Навигация

Корабли постоят и ложатся на курс
(часть 1)

Навигация, о которой так долго говорили и которую на Таймыре ждали все от мала до велика – началась! Прошло совсем немного времени, как стронулся Енисей, и вот уже практически на всей его акватории – чистая водная гладь, лишь по берегам севернее Дудинки еще сохраняются принесённые половодьем льдины и не до конца растаяли закраины. Не прошло и недели с начала ледохода, а в Дудинском речном порту уже снуют трудяги-кораблики.
11 июня самоходный паром СП-4 отправился в первый свой рейс в сезоне. Предстоит пройти от Дудинки в Носок с пассажирами и грузом для посёлков Усть-Порт, Караул, Носок.

Отчалил пароход

енёк выдался замечательный, солнечный.
В предвкушении праздника и длинных выходных на берегу от города до самого дебаркадера, откуда предстоит отправиться в путь, – рыбаки. Вернее, рыболовы, и просто отдыхающие – целыми семьями, с удочками, мангалами и прочими атрибутами активного отдыха на природе – такие погожие деньки, причём комары ещё после зимы не очухались, у нас нечасты – «…здесь вам не равнина, здесь климат иной», – и потому долго раскачиваться не приходится, надо «ловить момент», а попутно – и то, что клюнет.  На дебаркадере также многолюдно – пассажиры, провожающие, грузчики и сопровождающие груз.
Груза паром берёт много – в посёлках наверняка заждались за долгую зиму свежего завоза. Погрузка идёт полным ходом. Распоряжается погрузкой багажа и посадкой пассажиров Магомет Алиев – молодой расторопный паренёк. Ящиками и коробками заполняются отсеки и морозильная камера. Пассажиры – десятка три – судачат и покуривают на пирсе в томительном ожидании посадки. Едут в основном до посёлка Караул, а в обратный путь ожидаются в основном пассажиры из посёлка Носок до Дудинки. Наконец, пройдя все положенные формальности и осмотры – на дебаркадере бдительные пограничники – приобретаю статус полноправного пассажира самоходного парома СП-4. Ура! Матрос-проводник Галина Борвенова проводила до каюты и определила персональное место. Каюта на корабле напоминает обычное купе в пассажирском поезде, единственное, пожалуй, отличие: вместо широких вагонных окон – маленькие круглые иллюминаторы, один из двоих глухо задраен, а в другой, открытый взору, видна очень близко на уровне глаз водная поверхность. Видимо, осадка у парома, плоскодонного корабля,  – невелика. Итак, жизнь налаживается, как говорится. Можно и осмотреться. Пассажиры, как водится при отплытии (и, видимо, при приплытии), в основном на палубе – любуются живописной картиной. Медленно отдаляясь, разворачивается перед взором досужих наблюдателей панорама пригорода Дудинки, вот уже только длинношеие портовые краны доступны взгляду, а скоро исчезнут и они в зыбкой дымке горизонта.
Широко и вольно разлился Енисей! Не всякая птица долетит до середины… Чайки, впрочем, долетают, хотя и нечасто – им, видимо, на середине делать нечего, рыбка-то близ берега кормится, вот и чайки, как и рыбаки, подле бережка промышляют. На небе – ни облачка, на воде – ни морщинки, редкое единодушие воздушной и водной стихий. Кораблик неслышно и неспешно скользит по водной глади, а мнится – застыл в прозрачном зеркале, и только берега неторопко и вольготно разворачивают перед взором необозримую свою вечную  панораму. Ветер на палубе кораблика, вышедшего на фарватер – свежий, волнующий, как свежий ветер перемен, у дальних берегов – правого высокого, как и положено реке, текущей на север, – редкие недорастаявшие льдины и пятна снега, на левом – низком –  берегу тундра почти вся обнажилась от снега, не расцвела покуда буйством красок летних, но расцветёт скоро непременно – не извольте беспокоиться! Ширь и простор такие, что взлететь душа просится, – «…чому я не сокил?..», ну, или хотя бы чайкой прикинуться, на худой конец…

