4. ИПР...

Сердце, способное ранее вынести тысячи стрел и ударов, даже и пулю бы, сейчас словно замерло в предвкушении встречи и оборвалось в мгновение ока, буквально на полуслове, так и не произнесённом им... Он уже хотел по-мужски и сдержанно выкрикнуть имя дочери, истомлённый ожиданием вглядываясь с щенячьим восторгом и надеждой на скорую ласку и внимание в облезлый дверной проём, как каблуки замерли... И только через мгновение, длившееся для него целую вечность в эту минуту, заглянула какая-то голова с нелепой высокой причёской.

Разочарование, дикое очередное разочарование и боль охватили и словно мясники разделали и распотрошили всё его надорванное беспросветными ожиданиями и муками одиночества сердце. Это была та молоденькая медсестричка Нинка, которая забежала поздравить ветеранов с очередным для молодёжи, но святым и столь чтимым для них праздником Победы, что сердце его и здесь с толикой сожаления замерло, ощущая в восторгах её лишь заботу о своей сегодняшней поездке в город с каким-то новым ухажёром, который частенько газовал под их окнами, ожидая её после работы.

Они ехали на салют, фейерверк во влюблённых глазах медсестрички был столь ярок и жив, но так рознился с воспоминаниями об огоньках в любимых глазах одной единственной женщины в его жизни, супруги Марии Кузьминичны лет пять назад отошедшей, что слезинка за слезинкой сами непроизвольно потекли и вырвались столь стихийно и стремительно из его глаз, что и он сам был уже неволен удержать этот стремительный поток и неисчерпаемый ливень, накопившихся за годы слёз...

Всё смялось... Врачи и другие медсёстры, конечно, ещё заходили, им даже зачитывали какие-то официальные бумаги из районной администрации с поздравлениями и дарили по гвоздике и плитке родного российского шоколада "Алёнка", разносили праздничное меню, картошку с мясной подливой и шикарный компот из немного заплесневевших, но благо дефектно-незаметных при разваривании сухофруктов. Вечером давали пирог с капустой, кусочки праздничной, но всё же обезжиренной творожной запеканки, куски которой рядом обитающий дед Макар запасливо собирал у отказавшихся и прятал в серую тумбу, бережливо связывая между собой расшатанную ручку от своего импровизированного сейфа с сеткой скрипучей кровати, дабы враждебная рука не потревожила закрома родины.

Все были даже немного оживлены, столько внимания в один день, целых три серьёзных гостя из города, на каких-то очень презентабельных и дорогущих машинах, забитых для них гвоздиками и плитками "Алёнки", с важными письмами и какими-то бумагами, может и от самого президента, но об этом никто уже не помнил. Были даже три семьи, которые сумели вырваться из цепких лап городской суетной жизни и навестить своих стариков, с целыми пакетами йогуртов, соков, творожков и всяких вкусностей, которые многие здесь частенько вспоминали, скучая по наваристой и добротной домашней еде, даже и приготовленной вроде на скорую руку, но по-особенному тёплой и уютной, не такой как здесь.

Сам факт толики внимания возносил до небес и окрылял на целый новый, вялотекущий год от одного праздника Победы до другого, однотипно похожего по подаркам и поздравлениям, но столь приятного для обездоленных и обезвоженных душ и сердец, надорванных бесплодными ожиданиями и надеждами то ли встреч, то ли уже скорейшего отхода и кончины...

Продолжение следует...     http://www.proza.ru/2016/07/30/1955      

30.07. - 05.10.2016