Не судьба
- Во мне намешано много разных кровей, - с улыбкой говорила она о своей национальной принадлежности. – Есть кровь украинская, русская и даже латышская.
Мне всегда приятно было общаться с нею. Но я не пошел на сближение с нею: в то время я был подавлен разрывом с Тоней и избегал серьезных отношений с женщинами; кроме того, в разговоре Лена как-то сказала, что во Владивостоке у нее есть парень.
В августе мы одновременно поступили в аспирантуру – правда, на разные кафедры. Но обе наши кафедры жили одной семьей. Приятно было общаться с нею, видеть ее жизнерадостное лицо.
В начале второго курса она сошлась с Артуром, моим ровесником, толстым, лысым, общительным армянином. Вскоре он съездил домой – в Таджикистан (там есть армянская диаспора) – и женился на медсестре (он рассказал мне об этом по секрету). Лена не знала о его женитьбе и продолжала открыто жить с ним как с мужем. Мне было ее очень жаль. Я знал, как она мечтает о детях, о семье.
Как-то зимой я увидел ее в метро. На ней была тигровая шуба. Ее бедра волнующе раскачивались из стороны в сторону. Я посмотрел ей вслед и печально подумал: «Как же так получилось, что я ее проворонил».
Весной Артур устроил вечеринку. В число приглашенных попал и я. На вечеринке были и Лена, и Ксюша и другие девчонки с нашего факультета. На Лене лица не было. Она металась по комнате, как раненая лисица. Я понял, что она узнала о женитьбе Артура. Когда мы танцевали с нею, она прижалась ко мне всем телом, своей небольшой, но упругой грудью. Мы слились в одно целое. Ее флюиды проникали в меня. Мое тело в ответ тоже стало испускать мощные потоки флюидов. У меня даже мелькнула мысль: «А не предложить ли ей встречу?». Это нетрудно было сделать: ее ушко было рядом с моими устами.
Между тем, Артур, этот армянский циник, смотрел на нас с лукавой улыбкой. Он даже не ревновал ее!
Я заколебался: «Ведь она любовница Артура, страдает по нему... А я, может, еще вернусь к Тоне и сыну...».
Как только танец закончился, ко мне подскочила Ксюша, с которой я тогда был в разрыве, тоже прижалась ко мне всем телом.
В течение двух недель после вечеринки я собирался с духом, чтобы подойти к Лене и предложить встретиться. Она мне по-прежнему нравилась, но гордость мешала мне стать ее жалким утешителем: я ведь понимал, что она страдает из-за разрыва с Артуром и сблизиться со мной хочет только для того, чтобы забыть его.
Колебания затянулись. Как-то, возвращаясь в общежитие, я увидел, как она под ручку идет с Артуром. Во мне шевельнулось неприятное чувство. «Значит, помирилась, - подумал я, - осталась его любовницей». Я понял, что упустил свой шанс, и мне стало досадно. Вместе с тем на душе стало спокойнее.
Мы наблюдали, как развивались ее отношения с Артуром. Он изменял ей с другими женщинами (не только с женой), но она терпела (а, может, не знала о его изменах).
После окончания аспирантуры мы незаметно разъехались по своим городам. Лена уехала в свой Владивосток.
Спустя полтора года во второй половине марта я снова приехал в Москву - на защиту диссертации. В общежитии я встретил Лену. Нам предстояло защищаться вместе. Она была по-прежнему женственна, доброжелательна, улыбчива.
Я пришел к ней в комнату, чтобы обсудить предстоящую защиту. Мы поделили между собой обязанности: она взяла на себя приготовление стола для «банкета», я должен был принести на кафедру продукты. Закончив деловую беседу, мы перешли на личные темы. У меня даже мыслишка мелькнула начать с нею серьезные отношения.
- Ну как у тебя личная жизнь? – спросил я.
- Вышла замуж, - ответила она своим приятным голосом.
- Кто он?
- Преподаватель. Работает в нашем институте.
- Сколько ему лет?
- Сорок два.
- Что преподает?
- Физику. Его коронка — занятие йогой. Он часами стоит на голове. Это его основная поза. – Она улыбнулась.
«Как всегда, промахнулся... - подумал я с горечью о себе.- Видно, не судьба..."
Она возмущалась, что у них нет квартиры, а главное нет шансов ее получить.
- Мы уедем в другой город, - сказала она с милой угрозой.
- Куда? Нашему брату, преподавателю, нигде не дают квартиру.
- В Комсольске-на-Амуре легче получить.
Наступил день защиты.
Первой выступала Лена. Ее выступление прошло без сучка без задоринки. Она была мила, обаятельна. Ее голос звучал непринужденно, уверенно.
Подошла моя очередь. Я занял место на трибуне. Я сильно волновался. На карту была поставлена моя судьба, мое будущее.Только я начал говорить, голос мой предательски дрогнул.
Я заметил, как на лицах членов ученого Совета, профессоров мелькнули улыбки. Глаза Лены выражали искреннее сочувствие.
После защиты в соседней аудитории начался «банкет» (подружки Лены накрыли стол). Мы с Леной были похожи на мужу и жену, которые вместе угощают гостей на семейном празднике.
До отъезда мы не доделали документацию до конца. Подвела Майорова, ученый секретарь, которая обещала поставить на документах подписи и печать, но не сделала этого.
Я пришел к Лене, чтобы обсудить ситуацию.
- Что делать? - сказал я удрученно. - Мне пора уезжать. Билет уже куплен.
- Не переживай. Я остаюсь в Москве еще на три дня. Я все сделаю.
- Спасибо. Ты моя спасительница, - воскликнул я.
Это была наша последняя встреча. На следующий день я уехал в Везельск. Я был спокоен за документы. Я был уверен, что Лена, человек надежный, не подведет и, конечно же, не ошибся.
Свидетельство о публикации №216073000293