14 02

В конечном итоге, мы остаемся
один на один с необходимостью
биологического конца…


И вот наступил очередной день. Утро было не очень добрым, и ничего хорошего не предвещало. От горизонта до горизонта простирались серые облака, дышащие свинцовой тяжестью с которых постепенно начинал срываться снег. Снежинки тоже казались какими-то серыми, хотя и не изменяли своей грациозности. Они по-прежнему танцевали свой изящный танец, подобно балеринам поглощенным своей страстью, и не замечающим ничего вокруг.
Для кого-то это утро открывало новые возможности, или же ознаменовывало собой новую главу в жизни, но лично для меня это был такой же день, как был вчера и как будет завтра. Искать сокровенный, скрытый смысл в обыденных вещах удел незрелых юнцов, которым не довелось столкнуться с товарным локомотивом под названием «Жизнь», который размажет их по шпалам дней и рельсам годов.
Растягиваясь в гордом одиночестве на своём стареньком диване, посреди полупустой квартиры я смотрел в потолок, который напоминал школьные атласы. Трещины которые паутиной растягивались от одного края комнаты к другому напоминали артерии рек и скелеты континентов, запечатлённые умелой рукой путешественника на импровизированной карте. Я уже давно хочу уехать куда-нибудь далеко, не оглядываясь назад сбежать из этого города, где когда-то был счастлив, но в итоге заплатил за это высокую цену. Мне плевать, что это ничего не изменит, как минимум это изменит окружающий меня пейзаж.
Зазвонивший на столе будильник отвлёк меня от изотерических размышлений о жизни, и напомнил что пора вставать. Ватные ноги опустились на холодный пол и по спине вдоль позвоночника побежали мурашки. После соблюдения всех утренних ритуалов, которые беспрекословно выполняют все, я сидел на кухне и пил кофе. Черная, горячая жидкость обжигала язык, но это было

приятно. Приятно чувствовать растекающееся по телу тепло, холодным зимним утром, когда мир к тебе как-то особенно не дружелюбен.
У меня не было абсолютно никаких планов на сегодня, день был свободен и можно было заняться чем угодно, вот только в голову почему-то ничего не лезло. Мои желания и стремления, подобно перекати полю, катились по выжженной пустыне мыслей и идей. Сейчас у меня была только эта кухня на которой я сидел, и чашка медленно остывающего кофе.
У большинства людей сегодня будет хлопотный день, покупка бесполезных подарков, и неоправданно дорогих цветов, которые выращиваются на убой лишь для одной цели, чтобы доживать свои последние часы в вазах с водой, дешевом аналоге аппарата искусственного жизнеобеспечения. Сегодня будут тратиться деньги, и звенеть бокалы с вином или шампанским, и возможно кому-то даже покажется что он или она счастлив, о боже, как же они наивны.
В мире который утопает в цинизме и отрешенности нет такого понятия как счастье, да и было ли оно когда-то? Мы плывем по бесконечному океаны отчаяния, в котором изредка попадаются островки хороших дней, вот собственно говоря и вся любовь. Не больше, не меньше, всё точно так же как и было с начала врёмен, когда одна обезьяна взяла в руки палку и ударила вторую показав ей что к чему.
Накинув на плечи старое, потёртое пальто я отправился на улицу. В подъезде было темно и воняло сигаретами и мочой. Привычная картина для жителей этого города, которые наверное даже перестали её замечать. Открыв парадную дверь, я немного поёжился от холодного дыхания зимы ударившего мне под дых своей враждебностью. Было без пятнадцати семь, когда я брёл по пустынным улицам города, который ещё не проснулся.
Парочки которым предстояло провести сегодня хлопотный день, всё ещё нежились в объятиях друг друга не спеша вставать. Признаюсь честно я им завидовал, вернее завидовал не им самим, а тому мимолётному чувству которое они испытывали. Самым обидным было то, что они даже не понимали что имели. Я тоже мог быть на их месте, если бы люди к которым я питал нежные чувства, не относились ко мне, как к луже на грязном полотне асфальта, которую нужно пере-

-шагнуть, чтобы двигаться вперёд. Звучит конечно не очень, но даже такой опыт может быть полезен, он делает человека грубее и безразличнее, вырабатывая иммунитет от розовых соплей.
Я уже давно считал себя законченным циником, но так как врать себе бесполезно, нужно признаться хотя бы тихо, шепотом, что на самом деле я был отчаявшимся романтиком. Такая патовая ситуация, что мне приходилось пить, и причём очень много, только для того чтобы об этом не думать. Кстати нужно отметить, что даже эти запойные дни не проходили бесследно, и я сделал для себя небольшое наблюдение. Вернее это было даже не наблюдение а аксиома, хотя многие наверное предпочтут со мной не соглашаться. «Нас никогда не полюбят те, кого любим мы, как и мы никогда не полюбим тех, кто любит нас. Вот так и получается, что мы постоянно не с теми людьми, среди не тех людей. Мы постоянно встречаем их, пьём с ними кофе и делимся секретами, которые никому не интересны. Они не настоящие, они одноразовые, и как бы сильно ты к ним не привязывался, они постоянно уходят. Не те люди наполняют нашу жизнь, а потом оставляют после себя шрамы. Они делают нас циниками, одиночками, изгоями. Не те люди заполняют собой пустые места, и поэтому мы не можем встретить ту единственную или того самого» - такие вот откровения иногда посещают меня, после нескольких стопок, и остаются на следующий день не проходя с похмельем.
Снег скрипел под моими ногами, и я шел оставляя на нем грязные следы своих ботинок, не боясь нарушить его девственной чистоты. У меня не было планов, не было конечной цели, я убегал от повседневной скуки, но куда я бежал было не понятно. Ещё немного и город наводнится беззаботными людьми, которых мне абсолютно не хотелось видеть. Дороги по которым я ходил каждый день улыбались мне привычным оскалом обыденной тоски, от чего на сердце становилось тяжело, и хотелось кричать изо всех сил покуда не порвутся голосовые связки.
В домах начинали загораться одинокие окна, за которыми медленно просыпалась жизнь, и мне до боли хотелось почувствовать себя живым, стряхнуть сковавшее меня оцепенение и хотя бы на секунду узнать, что всё это не просто так и что во всём этом хаосе есть какой-то сакраментальный смысл.

