Сказочник

Давным-давно, больше, чем сто лет назад, в затерянный город, окруженный марсианскими горными пейзажами, приехал молодой журналист. Это позже он станет Писателем с большой буквы, и под его истории будут засыпать дети со всего мира. Сейчас  на развалинах  храма под старым баньяном сидел юноша, который строчил репортажи в городскую газету и только-только начинал придумывать рассказы. Даже не рассказы – сказки. Он не очень любил людей, разве что детей, потому что они еще не разучились верить в чудеса.

Старые боги, живущие в городе, слышали его мысли. Истории разных мест звенели у гостя на кончике языка. Одни он видел сам, другие ему  шептал ветер, принося из других стран, и  юноша мечтал поведать их миру. Даже большой камень слегка загудел, когда  журналист приземлился на него отдохнуть. Впрочем, этот гул мог услышать только очень натренированный слух, а уж догадаться о его источнике не смог  бы даже самый проницательный человек.

Камень решил представиться  - вдруг его тоже услышат и запомнят:
- Тикуранг. Меня зовут Тикуранг.
- Ти-ку-ранг. Повторил юноша смешное слово, которое возникло у него в голове и погладил теплый гранит. 

Вечер был чудесен. Стрекотали цикады. В рисовые поля далеко за рекой салютом падали звезды.  По воде издалека доносилось монотонное пение мантр. 

Боги улыбались. Это было заметно по тому, как добр и ласков  был мир вокруг.
 
Редьярд Киплинг был именно тот, кто им нужен.

Они хотели, чтобы весь мир узнал про их древний город, затерянный в джунглях, с  великими храмами, огромными  дворцами и дорогами, плиты которых пригнаны так плотно, что между ними не проходит  лезвие ножа, и такими  широкими, что по ним  могут одновременно проехать несколько колесниц. Люди уже давно ушли из него, но боги остались. Много лет им было спокойно и тихо. В храмы по прежнему приходили служители, приносили дары и так же тихо уходили. Покой сохранялся до тех пор, пока не заскользили по небу крылатые колесницы, управляемые людьми. Поезда большими змеями пересекли землю, соединив континенты и страны. Технический прогресс потеснил веру в чудеса. А уж этого боги допустить не могли.

Им понравилась идея Киплинга рассказать сказку про маленького мальчика  из дикого  леса. Они видели: его истории,  как волшебное семя, упадут в сердца малышей, и прорастут  много лет спустя.

Дети  запомнят  и пронесут через всю жизнь уважение к великой силе джунглей и мудрости живой природы. Много лет спустя в забытую  столицу империи Виджаянагара приедут туристы, которые выросли на сказках про Маугли. Жизнь  закипит. Старые боги пробудятся от сна и займутся привычными делами – будут исполнять желания, улаживать ссоры, творить чудеса.  Будут среди детей и те, кто вправду научится говорить с жителями леса, и сам на шаг приблизится к богам. Таких  - единицы, но результат того стоит.

Так, сам того не зная, Редъярд Киплинг прошел свое самое сложное и важное согласование идеи для будущей публикации. 
….

- Хочешь, я отведу тебя к царице нагов?  - Вообще-то служка-гид, нанятый из числа местных жителей, не собирался прыгать по горам  в такую жару, а хотел лечь на берегу реки и смотреть, как ветер гонит облака вдаль, а потом прийти домой и пообедать холодным "райта" - йогуртом, который так вкусно готовит его жена. Но факт остается фактом. Его рот как будто сам по себе открылся и предложил гостю пойти в Дом Великой Кобры. Он даже повторил для надежности:  Когда мне надо принять важное  решение, я всегда туда иду к Великой Кобре. Ее дом глубоко под землей, и там не слышно, как шумят  джунгли.  Это очень помогает, когда надо хорошенько  подумать.

«Может, откажется», - подумал тоскливо гид, но журналист согласился.

