Игра космического разума

                Что наша жизнь? Игра.

Приближался возраст Христа. Всё чаще Всеволод стал задумываться о своей жизни, о том, как несправедливо устроен этот мир. Почему так много людей, в подмётки ему, Всеволоду Стерхову, не годящихся, достигают в жизни успеха, богатства, славы, власти? Почему эти люди, способности которых на порядок ниже его способностей, имеют возможность разъезжать по миру, развлекаться с красивыми молодыми девками, зависать в дорогих кабаках и ночных клубах? Почему эти ничтожества, эти недочеловеки могут позволить себе ярко гореть, жить полнокровно? Почему он, окончивший школу с золотой медалью, с красным дипломом институт, с детства считавший себя выше и умнее других людей, вынужден тлеть как уголёк, прозябать в бедности и неизвестности в захолустном городке Улан-Удэ, что в далёком Забайкалье? Почему у него не складывается жизнь и карьера?
 
Такие мысли одолевали Всеволода в последнее время очень часто, особенно после того, как он устроился работать на кладбище. Как оказался Стерхов на кладбище, среди этих дегенератов, в кругу этой спившейся деградированной мрази? Ведь вначале его взрослой жизни всё складывалось вроде бы замечательно. После окончания школы Всеволод поступил на «ин`яз» – факультет иностранных языков местного педагогического института. Конкурс на специальность был десять человек на место, но у матери Стерхова был блат (она водила дружбу с Асей Абрамовной, заведующей столовой института), поэтому особых трудностей с поступлением не возникло. Учился в институте Сева отлично, был лучшим студентом группы. Что касается его личной жизни, то тут дело обстояло сложнее. Имея яркую симпатичную внешность и высокий рост, Всеволод с детства ощущал пристальное внимание со стороны особей противоположного пола. Так что мог иметь женщин «пачками», если бы захотел. Однако же этого не наблюдалось. Как раз всё обстояло совершенно наоборот. Все знаки внимания женщин (одноклассниц, сокурсниц, соседок) по отношению к себе Всеволод неизменно игнорировал, что служило причиной распускания вокруг его персоны разных сплетен и слухов, намекающих на его якобы нетрадиционную сексуальную ориентацию. Нет, на самом деле Сева не был педиком. Причины игнорирования женщин крылись в другом…

Так вот, вернёмся к вроде бы неплохому началу взрослой жизни парня. Проучившись в институте два курса, Сева окончательно разочаровался в выбранной специальности («учитель немецкого и английского языков»). Зачем учиться? Чтобы потом получать жалкие копейки за работу школьным учителем? Конечно, можно было, если повезёт, после окончания института, устроиться куда-нибудь переводчиком, но и по поводу этой работы Всеволод не испытывал особого энтузиазма. Он рассуждал так: кто такой переводчик? Это всего лишь шестёрка, мальчик на побегушках, по большому счёту прислуга. А он, Всеволод Стерхов, с недавних пор очень заинтересовался мировой историей, особенно жизнеописаниями великих людей. И Сева, изучая биографии личностей, повлиявших на ход истории, вдруг начал задумываться о собственном предназначении. Ведь он никогда до этого ни о чём не мечтал, не имел в жизни никаких целей. На вопрос, кем ты хочешь стать, Сева всегда затруднялся ответить. Он и в институт то поступил не потому, что хотел стать учителем или переводчиком, а для того, чтобы не идти в армию служить. В то время средства массовой информации широко освещали явление «дедовщины» в Вооружённых Силах, журналисты много шумели о том, что армию заполонили уголовники, установившие в солдатской среде воровские законы, о том, что там парня могут запросто опустить и даже убить. В общем, у Стерхова на момент достижения им призывного возраста совершенно не было желания выполнять «почётную обязанность каждого гражданина».

