Диалоги с заходящим солнцем

 

1972-ой год. Ил-18 рейса 1036.

LADY ZE :- Жизнь постоянно ставит нас перед выбором. Покадрово различные события растянуты на десятки лет. Скажи, пожалуйста, а есть ли в твоем "многосерийном кино" история, которая вызывает самые неоднозначные, даже противоречивые эмоции, вплоть до того, что думаешь - лучше бы этого не случилось.
АBTOP : - К сожалению, на подобный вопрос очень многие отвечают утвердительно. Переживших неудачу, разочарование или боль тьма-тмущая. Однако и в такой полноводной реке следует разбить общее течение на самостоятельные протоки, запруды и заводи, так как во всём разбросе ежедневных коллизий не найти зеркально похожих копий. Я расскажу тебе лирическую грустную сказку с трагическим концом, которую почти пол века пытаюсь безуспешно забыть.




*****

Мы познакомились в середине ноября 1971 года, а расстались навсегда почти через одиннадцать месяцев, 1 октября 72-го.

Я и кинооператор Игорь Нагорный приехали в Москву снимать знаменитых людей страны с новогодними поздравлениями грузинскому народу. Это была верная, проходная фишка, не сулившая аппетитных гонораров, но позволявшая, за неделю покончив с заданием, потом 2-3 раза продлевать командировку и на полную катушку отрываться по крутому серпантину столичных утех. Квартировались мы недалеко от ВДНХ, в гостинице "Байкал". Две многоэтажные коробки объединял просторный вестибюль, круглые сутки кишевший телевизионным сбродом, стекавшимся сюда со всех уголков необъятной Родины. Одни выбивали фонды для провинциальных студий, другие учились на постоянных курсах повышения квалификации, третьи, подобно нам, клепали летопись великой державы. Была еще одна категория представителей телерадио-интеллигенции, предтечи " челноков"- тяговых лошадей лихих 90-х. Так называемые закупщики ширпотреба, засылаемые далекими профкомами бомбить торговые объекты белокаменной в поисках вожделенного дефицита. Вся эта взъерошенная, источавшая тревожные ароматы ударная группировка необъяснимыми перемещениями в замкнутом пространстве здания доводила обслуживающий персонал гостиницы до одурения. Но шанс выцарапать к празднику левую добавку к скудной зарплате, делали обе стороны толерантными друг к другу, а значит любая конфликтная ситуация по негласным тарифам пресекалась в самом зародыше. Непосвященным постояльцам угрожала еще одна опасность. За несколько дней безвылазного пребывания в "Байкале" реально было получить тяжелую алкогольную интоксикацию и загреметь либо в вытрезвитель, либо в неврологическую клинику на Шаболовке. Потому что пили здесь во всех без исключения номерах в исступлении, понятном только психам, пережившим ожидание скорого конца света. Игорь Николаевич, побритый и надушенный, с утра уходил навещать подружек комсомольской молодости, чей трудовой стаж начинался аж с послевоенного восстановления шахт Донбасса и организации первых колхозов на целине. Я увязывался за ним до троллейбусной остановки. Но ввиду моей нелюбви к муниципальному транспорту, дороги наши там же расходились и мне , уже в одиночку, приходилось шататься по слякотным улицам Москвы.

*****

В ту субботу погода сделала решительный шаг навстречу зиме. Выпавший накануне мокрый снег за ночь подморозило и он мелодично захрустел под ногами вечно спешащих горожан. Ну, а когда нет ветра, настроение южанина в северных широтах делается курортно-бакурианским. Хочется раскинув руки, глубоко вдохнуть холодного воздуха, зажмуриться от не по-сезону ласкового солнца и... попасть на гурмано-гастрономическое мероприятие земляков, бывших в те времена несомненными лидерами союзного значения по накрыванию столов и обхаживанию прекрасных представительниц слабого пола. Лучшей стартовой площадкой для результативных компанейских стыковок считался Центральный телеграф на улице Горького, рядом с театром имени Ермоловой. В двух его основных помещениях - переговорочном пункте и почтовом операционном зале лежали мощнейшие магниты, ежечасно притягивающие сюда тысячные толпы приезжих. Быстро связаться с домом и попросить финансовое влияние можно было с помощью операторов-телефонисток. А выдавали денежные переводы в окошечках "До востребования", обозначенных буковками алфавита от "А до Я". Просмотрев ворох газет, купленных в здешнем киоске "Союзпечать" и не обнаружив потенциальных кандидатов на участие в культурно-просветительской программе, решил посетить дом напротив, сталинскую громадину под адресом Горького 8, где снимал комнату главный друг жизни, с которым 11 лет просидел на одной парте, врач Коба Мирцхулава, работавший над кандидатской в институте Вишневского. Квартира принадлежала вдове выдающегося советского поэта-песенника Алексея Фатьянова, Галине Николаевне Калашниковой, приютившей молодого перспективного специалиста из хорошей семьи, от которого она мастерски выуживала внеплановые материальные и продуктовые бонусы. Кобы дома не оказалось.
- Звонил Андрюша Арапов, ( светило отечественной медицины, научный руководитель будущего диссертанта) бойко отчеканила Муза в переднике, - вызвал нашего мальчика с конспектами на дачу.
И загнала меня на кухню, где под предлогом дегустации пирога с капустой выложила перед носом груды импортного барахла - еще одна статья доходов Галины Николаевны.

