Красный подполковник. Ч3. гл12

                Жизнь продолжается.

                … Итак, я то, что ваша мысль связала
                С понятьем разрушенья, зла, вреда.
                Вот прирождённое моё начало,
                Моя среда…
                Гёте. Фауст.
    Уже начиная со второй половины 1925 года, значительная часть отчислений от государственных предприятий Германии, начали утекать за рубеж, в основном для закупки военного оборудования.
   Утекали за Атлантический океан, в Латинскую Америку, где деньги оседали в банках Аргентины, игравшей одну из первых ролей в далеко идущих нацистских планах.
  Национал- социалисты, во главе с Адольфом Гитлером, учитывали, что в Аргентине  уже много лет существует одна из самых многочисленных в Южной Америке, немецких колоний. Мечтая о реванше, руководство Рейхсвера, офицеры бывшего кайзеровского Генерального штаба и разведки III-b (нахрихтен бюро), уже с конца 1919 года начали процесс объединения разведывательных служб отдельных войсковых соединений в единую организацию, вошедшую в 1921 году в состав министерства обороны и названную «Абвер». «Abwehr – оборона, отражение».
   Одной из важнейших задач, «Абвер» считал организацию агентурной разведки во всех странах, особенно в России и, у её союзников по первой мировой войне.
   Возглавил новую службу майор Фридрих Гемп, бывший заместитель начальника кайзеровской разведки, полковника Вальтера Николаи. Сам Николаи, находясь в отставке, втайне консультировал Гемпа.
     И начиная с 1926 года, в посольствах Германии в разных странах, появились представители Абвера, официально значащиеся, как помощники военных атташе.
   Появился такой офицер и в посольстве Германии в Аргентине, и звали его – гауптман Клаус Дитрихс.
   Именно с ним, пришлось бороться сотруднику советской разведки Джиму Саймсу, начиная с 1927 года.
  И именно в это времени начался для многострадальной России, новый период, который назвали «золотой блокадой».
          Начиная с 1925 года, Западные страны – США, Британия, Франция, продавали СССР новейшее оборудование и технологии того времени вначале за лес, нефть и зерно а, уже начиная с 1927 года, стали продавать только за зерно, которого в России, просто не было из-за разрухи в хозяйстве после Гражданской войны.
   Разрушенная экономика послереволюционной России требовала изделий тяжёлой промышленности, которая внутри страны была практически уничтожена. Нужны были металлорежущие станки, пресса, паровозы и различные механизмы для строек и шахт. Взамен, советское правительство могло предложить западу три вещи: зерно, полезные ископаемые и золото.
    Тут то  и произошло невероятное. Капиталисты неожиданно отказались принимать золото в качестве платёжного средства, мотивируя отсутствием после мировой войны полновесного золотого стандарта, и пока в мировой торговле утверждался бартер.
   Только лес, нефть и зерно, вот что хочет получить Запад по бартеру за оборудование и машины, и руководство страны во главе с Иосифом Виссарионовичем Сталиным, было вынуждено играть по этим правилам.
   Вот когда пригодились 225 миллионов золотых франков, которые передал Советскому правительству, бывший военный агент царской России во Франции – генерал-майор граф Алексей Алексеевич Игнатьев, который, как и советское правительство, прекрасно понимал, что своим действиями Запад готовился без всякого военного вмешательства покорить Советскую Россию.
    Первый шаг к этому – отказ от приёма золота из СССР, второй шаг – эмбарго    (запрет ввоза) на поставку на запад советских товаров. Фактически запрещён экспорт леса и нефтепродуктов, то есть, всего того, чем ранее оплачивались поставки западных машин для разрушенной русской экономики.
    От Мангулиса Джим узнал о том, что после того как западные страны отказались принимать золото, на монетном дворе в Ленинграде, начали печатать  золотые царские червонцы, которые ещё принимали в банках Великобритании и Швейцарии, по сути дела занимались производством фальшивых денег.
   Эти червонцы сотрудниками «Южамторга», половина из которых была сотрудниками советской разведки, были тайно доставлены в Буэнос-Айрес  и   Рио-де-Жанейро. И  Семёну Александровичу Денисову, благодаря его хорошим отношениям с членами правительства обеих республик, удалось уговорить продать за это золото пшеницу, которую можно было бы в Англии  и Франции обменять на сельскохозяйственные ма-шины и оборудование для элеваторов.
   И в начале 1927 года ему удалось от-грузить в Россию три шведских торговых судна с пшеницей, следовавших в Англию из Аргентины и из Рио-де-Жанейро. И Джим очень помог ему в этом, ведя переговоры с губернатором провинции Буэнос-Айрес, с которым был лично знаком.
  Но, потом, под давлением тех же англичан и американцев, эти страны категори-чески отказались продавать пшеницу России за золото.
   Одновременно Англия, Франция и США, начали активно помогать Германии в восстановлении былой военной мощи и   тайно выделять большие денежные средства для НСДАП, руководимой Адольфом Гитлером, и набирающей силу в стране.
    Абвер, сразу обратил пристальное внимание, на бывших царских офицеров, проживающих в Европе и в других странах. Его сотрудники тут же установили тесный контакт с РОВС, которым  в Париже руководил генерал Врангель, и договорились, что окажут помощь союзу в деле организации борьбы с советской Россией. И именно, начиная с 1926 года, началась активизация деятельности РОВС, по подготовки агентов для засылки в Россию, в целях совершения диверсий и саботажа.
   Активизировались бывшие белые офицеры и в Аргентине. Тут, было сразу заметно влияние военного атташе Германии,  капитана первого ранга барона Ульриха фон Шнайдера и хитрого как лис, сотрудника Абвера - Клауса Дитрихса.
