Путешествие в Париж, часть 1

Из многолетней  автостопной одиссеи  мне особенно запомнился приезд  в Париж в мае 1997 года и все связанные с ним  приключения. Начались они  с конференции  в Маастрихте. Туда явилось рекордное число украинских студентов. Они быстро  заполонили собою  маленький прелестный городок. Организаторы конференции, увидев прибывшими последними меня и Лену, испуганно вытаращили глаза: "Вы тоже с Украины?" "Да". Мы шатались по Маастрихту шумной, все время хохочущей над только нам понятными шутками толпой, которая не стремилась к контакту с голландцами и другими представителями  западной Европы, поедала рекордное количество  бутербродов и часто прогуливала лекции, предпочитая им изучение красот Маастрихта.

Как известно, именно в Маастрихте в 1991 году был  подписан исторический документ про создание Европейского Союза на основе экономического Европейского Сообщества.  Этот город может похвалиться богатейшей историей, которая  восходит к римскому поселению 50 лет до н. э.  Его название происходит от  латинского  "Mosae Trajectum", что означает место, где можно пересечь реку Маас. С 380  по 722 года н.э. Маастрихт был резиденцией епископа.  После  войны 1830-1839 годов Бельгия   получила независимость от Нидерландов, но Маастрихт отошел к Голландии.

В городе есть две реки, Маас и Йекер, живописные мосты и набережные...Особенно поражает ночной вид  реки - зрелище моря разноцветных огней, что  мерцающими бликами ложатся  на черную воду и создают симфонию красоты и радости. Ночной город просто сказочен - толпы гуляющих веселых студентов, потом рыночная площадь, залитая светом фонарей, на которой стоит памятник человеку с зажженным факелом в руке (он не гаснет даже днем).  Соседствует с ней площадь с беседкой, где постоянно тусуется молодежь, и скульптурная композиция из причудливых фигур.  Их гротескные облики вызывают мысль о воплощенных в камне персонажах  карнавальной культуры. Они изваяны таким образом,  что будто сделаны из многочисленных капелек камня.  В руках у них какие-то то ли орудия, то ли музыкальные инструменты.  Ничего подобного на улицах Украины я не видела и  сразу полюбила этих странных смешных человечков,  будто пришельцев из другой эпохи.  Скульптуры  были локально подсвечены  снизу специальными прожекторами, вмонтированными в землю. Их я тоже видела в первый раз   - только в последние годы подобные новшества появились  на центральных улицах Киева. 

  Днем Маастрихт  очень напоминал сказочный городок Незнайки - своими игрушечными расчерченными улицами, домами с пестрыми лужайками, отсутствием оград у хорошеньких домиков. В целом интересен контраст между огромного роста голландцами (один из самых высоких народов в Европе) и  их крошечными  жилищами. 
В воскресный день мы  с Мариной пошли гулять по городу, и повсюду кипела активность. Народ толпами высыпал на улицу и наводнил небольшие кафешки. В городском парке выступал хор маленьких деток с галстуками на шеях, вероятно скаутов. По соседству  находился небольшой зоопарк.  Непонятно откуда, не в клетках, а просто так, ходили гуси.  Я  хотела их поймать, забыв, что гуси могут больно ударить клювом, но они испугались меня первыми  и  бросились врассыпную. 
Голландия - страна велосипедов. Их там  огромное количество. По выражению местных жителей, здесь ездить на велосипеде и ходить дети начинают одновременно.  На  улицах расчерчены специальные дорожки для велосипедов, между автомобилистами и пешеходами, по которым я почему-то особенно любила ходить,  и пару раз только чудом избегала столкновения с велосипедом.

В славном городе Маастрихте я  также впервые в жизни проехалась на заднем сидении велосипеда. Мы с белобрысым Маттеусом ехали на огромной скорости  через весь ночной город. Я ужасно боялась упасть и изо всех сил держалась за футболку Маттеуса, в то время как он выписывал умелые финты на поворотах.  Финальным номером программы стало то, что, как только велосипед остановился, я свалилась навзничь на асфальт.  Надо мной стоял  перепуганный голландец, серьезно опасавшийся за  целость моих рук и ног. Но все  обошлось, было  даже смешно.


