Начальство

        Мне в своей жизни пришлось терпеть много начальников (что поделать, такова участь основной массы человечества), и парочка из них были довольно-таки терпимы, но в подавляющем большинстве своём начальство - кошмарная публика, и особенно это относится к женщинам. При всём этом смиренно прошу тех представительниц прекрасной половины человечества, которым выпало столь сомнительное удовольствие быть начальницами, не вздёргивать высокомерно брови, прочитав эти строки, и не морщить лоб – это вообще небезопасно для кожи лба - а просто прислушаться к своему собственному внутреннему голосу, и он безошибочно подскажет, где правда.
Со всей ответственностью заявляю - нет начальника хуже, чем женщина, и уж тем более женщина глупая. А глупость, знаете ли, совсем не помеха для начальствования, скорее наоборот – отличное подспорье для начинающих, потому как дело это совсем нехитрое, вопреки распространённому мнению, а если не верите – попробуйте сами. И не слушайте тех, кто говорит, что для этого, мол, нужны какие-то особые лидерские качества и всё такое прочее. Ничего подобного. Даже для того, чтобы сварить кастрюлю борща, нужно иметь больше лидерских качеств и упорства, чем для того, чтобы быть начальником. Для начальствования достаточно заиметь в перечне своих личных качеств хотя бы одну только глупость - и полдела уже сделано.
А уж если глупость живёт в голове человека, то суёт нос во все дела своего хозяина, и нет никакой возможности от неё избавиться. Это относится в равной степени как к мужчинам, так и к женщинам, и нет здесь никакого подразделения по половому признаку. И всё же пальма первенства по яркости и самобытности проявления глупости принадлежит, вне всяких сомнений, именно женщинам. И опять хочу оговориться по поводу вздёрнутых бровей и нахмуренных лбов – всё это в первую очередь прибавляет вам морщин, дорогие женщины, и во вторую очередь – тоже. Не припомню, чтобы подобная мимика могла принести женщине хоть какую-нибудь ощутимую пользу, поэтому от всей души желаю – воздержитесь и чаще улыбайтесь!
Женщины могут делать всё что угодно, но, по моему разумению, из всего, что они делают, наиболее отвратительно они выглядят в амплуа начальницы. Если женщина умна, добра, деловита, подтянута, очаровательна и обладает превосходным чувством юмора, тогда лучшего начальства нельзя себе пожелать. Но поройтесь в своей памяти, вспомните всю свою жизнь от начала до конца, все её самые мельчайшие подробности, вызовите из прошлого всё, что когда-либо приходилось вам видеть, а после этого честно признайтесь - видели ли вы хоть одну женщину среди начальства, которая без малейших сомнений отвечала бы всем этим требованиям? Нет, не видели, и вряд ли когда-нибудь увидите, а если с вами и случится такая невероятная история - вот вам материал для бестселлера, и если вы сообщите об этом миру, то станете бессмертны в памяти потомков.
Впрочем, среди мужчин-начальников тоже редки ценные экземпляры. В подавляющем большинстве своём люди слишком тщеславны, чтобы достойно начальствовать на своём посту, не опускаясь до уровня склочного обывателя. Мужчины, правда, не так склонны ко всяческим нелепым придиркам, как женщины, и уж если что-то требуют от своих подчинённых, то стараются это требование обосновать на какой-то прочной платформе. Мужчина логичнее, собраннее, мягче, адекватнее выглядит в роли начальника, чем женщина. Вряд ли мужчина-начальник когда-нибудь станет брызгать слюной в ответ на некоторые вопросы, которые возникли у подчинённого в ходе выполнения своей работы. Вряд ли он станет произносить такие фразы: "Ты ещё так мало работаешь, а уже начинаешь возникать". Мужчина не станет обращаться к своему подчинённому то на "вы", то на "ты", как бы непроходимо глуп он не был, а раз и навсегда изберёт какую-нибудь одну, более импонирующую ему форму обращения. Когда мой начальник-мужчина делал какие-либо замечания по поводу моей работы, мне почему-то всегда было видно, что он прав, и никогда не возникало никаких обид по этому поводу. С женщинами-начальницами всё было всегда по-другому.
