он почти полностью в виртуальном мире, где единственной страстью у него была астрология. Порой он злился из-за неправильно составленной натальной карты больше чем из-за допущенных ошибок на собеседовании. Она ничего в этом не понимала, но знала, как для него была важна эта астрология. Он так изменился за последние месяцы: за это время он нашел друзей, у него повысилась самооценка, он стал более жестким и решительным, но какой ценой! То, что она считала сказкой, оказалось явью.
«Надеюсь, Мигран знает, что делает. Хоть разделит с ним столь тяжкое бремя. Кроме всего прочего, этот новый друг неплохо разбирается в астрологии. Родственные души, ей богу!» - улыбнулась про себя мать.

Подготовка к Новому году шла полным ходом: на Красной площади установили каток, а у Исторического Музея установили большую красивую ёлку. Беззаботные люди наслаждались катанием и хороводами с детьми вокруг ёлки, везде была праздничная атмосфера. Александр поймал себя на мысли, что ему до всех этих праздников фиолетово. Новый год, 9 мая… Кстати, сегодня сочельник! Александр совсем потерял счет времени – сказывались последствия комы.
«Ах, мать твою женщину!» - успел подумать про себя Кочетов, внезапно приземлившись своей пятой точкой на мощеную площадь. Неудачное падение завершилось ушибом правой ноги о бордюр у памятника Минину и Пожарскому. По боли в спине следователь понял, что упал навзничь. На помощь спешили мама с маленькой дочкой.
- Отставить! – рявкнул Кочетов, пытаясь встать на ноги, - Я сам!
Мамаша с дочерью ошарашено пятились назад, пока не прижались к Лобному месту.
«Там и стойте!» - гневно подумал Александр, отряхнувшись. Сторонясь всеобщего веселья, следователь прохромал к Васильевскому спуску. Ему не давал покоя странный приказ об отгуле на Рождество, данный Адрианом Павловичем. Конечно, на работе все знали о вероисповедании Кочетова, но никто никогда не отпускал его на два дня в Рождество, в то время как другие, «нормальные православные» люди терпеливо ждут наступления 7 января. Хотя оспаривать решение нового начальника никто не осмеливался, Кочетов ловил на себе косые взгляды. «Как так? Недавний герой пошел против "Святой Руси"? Ну и что, что он лютеранин? Он должен быть как все! С каких это пор он стал выше нас?!».
Ну да ладно, переживем. Вопрос в другом – с кем праздновать? С матерью он не общается, отец давно умер. А брат… Его младший брат Игорь вообще его знать не желает. Если Саша любил отца, то Игорь всегда любил мать и заступался за неё. Они редко ладили, из-за чего отец часто напоминал им историю Каина и Авеля. Петр Кочетов успешно работал и пастором в лютеранской церкви, и композитором одновременно, чем сбивал с толку их мать.
Спустившись с Варварки, Кочетов немного успокоился. От воспоминаний об отце ему стало намного легче. На Забелина предпраздничная обстановка ему нравилась больше – тут было так мило и уютно, не то что там, в самом центре столицы. Дойдя до конца улицы, Александр решил свернуть налево… А может не надо? Внезапно ему стало страшно и тревожно.
"Чего я боюсь? Своего прошлого?" - раздраженно спрашивал себя он, - "Неужели оно до сих пор имеет надо мной такую власть? Никогда!"
И, прогнав своих призраков прочь, он зашагал вверх по Старосадскому.

