Топливо для кошмаров

Акт второй: Красные линии пестрой краской
Глава шестнадцатая: Топливо для кошмаров

Я плыл в рубиново-красном мареве, плотном, как густой кисель. Казалось – стоит протянуть руку, и не составит труда зачерпнуть его, чтобы попробовать на вкус. Я, наверное, так и поступил бы, если бы чувствовал свои руки. И ноги. И тело. Как будто этого всего у меня не было вовсе – словно я был чистым разумом, плывущим в пустоте.  Однако, прислушавшись к ощущениям, я понял, что это было совсем не так. Ноги были. Руки... Тоже. Значит, и позвоночник цел.
Обрадованный, я резко вдохнул, моментально об этом пожалев: будто горсть песка заглотил. Грудь моментально разорвало болью, а на глаза навернулись слезы. Дышать было мучительно больно, но не дышать вовсе было нельзя. Крепко стиснув зубы, я медленно вдохнул и так же медленно выдохнул, стараясь подобрать ритм, при котором болит слабее всего. Далось это с трудом. С трудом попытавшись приподняться, я пожалел и об этом: все тело моментально пронзила мучительная боль, огненными потоками вытекая из конечностей в грудную клетку, и я упал на спину, мучительно ловя воздух ртом. Над головой раскинулось пасмурно-серое небо, едва прикрытое редкой листвой. В том, что это было небо, я даже не сомневался: я лежал на спине и смотрел прямо вперед. То есть наверх. В небо. Которое вдруг сместилось, будто его утаскивали в сторону. Мне потребовалось мгновение, чтобы осознать, что это не небо утаскивают, а меня волокут за шкирку по битому бетону и ломаным доскам, которые больно впивались мне в руки и спину. Задрав голову, я увидел, что волочет меня Женя, крепко ухватившись за шиворот обеими руками.
Я осторожно повернулся на бок, и она, наконец, меня отпустила, устало откинув упавшую на лицо прядь в сторону.
-Ты живой?
-Пару минут назад был. – Буркнул я. – Ты как?
-Кости целы...  – Проворчала она. – Что это было?
-Спроси что попроще. – Я откашлялся. – Где Катя?
-Вперед побежала.
-Настя?
-Без понятия...
-Развяжешь меня?
Женя молча перерезала стреноживший меня пластик чем-то острым и я потер ободранные запястья. Нужно было бежать отсюда – и поскорее. За спиной оглушительно грохнула пара выстрелов, заставив меня втянуть голову в плечи, будто в ожидании шальной пули, и я поднялся. Судя по всему, им было не до нас – аномальная... да что уж там, паранормальная активность в виде самопроизвольного подрыва вряд ли была в компетенции обычных силовиков, которые пришли туда не знаю куда искать то не знаю что. Катя уже ждала нас, и мы наспех переползли на другую сторону через верхушку забора. Первой была Катя - за ней полз я, и девочка всеми силами пыталась мне помочь. Однако, буквально в следующий миг кто-то схватил Катю, заставив ее руку отпустить мой локоть.  Я резко обернулся, с трудом удержав перемахнувшую через забор Женю от того, чтобы кинуться грудью на ствол автомата. Мы попали в банальную засаду – и, судя по тому, что ждали нас именно здесь, наблюдение за лагерем велось как минимум с того дня, что я прибыл сюда: они обложили все входы и выходы. Боевиков было двое, и теперь один из них держал девочку в заложниках, тогда как второй, медленно выйдя у него из-за спины, взял на мушку меня с Женей.
-Катя! – Закричала Женя, стараясь вырваться из моей хватки, но у нее ничего не получилось. Хотя, нет, получилось. Привлечь к нам внимание. Прежде, чем солдат нажал на курок, за его спиной схлопнулся воздух, и некто - или нечто, выдрав из земли кусок арматуры с прилипшим на нее бетоном, подчистую снес голову солдата, вдруг резким ударом отбросив второго в сторону. Мелькнул красный галстук. Пионер? Что... Как?!
Новые вопросы выскакивали один за другим, я слышал его, нет, ее звонкий смех, но никак не мог сфокусировать свой взгляд. Фигура исчезла прежде, чем мы опомнились, и Женя, извернувшись, высвободилась из моего захвата и подбежала к подруге, которая едва не потеряла сознание от страха, приобняв ее за плечи и помогая подняться.
-Горелов, мы ведь идем в тот бункер? – Несмело подала голос Женя. Я кивнул, это было самым рациональным выбором.
-Там есть все необходимое, чтобы переждать нападение и дождаться помощи. Точно, там было что-то, похожее на радио. - Заметил я.
-Оно, наверное, очень старое. – Ответила она. – Но не должно быть слишком трудно его починить. Был бы с нами Егор, или Шурик...
-Нужно узнать, что происходит. – Вклинилась Катя. – Где наши родители, где служба спасения, армия, милиция?.. – Договорить она не успела. Я даже не заметил, как выживший солдат приподнялся и нажал на курок автомата. Гулко прохлопала короткая очередь, и я почувствовал, как пуля чиркнула меня по щеке, обжигая ее острой болью прикосновения раскаленного металла.