Была у меня, на заре моей трудовой деятельности, одна невыносимая начальница, о которой я и хочу вам рассказать. Но берегитесь! Если вы – женщина, и если вам выпало несчастье быть ещё одновременно и начальницей, вы можете увидеть пугающие сходства, и весь привычный мир вокруг вас разрушится самым ужасным образом, и вы вдруг останетесь стоять посреди этих обломков с флагом своей глупости, тогда как до этой минуты вы были железно уверены, что флаг этот – не что иное, как ваши Лидерские Качества. Но не бывает худа без добра, и если вы обнаружите у себя в руках флаг Глупости, не пугайтесь – это значит, настало самое время отбросить его в сторону и заменить чем-нибудь другим, более ценным. В противном случае вы так и могли до конца дней своих размахивать этим флагом Глупости у всех на виду, думая, что на нём написано «Лидерские Качества», а это, согласитесь, намного хуже, чем рано или поздно осознать и исправить ошибку.
Работала я тогда библиотекарем в детской библиотеке. Никогда бы не подумала, что у библиотекаря, оказывается, очень много работы – великое множество совершенно бесполезных дел, которые нужно делать просто потому, что ты библиотекарь, и не можешь себе позволить просто так просиживать свой зад.
Библиотека была так себе, хотя мои прихожане меня очень любили. Наверное, потому, что я никогда не косила на них поверх очков подслеповатым глазом и не спрашивала скрипучим голосом: «А тебе не рановато ещё читать такие книги, девочка?» Или: «Зачем ты столько набираешь? Возьми две, потом ещё придёшь». Наверное, все потрёпанные временем библиотекари думают, что читателям очень приятно приходить сюда каждую неделю и рассматривать бородавки на их лицах. Короче говоря, неизвестно, какими именно соображниями они руководствуются, советуя брать меньше книг за один раз и приходить чаще, - по-моему, никакого разумного объяснения тут не придумать, как ни старайся - тем не менее все они считают своим долгом сказать это. Сколько себя помню, все библиотекарши, невыносимые старые зануды, вели себя именно таким образом. Самой большой моей радостью на этой работе было именно то, что одним своим присутствием в этой библиотеке, одними только своими рыжими кудряшками и запахом духов я разрушаю все стереотипы о библиотекаршах, когда-то сложившиеся в моей собственной голове.
Но всё портила моя начальница – именно такая, как все библиотекарши из моего детства.
Голова её всегда полнилась какими-то идеями, по большей части никчёмными, которые она с усердием носорога старалась воплотить в реальность, и двигалась к своей цели как вышеупомянутое животное - ничто не могло преградить ей путь. Она приходила ко мне и придумывала для меня какое-нибудь занятие, потому что её мучила мысль о том, что я скучаю на своём рабочем месте или занимаюсь не тем, чем нужно, и даже вполовину не отрабатываю свой оклад. На другой день она могла об этом деле запросто забыть, потому что в её черепной коробке поселялась новая идея, ослепляющая её своей новизной и оригинальностью. Например, ей приходило в голову, что неплохо было бы переставить вон те книги из того шкафа в другой, в тот, что стоит слева, потому что так их будет лучше видно. Или вдруг её охватывала идея, что пора бы уже разобрать всю классификацию в шкафчике, десятилетиями мирно пылившуюся и никому не доставляющую никаких хлопот. Или приносила новые книги, и на каждую нужно было написать соответствующую карточку, и написать именно так, как положено, да ещё особым библиотечным почерком, а затем убрать эту карточку в шкафчик, и убрать не просто так, а в строгом алфавитном порядке, а то не дай бог – беспорядок будет! А такие мысли, что классификация эта нужна читающим детям, как козе – баян, её почему-то не посещали.
