Некрасивая...

Ася росла в маленькой глухой деревне в Сибири. Вокруг леса, леса... необозримое море! Правда, она его так и не полюбила. Она была последним ребёнком в большой когда-то семье украинских переселенцев - двенадцать детей было когда-то в этой дружной и весёлой семье.

Все, кто видел Асю, удивлялись - такие все дети красивые, а эта - просто замухрышка какая-то! Чёрная вся, как головня, смуглая. Глаза были настолько черны, что и дна их не было видно. Чистой воды цыганка! Вот Наталка - эта просто красавица! Что волосы, что лицо, что глаза! Загляденье, а не дивчина! Она была старше Аси на два года и уже в свои восемь лет выглядела довольно привлекательно. Всё ей удавалось с одного раза, учёба давалась легко, а Асе приходилось очень трудно, потому что ко всему она ещё и была глуха на одно ухо, золотуха "съела" барабанную перепонку.

И вообще ей страшно не везло в жизни, с самого детства. То эта золотуха, то как-то раз мама сшила ей новое платье из мешковины, покрасила его луковой шелухой и повесила сушить на верёвке во дворе, но пришёл телёнок и сжевал её обновку. Ася горько плакала... Её пожалела тогда старшая сестра, Мотя. Она была больна и не вставала почти с постели. Так она отдала ей своё одно:
- Всё равно не ношу, - сказала она.

Как-то раз приехала к ним из соседнего села тётя Полина, двоюродная сестра мамина, увидела Асю и вся загорелась:
- Отдайте мне!

Чем она ей приглянулась? Её долго отговаривали, но тётя стояла на своём:
- У вас тут и так полна горница, а у меня нету!

Мама вздохнула и собрала Асю в гости. Она -то знала свою доню...

Сначала было интересно, Ася с любопытством смотрела по сторонам, она первый раз выехала за пределы деревни. То лес, то деревня, опять лес, поле... Огроменное! Вроде всё одно и то же, но ей было любопытно, а что же там, дальше?

А дальше был большой красивый дом и в нём жили только два человека - тётя и дядя. Дядя хорошо встретил девочку, погладил по головке и подарил петушка на палочке. Неделю жила Ася в новом доме, всё у неё было, тётя накупила ей кучу новых платьев и были они не из мешковины, а самые настоящие, красивые! В волосы попытались даже бантики накрутить, но плохо получалось, непослушные были.

Но всё чаще Ася выходила за околицу, смотрела в сторону дома... Потом начала плакать и плакала так, что тётя начала плакать вместе с ней. Ну, что девочке не хватает? Внимание, ласка, уход, игрушки есть новые, которых не было у неё вообще. По крайней мере, таких. В конце концов, дядя запряг лошадь, тётя собрала все вещи Асины и они отправились обратно.

- Забирайте свою доню, - тётя вытирала слёзы. - Ты ж знала, что так будет...
- Я знаю свою доню... - ответила мама. - Ну не любит она в чужих людях жить...

На том и остановились. Вскоре пришёл тиф... Много умерло от него в деревне народа... Болели в семье практически все, а умерла только Наталка... Её все очень жалели и Ася слышала, как говорили за её спиной, не очень и стесняясь, услышит девочка или нет:
- Надо же, эта замухрышка выжила, а такая красавица, умница - умерла!

Мама строго прерывала такие разговоры:
- Значит, так было угодно Богу!

После этого Ася решила для себя, что станет хотя бы умницей... Она обязательно добьётся в жизни много чего!

После войны семья переехала в Алма-Ату. Она очень старалась учиться. Ей мешал только слух. Подводил он её и в школе, и в техникуме, в который она поступила после школы. Но она упорно училась и уже никто не говорил про неё, что она замухрышка. Впрочем, девочка выросла, хоть ростом и не удалась, но была очень стройная, даже по-своему симпатичная! Молодость брала своё, глазки сверкали, на танцах приглашали потанцевать, так что Ася себя уже не чувствовала такой ущербной, как в детстве.

