Через тренировки к звёздам 3

    Учитель учил меня, прежде всего, искусству, науке единоборства, а не драке. Хотя прекрасно знал, для чего я к нему пришёл. Через два года упорных тренировок само желание драться уходило на задний план, уступая место постижению мастерства. Сам процесс тренировки доставлял большую радость.
  - Хочешь рассчитаться? – однажды спросил он.
  - Я думаю пора.
  - Знаешь, я, конечно, учил не для этого, но тебя понимаю.
  - Я раньше каждый день думал об этом, а сейчас у меня просто радость тренироваться у Вас.
  - Я знаю это. Вот этот парнишка-рэкэтир и его дружки в своём юном возрасте уже наделали грехов. Человека обидеть, у человека отобрать – это грех. За всё надо платить. Клин клином вышибают. Силу вышиби силой. Я напутствую тебя. Ты победишь. Я верю в тебя.

* * *

    Тигр Шер-Хан и шакал Лизоблюд Табаки. Один захотел стать хозяином джунглей, другой приспособился под него и стал шестёркой, из-за страха перед ним и для выгоды своей. Бесподобно яркие литературные персонажи, будто взятые из общества человеческого. Тысячи лет до Редьярда Киплинга жили, и тысячи лет после него будут задействованы эти персонажи. Людские пороки навешал великий Киплинг на этих благородных зверей. Тигр – царь зверей наряду со львом, слоном и носорогом. Рождённый хищником он поневоле вызывает уважение и восхищение. Ни один человек будь трижды мастером рукопашных боёв, голыми руками не одолеет его, этого настоящего чемпиона по единоборству. Человек взял верх над ним из-за особенностей своего мозга при помощи технических приспособлений.
    К шакалам, гиенам человек издавна относится как бы презрительно, хотя на самом деле они в мире лучшие охотники среди четвероногих хищников. Их коллективная охота не знает себе равных. Красавцы львы, тигры, гепарды и даже человек с его оружием любой мощности в этом деле далеко позади. Уже это должно вызывать уважение и восхищение. И всё-таки как умело и выразительно Киплинг наделил этих животных человеческими пороками.

    Нечто подобное происходило и в нашей школе. Всегда и везде найдутся  наглый Держи-морда и его лизоблюд-шестёрка. У рэкэтира сразу объявился такой в нашем классе. К его узенькой, втянутой в плечи, фигуре живописно вписывались бегающие глазки, в которых то и дело вспыхивали зловещие огоньки, освещая неповторимую зловещую ухмылочку. Вдобавок ко всему он обладал неким талантом интригана. Рэкэтира Шер-Хана ненавидели, а к его сподручному лизоблюду примешивался целый коктейль чувств, включавших и ненависть, и презрение, и какое-то гадливое отвращение.

    Четвёртого урока не было. Учитель заболел, и нам сказали заниматься самостоятельно. От так называемой радости в младших классах мы устроили бы бразильский карнавал, от которого здание школы, наверное, просто содрогнулось. Но мы уже старшеклассники и потому каждый тихо занимался своим делом; кто читал книгу, кто в карты, а кто просто тихо беседовал о всяком разном. Рэкэтир тихонько посапывал за столом. Казалось, что урок этот свободный так и пройдёт в полной тишине, но тут встал шестёрка и подошёл к самому тщедушному, слабому пареньку.
  - Ну чё, пора, пора. Сам понимаешь, время. Оно не терпит. Я не тороплю, оно торопит. Чуть задержка и погнали проценты, – сладкий голос так и обтекал всё помещение, а на фоне великолепной кривой улыбочки от глазёнок бегающих испускался свет недоброго огонька, никак не создающая вокруг себя ауру радости.
    Паренёк молча вытащил сколько надо и протянул ему. Шестёрка, звуковой ухмылочкой поросёнка, вразвалочку направился к своему столу, где тихонько посапывал главный рэкэтир. Видуха важнее некуда. В кармане очередной непыльный куш, а вечером кино или пиво, и ещё что.
  - Подойди ко мне, – голос мой холодным железом как бы пронзил каждый метр кабинета.
    Я приказывал, а металл моего голоса заставил встрепенуться весь класс. Рэкэтир тут же приподнял голову. Лёгкая дремота птичкой выпорхнула с него. Шестёрка же от неожиданности вздрогнул.
  - А чё ты возникаешь, – неуверенным голосом ответил он, скосив при этом глаза на своего вожака.
    Тот сидел хмуро. Наверное, он сейчас ненавидел своего шестёрку больше чем меня. В последнее время у него и у меня был какой-то негласный договор о неприкосновенности всех дел. Одним словом у каждого своя сфера деятельности. Он больше не желал драки со мной. Внешне старался выглядеть спокойно, хотя в душе в моей в ту минуту бушевал и смерч, и ураган, и цунами вместе взятые. Я подошёл к шестёрке. Встал перед ним.
  - Пошли один на один, – вызвал его в таком же приказном тоне.
    Глаза его забегали. Всем существом своим он понял, что заведомо проиграет этот бой. Будь мужиком, он принял бы вызов, даже в ущерб здоровью. В эти годы он накопил грехи. Отнимал, не встречая сопротивления. Если что, вставала за ним устрашающая фигура его покровителя. Все эти годы он был застрахован. Организм его, тело, ум, психология росли в «инкубаторном» изнеженном режиме. Впервые он увидел глаза жёсткого противника. Нетренированный, неподготовленный он не смог закрыть «ворота своей крепости» целой «коннице» страха проникшей и завладевшей от пятки до коры головного мозга.