   В 1928 году, в Париже неожиданно умирает генерал Врангель, и руководителем РОВС, становится генерал Кутепов – опытный,  опасный и коварный враг советской власти.
   В начале 1929 года, когда Джиму, вместе с Мангулисом, удалось ликвидировать, двух немецких профессоров, занимающихся разработкой химического и биологического оружия, в лаборатории завода в городе Парана, они получили благодарность от командования.
    А через месяц, в конце февраля 1929 года, Мангулиса срочно отозвали в Москву, а Джима назначили руководителем  разведывательной сети в Аргентине, придав ему пятерых агентов-нелегалов и радиста с радиостанцией для связи с центром.
  По сути, он опять стал резидентом разведки, только теперь уже советской и на него была возложена большая ответственность за своих подчинённых.
   Получив явки и пароли для встречи с ними, оказалось, что двое из них, в том числе и радист, живут и работают в самом Буэнос-Айресе, а остальные трое  находятся в города Парана,  Росон и в «немецком» городе Сан-Карлос-де-Барлиоче.
   Не привлекая к себе внимания, он в течение месяца встретился и отдельно познакомился с каждым из своих подчинённых.
  Встретился тайно, с соблюдением всех мер конспирации, и поставил им задачу отслеживать  работу заводов, которыми руководят немцы и внимательно следить за действиями «Союза русских офицеров», созданного в Аргентине ещё в 1920 году, и развившего за последние годы свою деятельность на деньги Германии.
  Сообщил он также и о том, что необходимо, как и раньше, привлекать  себе в помощь, новых людей, вербовать новых агентов.
   Фирма «Виктория» успешно работала, принося хоть небольшой, но постоянный доход и Джим,  как и раньше, любыми путями старался помочь своей стране «выжить» в этой трудной ситуации.
   Он никак не мог понять, почему это вдруг все Западные страны и США, вдруг отказались продавать  своё оборудование и машины за золото.
   Из рассказов графа Игнатьева, тогда ещё полковника, он прекрасно помнил, что с началом войны российские военные агенты, генералы и адмиралы, кинулись по всему свету покупать оружие. Но из закупленной ими техники семьдесят процентов артиллерийских систем были устаревшими и годились, разве что для музеев, зато только Англии и Японии, Россия  за этот «хлам», уплатила 505,3 тонн золота, то есть 646 миллионов рублей. Всего же было вывезено золота на 1051 миллион золотых  руб-лей.
   После февральской революции свою лепту в вывоз золота за рубеж внесло и Временное правительство: буквально накануне октябрьской революции, оно отправило партию золота в Швецию для закупки оружия на сумму 4,85 миллионов золотых рублей, то есть около 3,8 тонн  драгоценного металла.
    А теперь, им золото стало вдруг не нужным. И это значит, что налицо сговор и опять направленный против России.
   Недавно Джим получил зашифрованное письмо от Бертины-Жюли, которая сообщила ему, что устроилась работать во Французское отделение СМО в Лионе, и о том, что на неё неожиданно вышел «старый друг», с которым она «дружила» со времён войны, и рассказал ей много интересного. Есть о чём рассказать и ей, но это при встрече, на которую она в скором времени очень надеется.
  «В скором времени», было подчёркнуто, и Джим понял, что Жюли имеет очень важную информацию для него, и ей нужно, чтобы он, как можно скорее прибыл во Францию.
    Через радиста, он послал в Центр просьбу, убыть в Париж по неотложным делам, коротко объяснив срочность выезда в Европу.
    Кетрин, узнав, что он снова плывёт во Францию по делам службы, немного забеспокоилась, но когда Джим объяснил ей, что это всего на месяц и путешествие теперь безопасно, потому что не война, она скрепя сердцем согласилась.
    Получив деловую визу сроком на один месяц в посольстве Франции в Аргентине, он убыл в Европу, просто сгорая от любопытства, что же такого необычайно важного узнала его бывшая помощница и связная, если запросила срочной встречи.
  А в душе порадовался тому, что в лице Жюли и Михаила Савельевых, он по-прежнему имеет надёжных и верных помощников, пусть даже их разделяет огромный Атлантический океан.
    Прибыл он в  Брест и, пройдя таможенный контроль, тут же отправился на поезде в Лион.
   Выйдя на вокзале и сев в такси, он до вечера поездил по городу на такси с разговорчивым русским водителем.
   Час походил по магазинам, а потом,  снова сел уже в другое такси  и, остановившись за два квартала от дома, где жили Михаил и Жюли, снова «попетлял» по улицам, проверяясь, нет ли за ним слежки.
  Ну, а потом уже позвонил в знакомую дверь.
   Вся семья Савельевых была в сборе, и  Михаил с Жюли, тут же принялись его обнимать, тут же на шум из комнаты выбежала  их  младшая дочь, удивительно похожая на Михаила и удивлённо уставилась на совершенно незнакомого ей человека.
   Увидев её, Жюли засмеялась и сказала:
  - Лиза, ну что же ты застыла? Это дядя Джим, наш друг, он приехал издалека и он очень хороший!
  Михаил тут же подскочил к малышке, поднял её на руки и представил:
  - А это дядя Джим, наша принцесса Елизавета, она у нас самая главная в доме, - и счастливо рассмеялся.  - Ну, а  наша старшая - Евдокия, сейчас гостит у моего брата. У него своих детей нет, поэтому они нашу Дусю, часто берут к себе и балуют там…
   На душе у Джима сразу потеплело, запели соловьи, и он, взглянув на всё семейство, понял, что они втроём необычайно счастливы и порадовался за них.