Летом на даче повесть о превратностях любви Гл. 1

 
          Анфиса  поправила  платье  и  покрутилась  перед  зеркалом,  разглаживая  ладонями  складочки  ткани  на  округлых  бедрах.  Налюбовавшись  собою вволю,  она  подошла  к  окну  и  выглянула  в  сад.  Почти  вся  компания  в  сборе.  Нет  лишь  мужа,  Павла  Степановича,  и  младшей  падчерицы  Жанны  с  женихом.
 
          Старшая  падчерица  Манефа  сидела  в  шезлонге,  блаженно  распластав  свое  необъятное  тело,  закинув  на  колени  широкую  юбку  сарафана  и  подставив  под  солнечные  лучи  пухлые   белые  ноги.  Ее  большая  грудь  растеклась  под  цветастым лифом  бесформенной  массой  и  медленно  колыхалась  в  такт  тяжелому  дыханью.  Манефа  с  детства  страдала  астмой.  Она  пила  таблетки,  мало  двигалась,  чтобы  не  провоцировать  приступы,  и  толстела еще  больше,  усугубляя  болезнь  лишними  килограммами.  Образовался  замкнутый  круг,  из  которого  Манефа  уже  не  могла  вырваться,  и  превратилась  к тридцати  пяти  годам в сварливую тетку.  Она  любила  устраивать  скандалы  на  пустом  месте,  просто  так,  от  скуки.  Подруги устали терпеть  тяжелый характера Манефы и разорвали с ней отношения.  Теперь ее главными  мишенями  для стрельбы колкостями стали  муж  и  молодая  жена  отца.
 
          Манефа  профессионально  занималась  живописью  и  была известной  фигурой  в  среде  художников,  но  с  обострением  болезни  ушла из профессии.  От  запаха  красок  у  нее  кружилась  голова  и  появлялась  одышка.  Лишившись  любимого  дела,  она  доставала  домашних  бесконечными  придирками и жалобами на плохое самочувствие.  Благодаря  связям    и  деньгам  отца  Манефа  пользовалась  всеми  достижениями  медицины,  ее  наблюдали  лучшие  пульмонологи,  но  коварная  болезнь  не  отступала.

          От  дома  по  лужайке  прошел  муж  Манефы,  Карп,  держа  в  руке  запотевшую  бутылку  пива,  уселся  на  траву  рядом  с  женой  и,  запрокинув  голову,  жадно  припал  к  горлышку  губами. Только  что  Карп  держал  Анфису  в  объятиях  и  пытался  сорвать  с  ее  губ  поцелуй.  Анфиса  вертела  головой  и  пыталась  оттолкнуть  настойчивого  ухажера,  но  Карп,  бывший  военный,  не  воспринимал  слово  «нет»  и  продолжал  ее  страстно обнимать,  не  обращая  внимания  на  протесты.  Анфисе  удалось  вырваться.  Она  убежала  в  свою  комнату и заперла дверь.
 
          Карп  был  уверен,  что  в  скором  времени  неприступная красавица уступит его домогательствам.  Он считал, что Анфисе просто  нравиться  его  дразнить,  мучить,  доводить  до  исступления.  Его  любовь  тешит   ее самолюбие,  щекочет нервы  и  разжигает  чувственность,  вызывая  неодолимое  желание  подарить  несчастному  страдальцу  неземное  блаженство.

          Карп  поставил  пустую  бутылку  под  куст  смородины,  встретился  глазами  с Анфисой  и  послал  ей  воздушный  поцелуй,  не  заметив,  что  жена  пристально  за ним наблюдает.  Манефа  вытянула  пухлую  руку  и  ткнула кулаком  мужа  в  загривок.
          -  Карпушка, опять глазенки свои бесстыжие на Фиску пялишь! Я в гневе страшная!  -  проворчала  она  хрипло,  закашлялась  и,  быстро  достав  из  кармана  ингалятор,  брызнула  в  рот  лекарство.
          -  Ты всегда страшная.
          - Позубарься еще у меня! – последовал новый тычок в стриженный затылок мужа.