Окончив техникум на бухгалтера, она получила распределение в Павлодар и уехала туда. Впервые жила без родителей, самостоятельно. Ей дали комнату в бараке. Соседи были самые разные - строители, работяги с завода, один военный с семьёй. Павел Сергеевич жил пока один, но семья должна была приехать вот-вот. Другие соседи - большая шумная семья с тремя детьми, с которыми она часто оставалась по вечерам, когда родители задерживались на заводе. Дед Иван с бабкой Саней, оба на пенсии, но оба где-то подрабатывали сторожами и поэтому их было мало видно - то работали, то отсыпались.

Асю встретили дружелюбно, сразу накрыли стол на большой кухне, кто-то принёс баян и все с удовольствием пели песни, пили и закусывали. Ася любила петь, с детства наслушалась красивых украинских песен и пела их очень хорошо сама. Поэтому пела вместе со всеми. Баянист не спускал с неё взгляда. Его звали Николай и был он из соседнего барака.

С этого дня они и стали встречаться. Он работал на заводе электриком и всё свободное время проводил с Асей.


Опять ей пришлось услышать слова из детства:
- И что он нашёл в этой замухрышке? Ни рожи, ни кожи...

Было обидно, но она привыкла всё переносить молча. Решила для себя - раз выбрал, значит, было за что! Она просто делала вид, что ничего не слышит. А женщины старательно перемывали им косточки...

Вскоре они стали жить вместе. Свадьбу наметили на лето, а пока собирали деньги на неё. Родни должно было приехать море - по крайней мере, с её стороны. И не хотелось ударить лицом в грязь.

Вскоре Ася забеременела. Она сообщила радостную новость Николаю. Даже не думала - обрадуется или нет. Конечно, обрадуется! Ну... не сказать, чтобы он был в восторге, сказал, что рановато, но раз получилось, пусть будет.

Ася слегка обиделась, всё-таки это их первый ребёнок будущий! Но бабка Саня сказала:
- И не думай даже! Они, пока не увидят, не обрадуются. И то, надо ещё вырастить их, чтобы они могли с ними на рыбалку ходить!

На этом Ася и успокоилась.

Животик рос, хоть и медленно, но верно, вскоре малыш начал толкаться, было смешно, Николай клал руку на живот и ждал, но малыш замирал сразу, как будто чувствовал, что не мама, а как только убирал руку, тут же толкал мамку в живот пяточкой.
- Интересно, кто там? Может, мальчик?- мечтал Коля. Ася тоже склонялась к этому мнению. По всем признакам так и выходило. Баба Саня говорила, а она ей верила.

На первое мая у Коли было дежурство на заводе и он ушёл на работу. А Ася, сходив на демонстрацию, пришла домой и стала готовить праздничную еду. Они всем бараком собирались на все праздники и поэтому готовку распределяли по семьям, кому что готовить. Внезапно завыла сирена на заводе - так она выла, когда случались аварии. Ёкнуло сердце... Малыш сильно забился в животе. Бросив всё, срывая на ходу фартук, она бежала вместе со всеми на завод.

... Коля погиб. Сказали, что умер сразу, не мучился. Она слушала в пол-уха, половины не услышав. В ушах стоял гул... На отяжелевших ногах вернулась домой. Малыш отчаянно бился, как будто уже просился наружу. Она погладила его:
- Рано ещё, рано... всего только шесть месяцев...

Закрылась на ключ, свернулась на кровати, накрывшись с головой одеялом и так пролежала до вечера. Стемнело. Мыслей не было или, вернее, были и много, но такие все короткие, ни о чём... Соседи сначала стучали, но потом, видя, что она не откликается,оставили в покое.

...Вот Коля, с цветами, у кинотеатра стоит... Ждёт... Она специально прячется за углом, смотрит, как он - оглядывается на других девушек или нет? Нет, вроде, терпеливо стоит под афишей... Она выходит и он широко улыбается - пришла!

Вот видит косые, завистливые, а где и ехидные взгляды женщин, но какое ей дело до них!