    Он даже не помышлял выходить один на один. Я просто ткнул в грудь. Он упал. О сопротивлении не могло быть и речи, вся надежда на покровителя. И тут-то мы посмотрели друг на друга. Что было в наших глазах? Если к шестёрке я испытывал какую-то брезгливость, то к нему глаза мои, наверное, источали ненависть, смешанную с уважением. В глазах его я встретил то же самое. И кроме этого ещё что-то. Не все второгодники по природе своей глупы. Он хотел бы видеть меня на своей стороне. Те две драки, в которых он оказался посильнее, торжественно в свой актив всё же не мог занести. Сейчас я для него как проснувшийся вулкан. С каким бы удовольствием он сейчас съездил бы по морде своему шестёрке. Теперь назад дороги нет. Всё-таки он был боец. Он давно понимал, что мы одного поля ягоды, только пути у нас разные.
  - Один на один, – решительно, но без того металла, сказал коротко, как отрезал.

    Так уж повернулось, что на третью драку вызывал я, а не он. Это что-то значило. Все поняли, что надвигаются интересные события. В классе я уже давно был лучшим по физической культуре. Брали на все районные соревнования. Не могло всё это пройти не замеченным. Перемена во мне проглядывалась явно. Одноклассники заметили сразу, в том числе и рэкэтир, но я тренировки свои держал в строжайшей тайне. Договорились после занятий. С последнего урока он сбежал. Я стал понимать, к чему идёт дело. Страха не было. Всё-таки меня учил прекрасный учитель. Ситуация становилась ясной для всех.
  - Он не зря ушёл с урока. Ты не боишься? Они закопают тебя.
  - Не волнуйтесь ребята. Я верю в себя, – как можно старался я успокоить своих одноклассников.

    Друзья не на шутку встревожились. Подойдут парни постарше, стоящие за спиной рэкэтира. Я нагло вторгался в их территорию. Они этого не потерпят. Становилось опасно. Только с большой буквы Учитель мог вселить в меня такое состояние души. Я всё понял. Всё. Рэкэтир мне не соперник. Мой тренер поднял мою планку выше.
    Закончились уроки. Мальчишки гурьбой потянулись за склады на пустырь. Когда-то, года два назад, шёл я сюда, весь дрожа от страха, отстоять себя, своё право нормально жить и учиться, возможно, ценой здоровья. Жестоко был избит, но не упал, выстоял. Как многое поменялось с тех пор.
    Как и ожидалось, он был не один. Неподалёку на брёвнышке восседали старшие. Значит, рэкэтира в этот день посетил страх. Это поняли все. Так выходит, меня, если что, будут ставить на место старшие. Нет уж. Вы, ребятки, просчитались. Я замахнулся и на вас.
    Для старших это было новостью. Такое на их памяти происходило впервые. Они с любопытством разглядывали меня. Кто такой? Откуда? Я предложил не бросаться лишними словами, а сразу браться за дело. Мы встали напротив. В эту минуту он прекрасно понимал, что перед ним совсем другой пацан. Не тот, которого когда-то бил. Что-то надломилось внутри, раз позвал старших. Слово и значение « старшак» для меня понятие уважительное. «Старшак» – это на всю жизнь. Эти же для меня просто старшие. Такого звания они просто не удостоились.