Все мои предложения она тут же отвергала, все действия критиковала, все слова оспаривала.  Не зря какой-то великий человек сказал, что больше всего скупы на похвалу люди, которые её сами меньше всего заслуживают. Моя начальница стала для меня живым воплощением этого афоризма. Она ни разу не похвалила меня за хорошо сделанное дело, мне ни разу не пришлось почувствовать от неё хотя бы молчаливого одобрения. Она только таскалась взад-вперёд, осуществляя своё броуновское движение, и засыпала меня невероятным количеством всяких никому не нужных дел, которые выполнялись мною процентов на десять. Уж таким она была начальником! Я, знаете ли, здесь совсем не при чём. У меня тогда были дела поважнее, и практически всё своё рабочее время мне приходилось посвящать учёбе, благо моя начальница не могла меня постоянно контролировать, ибо моё рабочее место находилось в некотором удалении от её рабочего места. Когда же она удостаивала меня своим очередным посещением, причём делала это с завидной регулярностью и в дождь, и в сырость, и в трескучий мороз, мне приходилось создавать перед ней видимость хоть какой-то деятельности. Поэтому все дела, которые она мне задавала, оставлялись мною специально к её приходу, чтобы заниматься ими у неё на виду. Когда же она отчаливала обратно в свои владения, и её широкую корму скрывала захлопнувшаяся дверь, жажда к знаниям овладевала мною с неодолимой силой, и разум мой погружался в мир книг. Уволить моя начальница меня не могла, так как более вышестоящее начальство покровительствовало мне, да и работа эта была не очень-то мне нужна, поэтому она должна была мне быть благодарна хотя бы за то малое, на что у меня оставалось свободное от чтения время. Впрочем, я осознаю, что не все люди способны на благодарность и другие высокие порывы, поэтому не станем винить бедную женщину слишком уж сурово. Скажу только, что самым главным её недостатком было то, что она никак не могла оставить меня в покое и расслабиться самой. Послала бы к чёрту всю эту суету и наслаждалась бы жизнью, и тогда мир никогда не услышал бы о её трепыханиях.
Есть и другой род женщин-начальниц, не менее отвратительный. Так случилось, что пришлось мне однажды наблюдать метаморфозы, происходящие с очаровательной девушкой, стоило ей только переступить порог своих владений. Эта очаровательная девушка была моей хорошей знакомой, и работали мы в соседних отделах. Так вот, она была необыкновенно мила, пока подменяла свою работницу: мы сплетничали с ней о мужчинах, играли в морской бой, хихикали над всяким глупостями – в общем, занимались всем тем, чем обычно занимаются люди, когда им больше нечем себя занять. Но стоило ей оказаться в обществе своей подчинённой, как она преображалась, становилась чопорной, высокомерной, совершенно невыносимой особой, и даже мне, наблюдающей за всем этим со стороны, сразу хотелось побить её, или застрелить, или вздёрнуть на берёзе, мирно шелестевшей своей листвой прямо под окнами, или сделать ещё что-нибудь такое – что угодно, только бы не видеть этой ужасающей метаморфозы. Представляю, какие муки испытывала её подчинённая, какие чёрные звериные инстинкты приходилось ей подавлять в своей светлой головке.
Более того, скажу вам по секрету, что как-то раз я и сама обнаружила в своих руках такой же флаг, про который упоминала в самом начале. В роли начальницы я не просто невыносима – до сих пор удивляюсь, как мне удалось избежать кровавой расправы от тех, над которыми мне выпало несчастье начальствовать. Думаю, что до сих пор время от времени являюсь им в кошмарных сновидениях, и они просыпаются в холодном поту, осыпая меня проклятиями. Стоило мне переступить порог свой работы, и увидеть перед собой этих тупиц, собравшихся здесь, чтобы пожинать плоды моих трудов, а потом ещё шушукаться за моей спиной, какая же я непробиваемая стерва, так сразу с катушек и слетала. Готова была растерзать их и съесть с потрохами, глядя на их испуганные виноватые рожи.
Да, такое уж это неблагодарное дело, и каждый, кто за него берётся, должен понимать, что тем самым он берётся и за флаг с надписью «Глупость», и никуда от этого не деться. Зато теперь я начальников не боюсь, даже женщин, напротив - я им очень сочувствую, потому что знаю, какая это изматывающая работа, и ведь никто тебе за неё не будет благодарен, хоть в лепёшку разбейся.
Нет никаких сомнений в том, что без начальства жизнь в современном обществе невозможна, но тем печальнее осознавать всю злободневность этой проблемы. Отменить начальство нельзя, ибо пришлось бы тогда менять весь уклад жизни, ломать укоренившиеся устои, рушить всё созданное в течение тысячелетий. Но и мириться с этим тоже нельзя. Поэтому хочу напоследок сказать – многоуважаемые начальники, будьте человечнее, и тогда никто не будет осыпать вас проклятиями, и чем чаще вы будете искренне улыбаться – тем чаще вам будут искренне улыбаться ваши подчинённые.