Красный подполковник. Ч3. гл14

                Текущие дела.

                Три правила достижения успеха:
                знать больше, чем остальные;
                работать больше чем остальные;
                ожидать меньше, чем остальные.

   Ждать парохода до Буэнос-Айреса, пришлось почти двое суток. За это время, Джим изучил портовый город Брест вдоль и поперёк. Купил подарки для Кетрин и Анны, а для Алекса, большого любителя чтения и русской литературы, пятитомник Льва Николаевича Толстого на русском языке, куда вошли его лучшие произведения: «Война и Мир»,       « Анна Каренина», «Казаки» и «Севастопольские рассказы».
   За время двухнедельного плавания до Аргентины, он снова перечитал роман «Война и мир», и удивился новому восприятию его, совсем не такому, какое было в кадетском корпусе, когда он впервые его узнал и прочитал.
    Дома его встретили радостно, а Кетрин, просто вздохнула с облегчением, когда рано утром  увидела улыбающегося мужа на пороге свое дома, живым и здоровым, да ещё и с кучей подарков в руках.
    Он коротко рассказал ей о том, чем занимался во Франции и передал привет от Жюли с Михаилом.
   Услышав эти слова, Кетрин немного всплакнула, а потом засыпала его вопросами об их жизни во Франции.
  И ему, ничего не оставалось, как рассказать и о том, где Жюли сейчас работает,  и о РОВС, и о подготовке Германии к новой войне.
   - Неужели всё так серьёзно Джим? Ведь, после той страшной войны всего десять лет прошло. Десять! А они, эти проклятые немцы, снова голову поднимают, и даже начинают готовиться к новой войне.
  Я тут недавно видела, несколько десятков немцев, в коричневых рубашках, с повязками на рукавах маршем прошли по центру города, распевая песни на своём языке. Все стояли и смотрели на них, представляешь? И  это немецкое шествие, никого не удивило, даже полицию, - и Кетрин  вопросительно взглянула на мужа.
   - Да, милая моя. В коричневых рубашках – это фашисты, члены партии НСДАП, вождём которой является Адольф Гитлер. Его партия рвётся к власти в Германии, и я думаю, скоро она её получит. А деньги им дают, как не странно США и Англия, которые ещё совсем недавно с Германией воевали. Парадокс! Но, это именно так.
   Платье и шляпка, которые, он купил двенадцатилетней Анне, ей очень понрави-лись и она  до самого отхода ко сну, не хотела их снимать, всё как обезьянка вертелась пере зеркалом и зацеловала любимого папочку.
    Жене он купил красивую кофту ангорской шерсти и французские сапоги, точно угадав размер, и за это тоже получил кучу поцелуев.
   Один Алекс, увидев книги, так обрадовался, что даже забыл поблагодарить отца. Просто схватил их, и тут же побежал к себе в комнату – читать.
    Отдохнув немного после плавания, Джим поехал к себе на завод, обошёл все лаборатории и цеха, тепло поздоровался со всеми работниками, которых знал по именам, а потом прошёл к себе в кабинет и, закрывшись там, в течение часа составлял второе донесение в центр.
                «Центр - Густаву».
   СМО стал теневым правительством США, где принимались и принимаются все ключевые решения. Все руководители СМО, без исключения являются выходцами из господствующего  капиталистического класса, а у пятой части директоров имелись родственники среди других членов СМО (CFR). Большое количество средств, в финансовую деятельность СМО, внёс Джон РокфеллерII и банкир Пол Варбург.
            
                Структура СМО:
- Совет директоров (20-25 человек) – во главе его генеральный директор и секретарь;
  - Правление  отделений – во главе с председателем и его заместителем;
 - Президент:
 - Вице-президенты (4-5 человек);
 - Казначеи (4-5 человек).
 С начала 1929 года, одним из директоров СМО (Council on Foreiqh Relations)  в США стал Аллен Даллес.
   Полный состав Совета  пока выяснить не удалось, известны лишь имена некоторых директоров и президентов. Чем конкретно занимаются члены СМО, покрыто большой тайной. Удалось выяснить, что совет, стал продолжением встреч, которые проводились во время и сразу после войны.
  Начало этих встреч, положено советником при президенте Вудро Вилсоне – полковником Эдвардом Мандель Хаусом. Темой этих встреч являлся послевоенный мир, каким он станет. На очередной встрече был предъявлен документ «Четырнадцать пунктов» Вилсона, в которых он выступал за свободную и открытую международную торговлю. После окончания  войны Вилсон, Хаус, банкиры Бернард Баруч и Пул Вобер, а также другие влиятельные лица, в том числе и Аллен Даллес с братом Форестером посетили мирную конференцию в Париже. Именно там, в парижском отеле «Мажестик» - 30 мая 1919 года была создана первая межнациональная организация – Институт иностранных дел.
  Состоит она из двух ветвей:
1-я – Королевский институт иностранных дел, расположенный в Лондоне;
2-я – Совет по международным отношениям (СМО) в Нью-Йорке. Позже отделения СМО появились в Великобритании (Лондон) и во Франции (Лион).
  Первым президентом СМО, стал Джон У. Дэвис – адвокат Джона П. Моргана.
               
                «Вирт».
 
