Проклятие Прохоровки. Часть 7

                7.
     Двор дядьки Тимофея оказался гаражом под открытым небом. Красивыми рядами стояла здесь техника: старый «Уазик», потрепанный, но, видимо, на ходу; за ним – пара тракторов и разные к ним прилады, каких Егор еще ни разу в жизни не видел. Он мог предположить, что это косилки, молотилки, плуги и другая сельскохозяйственная техника. Далее, в глубине двора, стояла совсем старая легковая машина, голубой кузовок ее был круглым, сама она была небольшой, подбористой, похожей на жучка.
    Дядька Тимофей, поймав взгляд Егора, засмеялся:
    - Не видал таких? И не увидишь! Раритет! – он поднял палец вверх и вскинул брови, - «Победа» - слышал о такой марке!? То-то же! Это еще отца моего машина. Соседи всё кричат – помойка рядом, выброси – а дудки! Во им – шиш! Не выброшу! Еще отлажу и ездить будут – пусть от зависти подавятся!
    Он похлопал Егора по плечу и двинулся в сторону надворных построек.
    Егор остался стоять около высокого крыльца, на котором молча, как монумент, возвышалась супруга Тимофея Алексеевича. Егор покосился пару раз в ее сторону, ему было не по себе. И заговорить бы – а вдруг не ответит? Такая может…
    «Столбовая дворянка» - подумал Егор, вспомнив похожую картинку из детской книжки.
    - Слыш, мать! – крикнул из сарая Тимофей, - А где у нас насос велосипедный? Был же у Матвея!
    - У туалета на полке, - медленно произнесло изваяние низким голосом, и, повернув свою прямую широкую стать, вошло в дом. Егор вздохнул облегченно.
   - Дядь Тимофей, а можно мне…туда. В туалет.
   - Ну беги! – дядька пропусти его вперед, а сам стал шарить на полках у дверей сортира.
   - Вооо! Нашел! Ты всё там, паря?
   Егор выскочил из дверей, улыбаясь от смущения:
   - Пивка попил с родственниками. С непривычки…
   Дядька Тимофей вдруг нахмурился, придвинулся к нему ближе и засипел в ухо:
    - Какие они родственники тебе эти алкаши, мазурики эти? Ты их сильно там не слушай, что они говорить будут. А они, слышь, весь наш род, всех Прохоровых дерьмом обольют, вот помяни мое слово! Сами себя хорошими выставлять будут, добрыми. Да только доброта их – тьфу! – старик смачно и злобно плюнул себе под ноги, отер губы рукавом и продолжил, - Я гляжу, парень ты хороший, городской. Кой черт тебя сюда занес? От этих мест и от таких родственничков подальше бы надо держаться! До добра они тебя не доведут.
    - Я к сестре… - начал было Егор.
    - Да какая она тебе сестра? – взвился старик, - Мало ли что, что мать одна? Видел бы ты ту мать, мать ее растак! Со стыда бы сам сгорел…И где только Лешка раскопал прощелыгу эту! На все село нас опозорила, подлюка!
   Увидев, как у Егора вытягивается лицо от обиды и унижения, старик осекся.
    - Ладно, парень. Прости, лишка нагородил. Вот тебе насос, ступай к своим мазурикам. Да только не всему верь, что тебе скажут. Взял бы я тебя к себе, да супруга у меня – сам видел. И сынок в нее пошел….
    Обнял Егора старик, довел до ворот, и там еще, поморщившись, как от боли зашептал в ухо:
    - Прости ты меня, внучек…Одного мы с тобой поля-огорода ягодки. Прохоровы мы. Да вот так судьба сложилась. Ничем я твоему отцу помочь не мог. И брату не мог… Да и Матвей тогда с армии пришел, нужно было выбирать между родным сыном и этими алкашами…Ладно, иди!
     Он ласково, но властно вытолкнул Егора за ворота и запер их изнутри.