Я не могла поступить иначе. Пришла тьма

- Расскажи мне о местах, откуда ты родом.

Луфия сворачивается клубочком под одеялом, черные глаза пытливо смотрят на мать. Скоро она встретит шестую весну. Сказки ей наскучили. Даже если сказки эти – легенды, в которых больше правды, чем вымысла.

Онелия поднимает голову и смотрит в окно. Уже стемнело, полная луна поднимается над Темным Храмом, а рядом с ней – ее сестра, красная луна, которую знающие называют темной. Время праздника. В Темном лесу будут веселиться до утра, бродить по тайным тропам и искать в чаще цветы лунной ягоды, которые молодые вампирши вплетают в венки или носят в волосах. Живущие в деревеньке под храмовой горой чувствуют величие этих мест – но только не Онелия. Она провела здесь столько весен, но так и не стала своей. Уж слишком крепко держат ее родные земли. Держат ее разум и ее сердце, и вряд ли когда-нибудь отпустят.

- Я родилась далеко отсюда, дитя, - начала Онелия. – За большой водой, в великой пустыне. Ей владели темные эльфы, которых называли янтарными Жрецами.

- Янтарными? – переспросила Луфия.

- Темные эльфы с янтарными глазами и синей кровью, потомки первых богов, тех, кто разделил между тьмой и светом, а потом – между двумя мирами, светлым и темным. Янтарные Жрецы владели особой магией: повелевали силами природы, могли заставить пустыню цвести, лечили любые болезни, воскрешали из мертвых. Они жили в маленькой деревне. Их вожди были мудрыми и милосердными правителями, а жены вождей, смелые воительницы, вели за собой самую сильную в двух мирах армию. Всех детей в деревне обучали воинскому искусству, но не все, вырастая, выбирали этот путь.

- Ты тоже была воином? - спросила Луфия, подняв голову от подушки.

- Нет, дитя. Боги припасли для меня другую судьбу. Я была женой первого советника Жреца и матерью его детей.

Онелия опустила глаза и расправила на коленях складки платья. Простой наряд из грубой ткани. Времена, когда она облачалась в одежду из шелка и тонкого эльфийского кружева, давно прошли, а шею вместо дорогих ожерелий из храмового серебра, вампирского золота или фиалковой бирюзы украшала медная безделушка. От тоски по роскоши она отучилась быстро. Осталась тоска по былому. Былое умерло, говорила себе Онелия, но эти мысли не утешали.

- Первого советника Эрфиана? – уточнила Луфия.

Онелия вздрогнула. Пережившие темную эпоху эльфы иногда упоминали имя Эрфиана, но слышать его от дочери было странно.

- Да, дитя.
- Почему же ты ушла? Тебе было плохо в деревне?

- Так было нужно. Я не могла поступить иначе. Пришла тьма.

- Что значит «тьма»? – продолжала допытываться Луфия.

- Пришли времена, когда лучшие друзья стали врагами, а наш мир раскололся надвое. Тьма пришла на смену могуществу янтарных Жрецов и царила много весен подряд. Когда мы снова увидели свет, все стало другим. Теперь миром правит Орден, а служители культа Равновесия охраняют границу между тьмой и светом.

- Но как же советник Эрфиан? И твои дети?

- Боги знают, дитя. Пусть они хранят их, если они живы. Пусть они оберегают их покой, если решили забрать к себе.

- Ты не хочешь отыскать их?

Онелия поднимает голову и смотрит в окно. Уже стемнело, полная луна поднимается над Темным Храмом, а рядом с ней – ее сестра, красная луна, которую знающие называют темной. Время праздника. В Темном лесу будут веселиться до утра, бродить по тайным тропам и искать в чаще цветы лунной ягоды, которые молодые вампирши вплетают в венки или носят в волосах.