Страх и утешение

 На город медленно опускался вечер. В окнах домов уже горел свет, а еще недавно ясное небо, окрашенное розоватой дымкой заката, сделалось фиолетово-синеватым и все больше темнело на востоке. Спустя некоторое время в начали появляться и первые звезды.
 За всей этой картиной уже около часа наблюдал маленький мальчик, лежа в кроватке своей детской комнатки. Еще до наступления сумерек, сразу после ужина, его отправили спать, однако малыш пока что не собирался этого делать. Несмотря на то, что ему не так давно исполнилось всего четыре года, он был достаточно сообразителен для своих лет и упрям. Вот и теперь мальчик для себя решил, что не будет спать до тех пор, пока домой не вернется мама.
Обычно его мать никогда не отлучалась надолго, однако сегодня утром она сообщила, что им с папой необходимо уйти на какой-то очень важный вечер, и поручила заботу о детях своей подруге. Та, разумеется, пообещала за ними присмотреть, однако почти сразу же уткнулась в чтение дамского романа и только к ужину вспомнила о детях: накормила, сказала им пару бессмысленных фраз, после чего отправила спать.
 Мальчик знал, что его старшая сестра, вероятнее всего, уже давно спит в своей комнате, ничуть не переживая по поводу отсутствия родителей. Интересно, как ей это удается? Может, все дело в том, что она всегда кладет с собой в кровать одну из любимых кукол и засыпает с ней в обнимку? Решив проделать подобное и на своем примере, малыш взял с собой парочку игрушечных солдатиков, Бонапарта и рядового, и, пытаясь отвлечься от своих мыслей, начал с ними играть.
 К сожалению, это занятие никак не помогло: игрушки ему очень скоро наскучили, и мальчик в раздражении швырнул их прочь. Когда они упали, сильно ударившись об пол, он на секунду замер и подумал, что, должно быть, поступил нехорошо, но почти сразу продолжил размышлять о том, когда же вернуться родители, в особенности мама.
 Лежа в постели и глядя в окно на темнеющее небо, малыш негромко бормотал:
 - Что же мама не идет? Ведь ее сыночек ждет.
 Так, еще незаметно для себя, он складывал свои первые рифмованные строки, хотя поэзия его пока что почти не интересовала.

 На улице делалось все темнее. Мальчика с каждой минутой одолевали все более грустные и тревожные мысли. Нет, он никогда не боялся темноты, она даже нравилась ему больше, чем дневной свет, однако долгое отсутствие мамы не могло не мучить его. Постепенно малышу стало казаться, что мама не спешит возвращаться домой просто потому, что не хочет этого, что ей гораздо приятнее находится там, на вечере, чем с детьми. А это значило, что она их больше не любит, они ей не нужны.
 Поначалу мальчик еще пытался бороться с этими мыслями, убеждал себя, что это ему только кажется, и совсем скоро мама все-таки вернется, однако все нарастающее чувство одиночества, брошенности и собственной ненужности в конечном итоге привело к тому, что он тихо произнес в пустоту:
 - Мама больше не придет. Она меня бросила. Навсегда.
 Стоило ему это сказать, как малыш в то же мгновение ощутил такую невыносимую боль, что не выдержал и заплакал. Прежде он ее не знал: было непонятно, где именно больно, что болит, это нельзя было описывать теми словами, которые он знал. Мальчик еще не усвоил значения понятия "душа", а ведь именно она сейчас у него и болела, причем гораздо сильнее, нежели тело после случайных ушибов или царапин.
 Первое время несчастный ребенок плакал очень тихо и даже пытался кое-как вытереть слезы, потому что считал их проявлением слабости, как когда-то ему говорил отец. Однако мучительная боль все никак не проходила, а лишь усиливалась, и через некоторое время слезы превратились в неудержимый поток. Малыш уже не мог ничего с ними сделать, они просто лились сами по себе, уже не только по его лицу, щекам, но и стекая вниз по шее.
 Скорчившись и сжавшись от бессилия в комок, мальчик уткнулся лицом в подушку, подавляя свои глухие стоны и крики. В голове вертелось только одно: мама его не любит, она бросила их с сестрой, ушла насовсем и больше не вернется. Теперь он никому на всем свете не нужен, его бросили в этой комнате, точно сломанную куклу сестры, забыли и оставили одного. Страдать и, наверное, умирать.
 Несмотря на то, что малыш пока что смутно понимал, что такое смерть, он достаточно хорошо представил, как в конце концов умрет здесь от голода и тоски, и потом мамина подруга обнаружит лишь его безжизненное тельце, прямо в этой самой кровати. От таких мыслей его слезы хлынули с удвоенной силой: зарываясь лицом в подушку и накрывшись с головой одеялом, малыш стонал и беззвучно кричал: "Я не могу, мне плохо, больно... Мамочка, вернись, не бросай меня! Мама!" Но никто по-прежнему не заходил в эту темную комнату.