... Она смотрит вокруг - темно, страшно, одна... и впереди кромешная темнота и неизвестность... Ей вдруг стало очень холодно. Ася встала и затопила печь. Всё делала машинально, привычно. Заиграл огонёк, загудела труба... Ася опять улеглась на кровать и уснула...


... Утром соседи, взволнованные тем, что Ася долго не выходит из комнаты, собрались у двери. Тихо перешёптываясь, они прислушивались, что там? Но за дверью стояла тишина. Павел Сергеевич, как бы извиняясь, оглянулся на присутствующих и постучался:
- Ася! У тебя всё в порядке? Отзовись! Уже десять часов утра!

Она не откликалась. Они стучали громче и громче, пока Павел Сергеевич решительно не толкнул дверь ногой раз и другой. Она с треском распахнулась... Кто-то взвизгнул, кто-то охнул, а Павел Сергеевич кинулся к распростёртому на полу телу Аси. Она была практически обнажена, сорочка разодрана в клочья, вокруг лежал пух из подушки, усеивая пол белыми, пушистыми сугробами. В комнате воняло угаром...

Распахнули окна, выволокли девушку в коридор и Павел Сергеевич попытался открыть ей рот. Не сразу, но ему это удалось. Чтобы как-то зафиксировать это, он, не найдя ничего под рукой, сунул ей в рот палец и тут же взвыл, потому что рот закрылся и довольно крепко. С кухни принесли ложку и сунули её. Так она и приехала в больницу с ложкой во рту.

... Ребёнка Ася потеряла. Надышавшись угарного газа, она каталась по полу, разорвав на себе всё. И малыш (а это был мальчик) пострадал настолько, что его спасти не удалось. Откуда в ней появилась в тот момент такая сила? В жизни она даже муху не прибила ни разу...

Выписавшись из больницы, она не смогла оставаться в этом городе, где всё напоминало ей о Коле, о неродившемся сыне. А раз услышала за своей спиной такое, что утвердилась в мысли уехать отсюда подальше. Досужие кумушки обвинили её в преднамеренном избавлении от ребёнка... Это было настолько чудовищным обвинением, что она тут же подала заявление об уходе и уехала в Гульшад, где набирали новых людей на стройку.

По прибытии, сразу пошла устраиваться на работу "кем возьмут" и её взяли учётчицей. Асе было всё рано, кем работать. Ей выделили койку в общежитии и она понесла туда вещи.


Работа была нетрудная, на ногах только весь день, машины приезжали и уезжали, а она их переписывала, отправляла, выписывала наряды.

Несмотря на усталость, вечером все шли на танцы, больше развлечений не было, посёлок был небольшим и особых мест для отдыха не было. Разве что озеро. Оно было здесь рядом совсем. Живя на Гульшаде, Ася немного пришла в себя, слегка поправилась и это ей шло. Как и в Павлодаре, здесь так же нашлись девицы, которым независимая молчаливая девушка не понравилась.

- Вот строит из себя недотрогу! А сама-то! Тьфу, смотреть не на что! От горшка два вершка!

Ася и правда, была маленького роста, всего метр пятьдесят шесть. Мужчины, которые пытались с ней флиртовать, получали отворот-поворот и довольно решительно. Это-то и злило многих. А ей после пережитого недавно ни с кем не хотелось встречаться.

Как-то раз на танцах появился новенький парень - высоченный, русые волосы полубоксом, голубоглазый. В середине пятидесятых мужчины были на вес золота, сказывалась ещё война, поэтому женское население сразу стало собирать сведения - кто, откуда, где работать будет. Самым животрепещущим вопросом было - придёт новенький на танцы или нет.

Всё, что удалось узнать, это было то, что он реабилитированный политический. Вот это новость! Но любопытство перевесило всякую осторожность.
Конечно, он пришёл на танцы и довольно неплохо вальсировал. Девушки, которых он приглашал, просто млели в его огромных руках. Володя (так звали молодого человека) вёл партнёрш бережно, был со всеми очень обходителен. И никто никогда не слышал от него ни одного матерного слова, чем грешили большинство мужчин.