Сквозь затуманивающий взгляд приток адреналина я увидел, как на животе Кати расцветает кровавый бутон выходного отверстия.  Короткая очередь прошла поперек, чудом не задев Женю и лишь поцарапав меня. Кате же повезло намного меньше - пуля пробила ее спину, и она рухнула вперед, будто подкошенная и удерживаемая лишь подругой, которая отказывалась верить в произошедшее, лишь хлопая глазами и ловя ртом воздух.
-Катя! – Женя, наконец, сообразила, что происходит и с большим трудом смогла поднять ее, даже не посмотрев в мою сторону. А я просто смотрел... И только сейчас понял, что ни медикаментов, ни каких-либо перевязочных материалов у нас не было. – Нет, Катюша, держись, молю тебя...
Я присел рядом и, стянув с шеи пионерский галстук, попытался перетянуть живот девочки прежде чем она истечет кровью. Бесполезное занятие, только тряпку вымазал.
-Женя, неси Катю в бункер. Там были наборы первой помощи, помнишь? Желтые такие пеналы. Сначала вколи ей антишоковое, потом... потом... – Я запнулся, пытаясь припомнить правило первой помощи при сквозных ранениях. – Потом плотно перевяжи. – Я быстро обернулся, стараясь думать как можно четче. Нельзя допустить, чтобы кровь затуманила сознание, я же не барышня какая малохольная, должен быть сильнее. Вытерев тыльной стороной руки вспотевшее лицо, я поднялся.
-Что? Ты куда? – Взвилась она.
-Найду Андрея. Он знает, умеет... Пуля прошла навылет, но если ничего не предпринять, Катя... Черт, она умрет же, неужели ты не понимаешь этого?!
Женя выругалась сквозь зубы, глянув в мою сторону с особым презрением, и попыталась подхватить подругу, поковыляв в лес, где среди деревьев виднелись клочья еще не рассеявшегося ночного тумана.
Дождавшись, когда девочки исчезнут из поля зрения, я нырнул в кусты и, осмотревшись, развернулся, медленно двинувшись обратно к лагерю. Я осторожно брел, пробираясь сквозь бесцветный предрассветный туман, который после сильных дождей скрыл не только лагерь, но и местность на много километров вокруг. Из-за высокой влажности по шее текли ручьи пота, и ворот пионерской рубашки насквозь промок. Найдя, наконец, тропинку, ведущую к лагерю от старого корпуса, я пошел по ней, стараясь двигаться как можно тише и как можно ниже – на всякий случай. Однако, памятуя засаду там, где мы совсем ее не ждали, я не стал заходить в сам лагерь, вместо этого свернув направо, туда, где, по моим расчетам, возвышающийся над лагерем холм обрывался отвесной стеной. Если я хочу провести разведку – это самое лучшее место. Выбравшись, наконец, наверх и отдышавшись, я лег грудью на траву и, будто змея, подполз к краю, приложив руки к глазам на манер квадратного козырька – здорово помогает при наблюдении, когда нет бинокля – ничто не отвлекает, даже лучи восходящего солнца. Вопреки моим ожиданиям, туман только окружал лагерь, не рискуя заползать внутрь, предоставив его мне, будто на ладони.
Я так и знал. Бельгиец собрал всех пионеров, выстроив их вряд перед Екатериной Матвеевной и Андреем, за спинами которых лежало несколько тел, накрытых покрывалами. Я присмотрелся - Лены среди пионеров не было, ну, я не видел ее, по крайней мере. Куда же она запропастилась? Я вновь перевел взгляд на вожатую и медбрата, мысленно отметив, что солдаты даже не потрудились связать им руки, справедливо посчитав, что опасности они представлять не могут. Подойдя ближе, один из солдат протянул белоснежный мегафон Екатерине Матвеевне, которая взяла его негнущимися пальцами. Мегафон сразу же зашелся ходуном в ее руках, когда она, повернувшись в сторону леса, попыталась что-то сказать. 
-Ребята... – Начала она. – Он сказал, что вы убили некоторых его людей, но если вы вернетесь, он вас простит. – Она вздохнула. – В-Возвращайтесь обратно. Все будет хорошо. – Она опустила руки, и мегафон безвольно повис в ее руках. Андрей положил руку девушке на плечо, и, чуть поколебавшись, ухватил белую пластиковую ручку мегафона.
-Ребята... – Начал он так же, как и вожатая. – Настали трудные времена, и нам всем предстоит принимать трудные решения. Я знаю, на что вы способны. Вы знаете, на что вы способны. Поэтому я прошу вас сделать то, что сделал бы я сам. – Он выдержал паузу и презрительно посмотрел на офицера. - Убейте их. Убейте их всех.
Насколько я мог видеть, солдат даже не шелохнулся при этих словах. Будто ожидал, что это произойдет. Едва Андрей бросил мегафон на землю, он невозмутимо вытащил из поясной кобуры пистолет и, подняв его на уровень глаз, выстрелил Андрею точно в голову.  Екатерина Матвеевна взвизгнула, и, отскочив в сторону, едва не упала на асфальт. Я зажмурился, не в силах наблюдать это зрелище, и перекатился на спину, пытаясь отдышаться, практически сразу заметив одинокую фигуру, стоявшую на кромке тумана. Я поднялся, и она медленно вышла вперед, позволив моему взгляду сфокусироваться на ней.