И вот в возрасте девятнадцати лет Всеволод Стерхов понял, к чему в жизни нужно стремиться. Он должен стать великим человеком! А работа учителем или переводчиком к величию точно не приведёт. Поэтому Всеволоду в связи с «переоценкой ценностей» жизненно необходима была пауза, передышка, для того, чтобы поразмыслить и определиться, в каком направлении двигаться дальше, чтобы достигнуть своей высокой цели – стать гением. Для этого Сева решает взять в институте академический отпуск. Его мать, Полина Фёдоровна, узнав о желании сына приостановить учёбу, устроила скандал. Но, видя решимость Севы, она смирилась и даже помогла ему «сделать» медицинскую справку, на основании которой Стерхову и был предоставлен «академ».

Мама Всеволода, Полина Фёдоровна Стерхова, работала директором одной из гостиниц города и была в Улан-Удэ довольно известным человеком. Ей было к тому времени тридцать восемь лет, и жили они с сыном вдвоём. Мужа её, Георгия Васильевича, в 1985 году зарезали в подъезде, когда он возвращался домой с работы (он работал инженером на заводе), и молодая женщина осталась одна с одиннадцатилетним сыном. Трудностей в материальном плане они с сыном не испытывали. Полина Фёдоровна тогда уже была заместителем директора гостиницы и имела хорошую зарплату. Мужчин после гибели мужа она больше не искала, и на ухаживания кавалеров отвечала отказом. Женщиной Полина Фёдоровна была очень чистоплотной и брезгливой, и эти качества как могла, прививала и своему единственному сыну. Мать и сын любили друг друга и относились друг к другу очень ласково и нежно. Мама души не чаяла в сыночке, постоянно его баловала и всячески ему потакала. Трудно сказать, почему, ведь чужая душа – потёмки. Но получилось то, что получилось… В общем, после начала полового созревания Всеволода все обстоятельства сложились так, что мать и сын оказались в ситуации инцеста (кровосмешения). Да, интимные отношения между матерью и сыном считаются в обществе аморальными и ненормальными. Но что такое норма? Норма – это рамки, которые придумало большинство. Но кроме большинства на земле живёт ещё меньшинство, для которого эти рамки не существуют. Эти рамки противоречат их природе. Они ведь тоже дети природы, а в природе, считают учёные, нет ничего неправильного. Однако я, по-моему, отвлёкся.

Оформив в институте академический отпуск, Всеволод решил отдохнуть и съездить к дальним родственникам, которые жили на берегу Байкала. Пожив у родни полтора месяца, Сева устал от деревенского однообразия и решил вернуться домой в город. Мать предложила ему пойти работать в гостиницу, где она была директором. Там как раз освободилось место грузчика, и Сева начал свою трудовую деятельность. Вообще-то впервые труд на предприятии он познал гораздо раньше – в возрасте четырнадцати лет во время летних каникул он работал учеником слесаря механосборочных работ, собирал тэны (нагревательные спирали) для электрических чайников. В гостинице, в трудовом коллективе Всеволод держался обособленно, впрочем, как и везде впоследствии. Молодых женщин работало в гостинице много, да и проститутки постоянно крутились в этой сфере. Но, как и прежде, парень сторонился представительниц противоположного пола – его во всех смыслах полностью устраивала мать. Естественно про особенности личной жизни матери-директора и сына-грузчика в гостинице никто не догадывался. Через полгода Сева перевёлся в швейцары: зарплата такая же, как у грузчика, зато график намного лучше – сутки через трое. К концу академического отпуска Всеволод окончательно решает бросить обучение в институте и продолжить трудовую деятельность. В истории, считал он, предостаточно случаев, когда великий человек не имел высшего образования. Сталин, Гитлер не заканчивали университетов, Чингисхан вовсе не умел ни читать, ни писать. К тому времени Стерхов уже окончательно решил для себя, в какой области он хочет реализовать свои амбиции. Он поставил перед собой цель стать главой государства, причём не просто президентом России, а величайшим правителем в истории российского государства. А для этого он должен знать в этой жизни всё: как живут и работают простые люди, как мыслит элита, как функционирует человеческое общество. Вообще, чтобы узнать, чем живут миллионы простых россиян, совершенно недостаточно просто наблюдать за их жизнью. Необходимо самому какое-то время пожить их жизнью, побывать в их «шкуре». Чтобы управлять этими миллионами человеческих жизней, обязательно нужно понимать их психологию. Ведь не зря самыми великими людьми двадцатого века считаются Сталин и Гитлер – люди, поднявшиеся с самых низов социальной лестницы, сами познавшие нужду и отлично понимавшие менталитет масс. Нынешних же представителей властной элиты Всеволод ненавидел и презирал – сытые холёные существа, сделавшие карьеру за счёт своих родителей. Что они могут знать о жизни простого народа? Они, которые никогда не работали на фабриках и заводах, в колхозах и совхозах, которые никогда ничего не делали своими руками. Которые, как говорят у нас в народе, в жизни не поднимали ничего тяжелее своего х*я. Эти слащавые рафинированные господа никогда в детстве не дрались во дворе и не пили «катаную» водку с мужиками.