Время тянулось невыносимо долго. Малыш, уже совершенно измученный от слез, продолжал прятаться под одеялом, выглядывая оттуда только когда не хватало воздуха. Его подушка с верхней стороны была полностью залита слезами. Мальчик надеялся, что мама каким-то образом все же почувствует всю его боль и вернется, он еще не терял надежду, но желаемое так и не исполнялось.
 Наконец, когда большие часы на первом этаже уже пробили полночь, у малыша совсем кончились силы. Судорожно вцепившись пальцами в простыню, он снова зарыдал, уже с безысходной тоской, убедившись в собственной ненужности никому в целом свете. Казалось, его сердце вот-вот разорвется от такой боли и мучений, и, вполне возможно, так бы и случилось, если бы внезапно поблизости не раздались шаги, а дверь в комнату не открылась.
 - Милый, я пришла, ты спишь? - послышался тихий и такой знакомый и родной голос. Вслед за этим кто-то заботливо снял одеяло с свернувшегося под ним малыша, прикоснулся к его волосам, заставил оторваться от подушку и повернуть голову, а потом...
 - Господи, да что это?! Родной, что случилось? Почему ты плакал?
 Глядя на искренне встревоженное и испуганное лицо матери своими изрядно опухшими глазами, из-за чего ее черты казались нечеткими, мальчик вновь тихо заскулил, точно раненый волчонок и прижался к ее груди. В ту минуту он хотел лишь одного: чтобы мама не оттолкнула его как надоевшего щенка. Но, к счастью, ничего подобного не произошло, она продолжила нежно поглаживать его волосы и что-то шептать, хотя ребенок не разбирал слова.
 - П-пожалуйста, не б-бросай меня... не уходи б-больше... - с трудом проговорил он, задыхаясь от слез.
 - Не уйду. Теперь я никогда тебя не оставлю надолго, милый. Прости меня, я не думала, что... Только успокойся пожалуйста, я здесь, рядом. Все хорошо.
 Звук материнского голоса успокаивал мальчика, однако он еще долго не мог оторваться от нее, словно боясь, что в этом случае она снова исчезнет, растворится, как сон. Пытаясь убедиться в том, что мама действительно здесь, он начал осторожно ощупывать ткань ее платья и слушать биение сердца. Затем, подняв наконец на нее свое залитое слезами лицо, малыш обвил ручками тонкую шею женщины, а потом начал ее гладить и играть с кулоном. Это означало наибольшее проявление его любви и нежности.
 - Мама... мамочка... я тебя люблю, очень люблю... - шептал он, - Только не уходи, я не смогу один, я умру без тебя... - его тело вновь начало содрогаться при мысли о смерти.
 - Т-с-с, тише, успокойся, т-щ-щ... Я с тобой, милый, я с тобой. Я больше не брошу тебя. Можешь теперь поспать, утром никто тебя не станет рано будить. Не бойся, я буду рядом.

 Перевернув мокрую подушку другой стороной, молодая женщина осторожно уложила сына и, накрыв его одеялом, продолжила гладить по лицу и волосам, осторожно убирая их со лба. Чтобы мама уже точно больше не исчезла, мальчик решил держать ее за руку, поцеловав до этого ее несколько раз подряд.
 Продолжая сидеть на постели рядом с сыночком, женщина начала тихонько напевать ему колыбельную, стараясь, чтобы он не увидел, что и она начала плакать. Малыш постепенно начал успокаиваться: его больше не трясло, словно в лихорадке, а постоянно прерывающееся недавно от всхлипов дыхание выравнивалось, делаясь спокойнее и глубже. Он хотел сказать маме что-то еще, назвать ее феей и самой лучшей в мире, но мысли в голове путались, мешаясь с неясными образами и отрывая его от действительности. Вскоре он уже закрыл глаза и погрузился в глубокий сон.
 Поняв, что ее сын заснул, молодая женщина осторожно освободила свою руку и, склонившись над ним, еще раз поцеловала в лоб, сказав при этом:
 - Я тебе обещаю, милый, такого больше не повторится. Я ни за что не брошу тебя и не потеряю, мой ангелочек. Спи сладко.
 Через минуту она вновь покинула его комнату, но уже ненадолго.