Красный подполковник. Ч3. гл9

                Задание.

                Великие дела надо совершать,
                а не обдумывать их бесконечно.
                Юлий Цезарь.
 
  Выполняя задания центра, Джим целый месяц колесил по Швейцарии и Франции. Встречался со своими старыми знакомыми, с агентами, и посетил в Лионе даже Михаила  с Жюли.
  Не раскрывая истинную причину своего посещения, он просто сказал своим бывшим помощникам, что приехал во Францию по делам бизнеса, чтобы решить вопросы приобретения новых патентов на лекарственные препараты. Но, вскользь заметил, что его интересует деятельность одной организации, созданной США и тайно работающей на территории Франции и Швейцарии.
    Познакомился  он с братом Михаила,  Леонидом, вхожим в высшие аристократические круги  городского общества, и выяснил для себя кое-какие интересные   вопросы, касающиеся деятельности СМО во Франции и Швейцарии. Оказалось, что отделение этой организации находится именно в Лионе, и Жюли,  в качестве специалиста владеющего четырьмя языками,  год назад даже приглашали туда работать в качестве переводчицы. Но, из-за беременности, она тогда отказалась.
   Однако Михаил, после предложения его жене поработать переводчиком в этой организации, внимательно изучил её деятельность, даже познакомился с одним из секретарей Девидом Венсаном, французом по национальности и даже несколько раз приглашал его в ресторан.
   От этого француза, большого любителя выпить за чужой счёт, Михаил узнал очень многое  про  деятельность «Совета по международным отношениям».
   - Представляешь Джим, там всем верховодят американцы из США, хотя формально в этот входят ещё Великобритания и Франция. И, как я понял, со слов моего «нового друга» Девида, цель деятельности этого совета, ни больше, ни меньше, как  мировое господство и конечно, под верховенством США,- Михаил засмеялся, и снова стал тем самым «Жаном», его верным другом и помощником.
  Правда, о том, что он сейчас работает на советскую разведку Джим ни Михаилу, не Жюли – матери двоих маленьких детей,  сначала не сказал. Однако то, что рассказал ему Михаил, тоже заинтересовавшийся этой организацией, как разведчик, его порадовало, и он решил, чаще прибегать к его помощи.
    Встретился Джим и двумя своими старыми агентами в Марселе, но к графу Игнатьеву и княгине Северниной-Дондуковой, больше на глаза не показывался.
   Собрав обстоятельную информацию, он специальным шифром  закодировал её, потом встретился с агентом, явку к которому ему дал Янис Карлович и через него передал в центр, донесение о деятельности французского отделения американского СМО, со своими выводами и предложениями.
   А потом вернулся назад в Аргентину,  перед отъездом всё-таки уговорив Жюли,  согласиться на работу во французском отделении СМО и постараться туда обязательно поступить. И заодно, сознался, что теперь служит в советской разведке.
    Доклад настолько понравился высшему руководству разведки в Москве, что после его возвращения в Буэнос-Айрес, резидент снова пригласил его на  конспиративную встречу и сообщил, что решением руководства Джим Эдвард Саймс, бывший подполковник царской армии Савва Ильич Кулешов, становится полноправным сотрудником Советской разведки и ему объявлена благодарность за выполнение ответственного задания.
    А через месяц, он получил новое задание, касающееся разработки немецкими учёными в Южной Америке, ещё более опасного для людей, чем химическое оружие - бактериологического.
  Оружия, которое невидимо, не имеет ни запаха, ни цвета.
   - Хочу ввести тебя в курс дела Джим, потому что это совсем новый вид оружия, и мы ещё даже не знаем, как с ним бороться, поэтому важны любые сведения. Очень важны.
   Ещё в 1915 году, наряду с применением химического оружия, Германия начала осуществлять бактериологические диверсии против своих противников. Они осуществлялись на Восточном и Западном фронтах, а также на территории США. Диверсанты, раскрытые американской контрразведкой, среди которых был экстравагантный, переодевающийся в женскую одежду, капитан ВМФ Германии Эрих фон Кун, неоднократно пытались заразить сапом лошадей, отправляемых на западный фронт из портов США.
   Другой агент, прибывший из США в Россию,  в город Архангельск –Гроссман, доставил  культуру возбудителя чумы. Предполагалось в лаборатории Самарского университета  заразить крыс, а потом выпустить их в Петрограде. И только благодаря другому американскому агенту, одновременно работающему и на русскую разведку,  являющемуся участником этого заговора,  и сообщившему об этом российскому руководству, проект заражения чумой населения Петрограда не был осуществлён.
   Был вовремя разоблачён и арестован бактериологический диверсант Дилгер, бывший военнослужащий германской армии, который привёз из Германии в Россию, культуры возбудителей сибирской язвы и сапа.
   Во время войны, на захваченных русскими войсками территориями,  среди крупного рогатого скота  и лошадей, несколько раз возникали эпидемии ящура и сапа. Эти факты тоже говорили о том, что немецкие  диверсанты  орудуют даже в нашем тылу.
