Шанс

*********

В силу довольно веских причин Анна не была в этом городе много лет. И потому, как только представилась возможность поехать туда, она ею воспользовалась. Благо, у супруга были там дела.

Утренний город сиял в лучах солнца. Умытые ночным дождём тротуары улыбались редким прохожим лужами. В это раннее время на остановках общественного транспорта людей мало - только рабочие и обслуживающий персонал. Так бывало и раньше, в советские времена.

Ухоженные скверики, покрашенные и отреставрированные фасады домов приятно радовали взгляд. Фонтаны и фонтанчики на площадях блистали на солнце своими струями.

Всё же как приятна поездка в столь далёкие по времени места, которые будут всегда близки сердцу!

Анна попросила мужа высадить её на Скорбященском проезде. В этом городе у неё уже давно никого нет из родных. И только дед по отцовской линии похоронен на старинном кладбище в самом центре города. И сейчас здесь, на отдельной аллее,  производят захоронения - почётных граждан города и героев, а ещё погибших в локальный войнах.

Всё это Анна увидела собственными глазами, едва шагнув за ворота кладбищенской ограды. Её взору предстала отреставрированная церковь, храм в честь иконы Божией Матери всех скорбящих. Первые захоронения здесь появились в конце 17 века, а церковь была построена в 1807 году на пожертвования надворного советника купца Мальшина. О чём свидетельствовали надписи на цоколе здания.

Смутно она помнила, что могила деда находится где-то в районе часовенки, и, проходя по аллеям, взглядом выискивала памятник советской эпохи - четырёхгранный конус со звездой наверху.

Тишина и покой, умиротворение, а ещё огромные кроны вековых лип и вязов, настраивали на безвременье. Лица, что смотрели на неё с фотографий памятников, уже давно отбыли свой земной срок. И среди этого города усопших иногда казалось, что ты потревожил их неземной покой.

Проблуждав среди безмолвия около часа, Анна немного растревожилась. Купленный букет из оранжевых хризантем увял во вспотевшей руке, хотелось его побыстрее положить на могилу, к ногам усопшего. И, пройдя по кладбищенским аллеям по третьему кругу, Анна вдруг увидела искомую оградку.

*********

Всю сегодняшнюю ночь сорокалетний Иван метался. В его скромной однокомнатной квартирке, окна которой выходили на юго-запад, стояла невыносимая жара. Он страдал от приступов туберкулёза, в жару лёгкие совсем переставали дышать. И приступы удушья не давали спать. Только ближе к рассвету он задремал.

Но сон был недолгим. К восьми тридцати надо было идти на паперть. Облачившись в свой единственный костюм приличного вида, из джинсовки, ещё благополучных для него времён, взяв под мышку свою амбулаторную карту с рентгенснимком, вышел из дома.

Слава Господу, утро после ночного дождя было свежим! Он жадно вдохнул полной грудью воздух, и почувствовал прилив сил. Правда, уже только одной третьей частью лёгких.

Иван успел на паперть вовремя, как раз до начала заутренней, когда спешили прихожане. В последнее время его сборы были небольшими, но службы в храме шли ежедневно, и если успеть к заутренней, то весь оставшийся день можно жить на пожертвования.

*********

Протерев носовым платком выцветшую фотографию деда с облупившимися ниже её керамическими датами рождения и смерти, Анна поставила цветы в растрескавшийся глиняный вазон. "Сколько простоят без воды? Главное, это тебе, дед!" - промелькнуло в голове.

В пределах одной оградки были ещё три захоронения, его сослуживца, тоже прокурора, его жены и матери. О чём свидетельствовали надписи на скромном бетонном барельефе. Его друг пережил деда на 17 лет. Оно и понятно, дед ушёл из жизни рано, в самом расцвете сил, не дослужив даже до пенсии.

Хоронили его всей прокурорской братией, а друг, лежащий сегодня рядом, застолбил место и для своей семьи. И ухаживал за могилкой деда вплоть до самой своей кончины.

Что и говорить, из близких родственников некому было ухаживать за дедовой могилкой. С первой женой он был давно в разводе, да и жила она в другом городе. Во втором браке детей не нажил, а вторая жена, судья, вскоре же после него умерла, не оставив никого после себя.

Первая жена умерла с ним почти одновременно, а их сын, который был в это время с ней рядом, даже не смог приехать на его похороны. Несколько лет назад и он, отец Анны, умер. Вот так и получилось, что за 37 лет к нему на могилку Анна приехала всего третий раз.

В голове у Анны мелькнула мысль, что неплохо было бы подправить памятник и покрасить оградку. Видно, родственников и у друга деда не осталось в живых. Или только престарелые. Вот, видно, только на Пасху приходили: между могил ветер шевелил пакет с поддоном для сладостей, с фантиками от конфет.

"В самом деле, почему бы не попросить кого-то, чтобы покрасили? При входе в ворота видела несколько просящих милостыню. Может, захотят подзаработать?" - промелькнуло в голове.