В капитанской рубке

СП-4  не очень молод – год постройки 1961, но выглядит вполне прилично. Построен на Сталинградском заводе в Волгограде. Характерно разночтение того времени – город Сталинград был уже переименован в Волгоград, а завод продолжал носить имя Сталина. Капитан команды, состоящей из восьми человек – Владимир Сергеевич Князев, настоящий «речной волк» - это у него сороковая навигация. На мостике, командном пункте судна – светится и подмигивает заговорщически современная аппаратура. На экранах мониторов – все полагающиеся данные: широта, долгота, глубина, расстояние до и после, скорость судна, скорость ветра, давление (не в шинах, разумеется, а просто давление) и… и много чего ещё – подробнейшая карта, разобраться в которой могут только специалисты, а отнюдь не любопытствующие корреспонденты, которым и без того позволено немало, а именно – заглянуть в святая святых – рубку управления современного речного судна. Анекдот помните? – Угнали каким-то образом Чапаев с Петькой самолёт у белых, летят, значит, освоились маленько, и Чапаев – деловито: «Петька, – давление?»  – «90, Василий Иваныч!»  – «Чего 90?!»  – «А чего – «давление»?!»
Всё управление судном ведётся с помощью джойстика – едва заметным движением кисти рулевого. Но и непременный атрибут всякого корабля имеется в наличии – большой штурвал, предназначенный теперь лишь для экстренного управления в ручном режиме, в случае отказа  какого-либо оборудования.
 – Из Красноярска идём без пассажиров, – рассказал Владимир Сергеевич, – поскольку это первый рейс. Вслед за нами придут «Чкалов» и «Матросов» - пассажирские суда. Шли четверо суток, средняя скорость около 20 километров в час.
 – Так Енисей же стронулся только 4-го!
 – Ну это здесь, в Дудинке. А мы вослед за ледоходом и шли. Навигация на Севере коротка, это наша страда, нельзя терять ни дня. Посёлки ждут грузы, пассажиры томятся в ожидании начала рейсов. От Дудинки до Усть-Порта – 104 километра, до Караула – 172 километра, Носок вообще отстоит от Дудинки, столицы Таймыра, на 209 километров. И это по реке, а по тундре это расстояние и того более! И как прикажете людям добираться до своей столицы, не будь речного транспорта?! Каждый год навигация начинается примерно в это время, с небольшими вариациями – 5-10 июня. Заканчивается в середине октября обычно. Работа беспокойная, бывают шторма. Но у нас экипаж слаженный, ребята молодые, но опытные – со всеми трудностями справляемся. Все специалисты экипажа заканчивали училища речников в Красноярске.

Повенчаны рекою

За 40 лет работы у Владимира Сергеевича бывало всякое.  Случалось, и вмерзали в лёд, не успев добраться в порт приписки.
 – Северное сияние – надёжная примета наступления морозов. Бывает, что не успевает судно вернуться по открытой воде, тогда зимует во льдах. Экипаж, конечно, вывозится. Но и ремонт делается тут же, на месте вынужденной стоянки.
Приходилось капитану Князеву даже менять винт и турбину – в таком случае производится крайне сложное и кропотливое вымораживание полости вокруг неисправного агрегата, чтобы получить к нему доступ – абсолютно ювелирная работа.
 – В старину золотоискатели так исследовали дно реки, – постепенно вырубая во льду колодец, обмерзавший по стенкам, пока не доберутся до самого дна – практически в реку опускается ледяной колокол – опасная тончайшая работа, ведь при малейшей ошибке течение реки сломает ледяные стены колодца и унесёт смельчаков под лёд, – пояснил капитан. – Но, слава Богу, ледяные зимовки – нечастое явление.
Случались у Владимира Сергеевича и более приятные, чем зимовка во льдах, рейсы. Например, однажды, в период службы капитаном теплохода «Александр Матросов», довелось прокатить по реке самого первого Президента России Бориса Николаевича Ельцина.
– Неделю тщательно готовились! А был Президент на корабле 19 часов. Отдыхал, чудил, конечно. Подшучивал над своим пресс-секретарём Костиковым, сбросил его в воду со средней палубы. И телохранитель с ним был – знаменитый Коржаков – такой же молчаливый и неприметный, как в телевизоре, как тень ходил за Борисом Николаевичем. Почему так долго готовились, спрашиваешь? Так это же безопасность – много спецагентов было на борту, снайперы на мостике расположились, впереди нас двигался специальный теплоход охраны. Государственное дело!
Был знаком Владимир Сергеевич и с генералом Лебедем.
 – Ну, это человек серьёзный! Один его командирский бас чего стоит! Очень жаль, что не повезло ему в полёте на вертолёте…  Да всей стране, я считаю, не повезло – потеряли замечательного руководителя, который многое мог бы сделать для государства, да не успел…
А однажды довелось капитану Князеву на своём судне перевозить около 50 тонн воистину ценного груза – денежной массы, натуральных бумажных купюр разного достоинства. Даже предположить трудно, сколько это в рублях.
– Одной охраны, – делится воспоминаниями Владимир Сергеевич, – человек 10-12! Погрузили на машину на берегу, как обычные ящики с тушёнкой, один автоматчик забрался в кузов – повезли в банк! Им, банкирам, может, и привычно, а нам-то в диковинку! А обратным рейсом тоже везли  деньги, но уже так называемую «бумагу» – негодные к употреблению, рваные купюры.
Капитан Князев даже венчался на своём корабле, наверное, единственный из речных капитанов. Случилось тогда ему перевозить на борту священников, и в их числе отца Антония. Батюшка и организовал венчание, уговорив новобрачных. «Рекою повенчаны мы с супругою», – шутит капитан.


(часть 2)

 
А утром мы прип… (чур меня, чуть не сказал – «приплыли») – пришли, пришли, конечно, в поселок Караул. Ничего себе поселок, спокойно на улицах, никто не кричит в панике: «Караул!», довольно-таки безлюдно, ребятишки и несколько досужих пенсионеров только и прибыли на пристань – посмотреть, кто приехал да что привез паром. А чего – дело-то житейское, да и любопытство – не порок. Пока разгружался паром, разговорились мы с жителем поселка Носок, подсевшим в Карауле – гостил у родственников.