*****

Кажется, ее дочь была замужем за румыном и снабжала бизнес-маму ходким ассортиментом со складов партнера по Варшавскому договору. Вырвавшись без потерь из импровизированного бутика и юркнув в огромный холл гостиницы "Москва", наконец увидел возможного постановщика сегодняшнего "литербола с половецкими плясками". Константин Захарыч возглавлял когорту бесценных толкачей республиканского Главснаба и почти безвыездно проживал в апартаментах с видом на Кремлевские башни. Он даже не пересекал Охотный ряд, чтобы инспектировать свои паучьи сети, раскинутые по кабинетам Госплана СССР, где сейчас творит законы Госдума Российской Федерации. Оруженосцы легендарного Байбакова сами семенили к нему для стимулирования "теневой экономики". От хватки Захарыча зависело благополучие всех хоздворов Грузии. Поэтому и свою опочивальню он превратил в настоящий "проходной двор", в котле которого томилось пахучее криминальное варево, регулярно заправляемое пачками банкнот и кипами ценных бумаг. Захарыч никак не отреагировал на мое появление. Якобы покончив с просмотром периодики и отправив макулатуру в урну, он, не спеша проходя мимо, тихо буркнул:
- За мной! - и направился к лифтам.
В четырехкомнатной анфиладе его номера все было рассчитано для римских развлечений в духе Нерона и патрициев. В первой находился всегда заполненный снедью широкий стол на 20 персон, во второй гарнитур из мореного дуба с функциями ломберной мебели. Следующие две, называемые спальнями, имели потайные двери, сквозь которые залетали и выпархивали целые стаи бабочек из коллекции сладострастного чиновника. В игровом секторе, видимо, только что откушав, покуривая пахучие сигары и потягивая дорогущие напитки, публика с постными лицами формировала покерную пульку. Кое-кого я знал - зам.министра здравоохранения, соседа-шахматиста по району Дидубе (больше картежника, чем гроссмейстера), вора в законе Гиви Бабушерского с брезентовой плотницкой сумкой, откуда все время вываливались перевязанные шпагатом купюры. Остальных не знал, но это ничего не меняло - синдромом геймера я не страдал, мог сыграть кон-другой в подкидного и...воздушный поцелуй Лас-Вегасу! Поэтому, ерзая в глубоком кресле, ждал удобного момента выскользнуть в коридор и отправиться в свой полубомжатник, тёзку великого сибирского озера. На улице сыпал сухой пушистый снежок, мороз не дергал за мочки ушей и проложенный в уме маршрут до круглосуточной кафешки таксистов втрое "Я" приняло без сопротивления. Итак, вдоль "Националя" и старейшего корпуса МГУ, мимо Манежа выйду в начало Нового Арбата, возьму авто в шашечку и вперед, к сладкому ночному сопению кинооператора высшей категории, чей отец Николай Нагорный первым в мире запечатлел на пленку неповторимые пейзажи Сванетии. LADY ZE, ты наверно заметила, что я много говорю о вещах, не имеющим прямого отношения к героине моего повествования. Тяжело окунаться в водоворот тех событий, но я уже почти на месте...

