Истоки. Размышления по поводу...

   Так сложилась судьба, что в 18 летнем возрасте я покинул отчий дом в поисках счастья, призвания и благополучия.

   В конце концов всё это сбылось: была интересная, хотя и нелёгкая служба, есть дети и внуки, есть достаток и признание как в профессиональной сфере, так и в литературном творчестве. Родное село я не забывал никогда: здесь могила родителей, здесь мои близкие родственники, друзья, здесь истоки и корни, здесь память…

   Долгие годы это поддерживало меня, полнило силой, вдохновляло на творчество и с каждым годом всё сильнее притягивало, звало обратно в родное село. Для творчества нужны покой, тишина и вдохновение…
 
   И вот, через почти 45 лет свершилось желаемое и задуманное: заручившись кредитом банка, я приобрёл в собственность небольшой домишко в тихом переулке у подножия Босовой горы и снова стал полноценным жителем села Александровского!

   В селе, в своём доме всегда работа найдётся, а тем более её достаточно, когда надо приводить в порядок обветшавшее строение, освобождать подворье от хлама, мусора и ненужных сараюшек, благоустраивать двор и приусадебный участок. Просыпаюсь по городским меркам рано: в половине шестого утра. Лёгкий завтрак – и за работу. Привычную для городской квартиры физзарядку заменят «упражнения» с топором, молотком и лопатой…

   Сегодняшний день начался по уже сложившейся процедуре…
   В минуту отдыха открыл почитать взятую в доме у младшего брата Фёдора газету. За публикациями в районной газете «Александровская жизнь» слежу постоянно: там частенько появляются подборки стихов моих друзей и коллег из литературного объединения им. И.В. Кашпурова, в котором состою доныне с 1970 года. И меня родное ЛИТО не забывает, печатает периодически. Теперь мне, как всякому добропорядочному селянину, пора оформить подписку на «районку», дабы быть в курсе всех событий и новостей жизни села и района.

   Номер за 29 июня. Бегло просматриваю оперативные данные по уборке урожая, информацию с выпускных школьных балов, новости района и края. Сразу же привлекло сообщение сверху второй страницы: - «Сегодня - День партизана и подпольщика». На развороте красуется фото Долматова Михаила Фёдоровича - председателя колхоза имени И.Л. Войтика…

   Михаила Фёдоровича хорошо помню с детских лет, посчастливилось часто с ним общаться. Да и жили мы буквально по соседству: через огороды и ста метров не будет.  Первые воспоминания о Долматове уходят в далёкие шестидесятые, когда мой отец, Гамаюнов Василий Фёдорович, уже тогда уважаемый и знатный механизатор, брал нас с братом на ноябрьские и первомайские демонстрации (так в просторечии именовали праздничные шествия). О, это действительно были праздники с неподдельным весельем, песнями, танцами под гармонь, на которой виртуозно играл наш родственник дядя Витя Востриков, бессменный гармонист на всех сельских и семейных торжествах. Перед демонстрацией колхозники нашей четвёртой бригады собирались на колхозном дворе, что располагался на восточном конце улицы Красноармейской. Там же после окончания демонстраций накрывались праздничные столы, варился шулюн из барашки и гуляние продолжалось…

    Позднее, уже в семидесятые годы, сборы на праздничные шествия проходили во дворе правления колхоза, что в самом центре улицы недалеко от здания средней школы №2. Так вот, председатель колхоза М.Ф. Долматов всегда перед началом демонстраций лично поздравлял колхозников, объезжая бригадные дворы. Всех он помнил по имени отчеству, каждому уделял внимание, особенно тем, кого особо уважал за трудолюбие и мастерство. К числу таких уважаемых Долматовым людей, несомненно, относился и мой отец! А мы с братом тогда купались в лучах этой славы и уважения, гордясь отцом.
- «Ну, что, Василий Фёдорович, когда сынов в помощники запишешь?» – всегда улыбаясь добродушно, спрашивал председатель у отца, пожимая в приветствии руку.
- «Ишь, растут – как на дрожжах!»
- «Пусть учатся! А поработать успеют», - отвечал на это отец, взъерошивая нам вихры.
 
   Мы учились и росли. Постигали сложности крестьянского труда, благо отец часто брал нас с собой на полевой стан, учил управляться с трактором и его агрегатами, а затем с зерноуборочным комбайном. А когда мне исполнилось четырнадцать лет, мама - Вера Демьяновна, записала меня на период летних каникул рабочим в свою пятую колхозную бригаду. Здесь, на полевом стане пятой бригады, меня вновь заметил председатель колхоза Долматов:
- «Подрос, Сергей! Что ж, не посрами семейную славу!»

   Я не посрамил!
   В семь утра нас подбирала у двора колхозная автомашина, или трактор с оборудованной для сидения пассажиров тележкой. В шумной и весёлой компании механизаторов и колхозниц огородной бригады ехали на полевой стан, где учётчик определял место и род работы на этот день. Мы пололи сорняки на километровых делянках и на току, выгружали с автомашин и тракторных тележек зерно и овощи…
На свой первый заработок я купил тогда велосипед!
 
