5. ИПР...

Дед Иван мечтал о том же, когда-то боевое и закалённое, почти стальное сердце ярого солдата и атеиста с некой парадоксальной периодичностью то очерствевало, то умягчалось от непроходящих слёз и душевных переживаний всё более и более. Вера в Бога так и не пришла к душе его скорбящей и временами совсем отчаивающейся, но он и сам того не ведая, казалось более чище и совестливее, ныне многих считающих себя истинными верующими, прожил свою тяжёлую и честную трудовую жизнь. Ни разу не перекрестясь и не имея золочёной цепи с крестом во всю грудь, он руками, натруженными с раннего детства, возделал не одно поле и поднял не одну целину, бился и защищал до ран и крови, выгрызая зубами право на жизнь и свободу своего народа, самозабвенно и искренне защищая Родину.

Поднимал колхоз, стирая руки в кровь до несходящих мозолей трудясь на ниве социализма во имя идеи и борьбы за светлое будущее, разбивая лоб не челобитными, но трудясь в полях на диком каждодневном солнцепёке и успевая ремонтировать старый материнский дом, отстраивая новую хату для уже собственной новоиспечённой семьи.  О Боге никогда и не помышляя, он чаще тех, кто жжёт свечи по собственным требам и молитвам призывая всех святых и ангелов на помощь, был сам земным ангелом-хранителем и кормителем для своей многодетной крестьянской семьи, как ярый добытчик и аки заботливая птица в клюве нёс всё честно заработанное потом и кровью в дом, предпочитая дела всем словам, просьбам да надеждам на что-то или кого-то.

В годы перестройки было и восстановление храма в их деревне, и он даже помогал в строительстве, хотя уже тогда был немолод, но крепких мужских рук и в мирное время не хватало в сельской местности, город влёк и забирал только оперившихся молодых желторотиков птенцов, влекущихся словно мотыльки на большие и пафосные городские огни.

Храм отстроили почти заново и он сам многим заправляя на стройке и помогая в поисках и выгодных закупках материала, тем не менее после не посетил ни одной службы, чем расстраивал многих вновь уверовавших после смены власти и флюгера настроений и идеалогий. Упёртый, как скала, Иван Никифорович был и здесь непоколебим оставаясь верен до конца своей клятве комсомольца и коммуниста, бережно охраняя в памяти свою веру в СССР и советский путь развития, веяния новых ветров и тенденций не волновали его крепкий разум и всегда конкретную и чёткую жизненную позицию.

Человек слова, Никифорович не выносил лжи и любых несдержанных обещаний, сам готовый расшибиться в лепёшку дела ради, он не позволял мечтать об отдыхе для себя даже на заслуженной пенсии ветерана ВОВ и ветерана труда, он всё время копошился по хозяйству, в огороде и просто бескорыстно и от души, всё справедливости ради, помогал местным вдовам и всем осиротелым старикам. Казалось и запал, запас сил его бесконечен и неуёмен, но здоровье начинало потихоньку сдавать и окончательно усугубилось после такой внезапной для него кончины любимой Марии Кузьминичны.

По установке памятника супруге, организм как с чувством последнего выполненного долга окончательно сдал и крепкие, что у вола-пахаря ноги отказали...

Продолжение следует... http://www.proza.ru/2016/08/01/459

30.07. - 05.10.2016