Здесь моя родина

Колоритный мужчина, бывший механизатор широкого профиля, ныне пенсионер, совсем недавно испеченный. Николай Мустафович Котомин – житель Носка с 1976 года, старожил, можно сказать. Приехал сразу после службы в Армии, служил в Волгограде, в части ПВО. Замполит из части Николая служил прежде в Карауле, хорошо знал караульского директора колхоза и его вечные проблемы с нехваткой квалифицированных работников, потому и уговорил бойца Котомина, классного специалиста-механизатора-шофера, тракториста, дизелиста, соблазнил рассказами о красотах Севера. Да Николая и прежде самого романтика манила, хотелось Север посмотреть, потому и не раздумывал долго – сразу после демобилизации приехал по адресу, врученному замполитом.
 – Север посмотрел, да тут и остался, – смеется Николай Мустафович, – той же осенью женился, трое детей народились. Уже взрослые, один сын тут и погиб. Дочь живет в Дудинке, а сын – тот в Носке, рыбак в артели.
Поначалу Николай Мустафович работал на дизельной, потом устроился на теплоход «Заря Таймыра»: трудился мотористом, рулевым. Теплоход развозил продукты, бензин, солярку по точкам рыбаков. Частенько привозил агитбригаду – в те времена заботились о досуге людей на дальних промыслах. Точки рыбацкие были в Яра-Танама, в Дерябино и дальше на север. В Мунгуе, например, проживало немало народу, но теперь люди разъехались, осталась одна экспедиция.
А разъехался народ по простой причине – практически нечем стало жить: не принимают сейчас у рыбаков рыбу, просто никто этим не занимается. Да и меха охотникам сдавать стало некуда. А в прежние времена, вспоминает Николай Мустафович, занимавшийся приемкой у охотников и обработкой пушнины, заготовитель Владимир Катин ездил регулярно на выставки в Ленинград, где занимал призовые места.
 – А какая звероферма была в Носке, – ностальгически восклицает Николай Мустафович, – какие голубые песцы выращивались! Сказка, гордость державы! В нашем колхозе-миллионере было 13 оленеводческих бригад, больше 13000 оленей! В колхозе принимали рыбу – налим, сиг, чир, щука. Эх!..
 – Так что же – не нужны стали знаменитые песцы?!
 – Выходит, не нужны. Некому этим заниматься, в советское-то время хозяйство плановое было, на это отпускались деньги. А теперь некому вложиться, предпринимателям-то быстрая и надежная прибыль нужна, а рыба, например, – ненадежный бизнес: год на год не приходится, то есть рыба, то ее нет. К тому же мода на натуральные меха, видимо, прошла, перешли на искусственные материалы – вон, весь мир в китайских пуховиках щеголяет…
Нелегка жизнь в северных поселках. Основное занятие населения – рыбалка, от переменчивого рыбацкого фарта зависит благосостояние семьи. В колхозе-то рыбакам предоставляли все материалы для неводов, причем бесплатно, а сейчас, увы, ничего нет, приходится доставать за большие деньги. Одно хорошо – старые «Вихри», моторы для лодок, заменили на надежные японские «Хонды» и «Ямахи». Оленей осталось немного, сейчас они в тундре, аргишат. Носок –деревня большая, есть школа со спортзалом, одно плохо, считает старожил, – нет кружков для детворы, заняться детям нечем. Дороги по поселку – плохие, цены в магазинах – произвольные, причем произвольно высокие.
 – Выходит, совсем худо живется? Уехать не хотите?
 – Никогда не уеду! Да здесь моя родина! Я даже в отпуске на Большой Земле через пару недель по Таймыру скучать начинаю! Я здесь сердцем прирос, женился на местной жительнице. Мы же все были интернационалисты – да у меня папа узбек, а мама русская. Встретились мои родители, когда учились оба на садоводов. Так и стали вместе растить сады в Тверской области. А мы с женой вместе обживаем Север. Помните, как пели в наше время: «Если надо – так будут и здесь цвести сады, ведь мы ребята семидесятой широты!».
Пока беседовали, паром проследовал мимо зимовья (маленькой избушки на правом берегу) – это и есть рыбацкая точка. Интересуюсь, чем же отапливаются рыбаки зимой студеной?
 – Собирают топляки – проплывающие мимо бревна. Их становится, правда, все меньше – лес-то теперь плотами не сплавляется, только на баржах, вот и собирают весь старый лес. Но главная беда моих земляков – безработица, конечно, от нее все прочее неустройство и происходит…
Да-а уж, картину не особенно веселую нарисовал мой собеседник… На палубе, где мы сидим на скамеечке, всматриваясь в ширь водную вольготно разлившегося батюшки Енисея, становится прохладно, ветер несет сырой запах блекло-серой покуда весенней тундры с редкими уже пятнами нерастаявших сугробов. Но сам северный старожил не особо унывает, даже подмигнул ободряюще: не дрейфь, мол, пресса, прорвемся, где наша не пропадала…