В один из дней конференции я выбралась в бельгийский город  Льеж. Еще со школы помнила, что он был одним из  центров европейской индустриальной революции, и  потому хотела обязательно его посмотреть. Расстояние не  превышало двух часов езды на машине, а тратиться на поезд не хотелось,  и я  решила проехать автостопом. Хотя  беспокоил один щекотливый момент -  когда ты с огромным рюкзаком, то все  видят в тебе бедного студента и с радостью приходят на помощь. Когда же ты с одним кулечком в руке да еще и в одиночестве, то у водителей могут возникнуть нехорошие мысли.

Хоть я  была одета чрезвычайно скромно, в брюках и ботинках, мои  худшие подозрения  оправдались. Сначала  я долго не могла остановить машину и уже размышляла, не вернуться ли обратно.   Первый  же водитель, который мог меня провезти всего лишь пару десятков километров, до села, куда он направлялся,  стал делать мне неприличные предложения. Я ему доходчиво объяснила, что он принял меня не за ту, я студентка и езжу только потому, что недостает денег, и западные студенты часто тоже так делают. Тогда он прибег к другой логике -  видишь,  тебе не хватает денег, а я предлагаю легкий способ подзаработать.. Он, конечно, порядком испортил настроение -  такие случаи вообще бывают довольно редко.  Зато со следующим водителем повезло  - это был жизнерадостный испанец, ехавший  на траке в Барселону. Он мне даже предлагал поехать с ним.

Льеж запомнился мне голубой красивой рекой, которая шла от окраины до самого центра, и вдоль нее красовались шикарные особняки.  Создавалось впечатление, что находишься не в Бельгии, а в Венеции. Центр был более скромным, но также встречались очень интересные скульптурные находки. Зато на обратной дороге с автостопом повезло.. Я стала голосовать еще в черте города, не зная, как  это воспримут, но неожиданно быстро остановился фургончик. Кроме водителя там была его жена и ребенок. Водитель работал в благотворительной организации, оказывающей помощь развивающимся странам.  Он оказался настолько предупредительным, что не  уехал, пока не нашел мне следующего водителя.
 
Однажды за общим завтраком нам пришла в голову сумасшедшая идея отправиться по окончанию конференции в Париж. После бурного обсуждения желающих оказалось шесть человек, включая  меня, Витька, Олю, Марину, Наташу и  загадочного  никем  не понятого Лешу.  Утром последнего дня  мы разбились на пары и  отправились в путь, договорившись встретиться у Эйфелевой башни. В Париже знакомых ни у кого не было, кроме адреса местного офиса нашей организации, который не подозревал о нашем историческом прибытии. Идея о встрече у Эйфелевой башни тоже была довольно расплывчатой, поскольку дорога могла сложиться у всех по-разному и  растянуться на необозримое количество времени, но подогреваемые юношеской романтикой, мы  направились навстречу "празднику, который всегда с  тобой"…

Мне в спутницы досталась Наташа, с которой я не совсем могла найти общий язык. Она беспрерывно мрачно курила.

Автостоп ничем особенным не запомнился. Поскольку на французском ни одна из нас не говорила, и мы способны  были только промычать "Париж" и ткнуть пальцем в фиолетовую жирную линию автобанна на карте.  Единственными интересными водителями были два смуглых кучерявых парня - то ли французской, то ли арабской национальности, которые дружелюбно посматривали на нас, а затем поинтересовались:
- Не хотите ли гашиш? - в их руках заманчиво покачивалась сигаретка.
- Весело едем, -  подумали мы и благоразумно отказались.
Они совершили еще один традиционный для водителей жест доброй воли - предложили  позвонить домой по мобилке, и Наташа радостно кричала в трубку  своей маме о том, что уже почти в Париже.