*****

Великий китайский мудрец Конфуций, живший почти в пещерные, по нашим понятиям времена, изрекал истины, которые сегодня своей актуальностью могут обескуражить любого самого продвинутого технократа или вновь ожившего в 21-м веке психофутуристического иманжимиста
(Боже, как громоподобно! Даже перекреститься неловко!). Но суть точечных философских выстрелов из прошлого не в том, чтобы сразить наповал далекого потомка, а в попытке подтолкнуть его и в простой фразе услышать Голос Разума. Предсказания. Предначертаний. И никаких инструкций к тому, когда примерять высказывания из сокровищницы бессмертного старца к собственной персоне. Например вот это, довольно банальное на вид и не очень пронзительное по смыслу:
- Судьбы не существует.  А есть лишь не понятые нами Случайности...
Кто знает, как реагировать на нее молодому повесе, обласканному средой своего обитания? Мне 25! В цифровом выражении - просто бантик из паспорта! Хотя послужной список для доброжелателей и завистников весьма обстоятельный:
Окончил футбольную академию тбилисского " Динамо", сыграл три матча за юношескую сборную СССР, женился, стал отцом, с отличием защитил диплом журналиста ( По теме " Американские очерки Владимира Маяковского"). За год до окончания университета, вопреки тогдашним жестким инструкциям, был зачислен в штат Гостелерадио Грузии, а еще через пару лет возглавил корпункт ЦТ и Всесоюзного радио с " Волгой" и персональным водителем. На целых 23 года! ДОРОГАЯ LADY ZE, опять удивляешься - к чему вся эта шелуха на подступах к главным событиям? Получился настоящий сюжетный головастик! Прости, соблазнился пококетничать... В общем, быстрым ходом ( кстати, тогда регулярно контролировал форму, при любых условиях в неделю раз пробегал известный тест Купера "3 километра за 12 минут") уже завернул за здание приемной Верховного Совета и ступил на Воздвиженку, от которой и брала начало одна из главных дорожно-транспортных магистралей страны с дополняющими друг друга названиями : проспект Калинина, Новый Арбат и Вставная челюсть Москвы. Тщательно выскобленный до матового покрытия тротуар проглядывался почти на 100 метров вперед, до самого бульвара, пересекавшего основную трассу. Тогдашний мэр столицы Владимир Промыслов где-то за кордоном, может быть даже на Елисейских полях увидел входившее на Западе в моду желтое уличное освещение и под советский дебют новых лампионов выделил как раз эти оживленные пролеты мегаполиса. Чудо случилось на пограничной линии, за которой мерцали экзотические контуры испано-португальского дворца племянника самого щедрого русского мецената Саввы Морозова- Арсения.