Анна направилась к храму, где занимались реставрационными работами несколько рабочих. Но на её просьбу посоветовать кого-то для покраски памятника ответили, что лучше обратиться в ритуальные службы. Здесь, неподалёку.

Поблагодарив за совет, Анна решила зайти в храм и заказать по деду молебен - об упокоении. Утренняя служба ещё не закончилась. И она заказала поминальную службу и поставила свечи.

*********

Начинало припекать, солнце выходило из-за колокольни и слепило глаза. Иван был мрачен, за всю утреннюю службу едва удалось насобирать 112 рублей. И он продолжал сидеть на припёке, на каменной скамейке, что напротив входа во врата. Прямо у могилы епископа Бориса, служившего в церкви в советские времена. В надежде, вдруг ещё кто подаст.

Анна вышла из церкви, на душе сразу стало как-то тепло и легко. И тут её взгляд упал на Ивана, одиноко сидящего с протянутой рукой и амбулаторной картой, вероятно, неизлечимо больного.

"Вот, сам Господь Бог послал мне работника. Вернее, ему заработок в моём лице!" - подумала Анна. А вслух произнесла:

- Вот вам 100 рублей, это пожертвование. Но я хочу предложить вам работу, тысячи на три. Мы здесь бываем редко, живём далеко, а у деда никого больше не осталось, кроме меня. Хочу вас попросить прошкурить старую краску на памятнике, покрасить его и оградку. Хотя бы по фасаду.

- Конечно, показывайте могилку. Всё сделаю, как скажете! - бодро вставая со скамейки, Иван отправился вослед за Анной.

- Вот, под старой липой с отпиленным суком. Не заблудитесь, недалеко от центральной аллеи. И памятник такой один в округе. Я даю вам сейчас две тысячи на краски, там, кисточки, наждачную бумагу. После обеда, часа в четыре, мы с мужем будем проезжать мимо, и я с вами рассчитаюсь за работу. Вас как зовут?

- Олег. Не волнуйтесь, сейчас девять, до четырёх всё сделаю. В какой цвет, может, в голубой? Сбегаю мигом на рынок, здесь рядом.

- Давайте в голубой. И вам помощь, и мне доброе дело сделаете, - вослед удаляющемуся Ивану произнесла радостная Анна.

*********

Пока она шла по дорожкам к выходу, промелькнула мысль: "... не обманет ли? Что ж, буду считать, что подала милостыню, Христа ради. Главное, меня к нему сам Бог послал. Не успела выйти из храма. Видно, очень нужна ему сейчас помощь".

С этими словами Анна бодро зашагала к остановке транспорта. Надо было навестить одну давнишнюю знакомую, а там и муж, ближе к обеду, освободится.

После всех мирских дел в этом городе, Анна с мужем подъехали к храму. В этот раз Анна быстро нашла могилку деда. "Надо бы чаще бывать, тогда и дорогу запомнишь" - рассуждала про себя Анна.

Вот и могилка, но никаких признаков работы обнаружено не было. Нет, как нет! Но её нос уловил-таки запах свежей краски. "Наверное, Олег перепутал, и не ту оградку покрасил!" - было первой мыслью.

Обойдя всё вокруг, Анна не обнаружила ни Олега, ни следов работы. И даже у проходящих мимо дам, матери с дочерью, поинтересовалась, не видели ли они мужчину лет 40 в джинсовом костюме, красящего ограду?

Но нет, они не видели. Анна вкратце изложила суть, опасаясь, что Олег покрасил другую оградку, по ошибке. А ей уезжать, не расплатившись, даже если он ошибся, и не ту покрасил, не хотелось бы. Мать с дочкой приняли активное участие в поисках Олега и свежевыкрашенной ограды.

Среди кладбищенской тишины не хотелось как-то верить в то, что Олег обманул. Слишком уж здесь, на кладбище, обостряются чувства совести, достоинства. И начинаешь понимать, что время - это миг.

Обойдя всё кругом, нашли недавно выкрашенную ограду, но в чёрный цвет, и совсем новую. От неё и шёл запах краски. Посочувствовав, мать с дочкой направились по своим делам.

А Анна шла и продолжала оглядываться, вдруг Олег всё-таки появится!

У храма, где продолжали свои работы реставраторы, она спросила, не видели ли они Олега. По его описанию мужчины-то и распознали, и сказали Анне, что зовут его Иваном, и что он смертельно белен туберкулёзом.

- Что ж, значит, ему была нужна чья-то помощь, - подвела черту Анна.

- Вы правы, нужна, ему этого на две недели хватит. Если, конечно, не "отбросит копыта" от пьянки раньше. Но вы-то с добром. А уж как он распорядился, ему и отвечать, - с этими словами рабочие попрощались с Анной.

Вечерняя служба в храме ещё не началась, когда Анна входила туда во второй раз. Заказать молебен о здравии Ивана.

*********

Каждому из нас даётся  в жизни шанс. И мы встаём перед выбором.
Выйти на дорогу, ведущую к праведности, или блуждать и дальше в лабиринтах своих иллюзий.

 

Июль 2016 года.