     На следующий год отец взял меня штурвальным (так в просторечии именовались тогда помощники комбайнера) на свой СК-4, прибавив в заявлении для порядка недостающие до шестнадцати лет полгода. Вот это было испытание: жара за сорок, пыль непроглядная, от которой к концу дня и комбайнер, и помощник выглядят как черти из преисподней, либо как шахтёры, которых часто показывали в документальном кино. Бывало, что приходилось под палящим солнцем часами бежать впереди комбайна с вилами наперевес и подправлять перевёрнутые ветром валки пшеницы или гороха. Хорошо, если пыль сдувал ветерок! А вот когда стояла безветренная погода – не помогали и очки с респираторной маской! Не было тогда ещё комбайнов с комфортабельной кабиной и кондиционером…

     Позднее появились «Нивы» и «Колосы» с кабинами. И на них мне довелось поработать вместе с отцом и братом уже в 1975 году, когда я стал студентом Свердловского юридического института. Но это уже другая история…

     Три сезона подряд мы с отцом завоёвывали, в буквальном смысле этого слова, призовые места по итогам уборочной среды, по количеству центнеров намолоченного зерна и гектаров убранных зерновых. А когда пришла пора отдать священный долг Родине, и я ушёл служить на флот, на смену мне к штурвалу комбайна встал мой младший брат Фёдор. Те ордена и медали, что украсили грудь отца частично были заслужены и нашим с братом трудом и потом. Что уж говорить о заслуге мамы, которая после трудного двенадцатичасового рабочего дня в поле, на прополке, на скирдовании, на стрижке овец, на винограднике - ещё успевала управляться по дому, обстирывать нас и готовить пищу.
      
   В книге П. Захарова «На берегах Томузловки» есть и глава, посвящённая моему отцу – Василию Фёдоровичу Гамаюнову.

   Нахлынувшие воспоминания о годах юности, о сельской колхозной жизни, о горячих днях уборочной страды, об отце, маме и родительском доме просились, как говорится, на бумагу. Начав работу, я заглянул в свои архивы и перелистал старые, отсканированные мною фотографии, навеявшие ещё большую грусть; прочёл написанные мною когда -то стихи. Как это было давно, как было прекрасно и как всё ушло безвозвратно…

1.
 Над книжной полкой – фото в ряд.
 На них – отец и мать,
 Как будто - «Здравствуй!», - говорят,
 Лишь стоит рядом встать.

 У мамы не было наград –
 Да не о том печаль!
 А у отца – как на парад,
 Рукою тронь – звучат…

 На тёмном поле пиджака,
 Теснясь ребром к ребру,
 Медалей ряд блестит слегка,
 И чернь по серебру.

 За позолотой орденов
 Тяжёлый труд - как рать.
 И это первый долг сынов,
 Им жизнь вторую дать…

 Отец устало смотрит вдаль -
 Сюда, через года.
 И вехой каждая медаль -
 Побед, утрат, труда.

2.

 Водил он в поле трактора
 Ещё с военных  лет...
 Пятнадцать - минуло вчера,
 С тех пор, как бати нет…

 Пред глазами, как в кино,
 Мелькают кадры дней:
 Страда, горячее зерно,
 И жажда всё сильней.

 Как муравей за муравьём -
 Комбайны держат строй.
 Водою тёплой пыль запьём:
 - Эх! Кто б налил ситро?! -

 Металл расплавиться готов,
 Забился ветер в тень.
 Глотаем с пылью сто потов,
 Пока в разгаре день.

 Зерно патроном боевым
 В обойме колоска.
 И мы под солнцем полевым
 Как после марш броска…

3.

 Я не стал, как отец, хлеборобом.
 Так уж вышло, так сам выбирал:
 После службы матросскую робу
 Я сменил на пиджак.
 На Урал

 Променял Ставропольские нивы,
 А на книги сменил трактора.
 И лесов изумрудных разливы
 Мне милей, чем степная жара.

 И в селе я бываю нечасто,
 Но всегда - на родительский день.
 Три медальки надену – похвастать:
 - Знай, мол, наших! Мы тоже в труде…

 Вспомню близких. И в светлой печали
 Помяну их в дни памятных дат.
 Я храню ордена и медали…
 В тусклом блеске отцовских наград

 Часто вижу далёкое детство,
 Отчий дом и сирень у крыльца.
 Ну, а если подольше вглядеться -
 То, бывает, увижу отца,

 Как на фото прильнувшего к маме
 Жёстким срезом крутого плеча…
 Перед ними я светел, как в храме.
 В них – истоки, начало начал.

 И в кануны Победного Мая,
 Как святым я им ставлю свечу,
 И дыханию  душ их внимаю,
 И, слезу утирая, молчу…

   Да, осталась только память, светлая и добрая память. И, наверное, будет правильным и достойным не держать её в себе, а поделиться с детьми, внуками, друзьями и близкими, со своими земляками односельчанами. В этой памяти залог будущего: ведь без прошлого будущего не бывает. Хочется видеть родное село цветущим, живым и благополучным. Об этом мечтали и думали наши родители. Об этом мечтали и думали мы сами. И так печально осознавать, что наши дети и внуки уезжают из родного села в большие города в поисках образования, интересной и высокооплачиваемой работы, в поисках лучшей доли и доступных благ современной цивилизации. Как создать для них всё это на малой Родине, чем заинтересовать, чтобы вернуть в село – вопрос сложный, многоплановый и, несомненно, отдельный. Решать его нужно не только усилиями органов местной власти, но и всем миром, сообща. В том числе, путём простым и давно испытанным: с малых лет прививать детям и внукам любовь и уважение к труду, к родной земле, к родному дому и селу. И учить их помнить и гордиться своими истоками!
Пусть это звучит банально, но в этом истина!

29.06. - 04.07. 2016
Сергей Гамаюнов – Черкесский.