В этот момент в своей пещере Царица нагов Манаса довольно прикрыла глаза, подернутые прозрачной пленкой. У нее были свои планы на писателя. «Пора показать всему миру, какие мы. Мы - мудрые. Мы - спокойные. И еще мы очень целеустремленные, - резюмировала она. -  Вот про это он и напишет». Кобра дотронулась раздвоенным жалом до большой ящерицы, которая недавно на свою беду пробегала мимо ее подземного укрытия, и принялась за вечернюю трапезу. До визита гостей у нее еще было время перекусить...
 
Важных решений Кинг Кобра (да, гида  по иронии судьбы звали именно так) не принимал уже давно, с тех пор, как семь лет назад женился. Жена необыкновенно вкусно готовила, Кинг Кобра прибавил в весе, и поэтому идти в гору ему было тяжеловато. Он охал и ахал, поднимаясь по крутому склону и вспоминая  дорогу: «Ногу бы не свернуть».

Журналист оказался шустрым на подъем. К Дому Великой Кобры они дошли за несколько часов. Жара немного схлынула. Последние метры перед храмом-и одновременно Домом Кобры были особенно тяжелы. С вершины пришлось спускаться к подножию по практически отвесным гладким плитам. Нырнув в узкую щель, служка замахал рукой, - сюда, сюда. Перед взором открылась необычная картина.

В большой пещере внутри горы, образованной валунами, был гигантский термитник. Возле него стояли блюдечки с молоком. Не было слышно пения цикад, птиц,  животных. Кто хоть раз был в джунглях, знает, как они разговорчивы. В доме Великой Кобры царила гробовая тишина.

- Царица нагов живет здесь много лет. Мой дед приходил сюда, и дед моего деда, и все время она жила здесь. Ей много лет и она такая большая, что один человек не сможет ее обхватить руками, - красочно рассказывал служка, довольный, что дошел  и может  в прохладе перевести дух.

- А кобра не может на нас напасть? – забеспокоился Киплинг.

- Нет, что ты, что ты, - замахал руками гид. – Я ее никогда не видел, и дед не видел. Кобра выходит только к самым светлым монахам. Только они могут видеть ее.
 
- Так может, нет тут никакой кобры?  Гид обиделся.

- Монахи приносят сюда молоко. Молоко пропадает. Значит, его кто-то пьет. Кто, если не кобра? – резонно возразил он.  А дальше он начал говорить, как по книжке: «Змеи – самые мудрые существа на земле. Спокойные. Целеустремленные. Если бы моему ребенку был нужен мудрый опытный наставник, я бы хотел, чтобы это была змея». И сам удивился сказанному.

  - Змея – наставник ребенка? Интересная идея, - Киплинг задумчиво оглядывал укрытие. Ему показалось, что здесь чего-то не хватает. Не так должна жить царица нагов, ох, не так. Он представил, как по бокам пещеры стоят огромные сундуки с золотом, как жемчуга и самоцветы валяются под ногами, и отрезы шелка  разных цветов гниют в влажном воздухе подземелья. Ты же  женщина, ты же любишь украшения, - прошептал он. - Старый термитник – к чему он? Здесь должен быть золотой трон, а на золотом троне должна лежать белая кобра. Кобра-царица.

И он склонил голову в поклоне перед воображаемым троном.

Манаса зашипела от удивления и приподняла голову. Мороку с термитником было много  лет, и впервые его разгадал непосвященный. «Надо же. Молодец. Этот мальчик далеко пойдет», - подумала змея и медленно-медленно заиграла мускулами своего белого тела, передвигая ящерицу внутри, чтобы лучше переварилась. Она была очень довольна проделанной работой.

Домой возвращались впотьмах. Гид вдруг внезапно стал себя лучше чувствовать, пропали боль в суставах и отдышка, появилась приятная легкость во всем теле. Это был подарок от Манасы. «Разобьется  ночью в горах наш  аппетитный толстячок, и  писатель с ним сгинет», - подумала кобра и приняла решение. Дойдя до дома,  мужчина обнаружил, что скинул добрый десяток килограммов, и с него в буквальном смысле штаны сваливаются. Впрочем, настоящие чудеса всегда незаметны и Кинг Кобра приписал это усиленной физической нагрузке и отсутствию обеда.