          Карп  раздраженно  передернул  плечами  и  стал  разглядывать  девушек  на  клубничной  грядке.  Одна  -  привлекательная  блондинка,  высокая  и  гибкая,  с  хитрыми  глазками  и  капризно  изогнутыми  губками.  Видно,  что  эта  хорошенькая  куколка  избалована  мужским  вниманием.  Карп  не  раз  слышал  от  Жанны,  что  Соня  меняла  парней,  как  перчатки,  пока  не  вышла  замуж.  Вторая,  по  имени  Ирина,  полная  противоположность  Сони.  Широкоплечая  и  плотненькая  девушка,  смуглая  и  некрасивая,  одетая  в  простенькое  ситцевое  платьишко,  каждым неуклюжим  движением  выдавала свое  рабочее  происхождение.  Единственным украшением девушки была толстенная  черная  коса  до  пояса.  «И  как  эта  чернавка  смогла  стать  подругой  высокомерной Жанны?»  -  подивился  Карп.
 
          Не  поворачивая  головы,  мужчина  скосил  глаза  и  глянул  в  сторону  дома.  Анфисы  в  окне  не  было,  должно  быть  ушла  на  кухню.  Он  представил  ее  одну,  в  полумраке,  и  в  груди  разлилась  горячая  волна  желания.  Так  же,  не  поворачивая  головы,  он  покосился  в  сторону  жены  и  тяжело  вздохнул. Желание пропало. Влажные  белесые  волосы,  стянутые  в  жидкий  хвостик,  покрасневшие  от  жары  лицо  и  шея,  бугристые  бока  вызвали  у  него  чувство  брезгливости.  «И  эту  жирную  корову  мне  придется  терпеть  до  конца  своих  дней!»  -  раздраженно  подумал  Карп.

          Мужчина  встал  и  направился  к мангалу,  у  которого  вот  уже  полчаса  бестолково  копошились  два  парня.
          -  Привет,  друзья,  как  у  вас  тут  дела?  -  Карп  посмотрел  на  кучу  дров,  накиданных,  как  попало,  хмыкнул  и,  отстранив  высокого  тощего  очкарика,  опустился  на  корточки  и  сам  стал  разводить  огонь.

          -  Ребята,  помогите  вынести  стол,  и  вы,  девчата,  заканчивайте  объедаться  клубникой и  займитесь посудой, -  раздался  с  веранды  звонкий  голос  Анфисы.
          Очкарик  сразу  кинулся  выполнять  приказание  хозяйки,  второй,  невысокий  крепыш,  лениво  поплелся  следом.

          Вскоре,  благодаря  энергичным  указаниям  Анфисы,  стол  был  установлен,  накрыт  белоснежной  скатертью  и  заставлен  закусками  и  напитками.  Проголодавшаяся  компания  расселась  вокруг стола,  но  виновники  торжества  запаздывали,  и  все  поглядывали  на  хозяйку,  взглядами  спрашивая  у  нее  разрешения  начать  пир.
          -  Давайте  подождем  еще  немного,  -  умоляющим  голосом  попросила  Анфиса,  но  Манефа,  не  обращая внимания на просьбу мачехи,  взяла  ложку  и  нагрузила  в свою  тарелку  целую  гору  салата.
          -  Ну,  что  ты, Фиса,  жадничаешь?  В  холодильнике  полно  овощей.  Мы  съедим  этот  салатик,  так  ты  настрогаешь  другой.  Надеюсь,  ты  не  добавила  в кушанье  химии?
          -  Все  продукты  свежие  и  натуральные,  -  Анфиса  недовольно  поджала  губки, но  спорить  с  Манефой  не решилась.  По  опыту знала,  что  урезонить  старшую падчерицу невозможно.  Манефа  устроит  скандал  и  испортит  всем  праздничное настроение. 
          К  Манефе  присоединились  остальные,  и быстро  опустошили  салатник.

          В это время в распахнутые Карпом ворота въехал автомобиль, сделал  по  бетонированной  дорожке   между  клумбами  круг  и  остановился  у  крыльца.  Из  салона  вышел  рослый  черноволосый  мужчина,  открыл  заднюю  дверцу  и  помог  выйти  светловолосой девушке.  Павел  Степанович,  отец  Манефы  и  Жанны,  тяжело  выбрался  из  автомобиля  и  взмахом руки поприветствовал гостей,  собравшихся  на  веранде.  Он,  грузно  переваливаясь,  поднялся  по  ступенькам  на  крыльцо.  Следом  за  ним,  взявшись  за  руки,  шли  улыбающаяся  Жанна  и  ее  жених.  По  мере  их  приближения  затих  звон  вилок  о  тарелки,  на  полуслове  прервались  разговоры,  и  головы  всех  сидящих  повернулись  в  сторону  хозяина  дома  и  счастливой  молодой  пары.

