***

Cтоял безымянный город где-то под водою, волн пролитых из твоих пьяных, глупых глаз. Прозрачные письма в конвертах из фольги разлетались без адресатов на разбитые острова, твоих прожжённых фраз. Чёрные, тусклые фонари слепили каждого из посетивших тебя, каждого из нас.
И каждый так сильно старался впечатлить весь этот зрительный зал.

В буквальном смысле слова, сгорали под дождями, выхватывали из рук останки января. На октябрьские копья бросали друг друга со словами "Люблю, обещаю, здесь" и "навсегда". Я смотрел в твои глаза, слушая эфиры февральских птиц, падающих на нас. Продавал тебя на черных рынках лживых мразей, оставив себе фотографию твоей петли. Выделил ей собственный канвас.
В канаве чувств распитых с запахом "Мерло", по сюжету классического нуара, топил тебя в свинце, водопадах и дерьме. Хватал тебя за шею, руки, пальцы; пил кровь твою на брудершафт под дозой магнитной стрелки полюсов, будучи на самом-самом дне.

Свадьбу твою играли страстно, насилуя невесту, доказывая превосходство — убили жениха. Я буду посвящать тебе прозы под дозой героина, проклинать тебя в каждом сне, во всех чужих стихах.
Болтаешься в вине с грехами пополам. Ложилась на пол за купюры, под грязных стариков и дам. Измеряла веру в Бога количеством распятий, людей — исключительно лишь по деньгам.

Мой друг, покалеченный любовью и прислугами её дворца, падай на колени перед водами кровавой Невы у порога Ленинграда. Признайся — ты слаб и готов уйти в рабы. Отдать себя на истязания демонов седьмого круга Ада, пасть на копья льдов её лицом, на её глазах.
Проглатывай страх, запивая стыдом и завистью чужих, прыгай с крыш плечей твоей беды. Подставь щеку дождю, дождись удара в почки. Закатай себя в асфальт своих надежды и мечты. Рвись как память твоя в бой с будущей серией неудач и громом провалов.

Как белка в колесе; в невесомости затянутой петли. Твоя жизнь под кровавым бантом подарка за полцены.
Встань, друг мой, на колени.
Встань, перед грехами предстоящей весны.