Прошло ещё полгода. Из института Всеволода отчислили за прогулы: после окончания академического отпуска он не появлялся в институте ни разу. Работать в гостинице швейцаром ему нравилось. Общение с деловыми людьми и бандюганами, проживавшими в гостинице, с проститутками и сутенёрами, вращавшимися вокруг, шло ему на пользу, расширяло кругозор. Но информация об отчислении его из ВУЗа дошла до военного комиссариата, и Стерхову домой начали приходить повестки. Какое-то время Сева игнорировал эти повестки и в военкомат не являлся. Через несколько месяцев на работу к нему явились два офицера, сопроводили его домой за документами и вещами, и привели на призывной участок, где заставили проходить медицинскую комиссию. Матери в этот момент в городе не было: она находилась в Монголии в длительной командировке. Что же делать? Идти служить в армию совершенно не хотелось – вполне реально можно было загреметь в Чечню, на территории которой шли активные боевые действия. Быть «пушечным мясом» в непонятной и ненужной войне Всеволод Стерхов не собирался. Нет, он не был трусом. Если бы на Россию напал внешний враг, он бы сам, не раздумывая, пошёл на фронт добровольцем. Но боевые действия на Северном Кавказе – это внутренний конфликт, разборка между московской и чеченской элитами. А в разборках Сева участвовать не хотел. В этой ситуации Всеволод решает «косить» от армии. Как это сделать, он не знал, поэтому решил «отмазываться по дурочке», то есть прикинуться душевнобольным. На приёме у психиатра он с артистизмом исполнил свою роль, после чего был направлен в стационар психоневрологического диспансера. Вот так в возрасте двадцати лет Всеволод Стерхов оказался в дурдоме.

Раньше Сева знал о нравах «жёлтого» дома только из фильмов и анекдотов. В реальности всё оказалось далеко не так, как представляет себе большинство обывателей. Сева попал в шестое отделение – отделение пограничной нервно-психической патологии. Именно в это «пограничное» отделение направлялись обычно призывники. «Страшных» санитаров в отделении не было, вернее, они были, но это были женщины, выполнявшие свою прямую функцию – уборку помещений. Призывники занимали одну большую палату, рассчитанную на двадцать человек. Остальные палаты (от трёх до шести человек) предназначались для пациентов с «небуйными» диагнозами – эпилепсия, депрессия, нервно-психические расстройства в результате черепно-мозговой травмы и т.п. Отделение было смешанное, то есть были там и женские палаты. В психушке Сева узнал, что такое «трудотерапия». Так медицинский персонал называет все подсобные хозяйственные работы, назначаемые пациентам в якобы лечебных целях.