-Лена? Что ты тут делаешь? – Выдохнул я, аккуратно приблизившись. Ну наконец-то, где тебя черти носили. – Пошли, нам нужно...
-Нет, Саша. – Она полуобернулась ко мне, и я увидел, как из леса появился Бельгиец. Сложив руки за спиной, он медленно шел в нашу сторону, победно улыбаясь. Недолго думая, я взял Лену за руку и заслонил спиной, стиснув зубы. Драться? Я не умею драться.
Или умею?
-Какое радостное зрелище. – Он улыбнулся.
-Урод.
-Отличная работа, Хелена. – Проигнорировав мои слова, он чуть склонил голову, и девушка, отпустив мою руку, подошла к нему, встав рядом. Сказать, что я опешил – значит, ничего не сказать.
-Лена, что...
-Я ухожу с ним, Саша. – Она сделала пару шагов мне навстречу, и я в исступлении выпучил глаза. 
-Ты не можешь! – Я едва удержался от того, чтобы броситься на него. После всего, что между нами было, я думал... Я думал... Не знаю, была ли необходимость в этом претенциозном выкрике, так похожем на клише. И я не мог поверить, что она стала предателем. Предателей везде навалом, и отсутствие одного такого было бы странным. Но Лена... Почему она?
-Я могу. - Мои брови поползли вверх.  Девочку улыбнулась краем губ. Ее глаза были широко открыты а взгляд был неестественно отрешенным, совсем не похожим на то, как она обычно смотрит на меня. Подумав пару секунд, я, наконец, решился, и, дождавшись, когда она приблизится, занес кулак для удара.
-Думаешь, сможешь меня ударить? – Молниеносным движением сблизившись со мной, она перехватила мою руку, тыльной стороной ладони разбив мой нос. Ноздри моментально наполнились кровью, и я открыл рот, чтобы не задохнуться, машинально повалившись назад. Недолго думая, я поднялся, попытавшись повторить атаку. Теперь я знал, как парировать ее удар, но... Она была быстрее. И знала много больше о единоборствах. Отведя мою руку, она вновь ударила мне по отзывающемуся ноющей болью носу и, толкнув вперед, нанесла рубящий удар локтем, выбив локтевой сустав из суставной сумки. Я едва не завопил, схватившись целой рукой за поврежденную и упал на землю. Бельгиец подошел чуть ближе. Я услышал щелчок взводимого курка. Мне даже не нужно было поднимать голову, чтобы знать, что происходит вокруг. Меня пристрелят, как бешеного пса, и истории конец.
-Нет, стой.
Я поднял голову. Лена вырвала пистолет из руки Бельгийца, молниеносным движением снеся затворную раму, которая зашелестела в высокой траве.
-Что ты творишь?! – Разозлился бельгиец. Мне на мгновение показалось, что Лена сделала это не специально, а чисто инстинктивно.
-Я о нем позабочусь. – Она печально посмотрела на меня, и, чуть подумав, протянула мне руку. – Саша. Вставай.
Я знал, что мне не стоило этого делать. Но я ничего не мог поделать с собой. Аккуратно взяв ее за руку, я поднялся, но прежде, чем я успел сделать хоть что-то, она потянула меня на себя, сильным ударом локтя выбив из моих легких весь воздух.
-Прости. – Пробормотала она мне на ухо. – Мое место с ними. Так нужно. Ты поймешь.
В следующий миг я почувствовал, как она схватила меня за ворот и, резко подняв, швырнула головой вперед, прямо с обрыва, земля под которым скрывалась где-то среди камышей. Я даже не заметил, как рухнул в небольшую речушку, которая медленно поволокла мое тело в лес. Интересно, знала ли Лена, что там была речка? Или нет? Я-то не знал, хотя облазил куда больше нее...

Я не знаю, когда я пришел в себя, выбравшись, наконец, на твердый берег. Рука нестерпимо болела, мешая сознанию сконцентрироваться, я замерз в ледяной воде и очень, очень устал. Как оно там, в учебнике первой помощи для особо отчаянных? Расслабься, и все закончится быстрее, чем ты осознаешь, что произошло? Добравшись до корней ветвистого дерева, я попытался оторвать один из них и, потерпев фиаско, хищно вцепился в него зубами. Да, это будет больно. От слова «очень». Никогда раньше не правил себе кости без предварительной анестезии, но все бывает в первый раз... Сконцентрировавшись, я пару раз выдохнул, после чего резко свернул безвольно болтающуюся руку, вернув, ей, наконец, чувствительность. От инфернальной боли я едва не закричал, сжав зубами корень с такой силой, что он лопнул, наполнив мой рот кучей щепок.