    Он сделал полушаг вперёд. Нога, находившаяся в воздухе, ещё не коснулась земли. Током пронёсся сигнал от коры головного мозга по всему телу, и, с такой же быстротой привелось всё в действие. Носок стопы, вытянутый вперёд как в балете, точно коснулся его подбородка. Противник на несколько сантиметров оторвался от земли, и как высокая трава от взмаха косы, упал всем телом  на спину, ударившись затылком, задней частью головы. Едва ли чей-то глаз смог зафиксировать выстрел моей правой ноги, которую так поставил учитель. Чистый нокаут. Вряд ли ребята видели такое. Все поражены, ошарашены. Видели это и старшие. Все знали одного пацана, а теперь перед ними другой. Старшие призадумались. Что делать? Связываться с ним или нет? Ведь драка была честной. Хотя драка ли это? Всё кончилось за секунду. Повержен парень их круга.
    Прошло некоторое время, и рэкэтир стал приходить в себя. В сотрясённый мозг только стала поступать кровь в нормальном виде. Вестибулярный аппарат ещё не восстановлен. Достаточно лёгкого тычка, чтобы снова ввергнуть в нокаут, но уже с тяжёлыми последствиями.
  - Ты давай-ка сильно не понтуйся. Помоги ему и извинись перед ним, – воскликнул один из старших, как бы стараясь поддержать марку.
  - Я помогу ему, но извиняться не буду. Всё было честно, – ответ мой прозвучал довольно жёстко.
  - Я не понял, ты чё сказал… - но тут этого парня кто-то схватил за рукав.

    Поступок этот означал: «Хватит, мол, он тебя немного послушался, и этого достаточно, чтобы нормально, хоть с каким-то достоинством уйти отсюда. И так уже эти младшие глазеют с таким любопытством». Не знаю, понял парень ситуацию или нет, но мозги куриные заставили его изобразить на лице самодовольную ухмылку. Я подошёл, наверное, уже к бывшему рэкэтиру, подал руку, помог встать. О продолжении драки он даже не думал. Весь белый свет после нокаута ещё не мог обрести в его глазах своё прежнее, ясное очертание. Тем временем старшие собирались уходить, когда всё тот-же парень сотворил очередную глупость:
  - Ну, мы пошли, а ты извинись перед ним и не понтуйся, а то сам знаешь.
  - А ты не уходи. Я с тобой выйду один на один, – от моего нарочито спокойного голоса повеяло такой наглостью, что все окружающие рты открыли от удивления, попросту говоря обомлели. Эти взрослые парни косвенно, а может напрямую виновные во всех бедах моих друзей, оккупантами ходившие по нашей территории, остановились в недоумении. Как же так? Наглость неслыханная. Вроде недавно этот пацанёнок бегал, сопли вытирал, а теперь вызывает одного из них. Ситуация становилась вовсе не такой, какую они желали. Любопытство, и в то же время тревога за меня появилась в глазах одноклассников. Когда такое было?
  - Один на один, – таким же тоном повторил я.
  - Ты чё, пацан, оборзел? – таков был его ответ.
    Какая там бравада в его словах. Он, то и дело оглядывался вокруг, особенно на дружков. Мозги его куриные привели к такой не стандартной ситуации, которую он явно не желал. Какой-то шпанец вызывал его на бой, один на один. По глазам прочитал, что нет у него никакого желания драться со мной. Ещё бы. Перед ним стоял подросток, владевший какой-то немыслимой техникой, которая ему и не снилась. И что доведись дело до драки, он может оказаться в таком же нокауте. А оно шло к этому. Наверное, как никогда он жалел о случившемся и мысленно ругал свой длинный непутёвый язык.

    Тревога одноклассников была не напрасной. Другая мысль, зародившись в мозгу, в миг пронеслась и сквозанула сердце. Взрослые парни увидели во мне угрозу, которая возрастёт, когда я подрасту, наберёт ещё больше сил, переловит их и воздаст им за всё. Если не сейчас, то будет поздно. Какая там драка один на один. Какая там честность. Надо с ним покончить сейчас, чтобы он никогда не поднялся. Я знал, я понимал, что после этого дня никакого рэкэта не будет. Но какая цена за всё это? Моё здоровье, а может жизнь? Как начал, так и закончу. Я встал в боевую стойку. Я приготовился драться один против многих. Взрослые парни, образовав полукруг, двинулись ко мне, положив начало своему позору.