Из оранжевого марева с косыми снежными нитями, будто из ниоткуда возникла легкая воздушная фигурка девушки в черном длинном пальто и с усыпанной янтарными каплями влаги непокрытой головой. Видимо, так шокировала прохожих героиня Булгакова, вылетая из таинственного особняка, кстати, совсем недалеко отсюда. А когда, пройдя мимо, обдала мое лицо шлейфом пульсирующего жара с неземным ароматом, ноги не подкосились, однако нести дальше отказались. Я резко развернулся ей вслед. Девушка как будто затылком следила за происходящим. И мгновенно сделала то же самое! Пауза, казалось, сорвалась со стрелок и упала в бесконечность, хотя продолжалась не более 3-4 секунд. А когда незнакомка неожиданно улыбнулась, произошел эффект магниевой вспышки - сумерки разорвал султан белого огня и все сразу же вернулось в ощущения реального мира. Мне никогда не нравилось курить и жевать пищу, передвигаясь по улице, а также "кадрить" на воздухе задумчивых дам (не отказываясь, естественно, от пляжных маневров). Сейчас мои устои и привычки не успели и шевельнуться- неведомая сила деликатно поддела под локоть и подвела к загадочной особе. Мы смущенно обменялись кивками.- " Могу ли чем-нибудь быть полезным?"- почти шепотом выдавил я. Она снова улыбнулась, на этот раз с лукавой искоркой в огромных зеленных глазах.
-  Это возможно?
-  Невозможного в жизни мало. У вас проблемы? - осмелев, задаю следующий вопрос.
-  Проблема одна. Но пока не разрешимая. Сегодня я приглашена в гости к друзьям-иностранцам на день рождения их сына. Мальчик увлекается советской армейской символикой и в подарок попросил что-нибудь из офицерского обмундирования. Я днем уже забегала в " Военторг", но оказывается, приобрести любой товар можно только по спецудостоверениям. На вас такой необычный дождевик. Вы военный?
Я улыбнулся. На мне, действительно, был уникальный прикид - настоящий плащ инспектора ФБР с вшитыми рукавами ( никогда не носил реглан ), кокеткой, погонами, двумя рядами латунных пуговиц и карманами, в которые руки просовывались ниже колен ( видимо, из оперативных соображений ). Артефакт из костюмерных Голливуда удалось выудить у известной фарцовщицы Муси Капшиц, дружившей с моей знакомой, косметичкой Софой. Я почти 15 лет молился на главное украшение личного гардероба, пока в конце уже тревожных 80-х его не выкрали из машины программы "Время" на Ингирской заправочной станции недалеко от Зугдиди.
- К сожалению, не военный. Но помочь попытаюсь.
И мы двинулись к пятиэтажному фирменному центру Министерства обороны, находящемуся всего в 40 метрах от нас. На подходе к центральному входу в здание решаюсь задать необходимый в схожих ситуациях вопрос:
- Простите. Как вас зовут?
- Белла, - ответила моя новая знакомая. - А вас?
- Тенгиз, - представился я, галантно поклонившись.
Она будто отпрянула в сторону, потом повернула ко мне лицо и весело рассмеялась.
- Вы грузин? - спросила Белла нараспев.
- Это вас покоробило? 
- Нет- нет, что вы! У моей бабушки был кавалер, князь Мачабели. После революции он уехал во Францию.  Но бабуля даже сейчас, вспоминая его ухаживания, незаметно смахивает слезу! А можно, я буду называть вас Бонд? Оно очень подходит вам в комплекте с шпионским плащом!
В период андроповского надзора книгоманы зачитывались детективами Конан Дойля и Агаты Кристи, но не Яна Флеминга, из-за оголтелого антисоветизма своего героя, Агента 007, вычеркнутого из всех торговых буклетов и библиотечных каталогов одной шестой нашей беспокойной голубой планеты.
- А вам никто не говорил, что вы вылитая Маргарита?
Девушка вдруг густо покраснела - Да, я часто слышу это имя... - и решительно переступила порог здания.
Народ, обожающий магазинную толчею, плотными рядами сновал по широченным лестницам, гроздьями осаждал прилавки и застекленные выгородки с кассиршами. Ядовитыми пятнами со стен глядели различные циркуляры с правилами продаж и покупок, в основном, абсурдно - запретительного содержания. Массовка " Военторга" кардинально отличалась от штурмовиков " ГУМ-а ", " ЦУМ-а ", " Власты " и " Ядрана ". Не видно мешочников, стиляг и разфуфыренных читательниц глянцевых журналов. Им погоны с портупеями даром не нужны. Зато, как на подступах к полковому плацу, рябит от шинелей, бушлатов, кителей, гимнастерок и фуражек с кокардами. Среди них и следовало вычислить потенциального нарушителя инструкций, который согласится совершить покупку и передать ее гражданским лицам. Увы, вышколенные жить по Уставу, эти люди и за стенами казарм любую вольную интерпретацию вбитых в сознание шаблонов считают первой предпосылкой к измене Родины и на уровне гипнотического транса сопротивляются контактам с потенциальным врагом.

