С тобою лучше за столом... Джондо Натрадзе

Джондо Александрович НАТРАДЗЕ (13 июля 1933. Москва - 30 июля 2016. Суматоре, Черногория)

30 июля 2016 года в черногорском городке Суматоре скончался наш одноклассник и добрый и верный товарищ Джондо НАТРАДЗЕ. 13 июля он отметил своё 83-х летие.
Джондо был выдающимся хирургом, хирургом по своему призванию, хирургом от Бога и замечательным светлым человеком. Он был добрым, порядочным, верным, ответственным, сильным и крепким духом. Необычайно тяжёлые испытания - трагическая гибель одного за другим двух взрослых сыновей - не могли его сломить. Он не любил, чтобы его жалели. Не случайно его любимыми присказками были - Не дождётесь! и Прорвёмся!
Пусть душе Джондо будет покойно и радостно, земля пухом, а память о нём благодарной, доброй и светлой.

Выражаю сердечные соболезнования жене Неле и сестре Марине. Сильного и крепкого духа вам, дорогие.


ХИРУРГУ ЗДРАВИЦУ ПОЁМ:
ЖИВИ ЕЩЁ СТО ЛЕТ!
С ТОБОЙ НАМ ЛУЧШЕ ЗА СТОЛОМ,
ЧЕМ НА ТВОЁМ СТОЛЕ.

Глава из документальной повести "Мальчишки со Староконюшенного"

Затерянный на Крайнем Севере якутский посёлок Сангар с маленькой больницей Главсевморпути стал отправной точкой, началом блистательного пути в медицине хирурга ДЖОНДО НАТРАДЗЕ.
Выбрав после школы медицинский институт, Джондо огорчил и даже рассердил своего отца. Несколько недель отец не разговаривал с сыном. Его отец Александр Григорьевич Натрадзе был заместителем министра и членом коллегии Министерства здравоохранения СССР, однако, химик по образованию, он занимался медицинской промышленностью и хотел, чтобы сын продолжил это его дело.
На Крайний Север выпускник 2-го Московского медицинского института имени Н.И. Пирогова отправился по собственному желанию. С молодой женой, годовалым сыном и несколькими ящиками с инструментами и медикаментами, которые нужно было привезти для работы в столь отдалённой больнице. Там не было почти ничего. Джондо был романтиком, не боялся трудностей и хотел самостоятельной работы. А вот этого там оказалось с избытком.
Однажды, после крупной аварии и пожара на шахте «Арктик-угля» молодой хирург, спасая пострадавших шахтёров, практически двадцать шесть часов, более суток не отходил от операционного стола. И всё это время на улице возле больницы в напряжённом ожидании молча стояла толпа женщин, шахтёрские жёны. Многие молились.
Потом были клиническая ординатура, новосибирский Академгородок, защита кандидатской диссертации, работа в 4-м Главном управлении Минздрава СССР, в больнице МПС, во Всесоюзном НИИ клинической и экспериментальной хирургии. Профессор Натрадзе руководил Всесоюзным центром экстренной диагностики и лечения эмболии лёгочной артерии, тяжёлой болезни, неотвратимо уносившей многие жизни. Первым в мире он остановил лёгочное кровотечение без оперативного вмешательства, до операции. С группой коллег разработал и предложил свой метод борьбы с тромбоэмболией, который выдвигался на соискание Государственной премии СССР. Ныне этот метод успешно применяется врачами как в нашей стране, так и за рубежом.

О его высоком искусстве хирурга не раз писали газеты. Так, «Комсомольская правда» рассказала об уникальном случае, когда трижды(!) в течение суток останавливалось сердце больной и трижды возвращал человека к жизни врач Натрадзе. Большой очерк об исключительной операции, проведённой им, опубликовал в 1978 году популярный еженедельник «Неделя». Тогда, применив свой метод борьбы с лёгочным тромбом, Джондо спас сразу две жизни – женщины, находившейся на восьмом месяце беременности, и её ребёнка. Малыш родился здоровым, вырос, стал врачом и до сих пор не забывает своего спасителя. Когда несколько лет назад Джондо попал в автомобильную аварию, ему на помощь пришёл его «крестник». Сюжет такой, что хоть пиши продолжение того давнего очерка.
Сотни людей благодарны ему за спасённую жизнь или избавление от тяжёлого  недуга. Что может быть выше этого! Много раз для оперативной консультации ему приходилось срочно вылетать за рубеж. Среди его зарубежных пациентов есть высокопоставленные особы. В частности, – тогдашний болгарский коммунистический лидер Тодор Живков, на спасение которого Джондо подняли ночью звонком со Старой площади, из ЦК КПСС. И той же ночью он вылетел в Софию.
Будучи заместителем генерального директора медицинского центра гражданской авиации, он отдал много времени, сил и здоровья, чтобы построить этот центр и оснастить его новейшим оборудованием. Сейчас эта больница на Иваньковском шоссе одна из лучших в Москве, чем Джондо гордится.
А какими потрясающими шашлыками собственного приготовления и чачей, не уступавшей коньяку, угощал нас радушный московский грузин на берегу лесного озера в Ярославской области, куда пригласил группу однокашников отметить своё пятидесятилетие. Нет, с Джондо всё-таки лучше быть за столом, чем на его, пусть даже целительном, столе.
С возрастом у известного хирурга самого возникли проблемы со здоровьем. Больное износившееся сердце. Ухудшилось зрение, совсем плох один глаз. Но несколько лет по вечерам Джондо с лупой в руке упрямо страница за страницей разбирал, приводил в порядок и комментировал записи своего покойного друга врача-кардиолога, которые тот ряд лет скрупулёзно вёл на еженедельных конференциях великого хирурга Бориса Петровского. Бесценный материал по сердечной хирургии. Джондо считает и верит, что получится книга, нужная и полезная для врачей. Для её издания ещё понадобятся средства, но он верит, что для святого дела они обязательно найдутся.
Он неисправимый оптимист, наш Джондо. Не случайно его любимая присказка – «Прорвёмся!»