  - Эй! Змеи подколодные. Что же вы толпой на одного, – как скрежет по металлу раздался звук, холодом раздирая на клочья сердце, в котором я узнал голос моего учителя.
    Все повернулись в ту сторону, откуда раздался этот голос, заставивший встрепенуться всех. Там, возле тополя, стоял мой учитель. Как он оказался здесь? Откуда? Куда? Почему-то в правой руке держал плоскогубцы. Наверное, по своим делам. Но я не успел спросить. На глазах у всех уже разворачивалось невиданное зрелище, о котором потом долго рассказывали в селе.
  - Эй, старикашка, иди куда шёл, – ответил ему один из этих парней.
    Эх, знали бы они, какой страшный боец перед ними. Ни один хищный зверь сейчас не был так опасен, как мой наставник. Пока они не ведают этого. Пока. Осталось немного, какие-то секунды.
  - Вы, гадёныши, даже не знаете, какое у вас счастье. Это счастье – ваше здоровье. Пока вы имеете его, но после этого дня вы будете несчастными на всю жизнь. Вы только что хотели отнять здоровье у моего молодого друга. Этот мальчик мне дорог, как дорог воздух, которым я дышу. Сейчас я отниму у вас то, что хотели отнять у него. Вы горько пожалеете про этот день. Ногами не будете ходить. Хотите счастья, извинитесь перед ним и  резко валите отсюда, и чтоб больше никогда не путались под его ногами.

    Никто не шевельнулся под гнётом его голоса, преисполненного металлом холодной стали. Невыносимый скрежет по сковороде казался музыкой по сравнению с этим. Тембр его звука словно током прошёлся по телу каждого. Но это ещё не всё. Глаза его сверкнули огнём ужаса. Они были страшны, как страшен и непобедим сам дух источающий это. Невидимые волны загадочной энергии пронзили тех, на кого они устремились. Эти парни оцепенели в ожидании своей участи, словно кролики перед удавом. И это ещё не всё. То, что дальше произошло, было невообразимо. Сильно сжалась кисть правой руки, вздувая вены как волны цунами. При полной тишине раздался треск. Что это? Через несколько секунд к ногам этих парней полетели сломанные плоскогубцы. Фантастика! Ведь только стоит сжать, и захрустит, и отсохнет рука. Даже я, хорошо знавший и видевший, как он один поднимал тяжеленные брёвна, был просто поражён. Но не только. Я был счастлив как никогда. За моей спиной, спиной подростка стояла сила невероятная по своей мощи. И она, эта сила, натянута как тетива. Вот, вот и она сметёт этих парней. А они стояли бледные как белая бумага. Инстинкт самосохранения завладел ими как никогда. Но если я, когда-то совсем мальчишкой, перебарывал себя, то они были просто парализованы, хотя их несколько против одного. Не стал я бросать их достоинство в глубинную пропасть. Я, молча, подошёл к этим парням и каждому пожал руку. Мы люди.

    Вечером я пришёл на очередную тренировку. Как же я был удивлён, когда он вместо тренировки объявил отдых и пригласил в дом. На столе позница, в которой готовят бурят-монгольское блюдо бууза, чайник с зелёным чаем, сладости, фрукты, а в центре пирог.
  - Знал, что ты победишь один на один. Но когда ты подошёл к старшим и пожал им руки, я обрадовался как никогда. Горжусь тобой. Я воспитал не только сильного бойца, но и прекрасного человека.
    Эти его слова помню до сих пор. В тот вечер мы много разговаривали. Вспоминали, мечтали, строили планы на будущее, и, конечно, больше всего говорили о тренировке. В довершение всего он завещал мне все свои книги и подарил свои записи. Он творил, а я помогал ему в его творчестве. Мы вместе шли по этому пути – учитель и ученик. Тот день блеснул как яркая звезда в моей биографии.

* * *

    Всё также горел костёр, когда отступила тьма, исчезли звёзды, а небо из чёрного принимало свой дневной цвет лазурита. Просыпался мир и готовился к июньской жаре. Сидели тихо и молчали, когда неожиданный ночной собеседник закончил свой рассказ. Он только что всей памятью посетил своё детство. Ребята смотрели на него, в общем, не молодого, в годах человека, руки которого говорили сами за себя. Поведи они себя плохо, дерзко, понадеявшись на численное превосходство, что очень часто так и бывает, что стало бы с ними. Он как вчера помнил тот случай в электричке, когда корчились от дикой боли на полу тамбура те, привыкшие к хамству, вседозволенности, надеясь именно на численное превосходство. За что и поплатились. Рядом с ними за костром сидел сильный1 и главное добрый человек, которому повезло повстречать в жизни такого же доброго и сильного человека. В его истории добро как в сказке и в кино одержало верх над злом. Но как же часто в жизни бывает наоборот.