Сразу после прибытия в отделение № 6 Всеволода вызвал на приём психиатр – женщина лет тридцати пяти довольно приятной наружности. К этому времени Сева в уме уже продумал нить разговора. На вопросы врача он отвечал эмоционально, резко, отрывисто. Говорил о том, что, мол, в армии должны служить представители «быдла» - малоимущих слоёв населения. Или, как говорят индусы, шудры. А он себя считает брахманом – представителем высшей касты, которая устанавливает порядки для всех остальных (эти термины он усвоил на лекциях кришнаитов, которые он некоторое время назад посещал). Говорил Всеволод и о том, что все люди – это насекомые под сапогами гения. К гениям он без ложной скромности причислял и себя. Говорил, что кумирами для него являются Чингисхан, Цезарь, Наполеон и Гитлер. И что люди служат расходным материалом в планах сверхчеловека (этот термин Всеволод вычитал у Ницше). С психиатром общались довольно долго – часа два. В результате он был признан психически больным с диагнозом «шизофрения», и ему назначили месячный курс лечения в стационаре. Вернувшись от врача в свою палату, Сева познакомился с другими призывниками. Большинство составляли парни с криминальными наклонностями. «Верхушку» в палате держал девятнадцатилетний Андрей Ванчиков, недавно освободившийся из мест лишения отморозок, имеющий за плечами две судимости. Ванчиков установил в палате воровские законы. Он себя поставил в палате «паханом», его окружение составляли такие же шпанцы с воровскими понятиями, остальные парни были «серой мастью». Имелся в палате и свой «шестёрка». В процессе знакомства Ванчиков и его дружки выяснили, что Всеволод не знает никого из «авторитетов» в своём районе города и не входит ни в одну из криминальных молодёжных группировок. На вопрос Ванчикова, кем Всеволод является «по жизни», Стерхов ответить затруднился. Вечером после ужина (кстати, кормили в психушке неплохо) шпана решила Всеволода «прописать», то есть проверить, устроив драку. Сева держался достойно один против четырёх парней, ему разбили губу и нос. Драться Сева никогда не боялся, ведь всё его детство и отрочество прошли в драках с ребятами во дворе и школе. И драться он умел довольно хорошо. Сама драка началась из-за того, что Всеволод категорически отказался мыть полы в туалете. В общем, он показал себя мужиком, и его стали уважать в палате.

Весь месяц назначенного лечения ему давали таблетки «сонного» действия, так как лучшим лекарством для душевнобольных психиатры считают сон. Эти таблетки Всеволод постоянно выплёвывал в унитаз. Продержав Стерхова месяц в дурдоме, врачи выписали его, признав негодным к службе в Вооружённых Силах. Выйдя из психбольницы, Всеволод вернулся на работу.

Шли годы. Всеволод поменял уже с дюжину мест работы. Работал он в разных сферах: охранником в ресторане, лесником в лесничестве, разнорабочим на стройке, кочегаром, продавцом в продовольственном киоске, администратором в книжном магазине. Одно время даже являлся индивидуальным предпринимателем (торговал на рынке аудиокассетами и китайским ширпотребом). Работая на заводе, производящем бетонные изделия, в качестве формовщика, Всеволод решает поступить заочно в финансово-экономический институт. К двадцати семи годам он, наконец, понял, что без высшего образования в нашем двадцать первом веке пробиться наверх невозможно. Зарплата на заводе была у него неплохая, и с оплатой за обучение проблем не возникало. Учёба давалась Севе легко.