    Джим ещё раз перечитал написанное донесение, потом аккуратно сложил листки бумаги, и положил их во внутренний карман пиджака.
     Потом вызвал к себе Осипова, и заслушал его о положении дел на фирме.
   - Всё вроде идёт нормально, мистер Саймс. Гоним льняное масло, его неожиданно в большем количестве запросили три аптеки и госпиталь для военнослужащих.
   Говорят, что какой-то русский врач, профессор, там очень успешно использует его для предупреждения и лечения сердечных заболеваний. Применяет его также и при болезни почек.
   - Это же замечательно. Я думаю, что со зрелыми семенами льна, из которых мы отжимаем масло, тоже проблем не будет? – и Джим вопросительно посмотрел на своего помощника.
   - Нет, с льняными семенами льна проблем не будет, у нас там обязательные поставщики, а вот с клещевиной, из которой мы давим касторовое масло, есть небольшие проблемы, но я думаю, мы их решим.
  И с тунговым маслом тоже, орехов для его производства вполне достаточно, и оно очень хорошо продаётся, как и альбумин.
   Ну, а остальные препараты тоже, слава Богу, пока востребованы, - улыбнулся Осипов, видя, что хозяин в хорошем настроении.
   - Ну и отлично Георгий Петрович! Я рад, что дела у нас идут неплохо. Я по-бывал по делам бизнеса во Франции, там сейчас очень много говорят про  белый стрептоцид, как одно из лучших средств, для заживления ран и как средство против болезнетворных бактерий. Немцы, красный стрептоцид уже используют,  но больше как краситель, и сейчас работают, чтобы выделить белый стрептоцид. Вот бы нам его получить, а? – и Джим, улыбаясь, посмотрел на полковника.
   - И как там Европа? Как наши бывшие соотечественники там живут? – словно не слыша  его слов о стрептоциде, спросил  Осипов, с дрожью в голосе.
  - Как живут? Да по-разному живут. Одни приспособились, устроились где-то работать, на заводы, фабрики, водителями такси работают, содержат семьи,  другие, не найдя работы бедствуют, потому что там,  в Европе сейчас всё дороже чем у нас в два, а то и в  три раза, но живут.
  А третьи, всё бредят походом против большевиков, объединяются в какие-то союзы, один из них, кажется РОВС, называется. Не слышали о таком?
  А руководит им генерал, толи Кутонов, толи Купетов…
  - Наверное, Кутепов? Если это он, то я его хорошо знал.
  - Да, да именно Кутепов. Говорят, им немцы помогают, сам Адольф Гитлер ездил на встречу с этим Кутеповым в Париж, - Джим говори эти слова,  в которых не были ни доли правды, но ему было очень интересно узнать, как бывший полковник отреагирует на его сообщение.
   - Кутепов? Александр Павлович?  И   встречается с немцами? Да не может этого быть! Он ведь всей душой и сердцем их ненавидит, я это знаю ещё по фронту. Нет, этого не может быть!
  - Ну, меня это собственно не особо интересует, но я знаю, что и у нас в Аргентине бывшие русские офицеры, тоже свой союз организовали, не слышали, Георгий Петрович?
  - Как же не слышал. Члены этого РОВС, и меня уже приходили агитировать, чтобы я в него вступил, - чуть слышно пробормотал полковник.
  - А Вы?
  - Что я?
  - Вступили в этот союз или нет?
  - Нет, не вступил. Ведь РОВС, ставит своей целью продолжение борьбы про-тив большевиков, а значит против Рос-сии. А, я уже понял, что Советская власть это надолго, если не навсегда. Народ России её поддержал, а я против своего народа воевать никогда не буду, - запальчиво проговорил полковник, и посмотрел прямо в глаза Джиму.
   - Ну и правильно! Они там живут, мы здесь. Наше дело бизнесом заниматься. Перед моим отъездом,  мистер Хардинг говорил мне, что к нему обращались представители совместной бразильско - аргентинско - российской  торговой фирмы «Южамторг», с предложением о закупке для Советского союза касторового и льняного масла, сегодня же съезжу к нему, узнаю, что это за предложение, и насколько оно нам выгодно.
  - Это было бы отлично. Наш новый цех, по отжиму масел, работает только наполовину мощности, тут нас немцы перебивают с завода в городе  Парана. Может российским представителям ещё и наши препараты предложить, а? Немного снизим цену, я слышал сейчас в России голод, разруха…
    Осипов тяжело вздохнул, опустив голову, видимо очень переживая за свою родину, о которой Джим тоже не забывал ни на секунду.
   Но он был «коренным американцем» из США, страны, которая не любила Россию, и потому, чтобы не вызвать подозрений, должен был всегда и везде восхвалять свою страну и вести себя, как сто процентный «янки».
 - Нет,  Георгий Петрович! Сейчас не то время, чтобы снижать цены, их нужно наоборот поднимать. Бизнес есть бизнес! Захотят русские купить у нас масла, пожалуйста! Но, цены будут такие же, как и для жителей нашей страны.
    Всё, уважаемый Георгий Петрович! Идите работать! А мне нужно ехать к Хардингу, и прошу меня простить! – Джим встал с кресла и, проводив выходившего из кабинета Осипова взглядом, закрыл за ним дверь на ключ.
       Потом достал   стеклянную фляжку, вложенную в красивый  кожаный чехол, которая была наполовину заполнена красным аргентинским вином, достал листы с донесением, свернул их в трубочку, потом аккуратно засунул в пробирку, и плотно закрыл её резиновой пробкой.
   А уже после этого опустил пробирку внутрь фляжки с вином.
    Так, в целях безопасности, он прошлый раз передавал своему радисту донесение в центр. И сегодня, решил сделать также.
   Эту «секретную» пробирку Джим изготовил сам из жаропрочного стекла. Снизу у пробирки находился небольшой груз, благодаря которому она сразу опускалась на дно фляжки и если открыть пробку фляжки, то пробирку не было видно.
   А чтобы пробирка не разбилась, на неё были надеты резиновые колечки.
   Этот контейнер он придумал сам, прекрасно понимая, что просто так,  открыть перевозить в кармане секретные донесения  просто нельзя в целях конспирации, и  её строгому соблюдению всегда учил этому своих подчинённых.