- Не понимаю, причем тут мой знак Зодиака? – спрашивал Сергей, - Ведь трин Меркурия и Плутона…
- Твоя сила не только в знаках на теле, Серж! – раздраженно возмущался Мигран, - Включи воображение! Ты стоишь на стыке двух знаков – Весов и Скорпиона. Ты – единственный из потомков Рувима, рожден между Весами и Скорпионом. Весами правит что?
- Венера.
- Правильно! А Скорпионом?
- Плутон. – вяло ответил Сергей.
- Вот! – Мигран сделал большие глаза и задрал вверх указательный палец. – А теперь, посмотри, какой аспект образуют эти две планеты в твоей натальной карте.
 - Ну, секстиль. – всмотрелся в монитор Сергей. – «Искренность, творческие способности. Умение заинтересовать, привлечь внимание».
- Теперь смотри, какая из этих планет, в каком положении? – одобрительно кивнул головой Мигран.
- Венера в Деве, в падении, а Плутон в Скорпионе, в обители. Дома 10 и 1, соответственно.
- Ну, а это уж ты сам расшифровать сможешь.
- Значит, я обладаю способностью к прагматизму на пути к карьерному росту, в первом случае. А во втором, обладаю личным магнетизмом. Все это указывает на способность к обогащению.
- Да, это так, – согласился Мигран, - Но почему для Венеры Дева не лучший знак?
- Она лишает любви?
- Нет, просто держит чувства под контролем. А это не очень хорошо для любви.
- Если падение антипод экзальтации, то планета натива корректируется через планету, экзальтирующую в сем знаке? – подумав, спросил Сергей. – То есть, через Меркурий в моем случае, так?
- Именно! – Мигран воскликнул так, что Марина с Лукарти, находясь на кухне за стенкой, вздрогнули. – Уверен, ты знаешь, каким образом тебе поможет Меркурий.
- Догадываюсь, – задумчиво произнес Сережа. – Думаю, на сегодня всё?
- Да, как скажешь, – мягко ответил Мигран, - Только одежду, что я принес, не носи дома. Она для церемоний.
- Каких церемоний? – настороженно спросил Сергей.
- Всему свое время, малой, – улыбнулся Мигран, одеваясь, - Всему свое время.
«Где-то я уже это слышал» - мрачно подумал Сергей.
- Ну, бывай!
- Уже уходите? – донесся голос Марины из кухни.
- Да, – подтвердил Мигран. – Я снял тут в гостинице номер недалеко от вас.
- Мм, понятно. – расстроено сказала Лукарти.
- Откроешь? – обратился Мигран к Сергею.
- Конечно, – ответил тот, и потянулся за ключами.

Закрыв дверь за колоритным гостем, Сережа вернулся на кухню. На нем все ещё было одеяние, подаренное Миграном.
- Много ли ты узнал полезного от него? – спросила мать, надкусывая яблоко.
- Да, - спокойно ответил Сергей, - Пока достаточно. А где отец?
- Пошел в магазин за покупками, – сказала мать. – А что?
- Да так, просто. – устало улыбнулся Сережа, украдкой посмотрев на Лукарти. Та, сидя за столом, листала свой «Космополитан».
Теперь все его мысли были только о ней одной.

Бомм, бомм, бомм! Колокольный звон становился все отчетливее при подходе к кирхе.
«Он ведь служил там когда-то» - с ностальгией вспоминал Александр. Вдруг его воспоминания прервал краткий звонок мобильника.
«СМС?» - нахмурился Кочетов, заглянув в мобильник - «Ну кто там ещё?».
«Зайди в церковь, на службу. Гроссмейстер ждет тебя.
А.Г.», – гласил текст.
- Что за шутки?! – вслух возмутился Александр.
«Меня? Сам гроссмейстер? Тот, кто всегда не на виду? Что-то не очень верится», - крутилось в голове у него.
Немного постояв у входа, он все же решился войти. Только что за дверями началась служба. Не смотря на большое количество прихожан, было много не занятых мест. Едва он нашел одно, как все встали. Из разговора двух прихожан он узнал, что на службе присутствует сам епископ. И правда, перед началом праздничной литургии настоятель представил пастве епископа, который лично приехал всех поздравить с Рождеством Христовым.
Это был высокий пожилой человек в очках в красно-белом одеянии, в митре, и с посохом. Его взгляд излучал вселенскую радость и любовь. И ему все аплодировали. Все, кроме Кочетова. Этого человека он не мог не узнать. Он знал его всегда, всю свою жизнь, и не важно, сколько бы времени ни прошло с тех пор – он всегда помнил его таким, каким тот был в его сердце.
- Отец! – прошептал потрясенный Александр. Внезапно эмоции захлестнули все его естество, и он закричал на всю кирху:
- ОТЕЦ!!!
Люди, стоявшие рядом, испуганно отпрянули в сторону. Епископ, явно не ждавший такого поворота событий, рассеянно стал искать взглядом того, кто его окликнул. Внезапно он увидел человека, пробиравшегося через толпу. Когда следователь оказался на проходе между рядами, епископ обомлел, узнав в смущенном потрепанном человеке своего сына.
- Саша! Сынок! – воскликнул он, и тут же закашлялся. Несмотря на хрипоту, все услышали его возглас. В церкви воцарилась гробовая тишина.