Ася, увидев этого верзилу, тут же поняла, что с такой высоты он навряд ли её увидит и сразу как-то успокоилась на этот счёт. Местные мужчины, давно понявшие, что с этой девушкой шутки плохи, побаивались приглашать её на танец, чтобы не получить в очередной раз отказ. И Володе, давая девушкам характеристики, показав на неё, сказали:
- От этой держись подальше - бешеная какая-то! Страшненькая, а такая гонорная!

Володя уже со многими познакомился и ни одна ему не понравилась. Он и сам не знал, почему. Не легла на сердце и всё тут. А просто так проводить время с кем попало он не мог - воспитание не позволяло. Эта девушка всегда стояла одна у окна, с гордым изломом чёрных бровей. Уходила вместе со всеми. Казалось, что ей не было дела ни до кого, просто стояла, слушала музыку и всё. Что на самом деле происходило у неё в душе, никто даже не догадывался... Последствия угарного газа были для неё ужасны - жуткие головные боли, бессонные ночи просто доканывали её.

Володя разглядывал её, стоя сбоку, чтобы Ася не увидела. Почему эта девушка его так заинтересовала, он и сам не знал. Объявили очередной танец и он решительно подошёл к ней.

- Разрешите пригласить вас?

Ася удивлённо подняла взгляд и, увидев Володю, удивилась ещё сильнее. А он, взглянув в её глаза, утонул в этих бездонных колодцах... Потом они снова танцевали и после танцев он пошёл провожать девушку.

В общежитии разразился скандал. Лариска и Танька просто озверели от такой наглости этой замухрышки!

- Посмотри на себя! Куда ты лезешь! Ты же уродина! - орали они, захлёбываясь от злости.

Ася задумчиво смотрела на них. Всё это она уже слышала. Сердце сжалось. А вдруг всё повторится? Вдруг она опять, только обретя, потеряет? ЧтО эти красавицы знают о её жизни, чтО ей уже пришлось пережить?.. Они явно на стройку приехали за женихами. А тут она... Такая маленькая, худенькая. И вот не прошёл же мимо, споткнулся о неё... Ася уже и не слышала, что ей кричали в лицо две подружки. Она решала для себя сложную задачу - быть или не быть их отношениям с Володей. С тем и уснула.

На следующий день Володя пришёл к ней после работы, чтобы вместе пойти на танцы. Ася ещё не пришла - задержалась на складе. И его встретила Лариска.
 
- О, кто к нам пришёл! Какими судьбами? Вы не за мной случайно соскучились?
- Эээ... Я пришёл к Асе,- растерялся от такого натиска парень.
- Ах, к Асе! Так она уже ушла! Сказала её не ждать! - наглая Лариска подхватила окончательно сбитого с толку молодого мужчину под руку и потащила в клуб.

Когда Ася пришла домой, её встретили ухмылками и двусмысленными намёками - проворонила женишка-то! Лариска увела его! Ася сделала вид, что не слышит, у неё со слухом проблемы и, спокойно повернувшись к девушкам спиной, пошла на танцы. По дороге она решила для себя, что кидаться ни на кого, разумеется, не будет. Просто посмотрит, что из всего этого получится.

Придя в клуб, она встала на своё место у окна и осмотрела площадку. Володю увидела сразу - такого высокого парня здесь больше не было, а рядом увивалась Лариска. Она высоко задирала голову, чтобы посмотреть ему в лицо и была похожа на лисицу из басни про виноград, только что не подпрыгивала. Володя смотрел на неё с терпеливым внимание, как на расшалившегося ребёнка, которого не знаешь, как наказать или успокоить. Вдруг, обернувшись, увидел Асю и сразу просветлел лицом. Он вежливо отстранил Лариску в сторону и подошёл к Асе.

