Опознание

         Прохожу мимо общежития городских строителей.  Грустное, обшарпанное  здание. Обидно, что люди, строящие красивые дома,  живут сами в таких условиях. Пятиэтажная общага из красного, но уже осыпающегося и выцветшего кирпича, с  раздолбанными  дверями подъездов. Неухоженный двор, полынь, битые бутылки… Сапожники без сапог.
       Но один подъезд дома сравнительно опрятен. На окнах коридора и комнат – железные решетки. Там – отделение милиции.
   - Гражданин! – меня окликает строгий мужчина лет тридцати. – Не согласитесь помочь?
     Смотрю на него с интересом. Догадываюсь, из какого он ведомства. У этих парней характерная внешность: всегда  короткая стрижка и собранное деловое лицо. Это в кино следователи – люди крутые и нестандартные. В жизни им светиться незачем.
   - А в чем дело?
   - Нужен мужчина вашего возраста для участия в следственном действии. Опознание подозреваемого. Займет минут  десять. Да ведь это наш  долг, - добавляет он мирно, вполне готовый к отказу.
      Мы идем к подъезду отделения.
   -  Подозреваемый в попытке изнасилования - готовит меня следователь. -Встанете среди  мужчин. Девочка  опознает…
      Что-то мне в этом не нравится.
     - А я похож на насильника? Обычный музейный работник…
     - А как, по -  вашему, они выглядят? На кого похожи? Да вы не бойтесь!
     Заходим в кабинет. «Посидите минуту…» Затем приводят мужчину.  Я на него во все глаза. Мужик, как мужик, долговязый, культурно одет, нормальное лицо. Да ведь я с ним пило пиво в нашем дворе! Вот так встреча! Возвращался как-то убитый с работы, а он зовет: Не составишь компанию? Рыбка есть... Ладно, - думаю,- отдохну задарма...
      Мужик не надоедал болтовней. Вообще, молчал. Что-то в нем было, так я и не понял. Какая-то внутренняя настороженность, сам в себе… Закрытый. Впрочем, может и показалось.
     - Займите любое место. 
     Мужчина становится справа от меня. Слева пристраивается один из следователей. Вводят девочку лет десяти.
    Тут, признаюсь, страшновато стало. Девочка то мне знакома, тоже из нашего двора. Где-то я их гонял за мусорные дела. «Вдруг ошибется, укажет на меня? Или захочет отомстить?" Девочка смотрит в пол и едва заметно указывает глазами на долговязого.
    Эксперимент закончен.
    Я выхожу с облегчением и по дороге домой успокаиваюсь. К насильникам в любых проявлениях у меня стойкая ненависть. Но как их угадаешь в толпе?
    Вспомнилась недавняя история, когда весь город искал преступника по его словесному портрету. Рисунок был выполнен  по рассказу 10-летнего мальчика…
    Из газет узнаем,- пацан рассказал историю. Он играл у реки со своей подружкой. К ним подошел мужчина, «высокий, в капюшоне», по словам пацана,  и увел девчушку в лес. Подруга пропала, а школьника  затаскали на допросы. Ведь он был единственным свидетелем.
    Но что-то смущало следствие. Парень путался в показаниях, а потом вообще замкнулся. С ним работали местные психологи, водили к реке… Пацан молчал. Две недели добровольцы прочесывали окрестность, ковыряли холмики в лесу. И лишь когда с мальчиком поговорила приехавшая  женщина – специалист, все прояснилось.
    Заигравшись с дружком, девочка упала с берега в воду. Мальчик видел, как она тонула. И с испугу придумал "дядю – насильника". Который был «в спортивных штанах и  куртке, худощавый, с черными бровями. Но, при этом, – улыбался".  Видимо, обмануть взрослых, ребенку удалось потому, что он сам поверил в свою историю.  Я потом снял тот  портрет со столба, храню зачем-то.


На снимке - "насильник" - фоторобот со слов мальчика