Ополченцы. Действие Первое

               
                Ополченцы
                Драма в трёх действиях с эпилогом

                Лица:

С а ш а, позывной  П л а х а, 25 лет, среднего роста, мускулистый, поджарый, резкий в голосе и движениях.
М а м а  С а ш и, тихая, мягкая, спокойная.
Т е л е в и з о р.
Ц а р е н к о, молодой донецкий политик.
Х м у р ы й, сотник Правого сектора.
К о с т и к, помощник  Ц а р е н к о, потом  К о н с т а н т и н  Э д у а р д о в и ч.
В а д и м, позывной  Д е д, 56 лет, высокий, горбоносый, борода с проседью.
С в е т а, жена  В а д и м а, маленькая, щуплая.
Л и з а, внучка  С в е т ы  и  В а д и м а, 6 лет.
К о с т ь  Б о р и с о в и ч, позывной  Д а л л е с, 34 года, толстый врач-реаниматолог.
И р м а, позывной  Г е р м а н.
О л е г, позывной  М а л о й, 17 лет.
О п о л ч е н ц ы: Б е к а с, 51 год; С е д о й, 62 года; Ф у г а с, 47 лет; К р е с т; Я к у т; безымянные о п о л ч е н ц ы  и  о п о л ч е н к и; м и н о м ё т ч и к и; а в т о м а т ч и к и.
В о е н н о с л у ж а щ и е ВСУ: М а й о р, Ш о ф ё р.
Т и х и й, офицер СБУ.
П е т р о в и ч, 68 лет.
А н т о н, позывной  П и т е р, 23 года.
Р а ц и я.
И в а н о в н а, 62 года.
С т а р и к,  1-я и 2-я  с т а р у х и.
В е р а, разведённая женщина.
М и ш у л я, сын Веры, 4 года.
О ф и ц и а н т к а.
В р а ч.
С е к р е т а р ь  К о н с т а н т и н а  Э д у а р д о в и ч а, молодая, красивая женщина.
И в а н, 18 лет, военнослужащий армии ДНР.
Место действия – Донбасс. Время действия – весна 2014 года – весна 2016 года.

                Действие первое

Весна 2014 года. Сцена разделена на комнаты, которые по ходу действия освещаются.

                1

Славянск. В раскрытое окно заглядывают цветущие ветви акации и черёмухи.  С а ш а  ходит перед окном. М а м а  сидит в кресле. Т е л е в и з о р  работает в фоновом режиме, но иногда вмешивается в разговор.

М а м а. И ты, Саша, будешь стрелять в своих?
С а ш а. Мамульчик, свои не кричат «Чемодан-вокзал-Россия».
М а м а. Кто бы мог подумать, что мы доживём до такого?
С а ш а (с западенским акцентом). Прошу, пани, до гиллякы. (Показывает на люстру.)
М а м а. Дурные, Саша, шутки.
С а ш а. Никто с нами не шутит. Всё очень серьёзно. Мы либо принимаем новый, бендеровский порядок, либо бежим в Россию. Хотя, боюсь, и там скоро будут очищать страну от русских оккупантов.
М а м а. Любишь ты сгущать краски. Я не верю, что они будут стрелять по мирному городу! Попугают…
С а ш а (скороговоркой). Говорил попугай попугаю я тебя, попугай, попугаю. Одесситы тоже не верили.
М а м а. Может, нам уехать?
С а ш а. Я из Славянска никуда не поеду.
Т е л е в и з о р. …росийськый спэцназ захопыв Славьянск…
С а ш а (Т е л е в и з о р у). Ну, вам из Куева, конечно, видней.
Т е л е в и з о р. …свитовэ суспильство засуджуе агресию Росии проты Украйины…
Взрыв. Дребезжат стёкла.
С а ш а. Ну, вот, а ты говорила, шо они стрелять не будут!
М а м а. Не «шо», а «что». (Кивает головой в сторону  Т е л е в и з о р а). Говорили, что украинская армия будет точечно уничтожать российских террористов.
С а ш а. Мамульчик, здесь есть только украинские террористы и, чтобы их не пустить ребята на блокпостах стоят и по городу дежурят.
М а м а. Какие ребята?
С а ш а. Из нашей школы. Там и дядя Толя из бабушкиного двора и Дашка с мамой.
М а м а. А они что там делают?
С а ш а. Варят, убирают.
М а м а. А ты откуда знаешь?
С а ш а. Я там тоже… иногда.
М а м а. Значит, ты мне целый месяц врал?
С а ш а. Извини, не хотел тебя расстраивать. (Целует.)
М а м а. Но ведь ты не служил в армии!
С а ш а. А кто меня туда не пустил?
М а м а. Я хотела, чтобы ты вырос добрым и мягким, не таким, как отец.
С а ш а. В наше время добрых и мягких наклоняют и пользуют, все кому не лень.
М а м а (укоризненно). Саша…
С а ш а. Извини, но лучше пить и матерится, чем стоять на коленях и лизать чужую… сама знаешь что.
М а м а. Но ведь вы идёте против государства…
С а ш а. Мы против людей, совершивших госпереворот…
М а м а. Но весь мир и даже Россия их признали.
С а ш а. И потому чёрное стало белым? Разве армия против народа, избравшего сбежавшего президента – не преступление?