    Диверсанты травили и убивали людей и скот, применяя мышьяк или стрихнин, забрасывали на нашу территорию трубочки с бациллами сапа и  чумы. Вот такие дела.
  Несмотря на то, что по Версальскому договору Германии запрещено не только иметь большую армию, но и заниматься разработками новых видов оружия, они пошли на хитрость. По нашим данным, Германия  перебросили часть своих лабораторий по производству химического и бактериологического оружия, вместе с учёными и оборудованием в страны Южной Америки,  а Аргентину, Чили и Бразилию.
     От нас требуется: Первое, вскрыть места разработки этого оружия;
  Второе, принять меры к уничтожению лабораторий и цехов, где ведутся разработки и исследования химического и бактериологического оружия и третье, при возможности нейтрализовать, ликвидировать руководителей лабораторий и главных специалистов.
     Подписал «Густав» - это псевдоним начальника 2-го (агентурного отдела),  разведывательного управления штаба РККА в Москве.
  Такие вот дела Джим. Задача непростая, но очень важная. Нужно всё тщательно продумать, проанализировать и принять решение. Мне сказали, что необходимое оборудование и деньги, для осуществления операции, мы получим, через «Южамторг», в полном объёме. До встречи, - и Янис Карлович, первым покинул квартиру.
    А Джим вернулся домой, и первым делом рассказал о новом задании Кате, которая давно стала его надёжной по-мощницей в нелегальной работе. И он порой, удивлялся её прозорливости, в тех или иных вопросах, и всегда советовался с ней, начиная с того дня, как дал согласие перейти на службу в Советскую разведку.
   В 1922 году, они оба получили Аргентинское гражданство. Джим, за заслуги перед городом, в аптеках которого он продавал патентованные лекарства своего завода, аналогичные немецким и американским, но под другим названием и в другой упаковке, но по цене ниже, чем в других аптеках города.
   По совету Осипова, который теперь был его правой рукой на заводе, хинин –  они выпускали под названием «Коморон»,  морфин под названием «Сонном», фенацитин – «Безболь», атропин – «Глазол», анестезин – «Проболь», сколопамин – «Диболь». Один альбумин - производился и поступал в аптеки, под этим же названием. Он как-то предложил:
  - Если русские купят в аптеке эти  наши лекарства, например «Коморон» и прочитают его состав, то сразу поймут по названию, когда его нужно применять, а остальные пусть догадываются только по составу, который например ничем не отличается от «Хинина», производимого немцами. Зато, к нам не к чему признаться будет.
  Эта идея всем понравилась, и они стали выпускать препараты с названиями,  придуманные бывшим полковником.
    Городские  и аптеки из других городов Аргентины, с удовольствием покупали их  более дешёвые препараты, и первое время, когда ещё шла война продавали их по цене, как и от настоящих производителей.
   Но, когда война закончилась, немецкие и американские фармацевтические компании возмутились, и чтобы осадить конкурентов стали требовать, чтобы другие производители «их лекарств и препаратов», продавали аналоги в два раза дороже.
  Однако небольшого завода  Джима Саймса и Хардинга, это требование не коснулось, и они и через пять лет после войны, продолжали  работать так же, как и раньше.
   Когда в 1916-1918 годах, по городам  Аргентины и Буэнос-Айресу, прокатилась волна забастовок, то их  завода, на котором работало пятьдесят человек,  она почти не коснулась.
  Чтобы оборудование не простаивало, они  тогда изготовляли также тунговое, касторовое и льняное масло, и сфагновые повязки, на которые был по-прежнему большой спрос.
   А Джим вместе с Осиповым, всегда старался сделать так, чтобы его рабочие были  довольны работой и хорошо зарабатывали.
   Рабочий день у них на фирме начинался с 8.30 утра, чтобы работники смогли очень легко позавтракать – этот завтрак назывался «десаюто». Второй завтрак, который считался обедом и длился с 13 до 15 часов, и назывался «алмуэрсо» - до него все приветствовали друг друга «Буэнос диас» - «добрый день».
   После него местные рабочие с трудом возвращались к работе и работали до 19 часов.  Джим, сразу установил рабочий день в 8 часов 30 минут, чтобы не было недовольства. Зато русским работникам этот распорядок всем очень нравился. Когда к концу 1918 года, число рабочих на его заводе перевалило за пятьдесят, он организовал в одном из помещений расположенных во дворе школы небольшой буфет с русским самоваром. В обед там бесплатно подавали чай, или «мате», кофе и булочки с маком, фирменное блюдо Анфисы - внучки Петра Веньяминовича, которую привёл на за-вод Михаил.
    В 1927 году, когда в Буэнос-Айресе проходил исторический матч за мировую шахматную корону между Александром Алёхиным и Хосе Раулем Капабланкой, принёсший Алёхину титул чемпиона мира, Джим покупал билеты для своих работников на этот матч, и  бесплатно выдавал их работникам, в качестве поощрения за хорошую работу.