Я пошевелил пальцами и сплюнул. По крайней мере, теперь рука у меня работает... Однако, я понятия не имел, куда мне идти. Пару раз оглянувшись, я убедился, что не узнаю местность и, что важнее, подходящего пологого берега поблизости не видно. Оставалось только одно, и я медленно побрел против течения, справедливо полагая, что до лагеря не должно быть далеко. Только... Я довольно быстро пожалел о своем решении. Идти против течения реки было тем еще мучением – холодная, даже летом, вода была существенным препятствием, ноги закоченели, и мелкие царапины едва заметно побаливали. Намучаюсь я же с ними, когда ноги отойдут... Я медленно шел, не сразу заметив, как мир вокруг меня стал серым и невзрачным одновременно с тем, как облака на небе начали бежать с невероятной скоростью, следуя за случайными птицами и мелким мусором. Я оглянулся - то же самое происходило и с листьями деревьев, и течением воды, будто при ускоренной перемотке. И я был тем, кто наблюдал за ней со стороны, продолжая осоловело идти вперед.
Тяжело вздохнув, я вновь начал брести, стараясь не замечать тяжелый утренний туман, который неукротимо заволакивал поверхность воды и деревья вдоль берега, создавая идеальные сумерки. Не прошел я еще сотню метров, как в добавок полил дождь, который заглушил плеск воды, которая достигала мне до пояса. Неожиданно что-то довольно явно плеснуло впереди, будто кто-то уронил в воду огромный кирпич, и я заметил, что под водой впереди виднеется что-то массивное. Осторожно, стараясь двигаться как можно медленнее, я сделал несколько осторожных шагов вперед, а потом, оглянувшись, начал сдавать назад. Да ну его... Темное пятно вдруг пришло в движение, всплывая, и я замер, не веря своим глазам: со дна поднялось тело в знакомой белой пионерской униформе, светлые волосы свободно колышатся на воде. Оно лежало лицом вниз, заставляя меня стоять в нерешительности.
-Ты еще кто такой? – Сквозь зубы пробормотал я, нервно оглянувшись. Неожиданно для меня оно поднялось, встав вертикально на поверхности воды. Лицо было почти невозможно рассмотреть, но я уже привык к этому.
Судорожно вздохнув, я нервно моргнул, будто пытаясь избавиться от наваждения. И помогло! Фигура исчезла, не оставив ни малейшего следа своего пребывания, а я понял, что все это время стоял, как истукан. Может, ее вообще не было... Обычный бред уставшего сознания.
Я сделал несколько неловких шагов вперед, зацепился ногой за что-то, и плашмя рухнул в реку. Вода мгновенно залила глаза, и я, судорожно осознав, что забыл вдохнуть, резко поднял голову, попытавшись откашляться.
-Вот дерьмо... – Выругался я в полголоса. Какое-то настоящее невезение...
-Настоящее - это все, что у тебя есть. – Вдруг эхом отдалось в воздухе вокруг, и я поскользнулся на тине под ногами, вновь рухнув воду. Чего я точно не ожидал, и, тем более не просил – так это вот этого. Я резко обернулся, медленно поднимаясь.
-Где ты? Покажись!
-Лови момент.
Я вновь обернулся – мне показалось, что теперь голос донесся из-за спины. И вновь – ничего. Только шелест дождевых капель по воде, да густой кладбищенский туман, который не стремился рассеиваться. Я вновь медленно побрел вперед, стараясь высоко поднимать ноги. Не дай бог за еще одну корягу зацепиться. Впереди ослепительно блеснула молния, и фигура вновь появилась, она маячила далеко впереди, как тень отца Гамлета. Но теперь она протягивала мне руку.
-Ты живешь. И живешь вновь. Не оглядываясь назад, но помня то, что было прежде.
-Да ну тебя! – Махнул я рукой, и тряхнул головой. Бесполезно. Это что, призрак? Черт с ним. Чертов призрак. Двужильный он, что ли?
-Замкнутый круг жизни. Звучит знакомо, не так ли?
-Заткнись! - Закричал я.
-Саша, ты скоро? Где ты? – Голос вдруг изменился, став более знакомым. Подчинившись ему, я сделал еще один шаг вперед, зацепившись взглядом за тень.
-Женя? – Этот силуэт был слишком хорошо знаком мне, и я ускорил шаг. Девочка стояла, не шевелясь, на небольшом островке, бессильно опустив руки вниз. Я заметил, что в правой руке она сжимала пистолет, который едва заметно дрожал в ее окоченевших от холода пальцах. Неожиданно она отшатнулась назад и схватилась за голову, оседая на колени, которые моментально начали тонуть в жидкой топи болота. Все ее тело тряслось, казалось, что ее вот-вот вырвет. Краем сознания я заметил странный переливчатый звон колоколов, играющих где-то... везде. И в то же время нигде.
-Женя, все хорошо? – Я присел рядом, положив руку ей на плечо. – Что случилось? Как Катя, вы нашли лекарства?
-Я в порядке. – Неожиданно твердо произнесла она, поднявшись. Ее едва заметно покачивало, будто она перебрала алкоголя, но все еще была в здравом уме. В следующий миг она выгнулась грудью вперед, от чего пуговицы на пионерской рубашке натужно затрещали, и рухнула в тину, встав на колени.
-Женя… - Я наклонился над ней. - Все в порядке?