Когда Всеволоду было тридцать два года, неожиданно умерла от сердечного приступа его мать. Стерхов остался на белом свете совершенно один. Были, конечно, дальние родственники, но что от них толку? Ни тепло, ни холодно. Мать в городе многие знали, на похоронах было много народа. За две недели до смерти матери Всеволод уволился с завода, разругавшись с начальством (он требовал повышения разряда и соответственно зарплаты, на что получил отказ). Всеволод получил расчёт на заводе, кроме этого у него имелись кое-какие сбережения (он всегда был человеком запасливым), так что проблем с похоронами матери не возникло. Погоревав недели две, Сева решает: жизнь продолжается, надо как-то дальше существовать, а для этого нужно устраиваться на работу. Учиться в институте ему оставался ещё один курс – самый сложный – ведь предстояло помимо двух десятков контрольных работ выполнить в течение выпускного года три курсовые и одну дипломную работу. Все работы Всеволод привык делать сам, поэтому он решил подыскать себе работёнку полегче, чтобы хватало времени и энергии на учёбу.

Через некоторое время на глаза Всеволоду попалось объявление о том, что в ритуально-похоронное предприятие требуется подсобный рабочий. Позвонив по указанному в объявлении телефону, он выяснил, что работать нужно на небольшом кладбище, находящемся  как раз недалеко от его места жительства. Зарплата и график работы были вполне приемлемыми, и Сева, не долго думая, пошёл в отдел кадров. Тем более всё это логически вписывалось в его жизненный принцип «нужно всё познать в жизни».

В обязанности подсобного рабочего на кладбище входило: уборка территории кладбища; рубка дров для домика, в котором находился персонал кладбища; ходить за питьевой водой на скважину; если землекопы не успевали, помогать им копать могилы (за дополнительную оплату); если просили родственники умершего, помогать при захоронении покойника (за доплату); иногда приходилось участвовать в эксгумации (выкапывании трупа для проведения повторной экспертизы). Работая на кладбище, Сева ещё больше расширил свой кругозор. Большинство обывателей боятся кладбища и верят во всякие небылицы. Всеволоду приходилось и ночью копать могилу (срочный заказ) и пьяным спать в недокопанной могиле и петь на кладбище, отмечая день рождения одного из землекопов. Доводилось и «шапки снимать» - так на жаргоне кладбищенских работников называется сбор пищи и алкогольных напитков с могилок. Это, наверное, грешно, но это есть, это принято и распространено среди «кладбищенских». Никаких духов и призраков Стерхов ни разу на кладбище не встречал, всё это сказки для детей и наивных взрослых. Бояться нужно живых, а не мёртвых. И именно здесь, работая на кладбище, видя ежедневно смерть и горе, Всеволод решает принять веру. До этого он всегда скептически относился к религии и считал её уделом слабых людей. Здесь же он воочию убедился, что смерть не щадит никого: ни богатого, ни бедного, ни красивого, ни урода, ни старика, ни младенца. Большинство людей встречает свою смерть, совершенно не будучи к ней готовыми. Многие умирают без Бога, уходя на тот свет атеистами. Кстати, мало кто знает, что некрещённые люди в день похорон, то есть на третий день после смерти, довольно сильно разлагаются и издают резкий неприятный запах. Крещённые же православные христиане обычно лучше сохраняются и практически не пахнут. Почему так происходит? Видимо, всё-таки есть Бог на земле! В общем, Всеволод, приближаясь к возрасту Христа, принимает крещение и становится православным христианином.

Однажды, Всеволод с тремя коллегами хоронили одного мужчину. В толпе народа говорили, что он погиб в автомобильной аварии. После того, как бригада закопала гроб и установила памятник и оградку, к ним подошла молодая женщина, чтобы рассчитаться за выполненную работу. Взглянув женщине в лицо, Всеволод узнал её. Это была Кристина Замиховская, его одногруппница по ин`язу. Отошли вдвоём в сторону, вкратце пообщались. Кристина рассказала, что хоронили её старшего брата, она приехала на похороны из Москвы. Ситуация для долгого разговора была не совсем подходящей, поэтому договорились созвониться и встретиться позже. Кристина, конечно, очень удивилась, встретив Стерхова среди кладбищенских работников. Но спрашивать в тот день ни о чём не стала.