Терапия на камбузе

Где, как вы думаете, способнее всего поправить слегка пошатнувшееся настроение? Правильно, в комнате приема пищи, как говорят в армии, в кухне – если речь идет о квартире, или в столовой – в случае с казенным учреждением. Но на корабле все по-своему. Кухня здесь называется камбузом, а повар, естественно, носит славное звание – кок. На "СП-4" кок – Надежда Александровна Шуман.
На Таймыр Надежда Александровна приехала по вербовке в 1973 году, работала в торговле, старшим кладовщиком. Житель Дудинки уже боле 30 лет. Приехала с семьей, с тремя детьми. Двоих детей родила уже здесь. Муж Надежды Александровны рано умер, детей пришлось поднимать одной. Все пятеро выросли, получили высшее образование, живут в Дудинке. Надежда Александровна Шуман – мать-героиня, награждена медалью «Материнская Слава» II степени. В настоящее время имеет уже 11 внуков!
Надежда Александровна коком работает уже давно. В поселке Носок была в 1989 году, на другом корабле. Объехала не раз все поселки Таймыра. "СП-4" в море не ходит, класс судна не тот, работает в основном по «ближнякам», но коку нравится коллектив – дружный, жизнерадостный, умеющий оценить искусство кока. Настоящая команда!
 – Прожив так долго на Таймыре, как я, – считает Надежда Александровна, – на "материк" не возвращаются.
Надежда Александровна знает, о чем говорит, в 2010 году попробовала сменить среду обитания – уехала на Алтай. Но работать продолжала на Таймыре, в навигацию – здесь, а зимой – на Алтае. Нет, не прижилась на Алтае – тянет обратно на Таймыр, планирует в скором времени окончательный переезд домой, на Север.
Беседа с оптимистом, жизнерадостно настроенным человеком, да к тому же подкрепленная замечательно вкусными пирожками с яблоками и капустой – отличная сильнодействующая терапия, мощный транквилизатор, способствующий поднятию настроения на недосягаемую высоту – р-рекомендую!

Проводи нас, проводник

А тут на камбуз заглянула еще и девушка. Удача! Девушка-матрос, в тельняшке, как и положено. Нет, я ее видел и ранее, когда вселялся в каюту – матрос-проводник меня и вселяла, но поговорить не было возможности: при посадке-высадке проводник занят. Даже ночью приходится принимать пассажиров, расселять по каютам.
Матрос-проводник Галина Борвенова второй год на флоте. В Енисейске, где Галя живет с мужем и дочками, так уж сложилось, практически все служат на флоте. Муж Галины тоже на путине, причем ему удается чаще бывать в Енисейске – так проходят рейсы. Дети остаются в путину с сестрой мужа. Разумеется, Галина скучает по детям, нынче намеревалась даже взять в плавание одну дочку с собой, но шеф, Насреддин Алиев, отсоветовал, и не без оснований: старшей дочке – 13 лет, ей наверняка станет скучно в долгом плавании, а младшая, десятилетняя – устанет, естественно, ей будет тяжело привыкнуть. Привыкнуть к жизни на судне, к постоянному движению нелегко и взрослому, вот и у Галины при адаптации поначалу даже поднялось давление.
– Вот такой расклад. Муж, естественно, недоволен, – вздыхает Галина, – такой график никому не понравится. А мне бы не хотелось менять работу – нравится и экипаж судна, и работать с людьми интересно, и новые места увидеть хочется. Вот в Дудинке были в Музее – очень понравилось, в Норильск в прошлом году ездили. Норильск – это, конечно, удивительный город, на самом деле северный форпост – и как только удалось так замечательно все обустроить!
График работы, как говорится, – «не фонтан». В прошлом году путину закончили 12 октября – пошли в Красноярск. Вся работа приходится на лето, зимой работы нет и у мужа – жизнь словно тоже сковывает льдом, как речную гладь Енисея. Но Галина не теряет бодрости и оптимизма, ведь приветливость и жизнерадостность проводника – это уже гарантия приятного плавания для пассажиров. Кстати, при посещении поселка Носок Галина и была моим проводником вместе с Гошей Зубаревым, молодым, но уже опытным неунывающим мотористом-рулевым. Без проводника ориентироваться, впервые попав в северный поселок, было бы затруднительно.
Галина – коренная сибирячка, прабабушка жила в Туруханске еще в юрте, и чуть заметные восточные черточки придают особый шарм ее приветливому улыбчивому лицу. Порядок на палубе и в каютах пассажиров матрос-проводник Галина Борвенова обеспечивает успешно. «А это уже полдела, – считает капитан судна Владимир Князев, – вообще нам в команде с женщинами повезло! Видимо, устарела окончательно поговорочка о женщине на судне…».



(часть 3)


В Карауле сошли почти все пассажиры. Опустели не только каюты, но и места для сидения в общем зале. Особенно опустевшей и непривычно тихой стала наша каюта – потому, что сошёл с мамой в Карауле мой маленький сосед – Егор Тёткин.

С прибытием, сосед!
 