- Привет! Ну, наконец-то! Я думал, что она меня заговорит окончательно! - шепнул он ей на ухо, взял за руку и добавил:
- Может, просто погуляем? Сбежим отсюда?

Ася улыбнулась почти впервые после Павлодара:
- Пошли...

Они ушли и не видели, с какой злобой смотрела им вслед Лариска.

События разворачивались ночью просто стремительно. В эту ночь Асю побили товарки по комнате. Очень жестоко. Кто-то сильно старался расцарапать лицо, и, как Ася ни прятала его в подушку, всё равно досталось. Вырвавшись из рук разозлённых фурий, она выскочила на улицу. Слава Богу, было тепло. Девушка, вся растрёпанная, пошла к озеру. Вода оказалась тёплая и ласковая и она, кинув платье на песок, вошла в воду и поплыла. Вернее, попыталась сделать это в очередной раз, так как плавать совсем не умела. Единственное, чему она научилась - лежать на спине. Перевернувшись на воде, Ася легла на спину и стала смотреть на небо. Звёзды висели гроздьями прямо над головой, казалось, что до них можно было достать рукой. Она даже протянула руку, чтобы дотронуться до одной из них и тут же чуть не захлебнулась от набежавшей волны. Кое-как отфыркавшись, Ася пошла к берегу, подпрыгивая на ходу и задирая голову от воды. Внезапно она услышала громкие всплески, кто-то шумно плыл и тоже к берегу. Пловца ещё не было видно, только слышно, из чего Ася сделала вывод, что пловец хороший, раз так далеко заплыл. Она быстро вышла из воды и спряталась за искривлённым стволом джигиды, которых было в Гульшаде полным полно, и напряжённо всматривалась в воду - кто же там? Вот он всё ближе и ближе... Что-то знакомое показалось в пловце. Сердце забилось - да, это Володя! Боже, какой он сильный! Даже в темноте была видна его спортивная фигура. Вода стекала по нему и тело блестело в свете звёзд, придавая ему некую загадочность. Девушка вышла из укрытия и пошла навстречу.

Как он обрадовался! Подхватил её на руки и закружил. Ася, не ожидавшая этого, взвизгнула от неожиданности и вцепилась в него обеими руками. Они завалились на песок и Володя нежно прикоснулся к её щеке губами. И надо было ему попасть на её "боевые" раны! Ася вздрогнула, ойкнула и отстранилась.

- Тебе неприятно? - огорчился Володя. И тут разглядел её "украшения".
- Что это? - изумился он.

Ася нехотя рассказала, что произошло в общежитии. По его лицу видно было, что он просто вне себя от негодования. Вскочив, взял девушку за руку:
- Пошли!
- Куда?
- В общежитие к тебе.

Ася не хотела никаких разборок, но Володя упрямо тащил её за собой. По дороге они умудрились-таки поцеловаться. Так что пришли только под утро.

Народ уже собирался потихоньку на работу, когда они ворвались в комнату. Девушки переодевались, ещё не все были одеты и поднялся страшный визг, но Володя не обращал на них внимания. Он подошёл к кровати Аси, вытащил из-под неё чемодан, запихал её вещи в него и увёл девушку за собой.

Дождавшись утра, они пришли к начальству и Володя попросил дать им какую-нибудь комнатёнку, так как они решили жить вместе.

- Вот так, сразу и решили? - почесал нос Григорий Иванович. - Куда бы вас сунуть? Пойдёте к Николаусам? У них две комнаты, но временно можно, пока...
- Да, мы согласны!

Так Ася снова обрела семью. Она оповестила своих родных, что скоро у неё свадьба и весь клан засобирался к ним в Гульшат. Единственное, что её огорчало, это то, что когда она выписывалась из больницы в Павлодаре, врач сказала, что больше детей она иметь не сможет. Пока она молчала об этом, решила, что эта правда может и подождать.