Неожиданно для меня она подняла обе руки, и, схватив меня за рубашку, приставила пистолет к моей груди.
-Горелов...- Женя сглотнула. - Сашенька… - Меня парализовал страх, и она потянула меня к себе, заставив встать на колени. Ее голос, еще минуту назад тверды и решительный, но неуверенный, сейчас нес соблазняющие оттенки, от чего по моей спине пробежала одинокая ледяная капля пота. Она будто находилась под действием наркотика, или просто в экстазе. – Ах… Скажи мне, я тебе нравлюсь?
Краем глаза я заметил темную фигуру где-то на границе своего сознания, и резко подался назад, вырвавшись из ее хватки. Женя села на свои ноги, продолжая держать направленный на меня пистолет, черное жерло которого теперь пугало меня значительно сильнее, чем когда оно упиралось в мою грудь.
-Что за…
-Сашенька… - Вновь с придыхание сказала Женя, вдруг уронив руку, и, встав на четвереньки, подползла ближе. – Я тебе нравлюсь, скажи мне? Ты меня любишь, скажи мне… Саша!
-Женя, что случилось?
-Ты любишь меня?! – Вдруг закричала она и резко подняла пистолет на уровень моих глаз. Я нутром почувствовал, что спусковой крючок вот-вот продавится. – Я хочу, чтобы ты любил меня!
-Женя, приди в себя! Не время дурачиться!
-Что не так? Тебе не нравятся девочки? – Ее голос изменился, эхом отдаваясь от деревьев вокруг, вновь став бестелесным, отдаваясь эхом, не имеющим источника. Он стал чужим. Совсем, совсем чужим. Фигура за ее спиной вновь появилась, чтобы так же стремительно исчезнуть, будто галлюцинация, или наваждение. У меня мороз побежал по коже. - Или, может быть, я недостаточно женственна для тебя?
Нервно глянув на Женю, я улучил момент, когда пистолет перестанет дрожать и стремительно кинулся вперед, едва не поскользнувшись. Я помню, как это делала Лена, повторить подобное... Я смогу. Я знаю, что смогу. По крайней мере, я на это надеялся. Резкий рывок, туго щелкнула пружина, с легким бульканием скрывшись в топи болота, и затвор пистолета остался в моей руке, сделав некогда смертельное оружие бесполезным. Я встал и схватил девочку за запястье, заставляя ее подняться на ноги. Гулко булькнул пистолет, рухнувший в трясину.
-Так не интересно. – Прошелестело позади, и я резко обернулся, пытаясь рассмотреть сквозящий презрением источник голоса. Но - ничего.
-Надеюсь, это не единственный твой фокус. – Пробурчал я себе под нос, и он, похоже, услышал.
-Старейшая и сильнейшая эмоция человека - это страх. Старейший и сильнейший страх - это страх неизвестности. – Вновь прошелестел голос, теперь где-то за моей спиной. 
Вытащив торчащий из болотной жижи пистолет, я вернул раму на место.
-Покажись! - Интересно, хватит ли одной пули для этой твари?
-Я могу прочесть каждую твою мысль. Все, что бы ты ни подумал, для меня открытая книга.
Вот паршивец... Получай!
-Думаешь сразу о пяти вещах? - Голос тихо засмеялся. - Хорошая попытка, но ты не первый, кто пытается противостоять мне в ментальном поединке.
Я даже не успел подготовиться, прежде чем ударная волна отбросила меня назад, заставив разжать руки и больно ударив спиной о корягу, которая вдруг взмыла в воздух, попытавшись пришпилить меня к земле. Увернувшись от ее дониманий, я вновь бросился вперед – теперь лишь затем, чтобы получить мощнейший апперкот старой, покрытой водорослями железной шестерней, которая, вращаясь, взмыла ввысь, намереваясь рухнуть на меня сверху. И ей бы это удалось, не найди я в себе силы откатиться в сторону, позволив ей жалобно шлепнуться в воду. Фигура вновь появилась, свесив голову и сложив руки за спиной. Воспользовавшись моментом, я схватил шестерню за дырку в центре, бросив в неизвестного, и кинулся следом. Читаешь мои мысли, да? А если мои мысли - чепуха, нонсенс? В моем сознании ничто не является тем, что оно есть на самом деле, потому что если все было бы тем, чем оно является, и наоборот, оно было бы тем,  чем есть, а чем бы оно есть, оно не было бы!
Кусок железа резко изменил траекторию, теперь целясь мне между ног, и я чуть пригнулся, сосредоточившись на подсознательной попытке проскочить под ней. Ловить момент? с радостью!
Мой трюк удался. Шестерня пронеслась прямо под моими ногами, послужив ступенью для прыжка, и я, наконец, оказался на достаточно расстоянии, чтобы схватить неизвестного... Мои глаза расширились от удивления, потому что это был пионер, которого я едва не схватил за галстук, и он, будто опасаясь этого, резко бросился назад, не заметив огрызок арматуры, торчащей из воды.