Запомнился также последний водитель, пожилой бельгиец, в своем белом микроавтобусе везший в Париж экспресс-почту. Он всю дорогу что-то заботливо объяснял и рассказывал. Кабину наполняли аккорды  романтической  музыки, разноцветные мотыльки сладкой жизни, танцующие в голосе Шарля Азнавура, а за окном проносились омытые дождем французские пейзажи. Раскидистые деревья со светло-зеленой листвой, окаймлявшие узкое шоссе с двух сторон,  время от времени расступались, открывая нашему взору  поля в дымке   легкого  моросящего дождика, из-за которого все представлялось полупрозрачной дымке иллюзии. Как ни парадоксально,  создавалось ощущение пребывания на Украине, где-то на  киевской трассе. Из всех виденных мной европейских стран именно природа Франции больше всего напоминала отечественную.

Часто  встречались огромные ярко-желтые поля. Сначала я наивно полагала, что  это растет сурепка. Сурепка, однако, является, сорняком. Водитель-бельгиец  на мои расспросы ответил, что это  радующее глаз желто-горячее буйство на самом деле горчица. Я ему благодушно поверила, но вскоре стали закрадываться разумные подозрения -  а не многовато ли во Франции горчицы? Уже позднее я услышала более правдоподобное объяснение – это трава, которую специально высаживают весной, а потом в конце лета, перемешивают с землей, и она служит отличным удобрением.
Французские автобанны отличаются от большинства европейских тем, что они платные. По прошествии определенного отрезка водитель обязан вносить плату. Вдоль автобанна  расставлены аккуратные бело-голубые указатели,  указывающие на  находящиеся неподалеку памятники старины или другие  представляющие интерес объекты, например на европейский Диснейленд (который как известно находится под Парижем), завод  "Рено" (мы видели целый ряд выстроенных новых машин), на тот или иной старинный замок.  Уже приближаясь к городу, проехали около аэропорта, и взору предстало изумительное зрелище - самолет, мягко садящийся на  взлетную полосу.

Я не верила, что через пару часов окажусь в городе своих грез,  что путешествие автостопом в Париж действительно возможно и что я сейчас действительно еду туда, и за окном  расстилается Франция, о которой там много говорилось в прочитанных в юности книгах, Франция, где бурлила аристократическая, королевская жизнь Европы, где созревала и расцветала европейская культура. В той поездке я была моложе, наивней и восторженней, чем сейчас, еще только снимающей сливки Европы, более способной  раскрывать сердце навстречу ее красоте и, затаив дыхание, внимать голосу тысячелетних городов и улыбкам качающихся под ветром деревьев.  Не покидало ощущение бурной радости и счастливого предвкушения  встречи с Парижем.

В первых лучах заходящего солнца мы наконец въехали в Париж. Бросилось в глаза  преобладание белых и пастельных тонов в его колорите. Правда, индустриальная окраина города не отличалась особой красотой: там встречались  облупившиеся стены зданий, мусор, испускавшие ядовитый дым трубы заводов. Мы долго ждали, пока машину разгружали, и когда, наконец, подъехали к Эйфелевой башне, было уже совсем темно. Как новогодняя елка, залитая электрическим светом, она возвышалась над древним городом своим  стройным  силуэтом. Трудно  было поверить, что всего лишь столетие назад  Эйфелевой башни (Tre Eifel по-французски), общепризнанного символа Парижа, не существовало.

Она оказалась намного больших размеров, чем я себя представляла. На усыпанной песком  площадке под ее основанием проходили спешащие парижане, возле билетных касс, толпились группы  туристов, желающих подняться на высоту более ста метров,  повсюду бегали негры с шарами, заводными игрушками и другим барахлом. (Негров с одинаковыми игрушками типа ползающих десантников  или пляшущих под разболтанный магнитофон Микки-Маусов можно встретить в каждой европейской столице).