  - А что было потом, в школе? – спросил один из них, нарушив тишину.
  - Ну, а что дальше. С рэкэтиром, уже теперь бывшим, я здоровался. Тихий он стал после этого. Его никто не боялся. Да он и сам не пытался вернуть прежнее положение. Платформа его рухнула как дом из песка. Те взрослые парни тогда чуть ли не на смерть перепугались. Особое оружие учителя сильно пронзило их сердце. Сначала они долго избегали меня. До их мозгов сразу дошло, как низко они пали, вздумав группой побить одного, тем более младшего. Ну, а потом сами первыми стали подходить, здороваться. Зауважали. Некоторые ребята захотели тренироваться у учителя, на что он сказал: «У меня нет педагогического диплома. Тренеров много. Записывайтесь в секции. Я тренирую только своего друга. Он у меня один». В общем, всем отказал. Наверное, правильно, ведь он не заканчивал специальный институт, хотя знания коллосальные. Всё добыл сам. Когда его спрашивали, он отвечал, что тренирует меня на правах старшего друга и с разрешения моего отца, и что с моим отцом у него тоже дружеские отношения, да и мать приветствует это, и что самое главное – он сам взял меня в ученики. Ну, а шестёрке никто руку не подавал. Его просто отгоняли от себя. Ещё долго до его куриных мозгов не доходило это. Почему так? Только повзрослев, стал понимать, что из всех поганок поганее он был сам. Рэкэт в школе испарился само собой.
  - Ваша биография очень интересная, даже особенная. А Вы превзошли своего учителя? Я ведь помню тот случай в электричке, – спросил он, всё ещё одержимый любопытством.
  - Нет. По физическим качествам таких людей немного. Технику и тактику он старался довести до своего уровня и даже выше. Когда я что-то выполнял не хуже его, иногда и лучше, он радовался как ребёнок. Но главное и мудрое в его тренировках было то, чтобы я не старался копировать его. Каждый дожжен развиваться в силу того, что дала природа. Индивидуальность важнее, чем серийный штамп, стандарт, пусть и высокого качества, считал он. Вот сейчас-то я и направляюсь у нему. Старый он стал теперь.
  - Разрешите пожать Вам руку и передать от нас Вашему Учителю поклон и уважение, – полный эмоции воскликнул один из его друзей, который до этого всё время молчал.

    Все трое как-то в едином порыве встали, подошли и по очереди пожали ему руку, как бы в знак благодарности за встречу, за рассказ, за силу добра.
    Обдуваемые свежим утренним ветром, они вчетвером мчались по гладкому шоссе. Они решили довести до самой станции этого прекрасного человека. Солнце огромным диском вставало на востоке, предвещая очередной жаркий день. Небо без единого облака. Ждут сельчане преображения погоды. И всё-таки жара эта, в виде пара забрав воду у рек и озёр, дождём вернёт её на землю. Таковы законы природы. У людей свои законы.
               
                Июнь – август 2002 г.               
               
    Некоторые эпизоды взял из своей жизни.

    В августе 1981 года (35 лет назад мне шёл 23 год) будучи студентом в тамбуре электрички защитил одного нормального, но безобидного паренька от двоих отморозков (долго они лежали), применив свои природные резкость, ловкость плюс навыки, приобретшие на улице, плюс высокую функциональную подготовленность, которую приобрёл, самозабвенно тренируясь самостоятельно. Всех троих (и этого безобидного паренька, и этих двоих отморозков до этого и после этого события никогда не видел, не встречался с ними. Тот день, тот поступок как один из ярких звёзд в моей биографии. А вспоминает ли иногда тот паренёк меня?
   
   И ныне думаю, что должны быть в биографии дела, поступки, которые драгоценным капиталом найдут место в багаже биографии. Хотя, у каждого своё мировоззрение. 

   В молодые годы на моей малой родине (улус Дабата, улус Эрхирик), с восточной стороны нашей священной горы, духу которой по традиции тибетского буддизма-ламаизма поклоняемся мы, местные жители, посреди вековых сосен была у меня своя спортивная база, где я тренировался, придумывал разные упражнения, применял известные. Также с южной стороны горы посреди вековых сосен была школьная спортивная база, где я проводил уроки физкультуры, тренировки. Некоторые ученики и после окончания школы занимались там самостоятельно. Многие из них после службы в армии благодарили меня. Это самое лучшее.
   
    В 2013 году на Байкале на учебно-тренировочных сборах предложил юным спортсменам на прочтение два произведения "Через тренировки к звёздам" и  "Уловить неуловимое. Путь мастера", выведенные на принтере в бумажном варианте. Образовалась очередь на прочтение из юных спортсменов и их тренеров.

    Книги "Через тренировки к звёздам", "Уловить неуловимое. Путь мастера" в продаже на витринах онлайн-мегамаркета Ozon.ru, интернет-магазинов Amazon (США), ЛитРес (Россия).