У меня получилось? Где он? Я оглянулся. Никого, только Женя, едва качнувшись, поднялась на ноги. Почему она... Я тряхнул головой. Не хочется еще раз получить по башке чем-нибудь тяжелым. Неожиданно мое сердце пропустило удар – в руке Жени был пистолет, который я выронил. Хорошо еще, что стрелок из нее никакой – я едва успел отпрянуть, вдруг почувствовав, как щеку резко обожгло, едва ли не там же, где меня поцарапала пуля боевика, после чего появилась тихая, ноющая боль. Уже второй раз за сегодня...
-Ты стал сильнее, но твои слабости остались прежними. Женя, выстрели себе в голову.
Девушка подчинилась, направив пистолет точно в висок.
-Нет, стой! – Недолго думая, я бросился вперед, уже прекрасно зная, что меня ждет.
Пусть поищет дураков в зеркале – вместо выстрела прозвучал лишь холостой удар бойка: без пружины не произошло автоматической зарядки, и в ствольной камере было пусто. Выхватив пистолет из ее рук, я резко вернул затвор в исходное положение и, поймав на мушку фигуру, выстрелил.  Девятимиллиметровая пуля прошла сквозь нее, впившись в крутой берег чуть позади, и у меня волосы на загривке встали дыбом. Нет, промахнулся, невозможно...
 В следующий миг воду рухнули левитирующие предметы, подняв тучи брызг и заставив меня рефлекторно прикрыться ладонью. Пионер исчез, и я поймал себя на мысли, что за все это время ни разу не увидел его лица. Его личность оставалась для меня такой же загадкой, как и появление Жени здесь.
-Ты другой. Ты такой же, как и я. И ты точно так же отличаешься от других, как и я. У нас нет прошлого, нет будущего. Мы живем единым моментом. Это единственная причина нашего существования. Но ты сходишь с ума, ты медленно погружаешься в бездну, и никто не может протянуть тебе руку помощи. Ведь тьма... Тьма не должна быть нарушена.
-Нет, я не такой же. - Я выдохнул. - Может, мы оба и взглянули в бездну, но ты моргнул, когда бездна взглянула в ответ.
Незнакомец и его вездесущий голос исчезли, оставив меня стоять, как истукана. Холодная вода вновь начала сильно жечь лодыжки, но теперь, когда Женя была со мной, мне было немного легче переносить этот кошмар.
Я повернулся к девочке, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, но Женя тоже исчезла. Обеспокоенный, я сделал несколько шагов в обратном направлении, судорожно оглядываясь. Куда она пропала? Утонула? Нет... Что она тут вообще делала? Разве она не должна была ухаживать за Катей? Была ли она вообще?!
-Ты уже идешь? - Вдруг послышался голос Жени, и я сглотнул. Я иду к тебе... А... Мне надо ли к тебе идти, вот в чем вопрос? Вопрос или не вопрос, быть или не быть. Ну, у нас тут не Шекспир, поэтому оставим это и не будем вдаваться в такие подробности. 
Неожиданно вместо дна моя нога нащупала пустоту. Ничего поделать я не успел. Мгновение – и в легкие начала заливаться вода, заставляя  тело судорожно дергаться и мешая грести руками. Горло сдавила пустота, и мое сознание начало медленно уплывать куда-то, мягко убаюкиваемая течением. Я вдруг осознал, что больше не нахожусь на реке. Я сидел на мягком, но ужасно холодном сидении несущегося через зимний лес автомобиля. Напротив меня сидели Андрей-медбрат, еще совсем молодой пацан, и Сергей. Тулуп на плечах Андрея был непомерно большим, но не было похоже, что ему было холодно, как и Сергею - в отличие от человека в военной форме, сидевшего рядом со мной, изо рта которого вырывались едва заметные облачка пара.
-Да, Андрей обыскались мы тебя. - Продолжил он после некоторой паузы. - Рассказывай уже, что случилось.
-Я не помню. - Он слабо покачал головой.
-Я понимаю, я говорил с доктором Вышивановым. Контузия могла повредить твою память, но что-то ты должен помнить.
-Я помню...  Друзей. Лето. Какой-то пионерлагерь, что-то случилось, и все мои друзья погибли. Я помню... Сны. Реальность во снах. Для меня больше не будет снов, да?
Этот диалог был интересным, но я совсем отвлекся, уставившись в окно. Вовсю валил снег, но это не помешало мне разглядеть ограду пионерлагеря.
Когда я снова смог здраво воспринимать то, что они говорят, их диалог был далеко впереди. -В отличие от наших коллег из других групп, мы оперируем инструментами сомнологии и оккультизма. - Майор продолжал свой рассказ. - Я возглавляю Группу "П", а ты был моим лучшим агентом.
-Был. - Констатировал факт Андрей. 
-Да, был. - Кивнул человек в военной форме. - Ты забылся, ведь тьму нельзя нарушать.