Общительный, неугомонный, непоседливый малыш всю дорогу заполнял и украшал наше тесное временное пристанище своей буйной юной жизнерадостностью и бьющей через край энергией. Вопросы сыпались из Егорки, как из рога изобилия – только успевай отвечать. Справедливости ради надо отметить, что и о себе Егор рассказывал охотно, ничего не утаил: и что мультики ему нравятся вообще и, в частности, «Маша и Медведь», потому что Маша весёлая и шустрая, и ничего не боится (как и сам Егорка), и что он едет домой, и встретит его, конечно, папа. А также требовал Егорка от мамы, опрометчиво не взявшей в дорогу диски с мультиками, скачать их из Интернета – что значит суперсовременный продвинутый пользователь ПК! Вскоре, к счастью, удовольствовался игрой на экране смартфона, поразительно быстро и привычно руководя  фигурками на экране молниеносными мановениями пальчика.
Даже жалко стало, когда неуёмная «батарейка» малыша наконец подсела, и вечный юный двигатель, безотказный движитель всех систем крепенького щекастого организма его затих едва не на полуслове, вынудив хозяина наконец крепко смежить веки для просмотра запланированных на сегодня снов и дальнейшей подзарядки – утром вновь зазвенит Егоркин голосок, приветствуя новый день и новые приключения. С прибытием домой, Егорушка!
Впрочем, в каютах располагаются не все пассажиры. Многие берут места для сидения – те, видимо, кому недалекий путь по воде предстоит. Оттого-то и располагает наш СП-4 таким немалым количеством мест для пассажиров – может взять на борт до полусотни человек. Это качество парома имеет большое значение, особенно для жителей отдалённых посёлков.
Но и в общем зале достаточно комфортно. На столе – большой электрический чайник, имеются розетки с напряжением 220 вольт. Эти розетки тут же были заняты парнями-старшеклассниками, обладателями ноутбуков, а также установилась целая очередь желающих подзарядить телефон – приметы нашего высокотехнологического времени.
Парни, естественно, тут же начали играть в компьютерные игры, увлекаясь и оглашая зал специфически воинственными криками. Нехорошо, Егорушка бы не одобрил подобное поведение – комментировать и покрикивать он позволял только Маше из мультика…
В общем зале, кстати, и разговорились мы с попутчицами из посёлка Караул. Первый мой вопрос, естественно: «А почему «Караул», а не, допустим, «Полундра»?
Оказалось – элементарно, Ватсон: заложен был поселок именно как пост казачьего караула. Вот как далеко на Север забрались казаки-первопроходцы, охранители рубежей государства! В Карауле имеется свой Дом культуры, Дом творчества, Детская школа искусств, где проводятся многочисленные мероприятия, концерты. Телевизор принимает, интернет, правда, слабоват. И связь не ахти – только «Билайн». В посёлке строится новый садик, церковь. Эта церковь из кругляка, хотя и недостроена пока, издалека видна подплывающим  - хоть с юга, хоть с севера.
Попутчицы мои посетовали, что остался в посёлке только один врач общей практики, а ведь было-то 5! Есть, увы, и другие проблемы.
 – И всё равно мы любим свой Караул! – заключили, однако, женщины.