******

Юмористы - небольшая, но очень полезная для человечества категория внимательных наблюдателей за развитием цивилизации, даже из самых безрадостных явлений мастерски высекают искры оптимизма, доброты, веселья. Многие шедевры их "фабрики улыбок" считаются классикой жанра и передаются от поколения к поколению. В струе происходящего в торговом зале вспомнил старую байку о классификации национальностей, в которой остроумный автор аккумулировал знаковые признаки некоторых народов мира. Например, у англичан это овсянка и мытье посуды, у американцев кольт и сестра жены, у французов глубокий поцелуй и ранняя импотениция, у мексиканцев сомбреро на голое тело. Символы советского совка тоже были красноречивы, как праздничные лозунги газеты "Правда" - семейные трусы и угрюмость. Уже минут тридцать я метался среди постных, озабоченных лиц, но ни один из тех, с кем заговаривал, даже не поняв, в чем дело, сразу отскакивали в сторону. Стараясь не глядеть на Беллу, шкурой чувствовал ее растущее отчаяние от тупого идиотизма мелькавших мизансцен. И тут подошло время снова проявиться Мистике. В пику теории о том, что есть вещи и понятия, совершенно самостоятельно существующие в необъятном галактическом пространстве и обреченные никогда не встретиться в судьбоносных точках пересечения. Не будучи глубоко религиозным, я с уважением отношусь к институту почитания Бога, изредка обращаясь за советом, но никогда с просьбами. К тому, что творилось в душе сейчас, подходило единственное определение: мольба! Стиснув зубы, зажмурившись, весь взмокший от напряжения, я стоял, прислонившись к мраморной колоне. А когда открыл глаза, то чуть не сел на усыпанный опилками паркетный пол. Рассекая толпу, на полном галсе шел, нет, несся на парусах старший друг и частый участник моих телепрограмм, капитан первого ранга, Герой Советского Союза Ярослав Иоселиани.
- Ты что такой кислый, пацан! - ткнув кулаком в бок, затараторил легендарный подводник.
- И что тебя занесло в эту ефрейторскую каптерку?
-  Хотел купить генеральский гуталин, но без военного билета не дают.
-  Генеральский гуталин? Никогда не слыхал...
-  А его недавно стали производить. Оказывается, можно мазать на хлеб. Очень украшает водку. -Ярослав Константинович хохотнул и уже серьезно снова спросил о цели моего визита в "Военторг".  В режиме скороговорки я выложил причину нервотрепки.
- Ты намалевал панораму Цусимской битвы. Конечно, в эту мясорубку лезть нельзя, даже с Золотой Звездой. Затопчут. Но имею дельное предложение. Где твоя зазноба?
Я помахал Белле.
- У тебя хороший вкус, - буркнул капитан по-грузински.
- Красавица, ваш друг сказал, что нужен подарок для какого-то малыша. Здесь все глухо. Порежут на ремни. Могу предложить... - и достал из портфеля настоящий морской кортик.
У девушки нервно дернулось веко. - Что вы, что вы! У меня нет с собой такой суммы.
Иоселиани почему - то с удивлением уставился на меня. Потом заговорчески подмигнул:
- За все расплатится ваш импресарио. Он мне давно должен бочонок кахетинского вина. Как раз добавит к нему хорошую закуску. И вразвалочку удалился от нас.
Видимо, поход за презентом основательно измочалил нас и уже выйдя на Воздвиженку мы довольно вяло перебрасывались фразами. Оказалось, что ехать ей на проспект Вернадского. Провожать не надо. Там и встретят и после вечеринки отвезут домой. Когда голосовали проезжавшим машинам, Белла вдруг задумчиво произнесла:
- Я сегодня поняла смысл бабушкиных слов, что ее князь был настоящей лавиной, засыпающей не снегом, а цветами и любовью. Вас, видимо, много таких...
Уже сев в такси, неожиданно открыла дверь и спросила:
- Вы позвоните?
- Да, непременно. Вашей бабушке. Но ее телефон тоже не знаю...
Девушка виновато поджала губы и вышла из салона.
- Извините, Бонд. Главное вылетело из головы. У вас есть, на чем писать?
- Конечно, моя ладонь.
Белла вывела аккуратные цифры:
- Я буду ждать. Не обманите.
Авторучка была паркеровская и я надеялся, что донесу номер до гостиницы в целости и сохранности. Хотя на всякий случай запомнил его по памяти. Навсегда. Череду удач венчало отсутствие Игоря Николаевича, наверно заночевавшего у истосковавшейся по безмужью подружки, с которой еще в трудовые студенческие семестры потрошил сеновалы. И мне одиночество могло пойти на пользу. Следовало спокойно разобраться в случившемся и понять, что за волна прошибла меня насквозь, оставив совершенно новые и пока непонятные чувства.