                Пауза.

М а м а. Взяла бы нас Россия к себе, как Крым…
С а ш а. Возьмёт, мамульчик, обязательно возьмёт. Придут огромные (показывает руками) русские дядечки и ты их цветами будешь встречать, как в прошлую войну…
М а м а. Детёныш ты у меня ещё. А если вас танками передавят, пока русские дядечки пиво будут пить? Если нас уже обменяли на борзых щенков или на счёта в банке?
С а ш а. Ма, ну что ты такое говоришь? Они же русские! Мы же юг России!
М а м а. Были когда-то им…
С а ш а. Были и будем. Тормозок мне приготовь. Ребята ждут. (Смотрит на часы.)
М а м а, качая головой, уходит.
Г о л о с   М а м ы. Яйца положить?
С а ш а. Только не всмятку.
М а м а  возвращается с полиэтиленовым пакетом.
М а м а (вытирая слёзы). А вода там есть?
С а ш а. Есть, ма, есть. Нас там много, почти пикник, только без девочек. (Берёт пакет, обнимает, уходит.)
М а м а. С Богом! (Плачет, шепчет молитву.)
Г о л о с  С а ш и (весело). Не плачь, мамульчик, я вернусь с Победой, как дед Гриша. Пирожков с вишнями и молочка для наших русских братьев приготовь.

                2

Донецк. Ночь. Шикарная квартира. На столе: бутылка виски, лёд, два стакана, фрукты, орехи, шоколад.

Ц а р е н к о (разливает виски). Вы со льдом?
Х м у р ы й. Нет.
Ц а р е н к о. Нам нужны гарантии.
Х м у р ы й. А нам – список объектов и лиц, которые мы не трогаем. (Поднимает стакан.) Слава Украине!
Ц а р е н к о (неохотно). Героям слава.

                Пьют.

Х м у р ы й. А ещё лучше, если вы со своими людьми поможете нам войти в город.
Ц а р е н к о (отрицательно качает головой.) Мы не контролируем всё протестное движение и не везде есть наши люди. Будем сливать инфу и через наших командиров выводить их на вас… (Звонит по телефону). Список принеси.
Входит  К о с т и к. Ц а р е н к о  взглядом указывает на  Х м у р о г о. К о с т и к  передаёт свёрнутый лист бумаги и уходит.
Х м у р ы й (мельком взглянув на список, прячет его в карман). Плохо, что вы бизнес контролируете, а людей – нет. Майдан скачет, куда деньги велят, а у вас бизнес хочет одного, а быдло – другого.
Ц а р е н к о. Мы делаем всё, что в наших силах.
Х м у р ы й. Плохо делаете. Люди должны идти за деньгами, а не деньги – за людьми. (Указывает взглядом на бутылку.)
Ц а р е н к о  разливает виски.
Ц а р е н к о. На наших предприятиях никто не митингует.
Х м у р ы й. И не будет, когда мы в город войдём. (Берёт стакан.)
Ц а р е н к о. Ваше здоровье!
Х м у р ы й. И вам не хворать.

                3

Донецк. Путиловка. Однокомнатная квартира. Л и з а  укладывает куклу спать. В а д и м  курит на застеклённом балконе. С в е т а  говорит ему в спину.
 