          Женщины  во  все  глаза  уставились  на  высокого  стройного  незнакомца,  идущего  рядом  с  Жанной,  их  лица  вспыхнули  и  залились  румянцем,  руки  непроизвольно  задвигались,  поправляя  прически  и  одежду.  Даже  у  Манефы,  давно  переставшей  обращать  внимание  на  мужчин,  захватило  дух  от  восхищения.  Она  сидела,  молитвенно  сложив  руки  и  округлив  рот.
          -  Сестренка,  в  какой  сказке  ты  нашла  прекрасного  принца?  -  воскликнула  она,  справившись с изумлением.

          Мужчины,  почувствовав  волнение  женщин,  гордо  выпрямили  спины,  мгновенно  оценив  со  своей,  мужской,  точки  зрения  необыкновенную  привлекательность  жениха  Жанны.
          Очкарик по имени Гера  нервно  хихикнул  и  сжал  горячую  ладонь  Ирины,  но  девушка  сразу  отняла  руку  и  прижала  к груди. Сердце ее   болезненно  сжалось  при  виде  чужого  счастья.  Соня  дрожащими  пальчиками  теребила  белокурый  локон  и  натянуто  улыбалась,  скрывая  за  фальшивой  улыбкой  черную  зависть.  Анфиса,  не  отрываясь,  смотрела  на  молодого  мужчину,  и  румяные ее  щеки  вдруг  побледнели.

          -  Познакомьтесь с моим  новым  сотрудником  и  будущим  зятем.  Константин  Львович, прошу любить и жаловать -  представил  Павел  Степанович  жениха, а  затем  стал  знакомить  его со  всеми  сидящими  за  столом,  указывая  на  каждого  развернутой  ладонью.  -  Моя  старшая  дочь  Манефа,  девушки  -  сокурсницы  Жанны,  молодые  люди  -  ее  друзья  детства и сыновья  моих  хороших  знакомых  и  соседей  по  даче,  ну  а  эта  очаровательная  женщина,  -  Павел  Степанович  подошел  к  Анфисе  и  нежно  обнял  ее  за  плечи,  -  моя супруга.

          Константин  Львович  с  мягкой  улыбкой  слегка  поклонился  гостям  и  задержал  взгляд  темных  глаз  на  Анфисе,  залюбовавшись  ею.
          На  веранду  поднялся  Карп.  Он  уловил  ответный жаркий взгляд  Анфисы на Константина Львовича и в один миг понял,  что  с  появлением  этого  красавца  его шансы  завоевать  любовь  Анфисы  стремятся к нулю.  Карпом  овладела  дикая  злоба,  ему  захотелось  перевернуть  стол,  затеять  драку  и  набить  физиономию  этому  «напыщенному  индюку».  Он  с  трудом  подавил  вспышку  ярости  и  заставил  себя  подойти  к  Жанне.  Карп  поздравил  ее  с  помолвкой  и,  протянув  руку  Константину  Львовичу,  представился:
          -  Карп,  муж  Манефы.  Думаю,  мы  с  вами  подружимся.

          Константин  Львович  заметил  в  глазах  Карпа  стальной  блеск  и,  пожимая  его  жесткую  ладонь,  почувствовал,  как  напряжены  мышцы  мужчины.  Константин  Львович  давно  уже  привык,  что  все  мужчины  видят  в  нем  соперника, и ошибочно посчитал, что Карп приревновал к нему жену.  Но  враждовать  из-за  такой  женщины,  как  Манефа,  показалось ему смешным.

          Единственным  человеком  за  столом,  сохранившим  спокойствие,  был  муж  Сони.  Вольдемар, или просто Дёма, как звали его друзья,  невозмутимо  уминал  салат,  поглядывая  на  всех  равнодушными  голубыми  глазами.


                Продолжение: http://www.proza.ru/2016/07/24/1319