*****

Ключ или хотя бы отмычку к ребусу, упавшему в руки у дворца Морозова, не удалось подобрать ни ночью, ни через год, ни даже спустя почти пол - века - сейчас, когда перед финишной ленточкой внутри опять затрепетал точно такой сгусток " термоядерной плазмы". Что это, фантом, явившийся из октября 71-го? А может быть новый, тоже из второго месяца осени, но на 44 года старше? Они очень похожи. И категорически не хочется, чтобы совпали по продолжительности реакции или по причинам их угасания. Из расчета того, что для многих востребованных красивых женщин утро заканчивается далеко за полдень, Белле позвонил ближе к " tea in English - at fife o'clock ". - " Вы так долго спите? Я уже не надеялась...". - " Мне редко приходится покидать постель. Только в экстерных случаях." - " Значит, можно пригласить вас на свидание? - " Надо подумать. " - " Ладно, думайте до шести. И подходите к метро " Кропоткинская ". Как выяснилось, она жила совсем рядом, на улице Рылеева. В светло желтом номенклатурном доме чиновников высшего эшелона. В большинстве окон здесь редко загорался свет, так как многие владельцы квартир шумному центру предпочитали девственную тишину и уют госдач пасторального подмосковья. Поэтому в простонародье корпус нарекли " Спящая красавица ". В Советском Союзе сусловская пропаганда любое проявление не социалистического предпринимательства считала буржуазным уродством. Кофейн и баров на западный манер не было и в помине. Светлое время суток принадлежало музеям, выставкам и планетарию, а с наступлением темноты начинала действовать одиозная цепочка - " ресторан - официант - финансовый нокаут ". Владельцы дырявого кармана предпочитали не рисковать и сбивали каблуки в променадах по историческим или знаменательным местам. Мы тоже как - то оказались в малоэтажных переулках Сивцев Вражека. - " Вас не интересует, какой фуррор произвел добытый вами кортик на именинника? - " Я к вашем подарку имею довольно косвенное отношение. Это герой - подводник решил, что вы очень похожи на дочь Посейдона и решил через вас задобрить повелителя морских глубин". Белла резко остановилась : - " Послушайте, что вы постоянно защищаетесь своими не всегда уместными остротами? Вам ничего не угрожает ". - " В том то и дело. Я обожаю гулять по минному полю и баловаться гранатой с выдернутой чекой!" - " - " Вы невыносимый...Но мне с вами хорошо! " Спотыкаясь, напичкивая повествование горстями специально притянутого отвлекающего трепа, все равно неумолимо приближаюсь к заключительному акту самой непостижимой драмы в своей жизни. С первого мгновения знакомства и до последней встречи наши отношения протекали в пространстве, словно перегороженным прозрачной стеклянной ширмой. Я ни разу за одиннадцать месяцев не притронулся к ней пальцем (если не считать случая, когда, помогая выйти из такси, протянул руку и получил ощутимый заряд явно не электрического происхождения, а какого-то внутреннего источника энергии, обитавшего под кожным покровом этой загадочной особы). Мы ни разу не поцеловались. Я даже не знаю ее фамилии, так как сам не люблю уточнять подробности, а Белла, видимо, не горела желанием афишировать паспортные данные. Часто думая о том, что помешало нам сблизиться, подходящий ответ случайно обнаружил в высказывании известного американского актера: Не теряйте лучшие моменты в вашей жизни потому, что вы не уверенны...  А что мог предложить фактический юнец, уже обремененный семьей, массой обязательств и ограничений этому эфемерному созданию, глядя на которое возникают сомнения в естественном происхождении ее плоти. Самая беспощадная реальность в длинной череде принятия самостоятельных и судьбоносных решений - это появление целого букета обстоятельств, вступающих в резкое противоречие с твоим вдохновением. Их состав жизнь тасует проворнее карточного шулера - родственники, сердобольные друзья, погодные аномалии, партийная этика, желчные завистники, просто подонки, которым хорошо, когда всем плохо. Тебе абсолютно наплевать на их разрушительную деятельность. Но та единственная сила, способная "назло врагам" способная  перевести ситуацию в победное русло - УВЕРЕННОСТЬ, уходит, не удостоив прощального слова.