Тем временем снег срывающийся из под свинцового покрова облаков усиливался, и накрывал город белым саванном. Не знаю почему сегодня я чувствовал себя настолько ничтожным и одиноким, ведь по сути в этой дате не было ничего особенного. Обычный день, как и все ему предшествовавшие, но все, же что-то было не так. Выставление чужого успеха на показ вызывал у меня лишь призрение, и стойкое отвращение к людям, которые это делали. Наверное, единственной целью их жизни было превосходство над другими, хотя они и сами толком не понимали, что имеют.
Они думают, что влюблены, думают, что знают что такое любовь, искренне верят в то что она существует. Мартышка видит, мартышка повторяет, мартышка думает, что умнее всех. На самом деле это всего лишь ширма, которая для многих служит оправданием собственных неудач. Я тоже был таким когда-то, тоже принимал на веру то, что мне говорили, потому что это звучало чертовски убедительно.
На пересечении Победы и Гвардейского, я почему-то повернул на право. Это было чисто машинальным и не осознанным движением. Дорога здесь была в крайне плачевном состоянии, по ней ездили грузовые машины, которые перевозили разный хлам в сторону порта. Легковушки были здесь крайне редкими гостями, да и то попавшими сюда по ошибке. И всё же, как я здесь оказался, и почему свернул на право, хотя намеривался идти прямо. Подсознание будто само вело меня к какому-то конкретному месту, и я не собирался с ним спорить.
Это была старая часть города, с довольно живописной архитектурой, и практически не ощутимым, летающим в воздухе призраком времени. Фасады старых растрескавшихся зданий напоминали облики неумолимых вождей прошлого, с такими же суровыми выражениями глаз оконных рам. Они смотрели презрительно, осуждающе, и если бы могли говорить, обязательно высказали бы своё недовольство нынешним поколением. Их угрюмые лица были освещены светом ещё горевших уличных фонарей, что предавало им какой-то невыразимой жестокости.
Я шел по узкой засыпанной снегом алее и моими единственными спутниками были черные вороны кружившие рядом. Они сопровождали меня молча не нарушая тяготивших меня мыслей, и я был им за это благодарен.

Когда я добрался до портовой зоны на часах было уже пол девятого утра. Здесь небо было чуть светлее, а ледяной ветер дувший со стороны реки гораздо сильнее. Холод пробирал до костей, но меня это ничуть не беспокоило. Перспектива свалиться дома с температурой не особо пугала, и я стоял наслаждаясь безмолвной красотой этих мест. Поодаль стояли, вмерзшие в лёд, остовы кораблей и барж которые были брошены здесь или же привезены сюда умирать. Они издавали жалобный вой скрипом своих проржавевших дверей покачивающихся на ветру и взывали о помощи, но им уже никто не в силах помочь.
Где-то вдалеке на фоне серого неба выделялись черные точки чаек, которые были извечными обитателями этих мест. Они парили в небе, словно стервятники над мертвыми останками кораблей в поисках добычи и не брезговали не чем. Открывающееся их острому взору пространство казалось безжизненным, но они точно знали что это не так.
Я стоял на причале всматриваясь в пустоту в надежде увидеть хоть что-нибудь, но это что-то неумолимо ускользало от меня. Здесь был только я и холод который пробирал до костей. Не знаю зачем я пришел сюда, не знаю зачем я вообще выходил из дома, где уютно и тепло. Наверное, потому что сидеть в пустой квартире было просто не выносимо. Все это было крайне парадоксально, я сторонился людей, хотя так отчаянно нуждался в их обществе.
Развернувшись я пошел прочь от этих гиблых мест. На душе было как-то уж чересчур паршиво, и я точно знал что может мне помочь, хотя бы на время забыться и не думать не о чём. Скоро мальчики и девочки начнут обмениваться открытками и предлагать друг другу стать их валентинами, и в этот момент я хочу быть как можно дальше от всего этого.
Сейчас моей единственной задачей является найти какой-нибудь бар, я бы даже сказал один из самых паршивых баров в городе, такой чтобы полностью отражал моё внутреннее состояние, и надраться там в усмерть, чтобы пропустить этот день без ненужных потерь, а потом собрать все свои вещи и уйти, не важно куда, главное не оборачиваться.