Я резко открыл глаза. Я не был в лагере, я тонул, и лишь чудо могло спасти меня сейчас. И оно случилось - подчиняясь голому инстинкту, я схватился за горло и, поняв, что нахожусь под водой, резко оттолкнулся от дна реки, изо всех сил рванув вверх, туда, где виднелись солнечные лучи, пробивающиеся сквозь мутную воду. Я изо всех сил работал руками, все ближе и ближе приближаясь к спасительной поверхности, наконец, вынырнув, и оглушительно вдохнул, почувствовав, как в легких забурлила вода. Немного отдышавшись, я оглянулся, и, приметив ближайший к себе пологий берег, поплыл к нему, наконец, без сил рухнув на траву. Нужно было прийти в себя. Собраться с силами... И с мыслями. К горлу подступила тошнота, и я с трудом поднялся на руках, чтобы спокойно проблеваться и не вымазаться самому. Речная вода покинула мое тело, тугим потоком выплескиваясь изо рта, наконец, позволив вдохнуть полной грудью. Я сел. Сердце все еще оглушительно колотилось, разгоняя застывшую было кровь, которая стучала в ушах, практически заглушая пение птиц. Сколько я пробыл под водой? Небо очистилось, и теперь светило вечернее солнце.
Я задрал голову, прислушавшись к пению птиц, и, поднявшись после небольшого отдыха, побрел вверх по течению, стараясь держаться берега реки. Опять меня унесло черт знает куда, дай бог к вечеру доберусь до лагеря... Я схватился за голову, когда неожиданная игла боли проткнула ее, заставив меня зажмуриться. Перед глазами поплыли сначала радужные круги, а потом звезды, которые неожиданно стали синими. Наконец, все прекратилось. Откашлявшись, я поднялся и, проследив за указывающей направление течения опустившейся в воду ветке ивы, осторожно побрел в противоположную сторону, отчаянно надеясь, что меня не унесло слишком далеко, и река не будет больше нести сюрпризов. Единственное, что меня напрягало - это густой ночной туман, который так и не рассеялся за прошедшее время. Я и не заметил, как добрался до старого корпуса, выбравшись по крутому склону в сотне метров позади него. До бункера было довольно далеко, но хоть какой-то ориентир дал мне надежду, и я ускорил шаг, уже через полчаса добравшись до нашей пещеры.
Подземный комплекс встретил меня в том же состоянии, в каком мы его оставили. Где-то урчал генератор, питая помещение светом, повсюду лежал толстый слой пыли и огромное количество пустых желтых пеналов. Я тяжело опустился на пустой диван, не сразу заметив, как передо мной появилась Женя, сев подле меня. Я осоловелым взглядом посмотрел на них.
-Горелов! – Аккуратно позвала меня одна из трех Жень, сидевших передо мной, и я пару раз моргнул, превратив три силуэта в одно тело. Девочка все еще щелкала пальцами у меня перед лицом.
-Что случилось? – Устало произнес я. Она была... там... где - там?
-Где ты был? Где Андрей? Настя? Где все?! – Она на мгновение сбилась. - Ты весь промок. Купался в одежде, что ли?
-Да, что-то вроде того. Пытался через реку перебраться и чуть не утонул. – Соврал я.
-Кате стало хуже, у нее жар, и озноб, и... – Не в силах подобрать слова, Женя начала просто отчаянно жестикулировать. Расстегнув ворот пионерской рубашки, я поднялся и подошел к Кате, которая тяжело вдохнула, заметив меня, и лишь слабо шевельнула рукой. Повязка на ее животе была насквозь пропитана кровью, как и простыня под ней, похоже, кровотечение не останавливалось ни на секунду, и я даже немного опешил, что она еще не умерла от кровопотери. Резко остановившись рядом, я присел на одно колено и приложил ладонь ко лбу Кати, моментально ее отдернув, будто прикоснувшись к раскаленной сковороде. Она что-то едва слышимо шептала, будто в бреду, и я закрыл лицо рукой. Прости, Катя. Я ничего не могу сделать. Будто извиняясь, я на мгновение взял ее за руку. Девочка улыбнулась, и я поднялся.
-Ей нужен покой. – Соврал я, и, подхватив Женю под руку, оттащил ее подальше, усадив на кушетку.
-А... Да, да, покой, покой... Ты в порядке? - Вдруг испуганно спросила девочка.
-Ага, в полном. – Соврал я, проигнорировав вопрос. – Сделал огромный крюк, пытаясь добраться до бункера незамеченным.
-Я рада, что ты вернулся. Ты нашел Андрея? Настю? Лену?
Было очевидно, что последний вопрос она задала скорее для вида, чем ради ответа. Однако, я кивнул.
-Да, я нашел их. – Во взгляде Жени появился немой вопрос. – Лена... Она бросила нас. Андрея убили. Настя – не знаю, я ее после взрыва не видел.
-Лена что..?
Я не ответил, заскрипев зубами. Встав, Женя отошла чуть вглубь помещения, и встала чуть поодаль, обняв себя обеими руками и потупив взгляд. Ее едва заметно трясло, и она осела по бетонной стенке, закрыв голову руками.
-Я, конечно, знала, что она сволочная натура, но бросить товарищей в беде... Что же теперь будет...
-Жень. – Позвал я ее, и девочка встрепенулась. – Ты в порядке?
-Будто снова та страшная ночь... – Пробормотала она. – Так же холодно... Скоро осень...
Я подошел к ней и, положив ладонь на плечо, указал на диван.
-Может, ляжешь? Тебе нужно отдохнуть.