Свадьбу играли в декабре, почти под новый год. С мамой и отцом приехали почти все тётки. Особенно Ася была рада тёте Поле, заводной, весёлой и любящей всякие затеи. Она организовала всю свадьбу и вела тоже практически её одна. Тётка пообещала Асе сюрприз и девушка терялась в догадках, что она там придумала. Было очень весело, если не считать, что рядом с невестой уселись Лариска с Танькой и шипели ей в ухо:
- Ну ты, дурочка, посмотри на себя и на него! Ты ж ему не пара! Давай двигай отсюда! Слышишь?

Конечно, Ася всё слышала, но опять делала вид, что не слышит, пододвигала к ним салаты и говорила:
- Кушайте, дорогие гости! Всё очень вкусно! - чем злила их ещё больше.

Тётя Поля услышала их шипение. Она куда-то вышла, а когда вернулась, в руках у неё была огромная стопка тарелок. Она привезла их специально на свадьбу.
Подойдя к столу и встав позади двух соперниц, тётя Поля подмигнула племяннице и, крикнув громко:
- На счастье молодым!!! - грохнула все тарелки об пол за их спинами. Все захлопали в ладоши, закричали "горько", а испугавшиеся, сконфуженные и раздосадованные девицы выскочили из-за стола.

Вскоре молодые уехали в Балхаш. Там Володя устроился электриком (опять электрик!) на завод, а Ася в контору бухгалтером.
Рядом с мужем Ася забыла все неприятности. А он буквально носил её на руках - каждое утро выжимал её как гирю: сажал то на одну ладонь, то на другую и поднимал на вытянутую руку.

Как-то в воскресение он опять попытался её поднять, но у неё внезапно закружилась голова. Володя встревожился и уложил жену в постель.
- Что у тебя такое? - озадачено спросил он.
- Я не знаю...

Но уже к вечеру она поняла - она беременна! Её радости не было предела! Ася, конечно, поделилась ею с мужем. Он тут же сгрёб её в охапку и осторожно покружил по комнате. А она уютно устроилась на его груди и млела от счастья.

... В начале января Ася легла в роддом, начались схватки. Боли были такими дикими, что она уже не кричала, а выла, рычала, хрипела... Пожилая медсестра подходила к ней и пыталась урезонить:
- Ну что ты так кричишь? Что ты, одна такая, что ли? Все рожают, но никто так не орёт, как ты!

Когда она пришла вот так в очередной раз, Ася швырнула в неё графином, который стоял на тумбочке.

- Караул! Убивают!- закричала медсестра и побежала к врачу жаловаться. Асю снова осмотрели и главврач покачал головой:
- У неё камень явно сдвинулся и застрял в мочеточнике. Если срочно что-то не предпринять, ребёнок просто захлебнётся водами.

Что он там делал и как "колдовал", Ася уже не видела, она потеряла сознание.
Очнулась уже в палате.

Рядом лежащая женщина, увидев, что она открыла глаза, закричала в дверь:
- Очнулась уже!

Забежала медсестра - другая на этот раз.
- Ну и слава Богу! Сейчас доктора позову!

Пришёл доктор, поздравил с благополучными родами и протянул ей на ладони маленький камешек.
- Вот он, тот, кто чуть всё не испортил.
- Что это?
- Камень, который и давал такие боли, возьми на память!

Ася взяла камень, подержала в руке и положила на тумбочку.
- А кто у меня родился?
- Как? Тебе ещё не сказали? У тебя сын! Замечательный малыш! Сейчас принесут, сама увидишь.

Он и правда был замечательным - маленький, симпатичный и такой же чёрненький, как она. А глаза, пожалуй, даже больше, чем у неё. Он,и правда, чуть не захлебнулся водами, и его пришлось откачивать. Заплакал только на третий день, а так всё время всхлипывал.

Ася была счастлива. Ну что ещё нужно для счастья? Любящий и любимый муж, сын. Семья, которая любила её такой, какая она есть, красивая или нет, неважно...

Забегая вперёд, скажу, что они и, правда, прожили замечательную жизнь, родили троих детей и умерли в один день, как в сказке, только с интервалом в два года...

Руслёна. 3 марта 2013