С в е т а. Мужик ты или кто? Почему всё я? У меня что – мужа нет? (Пауза.) Что ты молчишь, как пень? Скажи что-нибудь.
В а д и м (едва повернув голову). Что тебе сказать?
С в е т а. Ты что, не понимаешь, что происходит? Вчера уже аэропорт оцепили и Лену с Валюшкой домой не пустили.
В а д и м. И где они ночевали?
С в е т а. У родителей, на Маяке. Да что ты всё куришь и куришь? Задымил уже нас.
В а д и м (входя в комнату). Всё, бросил.
С в е т а. Удивляюсь я твоему спокойствию! Жену с внучкой убьют, а он курить на балконе будет.
Л и з а. Ба, а кто нас убьёт?
С в е т а. Никто, милая, это я дедушке кино рассказываю, а он меня, как всегда, не слушает. Бабушка теперь никому не нужна, ни папе твоему, ни дедушке.
Л и з а. А нам с Таней – нужна.
С в е т а. Особенно Тане. Ты её спать уложила? (Взрыв за окном. С в е т а  вздрагивает.) Тю, заразы! Испугали. Лена звонила, говорила, их домой, и сегодня не пустили. А Лида сказала, что в аэропорту человек пятьдесят наших пацанов погибло, говорит, подставили их. Плачет, Женя её в ополчение ушёл. (Автоматная очередь.) А это что?
В а д и м. Из автомата стреляют.
С в е т а. Что-то уж очень близко.
В а д и м. В аэропорту.
С в е т а. Развели, сволочи, бардак в Киеве, теперь к нам приехали. Я не хочу, чтобы у нас в городе покрышки жгли. Как нам с Лизой сегодня гулять?
В а д и м. Дома посидите. (Достаёт сигарету, идёт на балкон.)
С в е т а. Господи, задрал своим курением!
Л и з а. Ба, а когда мы за сладкой водой пойдём?
С в е т а. Сейчас покушаешь, поспишь, а потом… (Взрыв за окном.) А это где?
В а д и м (не поворачиваясь). Бой в аэропорту. (Смотрит на телефон.) Якут что-то не звонит?
С в е т а. Что ты говоришь?
В а д и м. Ничего.
С в е т а. Никифоровна говорила, что утром напротив Магнолии перевёрнутый грузовик лежал, без колёс, весь в крови. А мы с Лизой как раз в Магнолию собрались.
В а д и м (возвращается в комнату). Список напиши, схожу.
Л и з а. И я с тобой.
В а д и м. Ты с бабушкой дома поиграешь.
Л и з а. А я с тобой хочу.
За окном быстро нарастает рёв самолёта.
С в е т а (испуганно). Что это?
В а д и м. Самолёт военный.
С в е т а. Они что, бомбить нас будут?
В а д и м. Надеюсь, до этого не дойдёт.
С в е т а. А если?..
В а д и м. Света!..
С в е т а. Что? (В а д и м  кивает на Лизу). Так я о ней и беспокоюсь.
В а д и м. Я же сказал, что если всё затянется, в Крым поедете.
С в е т а. На какие шиши?
В а д и м. Найду я тебе деньги.
С в е т а. А ты?
В а д и м. А я – к Якуту.
С в е т а. И что ты там будешь делать со своим радикулитом? Я тебе спину растирать в аэропорту не приду.
В а д и м. Сам намажу.
С в е т а. Я без тебя никуда не поеду. (Прислушивается.) Затихли вроде? Сходи за хлебом и обедать будем.

                4

Тыловой район Донецка. Красивая спальня. Тихо играет музыка. И р м а  и  К о с т ь  Б о р и с о в и ч  отдыхают в постели. На прикроватном столике – шампанское, фрукты, конфеты.

К о с т ь  Б о р и с о в и ч. Сколько раз тебе говорить? Не называй меня Костя.
И р м а. Прости, оговорилась. А как ты рашистов мочишь?
К о с т ь  Б о р и с о в и ч. Выписываю раненым путёвки в морг.
И р м а. Это как?
К о с т ь  Б о р и с о в и ч. Доктор знает как.
И р м а. А не боишься, что загребут?
К о с т ь  Б о р и с о в и ч. Риск, моё солнце, удел дураков, а я по уму всё делаю.
И р м а. Тогда наливай. Выпьем за патриотов, которые здесь ещё остались.
Пьют. И р м а  находит в телефоне нужное видео.
И р м а. А это я снимала в Одессе.
К о с т ь  Б о р и с о в и ч. И что ты там делала?
И р м а. Коктейли разливала, хлопцам помогала.
К о с т ь  Б о р и с о в и ч (смотрит видео). И много ватников поджарили?
И р м а. Меньше, чем хотелось.
К о с т ь  Б о р и с о в и ч. Если тебя здесь с этим поймают, плохо будет.
И р м а. Ты ж меня не сдашь?
К о с т ь  Б о р и с о в и ч. Царицу минета? Ватникам? (Обнимает, целует и говорит, глядя в лицо Ирме.) Ни-и-за-а-што.

                5

И р м а (оглядываясь, идёт по пустой улице Донецка и, прикрывая рот рукой, говорит по телефону). Кость его зовут. Костя он считает по-кацапски. В Киев приедет тридцатого. Досье переслала. Жаден и труслив. Жаден, говорю. Не могу громче. Украину презирает, считает её мостом из Раши в Европу, говорит, перейти и сжечь. Рашу ненавидит, как конкурента англо-саксонской империи. За однополярный мир. (Звук отдалённой автоматной очереди.) Всё, не могу больше. (Опускает трубку, оглядывается.) Тупые ж эти западенцы! Разжевала и в рот положила, а у него – «багато пытань».

                Занавес