….
- Интересно, как все здесь выглядело на заре веков?

Киплинг оглядел гранитные глыбы причудливых форм. Некоторые из них размерами превосходили большие дома. Город   появился   на месте извержения огромного вулкана. Расплавленные куски магмы  вылетали из жерла вулкана и застывали, превращались   - одни в валуны, а другие в кимберлитовые трубки, содержащие  алмазы.

- Это все  Великий Хануман, - Кинг Кобра охотно делился легендами, впитанными с молоком матери.  – Это все он сделал, - он обвел рукой гору, состоящую из хаотичных  камней, как будто сказал про ребенка, который разбросал дома игрушки.
- Но зачем? – журналист пожал плечами.
- Потому что он был очень сильный, - гид поднял вверх палец и важно закатил глаза. Очень-очень сильный.

Мартышка, сидящая на дереве, заверещала и прыгнула  Киплингу на плечо. Тот нахмурился и сбросил зверька на землю. Обезьяны были повсюду, они могли укусить, утащить из рук еду или сумку. Недавно какая-то шустрая тварь влезла в окно и  утащила блокнот с записями. Кусочки будущей сказки он потом нашел  под деревьями.

…  «Значит,  у нас  мудрая змея, грациозная пантера, а обезьяны – тупые и злобные «бандерлоги»?» - Хануман шел рядом и прицеливался, куда лучше укусить начинающего писателя. Возмущение было столь велико, что он был готов  устроить извержение вулкана, или ураган, или превратить писателя… например  в рыбу. Молчаливую холодную рыбу. Но сонм богов заступился за Киплинга. Идея с Маугли им понравилась. Обезьяньему богу осталась только мелкая человеческая месть. Цапнуть в ногу? Руку?

Наброски из украденного блокнота Хануману совершенно не понравились. Его войско в них выглядело нелепо и бестолково. Он смотрел на огромные валуны и вспоминал, как на заре веков его  великая обезьянья армия соревновалась в силе. Все просто: кто смог взять камень побольше и закинуть повыше, тот победил. Ооо, ему было что рассказать.

- Интересно, сможет этот парень поведать миру что-то новое про наши подвиги?   - подумал бог и сам тут же ответил на свой вопрос.

- Навряд ли, у него одни глупые сказки в голове, - вздохнул Хануман. – Дети, волки, пантеры. Ах, как жаль, что среди великих поэтов и писателей мало великих войнов. В этом мире нет истинных знатоков. Когда такой родится, я обязательно  устрою  небольшую эпическую битву, чтобы увековечить ее.

- Ты лучше ему  расскажи, как мы тебя за лечебной травой послали, а ты  нам всю гору с травой целиком принес, помнишь? - над ухом Ханумана зазвучал добрый смех  и в воздухе появилась  прозрачная  фигура, с луком и стрелами в руках.  – Пойдем, не мешай человеку, пусть сегодня поспит нормально. А то вы каждую ночь ему сны показываете – не каждый выдержит. Некоторые с ума сходят.
- Этот выдержит, - задумчиво сказал  Хануман. - Уж я-то знаю.

Мартышка прыгнула на дерево, оскалилась на прощание и скрылась среди густых лиан, издавая громкий вопль.

Вечером молодой журналист открыл новый блокнот, сделанный местными умельцами, в жесткой обложке из кожи буйвола, и начал писать:

«Было семь часов знойного вечера в Сионийских горах, когда Отец Волк проснулся после дневного отдыха, почесался, зевнул и расправил онемевшие лапы одну за другой, прогоняя сон. Мать Волчица дремала, положив свою крупную серую морду на четверых волчат, а те ворочались и повизгивали, и луна светила в устье пещеры, где жила вся семья.
— Уф! — сказал Отец Волк. — Пора опять на охоту».