2. Ужа ужалила ужица

Рада видеть вас, дорогие читатели, на своей странице, на которой пока что было совсем немного: всего один небольшой шедеврик. И так как прочитать его - всего одна минута, надеюсь, что вы его прочитали и поэтому сразу будете в курсе дела того, о чем я хочу рассказать дальше, прямо сейчас.

Помните, моя новая подруга, почти родственница, предупредила меня, что следует ждать визита моего (вернее, нашего) бывшего. И он действительно появился. Вообще-то, он приходил довольно часто, но не ко мне, а к детям: у них с отцом взаимная любовь. Но в этот раз своим взором и торсом он определённо показывал, что пришёл именно ко мне.
- Так что, собираешься торговать моими яйцами? - встретила я его.
- И зародышами, - добавил он спокойно. - Я вижу, ты в курсе, и мы можем сразу о деле: деньги хорошие, процедура не сложная, и страховка у тебя будет, между прочим.
- Ты говоришь, зародышами? А бык кто будет?
- Я, конечно.
- Отпадает.
- Да нет, прямого контакта у нас не будет, соглашайся.
- Хорошо, обсудим, но только при условии, что ты мне признаешься, как на на духу, почему ты меня оставил.
- Да ладно тебе, дело давнее, ну какая разница? И потом поверь: не могу я с тобой об этом говорить!
- А с кем можешь?
- Ни с кем.
- Ну уж, такая прямо тайна? Может кому-нибудь и рассказал бы?
- Разве что случайному знакомому, мужчине. В поезде.
- Ну вот, значит все слова у тебя в голове уже готовы. Теперь скажи их мне.

На его лице изобразилось искреннее страдание. Он долго молчал. Я терпеливо ждала. Наконец, он произнёс: - Попробую в стихах. - Давай в стихах,- разрешила я.

Ужа ужалила ужица,
Ужу с ужицей не ужиться,
Уж уж от ужаса стал уже,
Ужа ужица съест на ужин.

- Это красивый стишок, хотя и неправильный: ужи не ядовиты. Так что, это я ужица, что ли?

Он молча кивнул. Я хотела возмутиться, но он остановил меня рукой и начал читать дальше, на этот раз Пушкина:

    Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем,
Восторгом чувственным, безумством, исступленьем,
Стенаньем, криками вакханки молодой,
Когда, виясь в моих объятиях змией
Порывом пылких ласк и язвою лобзаний
Она торопит миг последних содраганий!

Он не стал читать вторую половину этого стихотворения, где Пушкин говорит о своих предпочтениях, и остановился.
- Ты это обо мне? - спросила я.
- Ты такая и не такая, ты никогда не торопила этот самый миг последних содроганий, ты очень сильная женщина и держала все под своим контролем.
- И это было плохо?
- Нет, но это подавляло, хотя я и не из слабых, ты знаешь. И иногда абсолютно выматывало.
- Так сказал бы.
- Я пытался намекать, но не более, я понимал, что это твоя могучая натура, достойная всяческого уважения.
Внезапно он улыбнулся:
- Я помню, ты умела на поле подолгу держать мяч, не спешила передавать его подругам, стремилась сама забить гол. И у тебя получалось.
Этим он заставил улыбнуться и меня:
- Что было - то было. Ну, так и быть, дам тебе одно яйцо. Но знаешь, брось ты лучше это дело, не принесёт оно радости ни мне, ни тебе. У тебя ведь есть все, что тебе надо, правда?

А вот у меня сейчас на ужин есть некого. Грустновато.