*****

Она ни разу не назвала меня по имени. Только Бонд. Я понимал, что это не дань моим внешним прелестям, а, скорее всего, комплимент плащу. Несколько раз я тоже называл ее Маргаритой. Реагировала Белла всегда одинаково и, честно говоря, более чем странно. Ее будто окунали в ледяную купель. Она съеживалась, хмурила брови, а в глазах появлялся металлический всполох, точь в точь как у литературной ведьмы, оседлавшей на подоконнике летающую метлу. За зиму, весну и лето я четырежды приезжал в командировки и в общей сложности насчитал ровно десять свиданий с моей гостьей из далекого туманного созвездия. Встречи проходили по стабильно накатанному трафарету. Мы не здоровались за руку, не замирали в объятиях, не млели от поцелуев. Но во мне постоянно тлел подведенный ко всем нервным окончаниям бикфордов шнур, при любой, даже случайной вольности готовый разнести в клочья нами же установленные условности и ограничения. В конце августа я с группой коллег улетал в Мюнхен на ХХ Олимпийские Игры. Беллы в городе не оказалось. По телефону мне сказали, что она на даче и будет через три дня. Поездка сулила незабываемые впечатления - восставшая из пепла Германия, вся элита мирового спорта и близкие друзья Миша Коркия, Зураб Саканделидзе, Леван Тедиашвили, Шота Чочишвили, Виктор Санеев, завоевавшие золотые медали. Катастрофа всех застала врасплох. В ночь с 5 на 6 сентября один из филиалов Главного пресс-центра, примыкавший к олимпийской деревне, был заполнен под завязку - по внутреннему кабелю из Канады транслировали матч из первой серии хоккейного противостояния советской сборной с заокеанскими профессионалами. Заодно, под шнапс и фисташки отмечали и мой день рождения. Далеко за полночь послышались выстрелы. В эти минуты палестинские боевики атаковали 3-х этажный спальный корпус с израильтянами. Не стану задерживать ваше внимание на тех печальных событиях. Они подробно описаны в моем очерке "Черный сентябрь Мюнхена" на сайте proza.ru. Олимпиаду удалось довести до конца, но все участники разъезжались с тяжелым сердцем. К всеобщему грустному настроению у меня вдруг возникли тревожные ощущения еще какой-то надвигающейся беды. Я всегда внимательно прислушиваюсь к предчувствиям. Поэтому прибыв в Шереметьево, сразу рванул во Внуково и уже вечером окунулся в хмельной от ранней осени Тбилиси. Обстановка вокруг была привычной для уникального места слияния культур Востока и Запада : умиротворение и галдеж, ослепительная пестрота базаров и скучный аскетизм спальных районов, фаэтоны с шарманщиками и выряженные по последней парижской моде черноокие красавицы. Плавный ход десяти безмятежных дней нарушило сообщение мамы:
- Тебе звонила женщина... С приятным тембром.
Я промолчал.
- Она оставила номер телефона. В Сочи.
-  Назвала имя?
-  Да, Маргарита. 
Губы вдруг стали сухими, как будто залпом влил в себя стакан медицинского спирта. А предательская оскомина сразу заняла свое место у кадыка. Перетащил аппарат на длинном шнуре свою комнату и прикрыл дверь. Междугородний автоматический набор находился в зачаточном состоянии и связь осуществлялась через 07. Но у меня был пароль от программы "Время" и вызываемый абонент телефонистки подключали почти без пауз. После короткого зуммера послышался голос Беллы.
- Я в Сочи, в свадебном путешествии...
- Мне смеяться или лить слезы? 
- Нам обоим не мешало бы выплакаться. 
- Опять перед сном штудируете Шекспира в оригинале? 
- Послушайте! Бонд! Вы можете хотя бы сегодня приструнить свой сарказм? Мне крайне важно увидеться с вами.
- Опять ищите подарок? Наверно, для более взрослого мальчика.
- Думайте, что хотите. Мы живем в гостинице "Приморская". Если не успеете застать меня здесь, запомните - мы уезжаем через два дня, первого октября, рейсом 1036, в 19 часов с минутами. Буду ждать вас в депутатском зале. Станьте напротив него и я выйду сама. Да, чуть не забыла. Обязательно в плаще.

