Саммаэль

Глава 1 Пробуждение

Сегодня мой день рождения. Мне 12 лет. Уже.  Мне не хочется в это верить…
В моей комнате темно, утреннее солнце еще прячется за разноцветными занавесками.
Я тихонько вытягиваюсь всем телом под одеялом, чтобы никто не услышал. Затем подбираю коленки руками, скручиваюсь комочком и начинаю молиться.
За стенами все отчетливее слышатся голоса и шорохи: все давно готовы и ждут только меня, виновницу торжества. Сегодня не будет торта и свеч, не придут ко мне и друзья спеть песню и не принесут подарков. Я не буду задувать свечи… Никто не попросит загадать желание.
Я продолжаю молиться, перебираю в голове имена ангелов-хранителей, слышу свой собственный внутренний голос. Он кажется таким незнакомым, не своим. Мне страшно.
Дверь моей комнаты тихонько открывается. Я закрываю глаза, притворяясь, что еще сплю, но это не смущает вошедшего.
Звук отодвигающихся штор, пелена света истязает прикрытые веками глаза, еще несколько шорохов, и она садится на кровать. Мама. Ее холодная рука легким движением проходит по моей щеке:
Пора, - произносит она, и я больше не могу притворяться, что сплю и открываю глаза, - нельзя заставлять всех ждать.
Она стягивает с меня одеяло, достает из под кровати домашние тапочки, встает, подходит к шкафу и привычными движениями готовит все принадлежности для утреннего туалета.
Я приподнимаюсь с кровати, голова кружится, сердце стучит в два раза быстрее обычного, по телу идет холодная дрожь. Этот день настал. Он все равно бы настал, но не верится, что сегодня это именно сегодня.
Неторопливо натягиваю тапочки, приподнимаюсь с кровати и медленно бреду в ванную.
Пока я чищу зубы, мама заботливо расчесывает мне волосы, делает прямой пробор по середине головы, прядь за прядью аккуратно заплетает две косички. Все это время мы молчим.
Я смотрю в зеркало, пытаюсь запомнить свое выражение лица. Будет ли оно прежним, когда я вернусь? Смогу ли я узнать в нем себя ту, что проснулась сегодня утром или… это буду уже не я.
Мама движением руки показывает, чтобы я развернулась и подняла руки. Она стягивает с меня ночную сорочку, достает чистое нижнее белье, и я натягиваю на себя трусики. В ее руках уже маячит безупречно выглаженное нарядное платье. Я вижу снисходительную улыбку на ее лице. Пытаюсь улыбнуться в ответ. Продергиваю руки в рукава платья и приятная на ощупь ткань обволакивает тело. Мама расправляет две заблудившихся в воротнике платья косички и одергивает подол платья.
Я готова.
Мама еще раз обводит меня взглядом с головы до ног, убеждается, что все именно так, как и должно быть и открывает дверь ванной.
В гостиной уже все собрались: двое старших братьев  в строгих черных костюмах, старшая сестра, тоже нарядная, мой дядя, моя тетя, еще несколько троюродных сестер и троюродный брат, бабушка с дедушкой и папа.
Он сидит в кресле. Как всегда молчаливый и сосредоточенный. При виде меня он поднимает голову чуть выше, легким жестом руки подзывает меня к себе. Я подхожу и он хлопает ладонью по своей коленке, приглашая меня присесть. Я забираюсь на него, кладу ему руки на плечи, пытаюсь смотреть в глаза, но тут же отворачиваюсь и, с силой обхватив его шею руками утыкаюсь носом в его воротник.
Я научилась сдерживать слезы. Проще всего у меня это получается, когда мне страшно.
Его большая ладонь проходит по моей спине, останавливается и пальцы сжимаются где-то на уровне моих лопаток. Мы сидим так еще какое-то время. Наконец, его руки ловко вырывают меня из его объятий, отодвигают в сторону и я понимаю, что на этом все самое хорошее закончилось.