Носковские встречи

Посёлок Носок – на высоком берегу, издалека видны его приземистые серые здания, купола церквушки. В беседке на высоком угоре – несколько жителей посёлка, вышедших встретить первый рейс, тут же крутятся ребятишки. Приход парома – всегда значительное событие для отрезанного расстояниями и бездорожьем от остального мира северного посёлочка.
 – Вот, встречаем первый рейс, – жительница Носка Людмила Яр пришла сюда со своей тётушкой, – значит, перезимовали. Теперь жить будет интересней!
Посёлок Носок наличием прямых, как стрела, разных там «стрит и авеню», бульваров и роскошных площадей как-то не обезображен, знаете ли, улицы едва угадываются, тротуары дощатые помогают преодолевать лужи, топи и хляби – и на том спасибо. Но современные детские игровые площадки имеются, ребятня, как и везде в мире, гоняет по этим самым дощатым тротуарам ничуть не менее лихо, чем по асфальтам больших городов, на своих велосипедах и роликах. В центре посёлка – мемориальный комплекс воинам Великой Отечественной войны, на обелиске – фамилии, фамилии героев, много их было, солдат-победителей, наших земляков, грудью прикрывших Отчизну. Вечная слава советскому солдату!
Осматривая посёлок, познакомился с местным жителем, возившимся в своём дворе с починкой теплицы, покраской забора. Самойлов Владимир Михайлович живёт в посёлке Носок с 1987 года. 15 лет работал строителем, последние 10 лет заведовал базой ГСМ в посёлке, но в результате различных «пертурбаций», как не без юмора замечает сам Владимир Михайлович, остался без работы.
Родился и вырос Владимир Михайлович в Крыму, у самого тёплого и самого Чёрного моря. Приехать на Север позвал старший брат.
 – У Севера широкий вход, но узкий выход, – шутит неунывающий безработный. – Как в рыбацкой «морде», случалось такой снастью пользоваться? Нет? Ну, как в анекдоте: «…мордой рыбу не ловлю – вода шибко холодная, зубы ломит». Как проник в широкий вход, так здесь и остался. Но я ни о чём не жалею. В Крыму, в Волгограде у родных каждый отпуск бываю. Ну, погреешься недельку, а дальше что?! Дальше – опять на Север, «соплю морозить». А здесь – красота! Рыбалка, охота…
Трое детей у Владимира Михайловича и его жены Раисы Константиновны, трое сыновей. Двое уже взрослые – Роман и Денис, младший, Альберт, – девятиклассник.
Безработный Владимир Михайлович без дела не сидит. Подрабатывает тем, что строит балки для тундровиков, столы, мебель – всё-таки подспорье. Занимается, естественно, охотой и рыбалкой – это занятие не только для души, но и для стола северянина. И рыбак, и охотник Владимир Михайлович удачливый – на столе изобилие: жареная гусятина, нежнейший сёгудай.
 – Планирую сделать беседку во дворе – в восточном стиле, с драконами, как полагается. – Михалыч мечтательно улыбается.
И сделает, ничуть не сомневаюсь! В теплице у Михалыча – свежая зелень, не яблони, правда, но огурцы точно будут цвести на  родной семидесятой широте.
Раиса Константиновна, узнав, что корреспондент из газеты «Таймыр», с гордостью показала оправленный в рамочку и хорошо сохранившийся номер нашей районной газеты «Таймыр» 1944 года с речью Сталина. Раиса Константиновна в последнее время приболела, но тоже сохраняет оптимизм: всё будет хорошо. Доброго здоровья Вам, Раиса Константиновна!
Жилище супругов Самойловых превращено стараниями хозяев в настоящую усадьбу – с многочисленными летними пристройками и хозяйственными помещениями. Вдоль всего дома – обширная веранда: «Летом предпочитаю спать на воздухе», – поясняет хозяин.
Жизнерадостность и стойкость Владимира Михайловича вызывают уважение – даже оставшись без работы, он не опустил руки, не ударился во все тяжкие, как многие, а продолжает трудиться самостоятельно, на всех доступных участках, используя весь свой огромный опыт в строительстве. Вот и выходит, что понятие «безработный» – это не пожизненный статус и не вечное клеймо, а твоё собственное отношение к жизни…

Ты морячка – я моряк

Из Носка вышли в путь рано поутру. На мостике дежурит старпом Журов Леонид Дмитриевич. (фото 4353, 4363). Тоже опытнейший речник, как и многие в экипаже – 25 лет ходит на самоходках, на танкерах, паромах.
Леонид Дмитриевич сразу после Армии поступил в Красноярское речное училище – учился на штурмана. Хаживал и капитаном не единожды за свою бытность речником.
 – Работа? Ну, разумеется, нравится, иначе не проработал бы четверть века,– улыбается Леонид Дмитриевич, – к тому же работа наша очень нужна людям. Привык к такому графику: летом – на реке, зимой – ремонт в Красноярске, отпуск. На машинах не везде проедешь даже зимой – на реке случаются громадные торосы, потому-то наши суда ждут весной, как манны небесной.
– А семья?
 – Семья в Красноярске. Жена моя, кстати, (или совсем некстати) – тоже речник. Жена на одном корабле, я – на другом. Как в песенке: «Ты морячка – я моряк…»
Леонид Дмитриевич за разговорами не забывает присматривать зорко за действиями своего подопечного – моториста на практике Николая  Диндрупа: «Внимательней, чуть полегче, студент!» (фото 4366)
Нынешняя навигация – первая у Николая Андреевича Диндрупа, учащегося Красноярского СПТУ речников-2. Сейчас училище переименовано в техникум транспорта.
Николай, внимательно поглядывая на приборы, постепенно всё уверенней обращается с джойстиком  управления, находя возможность рассказать о своей альма-матер.
– В просторечье училище наше именуется «Шуба». Почему шуба? Да потому, что директор наш, по фамилии Шубин, ходил непременно в шубе. А вообще-то «ШУБА» – это штатное училище будущих адмиралов! Учатся в нем будущие адмиралы два с половиной года.
В это время на мониторе высветились цифры 69, 56 с «копейками», то есть с секундами. Да это же наша широта определяется навигатором! Впервые так наглядно, перед глазами – она, родная семидесятая широта, воспетая ещё романтиками-шестидесятниками. На карте, что любезно и в цвете предоставляет монитор в помощь мотористу – указаны все отмели и острова, в настоящее время по причине весеннего паводка скрытые под большой водой. С этой картой постоянно сверяется моторист-рулевой.
Я бы, пожалуй, и ещё поговорил, да товарищ моторист Николай Андреевич Диндруп  очень занят:  паром вести – это вам не груши  трясти…




(часть 4)


В Караул на пути обратном прибыли сравнительно быстро. Здесь на борт принимаются пассажиры до столицы – до Дудинки. Моим соседом по каюте становится представитель интеллигенции Караула – учитель математики в 5-9 классах поселковой школы, едет в отпуск к семье.

