Проклятие Прохоровки. Часть 9

9.
    Несмотря на то, что сени казались широкими, за столом было тесновато. Стульев хватило не всем, Ваня и Гриня придвинули к столу свои кресла, Мария примостилась на колене у Вани, практически закрыв его собою.
    Первый тост, конечно, был за приезд Егора. Выпив, все наперебой расспрашивали его, как жилось в детском доме, как он закончил школу и куда собирается дальше.
   Выпил и Егор. В голове его не сразу, но все-таки зашумело. Потянуло на откровения, захотелось душу излить. Но голова была ясной и все еще контролировала его язык.
О детском доме Егор рассказал сдержанно; об усыновлении баптистами –весело, в красках; историю с Сайманом умолчал. Про ребят из детского дома говорил только хорошее, хотя за столом сидели не дураки, понимали, что житье там тоже было не сахарное. Об учителях, которые помогали ему в школе, Егор поведал по совести, всех по именам перечислил, хотя видел, что мало интересно присутствующим, что для него значат Марья Ивановна или Анна Петровна. А по поводу профессии он решил давно – стать детским тренером, так же как Сыр Сырыч, то есть Сергей Сергеевич Квашнин, фактически его названный отец.
     За столом одобрительно закивали.
    - Физруком значит будешь? – спросил, улыбаясь, Женька. Он был на разливе, но сам не пил. Объяснил это просто – завтра за руль, такси дело такое, можно и с работы вылететь.
    - Ну да, сначала просто физруком, а там если по линии спорта дальше пойду, может тренером стану, - потеплел от его одобрения Егор.
    - Стало быть, по дедушкиной линии – в пединститут? – спросил из-под Марии Ванька.
   - Пока в колледж, куда мне после девятого класса?
   - Дык как это? А я думал ты все одиннадцать уже закончил. Тебе же восемнадцать есть?
    - В январе будет.
    - Ну да, в январе, припоминаю… А как ты так в школе-то застрял?
    - Да я, дядь Вань, в первом классе два года просидел, в коррекции, по логопедии. Говорил плохо, читать не мог.
     - А, ну да, было такое, мычал ты тут у нас...Сначала «р» не выговаривал. Помню, отец мой тебя Шустриком назвал, а ты ему Шустик, Шустик. Так и стал –Шустиком. А потом и вообще тебя принакрыло медным тазом, совсем говорить перестал.
    - А почему так?
    - Почему-почему – по кочану! – выпалил хмельной Гриня и толкнул Ваньку ногой:   - Пошли курить!
    Ванька натужно выполз из-под Марии, по пути прихватил Женьку. Следом потянулся и Егор – в сенях было душно, он весь вспотел. Глянул с крыльца в сторону лога – солнце уже совсем село за горизонт, но на улице еще было светло и ясно. На небе, уже темно-синем, но еще не настолько потемневшем, чтобы стали видны звезды, не было ни облачка. Погода стояла ясная и сухая.
    Мужики курили у забора. Тут же стояла большая жестяная банка под окурки. Женька тянул свои привычные папиросы без фильтра, а Ванька с Гриней распечатывали свежую пачку «Мальборо».
   - Будешь? – спросил Иван подошедшего Егорку.
   - Да не курю я… А, впрочем, чего не сделаешь для хорошей компании? – он потянул себе сигарету.
 Прикурил, затянулся приятным ароматным дымом. И даже не закашлялся. Видно, остался старый навык…
  Егор понимал, что поступает сейчас неправильно, но ему было одновременно и бесшабашно хорошо и безумно тоскливо, как бывает только в такие моменты, когда возвращаешься в давно забытые места. Он смотрел вокруг и сам себе не верил. Да, вот тут под черемухой, где сейчас скамейка, были раньше качели. Какие-то ребятишки играли с ним, бегали за его велосипедом, щелкали с ним семечки… Сейчас Егор вспоминал кое-что фрагментарно, больше ощущениями, чем картинами. Но все равно было сладко и тоскливо…
 Мужики говорили о чем-то своем, спорили, но он их не слушал. Когда все потянулись в дом, он притормозил Ивана и попросил еще сигарету:
   - Бери, - удивленно сказал Иван и пристально посмотрел на него.
   - Поговорить надо, - шепнул Егор.
   - Не дурак, понял.
   Когда Гриня с Женей повернули за угол к крыльцу, Егор, набравшись хмельной смелости, выпалил в лицо очумевшему от вопроса Ваньке:
   - Ты зачем меня в детдом сдал?
   - Кто??? – выпучил глаза тот, - Я???
   По искренности его удивления Егор понял, что опять промахнулся.
   Махнул досадливо рукой:
   - Ладно! Пошли!
   - Нет, постой! – Ванька замотал головой, - Это кто тебе такое ляпнул? Что за сука такая?
   - Юрик сказал.
   - А ты этому блаженному поменьше верь! Шутки у него такие. Я, парень, срок получил раньше, чем ты в богадельне оказался. Не веришь – Гриню спроси, мы по одному делу чалились. Когда нас забирали, ты еще под ногами крутился, как кутенок. Помню, под стулом сидел, когда сюда менты нагрянули.
    - А за что вас, дядь Вань?
    - Да какой я тебе, к черту, дядя? Зови меня просто по имени! А за что? За что… Прибили мы тут одного… хорошего человека. Но он сам виноват – не туда полез. Никто его не просил. А все водка, Егор, все она, проклятая. Не пили бы мы, я бы уже, может, начальником был.
    Ванька засмеялся, попытался обнять Егора, но тот тихо отстранился. Слова «прибили хорошего человека» застряли у него в ушах. «Не отца ли?» - мелькнула шальная мысль.
   - Да ты чего? Не поверил мне что ли? – забасил Ванька, - Сейчас Гриню позову!
   И он затарабанил в стекло сеней.
   - Гринь, выйди!
Гриня вывалил нехотя, слегка пошатываясь. Сел на крыльцо. Ваня притулился рядышком.
   - Гринь, скажи этому… что я его в детдом не сдавал!
   - Неееет…- протянул Гриня, - Да и когда бы он успел? Нас посадили…это вот…в тюрягу, значит. А ты дома оставался. Я когда откинулся, Ванька еще сидел. Я-то к вашим и не ходил, к кому было ходить? К Юрику, что ли? - Гриня рассмеялся, вытер промокшие глаза и нос рукавом, мотнул головой, - К Лорику ходил бы, да она правильная у вас… А потом и Ванька пришел, месяца через два. Он еще у меня же и спрашивает: а Шустик где? Я ему – у своей матери спроси. Так он побоялся, видите ли, спрашивать. А кто тебя сдал – какая кому теперь печаль? Живешь и живи, мозги никому не парь. Так-то легче будет 
   - Нет, не могу. – выдохнул Егор.
   - Правда, она, паря, иногда такая бывает, что лучше ее не знать…Пошли, еще выпьем…
   И они потянулись в дом. По дороге Егор споткнулся о старого кота, драного, облезлого, с отмороженными ушами. Выскочил он из-под цветов под самые ноги, и тут же, пождав остатки ушей, щеманул в сторону забора.
   - А это откуда такое чудо? – спросил Егор.
   - С помойки, ясное дело, - равнодушно протянул Иван, - Там знаешь, сколько их таких…