Во время учёбы на ин`язе Кристина была влюблена во Всеволода и даже однажды прямо призналась ему в любви. А Сева, как поётся в песне, на её любовь «не ответил, её не заметил».

Через пару дней Кристина сама позвонили Стерхову, и они вечером встретились в кафе. Всеволод узнал, что Кристина Хэльд (такую она теперь носила фамилию) живёт и работает в Москве, возглавляет представительство автомобильного концерна «БМВ» в России. Ещё во время обучения в педагогическом институте в Улан-Удэ, она познакомилась с приезжавшим отдыхать на Байкал немецким бизнесменом Ойгеном Хэльдом, за которого вскоре вышла замуж. Прожили в браке они с мужем семь лет, после чего Ойген по невыясненным причинам покончил жизнь самоубийством (повесился). Детей у супругов не было.

Выпили вина. Кристина расплакалась. Пожаловалась на свою судьбу, мол, ей уже тридцать два года, а она до сих пор не познала радость материнства. Услышав от Всеволода, что он не женат и тоже не имеет детей, очень удивилась. На вопрос, почему, Сева замолчал и надолго задумался. Неожиданно Кристина пригласила Стерхова на танец. Во время медленного танца она крепко прижалась к нему и прошептала на ухо, что все эти годы вспоминала о нём и что до сих пор его любит. Да, видимо, не зря в народе говорят, что первая любовь – самая настоящая и сильная! После ужина в кафе Кристина предложила Всеволоду поехать к нему домой.

На следующий день Всеволод, хорошо подумав, решает сделать госпоже Хэльд предложение руки и сердца. Ну и что, что у них разный социальный статус? Хоть Кристина и не совсем в его вкусе, но она любит его и хочет родить ребёнка. Всеволоду тоже давно пора заводить семью и иметь своих деток. Так что вечером в ресторане он предложил Кристине выйти за него замуж. Кристина с радостью согласилась.

На следующий день они пошли во Дворец Бракосочетания и подали заявление. Ждать регистрации брака нужно по закону один месяц, но госпожа Хэльд ускорила этот процесс. Свадьба состоялась через неделю. Народу на свадьбе было немного – человек сорок. Родственники Кристины, живущие в Улан-Удэ и соседнем Иркутске, её коллеги по работе (из Москвы приехало шесть человек), друзья Всеволода, его соседи по дому и по даче – вот и все приглашённые. Приехали из Москвы родители Кристины. Несмотря на небольшое количество гостей, свадьба удалась на славу. Утром жених даже «выкупил» невесту у родителей прямо из номера в гостинице. После торжественной регистрации брака молодожёны и гости поехали свадебным кортежем в Одигитриевский православный кафедральный собор, а затем в Иволгинский буддистский дацан. Непосредственно сама свадьба прошла в лучшем ресторане города, были наняты тамада, ди-джей и два певца, веселились все от души.

«Медовый месяц» новобрачные провели на озере Байкал в санатории. После этого Кристина уехала в Москву, на работе её и так уже заждались. Всеволод тоже вышел с отпуска и выставил квартиру и дачу на продажу, как они и договаривались. У Кристины была своя трёхкомнатная квартира в столице, и молодые, естественно, решили жить вместе в Москве.

Через три месяца Стерхов продал всю собственность в Улан-Удэ, уволился и уже собирался в Москву, где его с нетерпением ждала Кристина. К тому времени стало известно, что Кристина беременна и ждёт двойню (мальчиков). Всеволоду оставалось только оформить кое-какие документы и купить билет на самолёт. Жил он временно у друга на окраине города.
 