Женя мотнула головой, но послушала моего совета и села на него. Найдя тонкое одеяло, я осторожно накрыл им Женю, и девочка закуталась в него так, что была видна только макушка. Отойдя к радиопанели, я прислонился к ней лбом, схватившись за волосы,  и мысленно закрыл уши, когда она едва слышимо всхлипнула, борясь с собственными эмоциями – собственным бессилием. Я знал, каково это - быть бессильным, и меня совсем не радовало это.
Оглянувшись, я увидел Лису, взгромоздившуюся на высокий стул, мгновенно приковав к себе любопытный взгляд серых глаз. И ты здесь... И как тебя Женя не видит? Наверное, ты тоже призрак. Или я придумал тебя, светлый луч добра в этом мире полного непонимания. Откуда-то снаружи тянуло ледяным холодом, и я поежился. Нужно лечь спать, и молиться, что Катя сможет оправиться. Только это и оставалось.
Спать как-то совсем не хотелось, и, интереса ради, я заглянул в один из шкафчиков. На крючке висел бледно-зеленый костюм биологической защиты, на полке – все тот же уродливый противогаз, что был здесь раньше, пара еще не использованных Женей ИПП, и брезентовая сумка с вытертым красным крестом на нем. Вспомнив, что неплохо мои порезы бы обработать, а то буду чесаться, как умалишенный, я вытащил ее и поставил на панель. Вопреки моим ожиданиям, это была не аптечка. Сумка был завален какими-то карточками и открытками, под которыми моя рука нашарила ребристую рукоять пистолета и несколько продолговатых латунных цилиндров. Он был у Жени, там, на реке. Я вытащил его, оттянув затвор, и замер. Пружины тоже нет...  Надо бы расспросить ее, вот только подозрение, что это был лишь мой сон, когда я без сознания плыл по реке, росло все больше. Наверное, тот бестелесный голос был прав, я просто схожу с ума. Опустив оружие обратно в сумку, я закрыл глаза.
-Твоя подруга... Она умирает? – Спросила Лиса с чисто детским любопытством. Я, стиснув зубы, кивнул.
-Андрей был единственным, кто мог помочь с такой раной... Настя, может, тоже, она, мне кажется... Она должна знать. Я не знаю. Но Андрей мертв, Настя пропала, и нам остается только молиться... – Я вздохнул и глянул на руку, которая больше не нуждалась в гипсе, неизвестным образом исцелившись, хоть я и не знаю, как это возможно. Может, мне показалось. Я коснулся рукой царапины на щеке. С другой стороны, пионер там, на реке мне тоже показался? Выглядело и чувствовалось это точно реально.
-Что именно нужно? – Встрепенулась Лиса.
-В смысле? - Я посмотрел на нее.
-Твоя подруга. Может, я смогу помочь?
Помочь... Это вряд ли. Нужно какое-нибудь кровосвертывающее, кровозаменяющее, обезболивающее, антибиотики. Без них Катя либо в итоге истечет кровью, либо умрет от заражения. О чем я и сказал Лисе. Однако она, в отличие от меня, выглядела куда оптимистичнее.
-Я могу поискать лекарства в медпункте для тебя. Я спрошу. - Я мысленно засмеялся. Верно...
-Ты настоящий друг, Лиса. – Сказал я, и девочка неожиданно покраснела, став похожей на помидор.
Вместо ответа она что-то пробормотала, моментально испарившись из поля моего зрения. Что это было..? Вот так всегда - сколько ни оскорбляй людей, так это нормально, а стоит лишь назвать кого другом, так сразу же исчадие ада, бессовестный и офигел.
Убедившись, что теперь ничто мне не помешает, наконец, поспать, я закрыл дверь, через которую особо сильно сквозило, и вернулся к стулу, глянув на разбитые часы на стене. К моему удивлению, они работали – секундная стрелка медленно подбиралась к цифре 12, возле которой уже застыли две другие стрелки. Ночь наступила так быстро... Едва слышимо усмехнувшись, я подошел чуть ближе к дивану, как вдруг радиопанель ожила, задорно моргнув лампочками – часть которых, воспользовавшись случаем, перегорела. В следующий миг загорелась и пара пыльных мониторов, на которых проступили помехи. Я медленно повернулся, не веря своим глазам, и невидящим взглядом уставился на один из них. Сквозь помехи начала проступать неровная картинка – лицо странной формы, будто отлитое из темного металла, не отражающего свет. У него не было глаз, и все, что я видел - это давящая темнота глазниц.
-Ты медленно сходишь с ума, друг мой, опускаешься на дно и никто не протянет тебе руку помощи. А на дне жду тебя только я. – По бункеру пронесся шепот, и я отступил назад, пытаясь справиться с наваждением. То ли в голове, то ли перед глазами что-то несколько раз вспыхнуло, будто вспышка фотокамеры, и я попытался закрыться руками от яркого света. Голова закружилась, я уперся рукой в край приборной панели, чтобы не упасть.  - Ведь тьма не должна быть нарушена. Неожиданно все прекратилось, я по инерции качнулся назад и, потеряв равновесие, упал, больно ударившись головой о стул.