Дорога в Марий Эл начинается в Карауле
 
Александр Евгеньевич Люшин работает в Карауле первый год, до этого преподавал 2 года  в школе Усть-Авама. Но, к сожалению, школу в Усть-Аваме уничтожил пожар, детей пришлось распределить в школу Волочанки, в интернат Дудинки.
Александр Евгеньевич, кроме уроков математики, ведёт классное руководство, занимается с ребятами в кружках математики и информатики. Детей в школе Караула около 120, учеников своих классов учитель математики знает наперечёт: в 7-м классе занимаются 12 ребят, в 8-м классе – 23 ученика и в 9-м – 16 учеников.
 – Ребята охотно занимаются в кружках, особенно развито у нас северное многоборье – тренер Соломин Владимир Александрович не раз подготавливал чемпионов края и России по этому виду спорта, – Александр Евгеньевич в мыслях ещё там, в школе Караула, которой отдаёт всю свою недюжинную энергию, стремясь  заполнить каждый день, всё своё время работой – тогда не так томительно покажется ожидание встречи с семьёй. – Информатика также очень нравится поселковым школьникам, интернет в Карауле, к счастью, есть, но очень медленный – чтобы что-то скачать, надо затратить много времени. Дети понимают: интернет – это веяние времени, и стараются не отставать от своих сверстников, живущих в больших городах.
 – Выходит, дети в Заполярье ничем не обделены и, стало быть, ничем не отличаются от «материковых»?
 – Разумеется, дети как дети. Из коренных национальностей – в основном ненцы, но есть и немного нганасан. Всё же несколько отличаются от «материковых», некоторые прямо так и заявляют: «Буду рыбачить – зачем мне учиться?!» Вот и рыбачит с отцом, как только подрастёт немного, рыбалка – это у нас дело семейное.
Александр Евгеньевич Люшин родом из города Йошкар-Ола, столицы республики Марий Эл. Там живёт и семья – жена и двое детей. На Север ехать пока не хотят. Так и живут покуда – от отпуска до отпуска. Настроение у отпускника учителя Люшина заметно приподнятое, с явным нетерпением поглядывает на проплывающие мимо берега в ожидании встречи с родными, которые ждут его в далёкой лесной, зелёной и тёплой Марий Эл, так непохожей на ставшую уже привычной и близкой заполярную тундру.

О ласке и смазке

В машинном отделении – повседневная текущая работа: всякая машина, как говорится, любит ласку, техосмотр и смазку. Именно этим и занимаются мотористы Гоша Зубарев и Коля Диндруп под руководством механика  Наговицина Владимира Александровича. (фото 4372-4374)  Каждую свободную минуту мотористы, не занятые непосредственно за штурвалом, осуществляют профилактику и ремонт судового оборудования: чистят, смазывают, подтягивают, красят и так далее, дабы обласканная матросскими руками  матчасть не давала сбоев.
На бортах судна – различные указующие и предупреждающие надписи, например: «Работай в рукавицах». Не поспоришь. Одна надпись особенно заинтриговала: «Берегись колышек». Странно, никаких ни кольев, ни даже маленьких колышков на борту я не обнаружил. Спасибо механику, разъяснил. Оказалось, имеются в виду не колышки и даже не кол тот самый, что «хоть на голове теши». Имеются в виду колЫшки – так именуются на флоте незаправленные в тело каната кончики составляющих этот канат жёстких нитей, способных во время вращения поранить руки при работе без защитных рукавиц.
На флоте механик Наговицин с 1977 года. Окончив Красноярское речное училище, ходил по Енисею на разных судах Енисейского пароходства.
 – В настоящее время пароходство переживает не лучшие времена, выполняет рейсы лишь для Норильского промышленного узла, – вздыхает Владимир Александрович. –  А ведь совсем недавно до самой Игарки ходили морские суда – Игарский леспромхоз отправлял лес за границу, торговля шла полным ходом.
Главный дизель – сердце судна – стучит исправно и почти не слышно. Движение парома на воде, в отдалении от берегов, представляется неторопливым, небыстрым, но это обманчивое впечатление – крейсерская скорость парома прилична, порядка 20 километров в час. День и ночь, благодаря заботе мотористов и механиков, неутомимо стучит сердце судна, вращая винты и приближая конечный пункт долгого рейса.
На стене в капитанской рубке на видном месте помещена Благодарность главы муниципального образования «Сельское поселение Караул» Д.В. Рудника, которой награждён коллектив теплохода «СП-4» за бесперебойную доставку генеральных грузов и организацию пассажирских перевозок в летнюю навигацию 2012 года на территории муниципального образования.

