Тысяча и один суслик

    Санька Бобров на своей странице вконтакте каждый день торчит. От радости у него дрожат даже кончики ушей. А чего радуется — сам не знает. Но радуется каждому лайку, как будто это халявный подарок. Однажды он обнаружил, что у него тысяча и один друг. Кто эти люди? Я их совсем не знаю.— Санька озадачено чешет макушку,— Как, вообще, они оказались на моей странице, да еще в друзьях? Тыща! не меньше. Он разглядывал незнакомые лица, пытаясь определить свое к ним отношение. Стольких друзей не бывает.— неуверенно бормотал Санька, — Из этой прорвы лиц едва ли наберется с десяток, которых я знаю, и столько же, о которых я слышал.
    Остальных, пасущихся на его странице «друзей», Бобров не знал. Они появлялись сами по себе, как призраки. С таким же успехом он мог бы переписать себе в друзья кладбищенских обитателей, как это уже однажды сделал один замечательный персонаж из известной поэмы. Но что поделаешь, иногда они лайкали и репостили его фотографии. Говорят, лайкают те, кому сказать нечего. Вот — Настенька! Девушка соблазнила его в бикини. Бобров лайкнул ее фото. И предложил дружбу. Девица в ответ по-дружески лайкнула и его. Отправила смайлик, который одним глазом ему подмигивал. Вот и все общение — смайлик! Дура!— обиженно крякнул Санька. Взгляд его беспомощно заметался в скопище незнакомых лиц, и все они казались ему совершенно одинаковыми, обезличенными, молчаливыми. Сухов, Кабанов, Конюхова, Анжела, Сковородкин, Степанов, Степин, Кобылина, Потемкин и Таврический(Потемкина Санька знал еще со школы, Таврического не помнил, но убрать не смог: их двое в одном лице?!), Бородавкин, Медведев, Федотова!..— изыдите вон! Всех под корень! С безжалостностью «газонокосильщика»… И вдруг — Суслик!.. У Саньки дрогнула рука, удалять Сулика он не хотел. Этот Суслик, хоть иногда, но все же писал ему — скромненько, два-три словечка в квартал… или еще реже. Но все же писал. И быть может, раза три за все время где-то встречались. Суслик, чтоб вы знали,— фамилия такая! Костя Суслик. Он же и внешне походил на суслика — остренькое лицо, крохотные, цепкие глазки и непредсказуемые, резкие движения во всем его длинном, сухощавом теле. И повадки у него были, как у зверька, — глазом не успел моргнуть, а его уж и след простыл. Суслик, он и в Африке суслик! Мы с тобой почти однофамильцы.— как-то не в тему ляпнул Суслик. Ага.— тотчас съязвил Бобров,— Мы же с тобой из отряда грызунов. Не более. Суслики живут в степи. А бобры, чтоб ты знал, грамотей, обитают в водоемах и строят себе плотины. Мы и жрем-то разную пищу. Но, как ни крути, завязалась у них «дружба». Вялотекущая, ничего не обещающая «дружба». Но хоть бы и так! У Боброва друзей-то вообще не было. У Суслика — почти две тыщи! И все они лайкали и репостили его фотографии и заметки. Симпатяга,— печально вздохнул Санька,— Бобров Суслику не друг — очень уж разные у них места обитания.