*****

ЗАНАВЕС. Разговор и удивил и насторожил. Удивил каким -то странным креном нашего знакомства в сторонку мелодрамы. Этот жанр никоим образом не вязался с психотипом уже изученной мной недотроги. А настораживала нескрываемая тоска в голосе Беллы. Ну, что ж! Значит, надо ехать! Старый адлерский аэропорт был похож на воздушные ворота, ведущие не к одному из ведущих курортов страны, а к большому цыганскому табору, раскинувшемуся вокруг памятника вождю мирового пролетариата. Похожего комичного произведения я не встречал ни в одном, даже самом захудалом уголке необъятной Родины. Сотворить такую пародию на лениниану могли только окончательно спившиеся архитекторы и скульпторы. При летной погоде взлетно-посадочные полосы сутки напролет ревели, как прижигаемые раскаленным клеймом скакуны. Зала прилета не было и перронные автобусы вываливали бледнолицых соискателей загара под просторный шатер - навес со скрипучей лентой выдачи багажа. В противоположном левом конце привокзальной площади находилось двухэтажное серое здание "Интуриста" эпохи зарождения отечественной гражданской авиации. Следом тот самый, стеклянный куб для партийных и хозяйственных бонз, куда должны были прибыть молодожены. Доставила их воспетая советским искусством "Чайка". Я сидел наискосок от входа в депутатскую. Белла сразу увидела меня, быстро прошла в зал и тотчас снова оказалась на ступеньках. Заходящее солнце било со стороны моря, целясь в белые вершины хребта, загораживающего аэродром с севера. Отраженный свет прозрачной пеленой накрывал все пространство и летное поле и прилегающую территорию. Опять МИСТИКА в сюрреалистическом сопровождении оптического явления. На этом фоне казалось, что Белла, невесомая, воздушная, с переливом густых каштановых волос, не касаясь земли, плыла в сторону багрового горизонта, где должно было произойти какое-то знаковое представление. Видение исчезло, как только она зашла за угол павильона аэрокасс и исчезла в его проеме.
- Спасибо, что приехали, - не поднимая головы, почти шепотом произнесла Белла.
- Вы ведь соскучились по плащу? Вот он, любуйтесь...
- Бонд, а можно мы перейдем на "ты"? "
- Я с тобой на "ты" с первой нашей встречи. Но не вслух, а глазами. Мне казалось, что фамильярность раздражает твой слух.
- Поцелуй, пожалуйста, меня...
- Маргарита, тебе не кажется, что ты пока маленькая, чтобы брать пример с Анны Карениной? Да и я далеко не Вронский.
- Ты хуже чем Вронский... Поцелуй меня! 
Я впал в ступор, не понимая побудительных причин происходящего. Как никак, свадебное путешествие, жених и невеста... Вдруг Белла, словно отогнав дремоту, встрепенулась, привстала на цыпочки, обвила за шею тонкими руками и прильнула к губам. Потом медленно отстранилась, уткнулась лбом мне в грудь и... зарыдала.
- Ради бога, успокойся, объясни, в чем дело, что стряслось?
- Я совершила глупейшую ошибку. Мне нельзя было выходить замуж. НИ-ЗА-КО-ГО! И, в особенности за этого человека. Мы друг другу совсем чужие. Словно созданы из разных материалов, по не совпадающим схемам.
- Но ведь тебя никто не заворачивал в бурку и не вез под венец?
- Я попала в темную полосу неадекватных поступков, из которой невозможно выбраться без потерь. Ты ведь ни разу не сказал, что любишь меня...
- Зачем драть горло, когда все понятно и слепому?
- Глупый, женщине надо ЭТО непременно услышать...
- Жаль, что не дорос до высот рокового обольстителя.
- Ты способный, у тебя все получится. Я счастлива , что тогда ты остановился и посмотрел мне вслед. А кортик - он стал символическим оберегом, защищающим меня от любых злых сил. Мне пора... Не знаю, встретимся ли когда-нибудь... Но дай слово, что пусть даже через много лет, ты хотя бы один раз позвонишь по тому телефону.
Вернувшись в Леселидзе, побрел к берегу, напротив спортбазы. Пристроился на обветшалом причале, с которого хорошо видны идущие на посадку лайнеры. А взлетающие не попадают в поле зрения, так как оторвавшись от полосы, прямо у кромки моря делают крутой правый разворот и уже в районе Лоо-Лазаревская начинают набирать высоту, выводящую самолет на заданный курс. Уже совсем стемнело, когда вернулся в номер, не зажигая свет и не раздеваясь плюхнулся на раздолбанную мощными атлетами кровать. И впал в легкий анабиоз, когда и спишь и бодрствуешь, а мысль трезво чеканит, разводит и снова собирает в единое целое калейдоскоп из всего виденного и пережитого. Под утро неожиданно раздался стук в дверь. Что-то внутри вздрогнуло и настороженно затаилось. В коридоре, переминаясь с ноги на ногу стоял Ованес Симонян, сменный начальник адлерского аэропорта, наш добрый отправитель по домам в самые пиковые летние дни всех просрочивших свои билеты влюбчивых жертв пляжных шашней и романов. Ованес жил в Леселидзе, недалеко от тренировочного комплекса и по выходным приходил на базу погонять мяч.
- Тенгиз-джан, привет! Я вечером заметил тебя в аэропорту. С девушкой. Она улетала? 
- Да, на Москву.
- Рейсом 1036 ?
- Да. А что случилось? 
- Самолет упал в море в 10 километрах от Лазаревской. Там очень глубоко, вряд ли что-нибудь найдут...


Целый год я жил надеждой, что она опоздала на рейс, не села в самолет, повздорила с мужем и вернулась в Сочи. Сидя у телефона, я второй раз в жизни обратился к Всевышнему с МОЛЬБОЙ дать мне возможность услышать ее голос. И накрутил диск. Трубку подняла женщина:
- Алло...
- Здравствуйте. Попросите, пожалуйста, Беллу. 
Длинная пауза.
- А кто вы будете?
- Меня зовут Бонд. Я друг Беллы.
Снова пауза. Потом сквозь сдерживаемые слезы три, как удары хлыста слова:
- Беллы больше нет...
Оказывается и на небесах не до всего доходят руки!