Всё, наконец-то! Теперь Всеволод Стерхов будет жить в Москве, как он об этом и мечтал. Свой родной Улан-Удэ он ненавидел и презирал. Не зря, наверное, даже жители соседнего города Иркутска называют Улан-Удэ уничижительно «ж*па Земли». Из этой забытой Богом дыры, в которой до сих пор царят феодальные средневековые нравы, уезжают все, кто стремится найти достойное применение своим способностям. Реализовать же себя здесь, не имея блата и родственного протеже, практически невозможно. Учиться Всеволоду оставалось совсем ничего – только через пару месяцев пройти итоговую аттестацию в Братске. Так что в Улан-Удэ его больше ничего не держало. Ухаживать за могилами его родителей пообещали друзья.

Вот, все дела доделаны, авиабилет куплен, завтра утром самолёт унесёт Стерхова в Москву. Возвращаясь вечером домой к другу, у которого временно он проживал, Всеволод решает сходить на кладбище – попрощаться с родителями. По пути зашёл в церковь, помолился, поставил свечки. Зашёл в магазин, купил шоколадных конфет. Ходить с пустыми руками на могилы родителей он не привык. Постоял, посмотрел на фотографии матери и отца, помолчал. «Уезжаю надолго», - подумал он, «возможно навсегда. Может, никогда и не увижу больше родных мест».

На улице стемнело. Дорога к дому друга пролегала через парк. В парке было хорошо, приятно пахло начавшими распускаться деревьями и кустарниками. Тихо и пустынно, вокруг никого не видно. Уже выходя за пределы парка, Всеволод вдруг услышал отчаянный крик о помощи. Судя по голосу, кричала молодая девушка. Голос её прерывался – видимо, ей пытались закрыть рот. Времени рассуждать не было – Всеволод рванулся к кустам, из которых исходил шум борьбы. Двое парней (лет двадцати пяти – тридцати) пытались изнасиловать девушку, одежда на ней была вся изодрана, по лицу текла кровь. Стерхов подбежал к ним, схватил одного из насильников и попытался отбросить. Тот начал отбиваться, между ними завязалась драка. Пока они катались по земле, второй выродок отстал от девушки и поспешил на помощь своему подельнику. Всеволод в это время уже почти одолел соперника, прижав того к земле и нанося ему сверху удары в голову. Второй отморозок, схватив подвернувшуюся под руку тяжёлую арматурину, ударил ею Всеволода по голове. Отбросив обмякшего Севу, парни бросились бежать, забыв про девушку. Девушка дрожащим срывающимся голосом тут же по сотовому телефону вызвала милицию и скорую помощь. Помощь оказалась не очень скорой. Подъехавшие через двадцать пять минут врачи оказались бессильны – Сева скончался, не приходя в сознание.

Так закончился жизненный путь Всеволода Георгиевича Стерхова. Он не дожил до своего тридцатитрёхлетия всего три дня. Зачем он жил на белом свете, почему так рано погиб? Почему Господь не дал ему возможности воплотить свою мечту и стать великим государственным деятелем? По какому принципу Бог определяет человеческие судьбы? Правильно в народе говорят: пути Господни неисповедимы. Всеволод, считавший других людей всего лишь насекомыми под сапогами гения, сам оказался этим насекомым. Оказался пешкой в неведомой простым смертным игре. Да, жизнь – это игра. Игра Бога, игра космического разума. И мы в этой игре всего лишь фигуры – кто пешка, а кто ферзь. Игроками быть нам не дано.
Прилетевшая из столицы вдова похоронила Всеволода в Улан-Удэ рядом с его родителями. Так и не довелось ему стать москвичом. Сейчас Кристина Стерхова живёт и работает в Москве, воспитывает двоих мальчиков-близнецов. Спасённая Всеволодом от бесчестья девушка больше не ходит одна по тёмным паркам, вышла замуж и в день памяти каждый год приносит на могилу Севы живые цветы. Пытавшихся изнасиловать её выродков поймали, и они заслуженно «парятся на нарах». Прошли выборы, и в России теперь новый Президент. Жизнь продолжается. Игра космического разума бесконечна.
         

г. Улан-Удэ, 2008 г.