ГОЭЛРО на отдельном судне

Электрообеспечением судна ведает электромеханик Владимир Юрьевич Жуков. (фото 4370-71) Вырабатывает электричество для нужд освещения и отопления судна вспомогательный дизель.  С отоплением и освещением на судне полный порядок – мы с юным компьютерщиком Егорушкой можем это засвидетельствовать. На судне, кроме освещения и отопления кают и камбуза, имеется сложная система оповещательных, сигнальных и опознавательных огней, которая также является частью единого электрооборудования корабля. 
Многие века до сегодняшних дней речники и мореплаватели из проявлений электричества знали только разряд молнии да концентрирующиеся на выступающих частях кораблей – на мачте и бушприте – сгустки статического электричества, так называемые «огни святого Эльма», пугавшие матросов, так как считались они предвестниками беды. А теперь – любо-дорого: полная автономность судна при отсутствии проводной связи с берегом. Да и трудно было бы представить такой длинный провод, волочащийся за кораблём. Впрочем, на длительных стоянках судно подключают обычно кабелем к стационарному источнику электроэнергии, из экономии горючки, как просветил электромеханик Жуков.  Владимир Юрьевич, «электрический бог судна», как и большинство членов экипажа, –   очень опытный речник – с 1984 года на флоте. На «СП-4» – первая навигация Владимира Юрьевича, работавшего ранее на различных судах Енисейского пароходства. И первый рейс этой навигации благополучно завершается.
В 16-10 прибыли в Усть-Порт. (фото 4355 – 4362) Здесь на рейде уже стоит плавучий магазин ПМ-2 – к вящей радости жителей. Посёлок на высоком крутом берегу, отовсюду с реки виден купол церкви, наверх ведёт аккуратная  лестница, у причала – многочисленные лодочки, сохнут на бережку штабеля напиленных чурбаков и выловленные брёвна, снуёт хлопотливый катерок, мужики сбираются неспешно на рыбалку –  жизнь катит, подобно Енисею, несуетливые свои волны.

Объяли меня воды
 
Даже немножко жаль стало, что сейчас, полярным днём, – ночи нет как таковой, а значит, нет и нужды включать систему осветительных приборов на судне – рассмотреть обычную ночную иллюминацию-сигнализацию мне не удастся. Зато удаётся подробно рассматривать проплывающие мимо берега с редкими рыбацкими «точками» – избушками или балками, подле которых – вешала с развешанными для просушки сетями, пришвартованные к берегу моторки, иногда можно увидеть и одинокую рыбацкую лодочку, бороздящую зеркальную гладь Енисея – то ли запоздавший рыбак возвращается с промысла, то ли, напротив, – ранняя пташка отправляется проверить сети. В любом разе – доброго пути и богатого улова!
Даже в такой светлой ночи есть что-то мистическое: если долго всматриваться в воды реки, свесив голову с борта судна, – покажется, что это ты неподвижным колоссом стоишь неколебимо на границе двух сред – воздушной и водной, а мимо тебя плывут, замедленно, как во сне, клубясь и завихряясь, плывут изменчивые и насыщенные вселенской энергией облака, тяжело влача по дну гигантской речной галактики свои благодатные материнские сосцы, вскормившие всё на Земле сущее.  «Объяли меня воды до души моей!» – воскликнул однажды великий японский писатель Кэндзабуро Оэ. И это он ещё не бывал на Енисее…
.
Пришвартовались

В Дудинку «СП-4» прип… (ну вот, опять чуть не обмолвился, не сказал: «приплывает») – прибывает поздно – в 2 часа ночи. Примыкаем, вернее, пришвартовываемся к плавучему дебаркадеру, ждущему на берегу ввиду города. С капитанского мостика звучат управляющие швартовкой команды капитана Владимира Князева. Швартовка – операция сложная: необходимо тяжёлое судно при помощи тончайших манипуляций ходовым винтом, ювелирно выполняя команды «малый вперёд» и «самый малый назад», притереть борт судна к борту дебаркадера нежнейшим образом, при малейшей ошибке оба судна ждёт весьма увесистый удар бортами.  На такой случай, видимо, по бортам кораблей и укреплены отслужившие свою сухопутную вахту автомобильные покрышки, амортизирующие удар. Всё у нас прошло гладко, абордажный таран не случился.
Итак, дежурный моторист Гоша укрепляет толстенный причальный канат, наматывающийся на специальный мощный барабан – в рукавицах, разумеется, укрепляет, в которых колышки не страшны. Матрос-проводник Галина и кок Надежда Александровна провожают пассажиров на берег. Первый рейс навигации «СП-4» успешно завершился.
Пассажиры сходят на берег, поёживаясь от прохладцы и зевая, разминая конечности и привыкая вновь к надёжной прочности земли после убаюкивающего покачивания палубы на волнах. Выгружается багаж и почта.
 Недалеко от дебаркадера на берегу какой-то упорный рыболов у костерка коротает ночку. Небось, надеется поймать потерявшего бдительность сонного гиганта-налима и удивить наутро товарищей. Ну-ну, надежды юношей питают…
 Ночь полярная от трудового дня отличается не многим: разве что несколько потише становится в уснувшем городе да движение не столь интенсивно. Впрочем, на такси, похоже, ночное умиротворение не распространяется: почти все машины заняты, приехали не тотчас, но всё же достаточно быстро, развезли всех прибывших жителей и гостей столицы.
Паром «СП-4» проследовал к месту стоянки – готовиться к следующему рейсу. Начало навигации-2016 на Енисее положено.