Он

Он смеялся, когда ему говорили о смерти люди с умными лицами. Он умер для этого мира, а значит был живее всех живых. Душа его была легче пуха, и мысли были свободными, как ветер.

А умные рассуждали о смерти с большой серьезностью, и мысли их были тяжелы, как выражения их лиц, как привязанность к жизни, которую они не умели чувствовать, которой не умели жить.

Он играл своей жизнью и смертью, как горстями сухих листьев. Поэтому ему было радостно на душе, и вместо слов и мыслей была просто светлая улыбка.

Листья падали, их кружил ветер, несла горная река, вовлекая в стремительные перекаты, через каменные пороги и медленным танцем выводя узоры покоя в заводях с холодной прозрачной водой.

Букет оранжевых, желтых и красных листьев в руке – это и есть смерть. У нее нет ни вопросов, ни ответов, только время и покой. Потому он ей просто улыбался.

***

Когда его спрашивали о боге, он шел в лес.
Кто действительно хотел узнать ответ, шли с ним. Туда, где нет этикета и правоты, точек зрения и оценок. Туда, где деревья, звери и птицы.

Спустя молчание слов и мыслей, спустя танец дождя, огня и ветра…
Наблюдая движение деревьев, сливаясь с течением воды, с тенями от солнца, с лунными бликами, с чувством голода и прохладой вечера…
Разглядывая капельки крови из поцарапанных ступней…
Когда день равен году, а жизнь – мгновенью…
Тогда они ощущают бога во всем, везде и всегда, потому что границ нет. И они учились это видеть и осознавать.

Они все возвращались немного другими. Ощутив бога, они становились всем миром.
У них больше не было вопросов.

***

– Кто ты? – иногда спрашивали его.

И он просто пожимал плечами.

Это не был вопрос, потому и ответ на него дать было невозможно.

Когда его брали за руку и смотрели в глаза, он улыбался и искренне обнимал их за плечи.

Но даже это не было ответом.

Ведь есть только весь человек, и вся его жизнь в каждом из мгновений его пути.

Возможно ли отделить от этого несколько слов или жестов и создать из них ответ на вопрос, который даже не может быть задан?

***

Сотни религий, сотни тысяч храмов и служителей культов. Монахи пишут книги, жгут их на кострах, мажут их пеплом свои головы...

Он проснулся, щурит глаза и улыбается восходящему солнцу. Сегодня будет прохладно и ясно. Оранжевая бабочка села на его ладонь и шевелит крыльями. Трава еще мокрая от росы и пахнет осенью.

Когда-то у него тоже были книги.

Когда-то давно.

А теперь вместо них у него есть весь мир.

***

Он избавил себя от необходимости жить и жить как-то.

Теперь каждый миг для него – дар.

Потому он спокоен и свободен.

***

Когда он научился безмолвию, слова для него утратили важность.

Ворон на ветке дуба заклинает времена седой древности голосом старца.
Сокол в небе пронзительным криком воспевает солнце.
Сова своим возгласом приветствует ночной лес.

А ему есть о чем помолчать с тишиной вечности.

***

– Заплати мне! – сказал человек.

Тогда он поднял с земли яблоко, обмахнул с него пыль рукавом и вложил в протянутую ладонь.

И он не взял ничего взамен.

У него ничего нет.

Ему ничего не нужно.

Поэтому у него есть все