Вот так заканчивалась глава о Натрадзе в книге "Дети старого Арбата", вышедшей в 2006 году. С большим удовольствием делаю это дополнение.
В 2006 году Джондо сделали операцию на сердце, шунтирование, после которой он стал, по его словам, совсем другим человеком. Врачи, проводившие операцию, поразились, как вообще он жил с таким изношенным сердцем и такими непроходимыми сосудами. С деньгами на операцию помог Дмитрий Зимин из нашего школьного выпуска.
Летом 2008 года наконец-то вышла из печати книга «Пятницы» академика Бориса Васильевича Петровского», на подготовку и издание которой столько труда и времени положил её составитель и редактор Джондо Натрадзе. Мы искренно поздравили его с этой победой.
Тем же летом в Черногории, в городке Сутаморе Джондо, продав свою подмосковную дачу, приобрёл небольшой домик, прилепившийся к горе на берегу тёплого Адриатического моря. Райский уголок. И теперь он с супругой Нелей в основном живёт в этом благодатном краю, куда Джондо радушно приглашает погостить своих друзей-одноклассников. Уже несколько раз к Джондо и Неле в Черногорию приезжали Сева Прокопец со своей Светой и Саша Саксаганский.

Утром здесь прекрасны зори,
Веет с моря ветерок.
Сутаморе, Сутаморе -
Черногорский городок.

В заключение не могу не высказаться об Арбате. Последние десятилетия наш любимый Арбат сильно меняется, причём, не в лучшую сторону. Он теряет свой исторический облик и образ. В 1970-е годы было принято замечательное постановление: создать заповедную историко-архитектурную зону "Арбат". Это постановление никто не отменял, через двадцать лет его просто игнорировали и накрепко забыли. Особенно губительными для исторического центра Москвы оказались годы самовластного и самодурственного правления  Лужкова. Лужков -  настоящий убийца Москвы, её исторического центра, особенно - кварталов Замоскворечья и Арбата. В частности, в самом начале Арбата, с фасадом на Арбатскую площадь построен огромный, нелепый, громоздкий дом-комод, задавивший "Прагу", архитектурное чудо-украшение Арбата. Всё это болью отзывается в сердцах арбатцев.
Своё и наше отношение к нынешнему Арбату я выразил в стихотворении "Марина плачет по Арбату". Оно посвящено Марине Бариновой, младшей сестре Джондо Натрадзе. Детство и юность Марины прошли в Староконюшенном, 33. Марина училась в нашей 59-й школе. Сейчас она живёт поблизости - на Никитском бульваре, видит, каким стал наш Арбат, и страдает.    

Марина плачет по Арбату,
Что, как мираж, исчез вдали.
Мы с нею жили здесь когда-то,
Мы на свиданье с ним пришли.

Любовью верною влекомы,
Пришли опять на встречу с ним.
Арбат нас встретил незнакомый,
Он стал другим, он стал чужим.

Я наваждение отринул,
Как бред фальшивых фонарей.
Был наш Арбат в душе Марины,
Был наш Арбат – в душе моей.

Я нежно сжал её ладони,
А у плеча – маринин плач.
А наши годы, словно кони,
Несутся вскачь, несутся вскачь…

Впрочем, когда я писал это стихотворение, любовь к Арбату соединялась в моём сердце с нежностью к Марине. Мариной я очарован. Если вы, читатель, вдруг в метро или на бульваре случайно встретите Марину, то, увидев её, поймёте меня и поймёте, почему я посвятил стихи именно ей.